Человек, что потерялся в космосе

Я давно не видел дома,
Космос стал моим врагом.
Эта жизнь — жуткая кома:
За это её я бросаю в разлом.
Вечности вояда смерти,
Темного старого мрака.
Жемчужные бедные сети,
Обвитые ужасом рака...

Я свыкся новое помнить,
Всё новое стало усталым.
Хотел бы дорогу ускорить,
Иначе скончаюсь я талым.
И звезды, пульсары, кометы:
Напоминают мне страх.
Вернутся домой сквозь запреты
судьбы. Дом вижу во снах.

Я давно не видел дома
И не знаю куда лететь.
Не жалея работы иона,
Я уже опустевший на треть...
Это будет печальный конец,
Умирая чужими мирами, —
Не хотел мой такого отец,
Чтобы жизнь мою медленно крали.

Выходя за пределы стали,
Ощущая ущербность тела,
Мы сильнее чуточки стали.
Сталью стали, такая тема!
Ведь корабль — моя темница,
Хоть и враг но немного свой.
И мы молочные птицы,
Мчимся и мчимся домой.

Выходя за пределы света,
Я открыл новый свет темноты.
Она искрами призмы спета,
Нескончаемой красоты.
За веками строения края —
По неволе зашёл за края;
Мои ветры души не стихая,
Одиноки всё также как я...

Люди ищут особые смыслы
В пустоте, — в месте где пусто.
Говорят, ох, как же корысны —
Эти люди — вот этого густо;
А на деле пустоты пусты,
Всё попроще чем кажется.
Там где просто сухие листы —
Там сухие листы и окажутся!

По неволе открылся грусти,
Мои шлюзы давно скрипят...
В кружка;х планетные грузди,
Не жалею своих больше пят.
Мне бежать не куда срочно,
Вспоминая былые деньки,
И хожу по каютам молча,
И ищу земные мелки.

На борту не бывало мелков,
Вот теперь то желаю и их.
На борту не бывало стихов,
Потому то пишу я свой стих.
Мои мысли исчезнут со смертью,
А я так и не видел свой дом!
Это чувство удара плетью,
Моя грусть — особый синдром.

Давит то что зовется тишью —
Это за окном навсегда живёт.
Но можно ли сказать с лишним?
Тишь живее меня и громче орёт?
Вовсе нет, ну, на деле кто знает —
Это старая Соня космоса,
А он мой бог и судья пронзает.
Питание клеток от осмоса...

И пробовал нырнуть в ядро,
Червоточина вскользь проглотила.
Она злой оскал, и оскал на дно —
Тянет по ниточке; куклу разила.
Кукла пала в другой уголок,
И жив я остался упавши в пастью
Я преподал самой смерти урок,
И научил саму Смерть пропасть.

Мои двигатели древнее веков,
Шмякни по листику рухнет настрой,
Лишь дерни болтик и рухнет остов.
Чертова техника — мёртвый покой.
Жизнь моя — это механика жизни,
Лишь повери ты рулем и ударься.
И на волосочке от смерти повисни,
И выживи вновь, только кайся.

Тогда я залег в криогенную камеру:
И потянулся за кнопкою пульта.
Как в крематории лучше бы зареву,
Дал бы всю волю пламени культа;
И я усыпаю морфиновым сном,
Лишь бы проснуться и выбраться.
Лишь бы найти свой дом,
Лишь бы мне здесь не сорваться.

Я на краю пропасти, толкни уже,
Человек, потерявшийся в космосе.
В вечности, в инее, зарях и стуже,
Погромче умри и навеки, не в голосе,
Тяжести будто бы тысячи тонн!
Она моя жизнь, — она моя суть —
Это стремление сквозь адский стон!
ГДЕ МОЙ, КОСМИЧЕСКИЙ ПУТЬ!?

И сердце облитое молнией лет.
И годы за часы найдутся.
Я жил и летел сотнями, свет,
Потеряться легко, а вернутся?..
А вернуться назад невозможно,
Безмерно чудовищно сложно.
В бескрайней Галактики ткани,
Жизнь мою где-то соткали...
22:10:2023