Предпенсионер

У него сегодня понедельник,
хоть давно на улице среда.
Коль в карманах пусто, нет в них денег,
значит, не пойдёт он никуда.
Он достанет книгу, почитает
про чужую жизнь и бытие:
классиков со школы почитая,
формулы все помня, аж, во сне.
Вроде, не бездельник, не пропойца.
Руки есть, в порядке голова.
Но, раз денег нет, на ключ закройся
и вари свой суп из топора.
Можно бы добавить макарошки,
но оставит их на самый край.
У него в ногах пригрелась кошка,
и глядит сурово. Где минтай?
Нет минтая даже в магазинах.
Что сегодня кошечке соврать?
Что минтай вреднее, чем резина?
Врать безбожно поздно начинать.
Он же честный. Так страной воспитан,
что была великой средь других.
Ей взращён, ей выучен, пропитан
мыслями о мире без войны.
Всё отдал стране, что было можно,
поднимая земли из разрух.
Так, когда вдруг стало всё ничтожным:
жизнь его и дело его рук?
Что-то в его знаньях не такое.
Формул нет –  как жить наверняка.
Умный, честный, большего достоин?
Простоял полжизни у станка?
Ты –  глупец. Иль просто кто-то сглазил.
Устарел, как фрезерный станок.
Не вписался. Был бы в «шоколаде»,
если бы в продажах был бы «док».
Жизнь другие формулы диктует.
Хорошо живёт теперь дурак.
Умный –  перед совестью пасует,
а дурак в продаже прёт, как танк.
Всё продаст: и родину, и совесть.
Лишь бы деньги падали в карман.
Умный пусть в лесу ворует хворост
и присядет в зону на года.
Вот такой сегодня понедельник.
Много дум, а денег –  ни гроша.
Понедельник, говорят, бездельник.
Заперта забытая душа.