***

SOVIET REPRESSIVE PSYCHIATRY: The Latvia’s Case 1940-1980ies
Uldis Kreslins Institute of Latvian history at the University of Latvia, Riga, Latvia
Published date: 28 September, 2018

Реферат

Норма, согласно которой лицо с ментальным заболеванием не несет ответственности перед законом, выросла из опыта развития общества и выражала идеалы гуманизма. Однако, в то же время, эта норма выявила возможности злонамеренных манипуляций: если некоторые люди симулируют психическое заболевание и таким образом пытаются избежать установленного по закону наказания, другие находят в этом средство решения их имущественных вопросов в делах по наследству. Но особо устрашающих масштабов такие манипуляции достигают, когда они становятся методом противодействия со стороны публичной власти критикам и противникам текущего политического режима. Ярким свидетельством тому были судебные процессы по политическим преступлениям в СССР второй половины 20-го столетия, в которых роль экспертов-психиатров получила в литературе новое обозначение  ‘’карательной психиатрии.’’  Цель этого исследования проследить и оценить участие экспертов-психиатров в следствии и обвинении на процессах второй половины 20-го века в Латвийской ССР, попытаться определить насколько эти эксперты исходили из принципов профессии, насколько – из политических установок.

Введение

Первые политически мотивированные кейсы психиатрической практики в СССР появились уже в начале 1920-ых г. Самым хорошо известным примером стали репрессии новой советской власти против лидера Партии левых социалистов-революционеров Марии Спиридоновой. К середине 20-го века репрессии получили более широкий размах, когда – сначала в Казани, в 1939 г. а затем в Ленинграде (сейчас Санкт-Петербург) в 1951 г – власти основали две первых, специальных психиатрических больницы, или психбольниц тюремного типа.
После смерти Сталина в 1953 г практика психиатрических  репрессий по сути ограничивается, и в середине 1950-ых  появляются первые  высказывания против использования психиатрии в политических целях: в 1956 году бывший пациент Ленинградской психбольницы тюремного типа Сергей Писарев пишет письмо в Комитет партконтроля при ЦК КПСС. В письме, ссылаясь на собственный опыт, он критикует порядки в психиатрических больницах Советского Союза. В начале 1960-ых г. имел место возврат к практике карательного использования психиатрии, когда Никита Хрущев провозгласил, что только ментально больные люди могут выступать против системы социализма.  Вслед за тем, в 1961 году,  последовала новая волна судебно-медицинских психиатрических дел.
Продолжилось строительство спецпсихбольниц (СПБ): В 1961 г была основана Сычовка (Смоленская область), в 1965 г – Черняховская СПБ, в 1966 г – СПБ в Минске, в 1968 году – Днепропетровская СПБ.

Однако крупнейший подъем репрессивной психиатрической практики СССР испытал в мае 1967 г  с приходом Юрия Андропова на пост главы КГБ СССР.
Сразу после вступления Ю.Андропова в должность приоритетным направлением работы органов госбезопасности становится борьба прoтив так называемых  идеологических диверсий, или, другими словами, пресечение любых проявлений  ‘’инакомыслия.‘’  Использование психиатрии посчитали одним из самых эффективных способов ограничения таких проявлений.
После 31 августа 1967 года, когда Ю.Андропов подписал доклад Центральному Комитету партии о растущем числе психически больных лиц и угрозах, исходящих от них, и недостаточном количестве специальных психбольниц (на то время – шесть), их становится много больше (когда в 1988 г советская система карательной психиатрии была устранена, уже существовало шестнадцать спецбольниц, или психиатрических больниц тюремного типа).  После диссидентских дел 1968-1969 гг. карательное применение психиатрии становится особенно активным.
Эти суды представляли собой копромат для юридической системы СССР  и привлекали широкое международное внимание;  чтобы избегать этого, власти пытались придать особое значение опознанию диссидентов, как ментально больных лиц. Следуя предложению Андропова, направленному в Центральный Комитет партии 29 апреля 1969 г, докторов проинструктировали в составлении списка заболеваний, диагнозы которых  допускали опознание обвиненного в качестве лишенного прав, чтобы послать его в специальную психбольницу [1].
Вместо самого популярного в Хрущовские времена психиатрического диагноза конца 1960-ых, ''параноидальное развитие личности '' приходит на смену диагноз ''вялотекущая шизофрения,'' разработанный академиком Снежневским.  Согласно теории этого диагноза, шизофрения может развиваться очень медленно и без видимых симптомов, что делало эту теорию чрезвычайно удобной нуждам КГБ[2,3].
 Карательная природа советской системы психиатрии ярко вскрывается в поздние 1980-ые годы. Тогда принципы учета психиатрических пациентов изменились, и немедленно за тем, только в одном 1988 г, семьсот тридцать четыре тысячи людей в СССР были освобождены от психиатрической  регистрации.
В 1940-ые гг, в качестве одной из республик СССР, Латвия попала в пространство ''карательной психиатрии '' Советов. Между тем, сравнительно с другими советскими республиками, практика карательного использования психиатрии в Латвии была умеренней, не столь жесткой. Для иллюстрации может быть упомянут тот факт, что в Латвии, как в Литве и Эстонии, не было основано ни одной специальной психбольницы, или психбольницы тюремного типа. Основным объяснением тому было, по-видимому, наличие недавнего опыта независимости Латвии. На этом фоне острый рост числа людей с ментальными болезнями, у многих из которых были родственники и друзья, жившие после войны на Западе, мог вызвать там нежелательные сопоставления и выводы.

Источники и литература

Относительной ‘’умеренностью‘’ карательных проявлений, по меньшей мере отчасти, может быть объяснен факт недостаточности сведений о фактах и методах репрессивной психиатрии в Латвийской ССР.  С 1965 г диссидентское движение в  России с помощью западных издательских домов и локальных диссидентских публикаций начало доносить мировому сообществу о использовании в СССР психиатрии в политических целях. Со временем список литературы, посвященной теме, может указать на воспоминания бывших пациентов карательной психиатрии[2] и на описания истории и развития репрессивной психиатрической системы Советов [4,5].
К сожалению, таких описаний и мемуаров о карательной психиатрической практике в Латвийской ССР мало.
Более широко известен случай бывшего председателя колхоза (коллективного хозяйства) Краславского района Ивана Яхимовича , арестован в 1969 г. Его кейс был упомянут в работе по пассивному сопротивлению в Латвийской ССР [6], а в 1991 г. описание, посвященное И.Яхимовичу было опубликовано в журнале ''Daugava'' [7].
Тем не менее, всестороннее исследование этой темы отсутствует.
Данная работа представляет собой попытку взглянуть на несколько случаев из ряда судебно-психиатрических экспертиз, в которых лица были признаны психически больными.
Центральным вопросом исследования является производство психиатрической экспертизы:  порядок проведения экспертизы, ее мотивация, содержание и результаты назначенного лечения по заключению эксперта.
Работа основана на материалах уголовных кейсов бывшего КГБ Латвийской ССР, хранящихся в Латвийском государственном архиве Национального архива Латвии (LNA LSA, Foundation 1986).
Всего рассмотрено восемнадцать дел. В более чем половине случаев – десяти из восемнадцати – предъявлены обвинения в антисоветской агитации и пропаганде, что на практике в большинстве случаев означало распространение антисоветских писем или листовок.

Развитие института судебно-психиатрической экспертизы в Латвийской ССР
Формирование института судебно-психиатрической экспертизы произошло в конце 1940-ых гг, когда были основаны две главных психиатрических институции: в сентябре 1945 г в Риге организована Республиканская психбольница, а в апреле 1948 г там же в Риге начал свою работу Республиканский психдиспансер. Поначалу, в Латвии в поздние 1940-ые годы судебно-психиатрическая экспертиза имела место только амбулаторно, в ней принимали участие врачи-эксперты из психдиспансера.  Стационарная экспертиза в то время, при необходимости, проводилась в Центральном институте судебной психиатрии, получившем название Института имени проф. Сербского в Москве. 
[part 1]