Ильяс поэма книга первая

ПОЭМА

Ильяс

Глава I
I
Ильяс по ветреной пустыне,
Шел по веленью короля.
И в горле нервный ком давя,
И стиснув зубы от обиды,
Ругал железного коня!

Предал его в ночи летящий,
Сожрав бензин безмолвно сдох!
И утром никелем блестящий,
Стал домом для мышей и блох!

К закату третий день подходит,
И от жары и жажды сводит,
С ума. И кругом голова.
И слышаться уже слова,
Тех голосов, что рядом бродят,
И малодушие наводят.
- Скорей бы сдохнуть! Иль дойти!
- Куда? Я кто? Я что в пути?

Вдруг вспышка режет глаз открытый!
И путник всеми позабытый,
Рукою серый глаз закрыл,
Другою почву ощутил.
Найдя себя в песке лежащим.
Толь наяву, а может спящим?
Сознанье хочет запустить.
И из песка себя отрыть.

Поднявшись на ноги, шатаясь,
Уж суток четверо скитаясь.
Он проклял солнце, что оно,
Уже, без ведома его,
Стоит и светиться в зените.
Тем оборвав златые нити,
Что в путешествиях важны:
Восход и звезды, ход луны,
Ведут в пути дорогой верной.
Средь гор, морей. Сквозь мрак и тернии.
И сквозь века светит всегда,
С небес полярная звезда!

И этих мыслей ход печальный,
Грозит со смертию венчаньем!
И наугад наш добрый друг,
Идет, окинув взгляд вокруг!

В бреду с поникшей головою.
И не владея уж собою.
С душою сжатой от тоски,
Попал в зыбучие пески!

И погружаясь в бездну тело,
Плениться смерти не хотело!
И разум рвался к солнцу ввысь,
На миг продлить стараясь жизнь!

Но физики закон суровый,
Готовит мир Ильясу новый.
В пустынный омут с головой,
Его втянул… Но вдруг ногой,
Внизу почувствовав прохладу,
И тело с мыслями собрав,
Рванул с энергией снаряда!
И в воду чистую упал.

II
Придя в себя в секунды доли,
Он полон сил, без чувства боли,
Поняв, что убежала смерть,
Вдруг ощутил ногами твердь.

Испив глоток целебной влаги,
Стал разум острый как игла!
На стенах он увидел фляги,
Вода по пояс лишь была.

Те фляги золотом сверкали,
И свет небесный отражали,
Что с низу к верху исходил.
Сквозь твердь и выше уходил.

Вверху же был песчаный свод,
Тем самым светом вверх держимый.
Он был не низок не высок,
Ладонью в прочем ощутимый.

И взяв рукою горсть песка,
И отпустивши над водою,
Песчинки тут же вверх летя,
Ту брешь заполнили собою.

Ильяс как будто это знал,
Откуда? Сам  не понимая!
И флягу со стены он снял,
Её водою наполняя.

Он пробкой горлышко закрыл,
Вода неслышно расступилась,
И капли вниз не обронив,
Вдруг дно дверями отворилось.

Ступеней вёл не длинный ряд,
Туда, где огоньки горят.
Собою шар изображая,
Пройти Ильяса приглашают.

Он к шару быстро подошел,
Под ним исчез прозрачный пол,
И заменив его собой,
Прозрачной обогнув дугой,
Образовался шар вокруг,
И стал внутри него наш друг!

III

И в миг! Стремительной ракетой!
И не создав рывка при этом.
Шар подлетает к пикам гор!
В Ильясе выситься восторг!
Он был не раз на Эвересте!
Но здесь! Как три вершины вместе!
И нету шапок ледяных!
Растут деревья вместо них!

И по веленью мысли – ближе!
Шар опускается чуть ниже.
И средь деревьев дивных гор,
Животных много видит он.

С вершины реки устремлялись,
Низу озера наполнялись,
Вода прозрачною была,
Мир водный обнажив до дна!

И в глубине лесов дремучих,
Сверкая средь дубов могучих,
Металлом солнце отражая,
Огромный замок вверх взлетает!
И нет ни дыма ни огня,
И он по воздуху паря,
Крыльцо над лесом возвышает!

Шар рядом с замком пролетает.
И на Ильяса сквозь окно,
Глядит девчонка в кимоно.
На вид ей десять лет примерно,
К ней подбежав, сестрица верно.
В таком же точно кимоно,
И показав язык в окно,
В прыжке ногою с разворота,
Закрыла шторою его!
Для лет шести, уж слишком меткий!
Был в исполнении милой детки,
Отточен, будто бы в кино!
Удар «Торнадо» - тхеквондо!

Шар выше в небо поднимает,
Лес где то снизу проплывает.
И видно хорошо с вершин,
Что замок был там не один.
 Одни взлетали и садились.
Другие в воздухе паря,
Бездвижно приостановились,
Как будто сбросив якоря.
А те, что на земле стояли,
На солнце башнями сверкали.
Дав пролетающим понять,
Что здесь уж места не занять!

Но места всем в лесу хватало,
Ведь он зелёным одеялом,
Стремился аж за горизонт!
На одеяле был узор.
Изящной лентой извиваясь,
То расширяясь то сужаясь,
С каймой из желтого песка,
Водою небо отражая,
Лежала синяя река!

IV

Ильяс почувствовал усталость.
Но лишь испил воды он малость,
Из чудной фляги золотой,
Как в миг ушла из тела слабость!
Воспарявши телом и душой,
Вновь ощутил он жизни радость,
И мысли стали в стройный ряд,
Прогнав истомы сладкий яд.
На шаре в небо поднимаясь,
Свою внизу увидев тень,
Он вспоминает, что скитаясь,
Не спит подряд уж пятый день!

И словно мысли понимая,
Шар, быстро скорость набирая,
Мгновенье ока перенес,
Ильяса к дубу. Дуб тот рос,
Близ водопада у реки,
Из дуба словно две руки,
На землю лестницы спускались.
Внизу они соединялись,
В большое круглое крыльцо,
Образовав собой кольцо.

Шар над крыльцом остановился,
Ильяса на пол опустил.
И незаметно превратился,
В накрытый для обеда стол.
Стул тоже рядом появился.
Ильяс, уж чуду не дивился.
На стул тихонечко присел,
И весь обед неспешно съел.
Кого благодарить не зная,
Он встал. И тут же дивный стол,
Зелёной дымкою растаяв,
Позвал героя за собой.

Вдыхая аромат дубовый,
Преодолев ступеней ряд,
Вдруг мир ему открылся новый,
Бунгало на ветвях висят.
И к ним как будто паутинки,
Ведут висячие тропинки.
И по одной такой вперед,
Зеленой дымкою зовёт,
Пройти Ильяса проводник.
Что был столом, а после сник.

Наш друг проследовал в бунгало.
Войдя в него увидел он,
Что места для всего хватало.
И было много комнат в нем.
И осмотревшись с интересом,
Он понял, всё знакомо с детства.
И мысли все сошлись на том,
Бунгало это - отчий дом.

И в спальне подойдя к кровати,
Не сняв одежду, просто лег.
И тело стало словно вата.
Он больше двигаться не мог.

Шум водопада, листьев шелест,
Слились  в один спокойный тон,
С чуть слышным звоном птичьей трели.
Даря глубокий крепкий сон.

И коль уж друг наш почивает,
Удобный случай наступает,
Узнать, читатель дорогой.
Ильяса. Кто же он такой?

Глава II

V

В прекрасном городе близ моря.
Где разгулявшись на просторе,
Приносят теплые ветра,
Пушистой ваты облака.
Средь гор их в шапки собирая.
Тем самым город закрывая.
Чтоб яркий южный солнца свет,
Оставил ультрафиолет.
И мягким светом и теплом,
Дарил всем радость летним днем.

Средь гор дома стояли складно,
Для тех кто любит попрохладней.
Кто любит воду и жару,
Дома стоят на берегу.
И наш герой в таком родился.
С водой он с детства подружился.
И он годков примерно в пять,
Умел и плавать и нырять.
Спорт полюбил он с ранних лет.
Любил проснуться он чуть свет.
Чтобы, пока соседям спиться,
Безлюдным морем насладиться.
Охотно языки учил.
На берегу какао пил.

VI

О путешествиях мечтая,
И потихоньку подрастая,
С киркою в горы он ходил.
Оттуда часто приносил,
Рюкзак, что доверху набитый,
Костьми времен палеолита.
Чтоб с микроскопом изучать,
Насколько времени печать,
Те кости быстро разрушает.
И как процесс тот протекает.

Он кости собирал в фигуру,
И не спеша, во всю натуру,
Из тех костей, что изучал,
Неандертальца он собрал.
Затем с ним рядом вырос мамонт.
И с удивлением отец,
Отметил, как подъёмным краном,
Легко орудует юнец.
Подняв легко и виртуозно,
В кронштейны что стоят надежно,
При этом позвонки сжимая,
Он череп мамонту втыкает.
Заполнив весь двора простор,
Образовал музейный двор.

После чего был кран разобран.
И из него был снова собран,
Отцовский трактор, чтоб средь скал,
Отец мог расчищать канал.
Что воду от домов отводит,
Когда вода потоком сходит,
С тех гор, что ранее говорил.
В которые Ильяс ходил.

VII

Ильясу было лет двенадцать,
Когда он начал увлекаться,
Движением небесных тел.
И построеньем траекторий.
Пути, что спутник пролетел,
Подняв приливы акваторий.

И погружаясь в тайны звезд,
Стал замечать наш юный друг,
Что можно видеть наперед.
И предсказать событий круг.

Что по спирали завиваясь,
Ход жизни, словно повторяясь,
Всё той же чередой идет.
И испытания несет.

И лишь пройдя те испытанья,
Виток нам новый мирозданье,
Готовит. И поймем мы вдруг,
Что перешли на новый круг.

И все события как в новость,
Но совершив ошибок ряд,
Задачи выстояться снова,
Сменив лишь времени наряд.

И по спирали поднимаясь,
Задачи только усложняясь,
Внутри покажут бездну вдруг!
Грозя столкнуть на первый круг!

И смысл жизни в общем ясен.
Решение задач найти.
Чтоб как осёл - вращая камень,
Всю жизнь по кругу не идти.

Пытаясь знаньем поделиться,
Встречал Ильяс с усмешкой лица!
Авторитетных знатоков!
В делах ослиных жерновов.

Что виртуозно разбирались,
Во всех делах, что им встречались!
И с лёгкостью могли сказать,
Решать вопрос иль не решать.

Без сожаленья и терзанья,
Ильяс не встретил пониманья.
И понял он, что лень к познаньям,
И нежеланье жизнь менять,
Людей успели обуять!

VIII

В отце Ильяс увидел друга,
И нежеланье жить по кругу,
Отец в Ильясе поддержал!
Был сын хоть и годами мал,
Но мудростью блистал не детской!
И знаньем дела обладал!
Не раз решеньем с виду резким,
Вдруг всей семье он жизнь менял!

Все перемены были в благость.
И мама, проявляя слабость,
Обнявши сына и всплакнув,
И в детские глаза взглянув.
Души в них видит отраженье.
И всех её проблем решенье.

И парень рос и развивался!
И мир вокруг него менялся.
Разнообразием занятий,
Кольчуга опыта плелась,
Соединившись силой знаний,
В едином образе слилась!

IX

И вот Ильясу девятнадцать!
И выпал час ему сражаться,
Со штормом! Взявши на таран,
Волну! Его катамаран,
Над морем в небо подлетает!
Внизу, бушуя, пена тает!

И вновь накат волны накрыл!
До самой мачты накренил!
Грозит перевернуть героя!
Сверкает небо! Ветер воет!
В Ильясе выситься восторг!
За жизнь его ведется торг!
На кон отвагу и уменье!
Смекалку с твердою рукой!
Поставил он без сожаленья!
Не раз так делал наш герой!

И волю закалив в сраженьях,
Бесценный опыт получив,
Своим умелым управленьем,
С пучины яхту уводил.

И шторм устал трепать Ильяса.
Он понял – парень был не прост!
Он словно – ломом подпоясан!
Был крепкий как железный гвоздь!
Ильяс устало улыбнулся,
Присел на палубу без сил.
И за такое развлеченье,
Он шторм в душе благодарил.

X

Оставив мать отца и брата,
И не страшась лихих пиратов!
Он в путешествие отплыл,
На яхте, что давно купил.

Познав из книг морское дело,
Он опыт в море получил.
Когда он юнгой неумелым,
На шхуне рыболовной был.

Отправиться в поход далекий.
Пройти чрез океан глубокий.
Весь мир увидеть он мечтал!
О мире много он читал!

И для сего похода долго,
Строенье яхт он изучал.
И наконец, решил он точно,
Что подойдет катамаран!

По скорости, ему нет равных!
И прочных перемычек рамных,
Волною шторму не сложить!
Но всё же, можно утопить!
Коль мачтой вниз перевернется,
Назад уж судно не вернется.

И долго парень размышлял,
Пока он тот вопрос решал.
Но все, же всем на удивленье,
Нашел отличное решенье!

Передвижную сделав мачту!
В ней два комплекта парусов!
С противовесами, тросами!
И коль читатель ты готов,
Той яхты изучить строенье?
То я уверен с увлеченьем,
О том поведает Ильяс!
Технологично без прикрас,
Он обо всём тебе расскажет.
Быть может, чертежи покажет.

Глава III

XI

Сложив по звездам путь для яхты,
Неся один морскую вахту,
Часа по три он в сутки спал.
И наконец, тот день настал!
Когда в порту большого града,
Катамаран нашел причал.

Рукой швартовые канаты,
Проворно бросив на кнехты,
Услышал как на русском  кто-то,
С восторгом закричал – ух ты!

То был мальчишка – лет 12,
В руках он с удочкой стоял.
И кот ленивою походкой,
У ног мальчишки щеголял!

Ильяс рюкзак на плечи вскинул.
Запрыгнул ловко на причал.
Ногами почву ощущая,
Был рад, что на земле стоял.

XII

Он прибыл в славный город Оган.
Стеной высокой град окован.
О нем шла добрая молва!
Вокруг пустыня лишь была.

Средь стен прекраснейшего града,
Могла вместиться без преграды,
Пожалуй, целая страна!
Стена лишь спереди видна.

Края в пустыне растворялись.
И там, в кольцо соединялись.
Надежные создав оковы,
Пред морем разойдясь подковой.

Размер был города огромен!
И был от податей свободен,
В том граде каждый гражданин.
И лишь условием одним,
Пленен был каждый житель града.
Служить в особенном отряде,
По меньшей мере, десять лет!
И быть готовым умереть,
За стены Огана родные!
Когда придут враги чужие!

Служили юноши и девы,
Забыв про детские проблемы.
Лишь только стукнет десять лет,
На улицах их больше нет.

В отряде ремесло давалось,
И те науки изучались,
Чтоб мастерство своё точить.
И лишних мыслей не плодить!

Чему учить решало Вече!
На юные умы и плечи,
Переложив проблемы быта.
Чтоб жизнь юнца была забыта,
Всю их энергию и страсть,
Умело направляла власть!

На ловлю рыбы, земледелье,
И на строительство домов,
Охрану и уборку улиц,
Защиту града от врагов.

Отряд был тяжким испытаньем!
Не каждый путь в нем мог пройти!
И иногда в сраженьях трудных,
Терялись воины пути!

Их имена печатью вечной,
На стены Огана внесут.
Тела в пустыне бесконечной,
Песку не веки предадут.

XIII

В спартанском духе воспитанье,
И труд на благо горожан,
Связал за годы город Оган,
В большой непобедимый клан!

И чтоб узнать тот славный город,
Менталитет его людей.
Ильяс решил, что лучший способ,
Найти здесь гида поскорей.

Окликнув юного мальчишку,
Того, что с удочкой стоял.
Ильяс спросил как будто в шутку,
- Что, из отряда убежал?

И в тот же миг чернее тучи,
Стал взгляд сурового юнца!
- Не смей так молвить даже в шутку!
Иль не сносить тебе лица!

Ильяс осекся, вняв ошибке.
Обидеть парня не хотел.
Заметив то проникновенно,
Юнец к Ильясу подобрел.

И осмотревши с интересом,
На дивной яхте такелаж.
Сказа он в слух: - С противовесом!
Передвижная мачта! Класс!

Ильяс с веселою улыбкой,
К знакомству руку протянул.
Юнец, пожав её охотно,
В глаза Илиясу заглянул.

Тот взгляд был смелый и не детский.
Прямой и жесткий, но не дерзкий.
Так смотрят в воду, со скалы.
Пред прыжком во власть волны.

И уловив момент удобный,
Завел мальчонка разговор.
Как между прочим – но конкретный.
Был в речи деловой напор.

Мальчишке девять лет уж скоро,
Но выглядел взрослее он,
Здесь промышлял он рыбной ловлей.
А имя у него Барон!

Живет он – двадцать миль от сюда.
И собирается домой.
Коль у Ильяса время вдоволь?
Готов он взять его с собой!

Родители сдают квартиры,
И выбор есть сейчас большой.
Там рестораны, магазины.
Район считается – крутой!

Мопед его большой двухместный!
Ещё есть клетка для кота!
Короче - будет им не тесно!
Ильяс сказал: – Конечно да!

IIX

И вот по улицам катаясь,
Ведет экскурсию Барон.
С мопедом ловко управляясь,
Преград нигде не встретил он.

Он показал Ильясу город!
Его красивые места!
Пообещав, что завтра в полдень,
Дворец покажет Короля!

Миль пятьдесят, а может больше.
Проехали они в тот раз.
И оказалось, одолели,
Всего пятнадцатую часть.

Ильяс отметил – безусловно,
Без гида здесь не обойтись.
И встав с мопеда – откровенно,
Был рад пешком слегка пройтись.

Квартира, дом и рестораны,
И окружающий район,
Достоин фильма на экране.
Как и рассказывал Барон.

IX

Поев и выспавшись изрядно,
Одевшись модно и нарядно.
Ильяс Барона в полдень ждал.
Смотреть дворец - как обещал.

И вот над кронами деревьев,
Зеленых от листвы весенней.
Они на поезде летят.
Вокруг таких же много мчат.

По рельсам прочного металла,
Что небо ниткой пронизало.
Нет ни подвесов, ни опор,
Бесшумный воздуха напор,
В движенье поезд тот приводит,
Тот воздух из пустыни входит,
В трубу, что рельсами зовётся.
И что над Оганом плетется.
Их держит, проникая внутрь,
Энергия песчаных бурь!

Барон по детски без прикрасы,
Рассказом удивлял Ильяса!
О том как быстрых рек каскад,
Собрав по утру конденсат,
Со стен, что город окружают,
Собой озера наполняют.
И так к экскурсии концу,
Они прибыли ко дворцу.

X

Их поезд быстро в даль умчался,
Ильяс с Бароном оказался,
У края площади большой.
Разнообразные деревья,
Фонтаны с чистою водой,
Собою площадь украшали.
Вокруг прохожие гуляли.

Играла музыка оттуда.
И в центре площади – о чудо!
Стоял прекраснейший дворец!
- Его построил сам творец!
Сказал Барон Ильясу гордо.
- И стены создал, взяв в венец,
Тем отодвинув вражьи орды,
И войнам положив конец!

С тех пор храним порядок града!
И чтим Создателя завет!
И в жизни нашей только благо!
Подряд уж десять тысяч лет!

Ильяс внимал словам Барона,
И знал, чтоб город обойти,
Ему умней экскурсовода,
Во всей округе не найти!

XI

Дворец был выточен из камня,
Того, что, ониксом зовем.
С одним лишь входом и без окон,
Под крышей был большой балкон.
Он опоясывал по кругу,
Создав колон высокий ряд.
На крыше на колоне каждой,
Фигуры воинов стоят.

Сквозь стены внутрь свет проходит,
И греет кварцевым теплом.
Создав особый микроклимат,
Тепло, светло – уютно в нем.

Снаружи стены украшали,
Фигуры каменных зверей,
Повыше птицы проявлялись.
А выше - статуи людей.

Те люди были королями.
И безусловно управляли.
Заветы города храня.
Но ровно - лишь до того дня,
Покуда сорок лет не станет.
Свой трон король тогда оставит.
Освободив от власти плечи.
И перейдет служить он в Вече.
А коль захочет на покой,
Уйдет, создав семью собой.
И на дворце его фигуру,
В тот день, как есть, во всю натуру.
Каменотёсы нанесут.
И тем в историю внесут.

Король же будет выбран Вече.
Он будет лучший из отряда.
Приняв, как должное, на плечи,
Он одиночество в награду.

XII

Внутри дворец не сложной формы.
Вверх возвышаются платформы.
По кругу кабинетов ряд,
На восемь этажей подряд.

По центру лестничные марши,
А посредине лифт большой,
В него Барон позвал Ильяса,
Подняться на балкон с собой.

Лифт очень медленно беззвучно,
Поднялся на шестой этаж.
На каждом этаже заметил,
Ильяс, особый антураж.

На первом этаже как в доме,
Диваны мягкие стоят,
В горшках цветы, а вдоль по кругу,
Кафе и ресторанов ряд.

Второй этаж был в духе моря.
На стенах карты и узлы,
Средь кабинетов ходят люди,
Морских забот умы полны.

На третьем множество растений,
Животных статуи стоят.
Ведутся здесь с утра расчеты,
Какой уродит виноград.

Четвертый - техникой насыщен,
Модернизацией грозит!
Промышленных решений ищет!
И с тем решает, что внедрить!

На пятом – молнии сверкают,
3Д молекулы висят.
Сегодня молодой ученый,
Здесь защищает свой доклад.

Шестой – оракул медицины.
Пред Королём держал ответ.
За здравья всей большой общины.
И выпускал лекарства в свет.

На нём и был балкон широкий
И выше лифту хода нет.
Седьмой – военный и особый,
Этаж не для просмотра всех.

Восьмой и вовсе не для люда.
Ведь он был домом Короля!
И неустанно он отсюда,
Следил как в городе дела.

Балкон широкий, метров десять.
Окольцевал Дворец собой.
И лишь сейчас Ильяс заметил.
Дворец был на горе большой!

С балкона город было видно,
Как растворялся он в дали.
Стены высокой здесь не видно.
Лишь желтый горизонт в пыли.

Металлом солнце отражая,
Шесть телескопов в круг стоят.
В них стену близко созерцая,
Все любопытные глядят.

Ильяс по кругу с интересом,
В те телескопы посмотрел.
И город весь с его прогрессом,
За полчаса он вполне узрел!

XIII

Вдруг подошел к нему мужчина,
На вид примерно тридцать лет.
Коль для вопросов есть причина?
Готов тот час он дать ответ.

Зовут его Люнет, он Зорчий,
Для всех – смотрящий за Дворцом.
Ильяс стоял, покуда, молча,
Переглянувшись лишь с Юнцом.

В глазах Барона уваженье,
К своей персоне прочитал.
И понял, он без удивленья,
Что с ним Барон до сель играл.

Но вида не подав об этом,
Спросил Люнета о Дворце,
О том как здесь живется летом,
О нём самом спросил в конце.

На все вопросы методично,
Подробно, Зорчий отвечал.
И в завершении беседы,
Он предложил отведать чай.

Чай пили в нижнем ресторане,
Люнет про яхту расспросил.
И для экскурсии подробной,
Прийти Ильяса пригласил.

Условились на завтра в десять,
Пройтись пешком по этажам.
Затем втроём с Бароном вместе,
Проехать к дальним рубежам.

И разошлись, пожавши руки.
И возвращаясь, не от скуки,
Ильяс задумчиво молчал.
Он понимал, – что не за рыбой,
Мальчишка прибыл на причал.

XIV

Всю ночь росло сомненья семя.
Прибыв в назначенное время,
Лишь только поезд в даль умчал,
Люнет с улыбкой их встречал!

Экскурсия была отменной,
Как будто с новою вселенной,
Вдруг познакомился Ильяс.
Со всем как есть и без прикрас.

И получив на все ответ,
Дерзнул он всё же дать совет.
Со стен, что город окружают,
Жару на солнце собирают,
Тепло – то можно отобрать,
При темной и прохладной ночи,
И электричество создать!

Люнет доволен был советом.
Но не заставил ждать с ответом.
Его ответ был очень мудрым,
Что перепад температуры,
Дарить им должен конденсат,
Чтоб каждый мог полить свой сад.
И коль тепло то заберется,
Вода со стен не соберётся!

Идею всё же записал,
При том, Ильясу он сказал,
Что в граде очень много зданий,
Чтоб воплотить идею знаний,
Как электричество добыть,
Им нужно будет обсудить.

Когда вернулись, был уж вечер,
Дворец был пуст, горели свечи,
Создав таинственный уют.
Чудесный ужин ждал их тут.

XV

На ужин гости собирались.
И с интересом все общались.
Люнет Ильясу представлял.
Кто - кем здесь был, иль промышлял.

Ильяс знакомствам только рад.
Учтиво всем он представлялся.
Ловя их любопытный взгляд,
Он не робел и не стеснялся.

Барон же был всё время рядом.
Его сопровождая взглядом,
Был незаметен словно тень.
С утра до вечера – весь день.

Ильясу в общем было ясно,
Что парень этот не напрасно,
Его везде с собой водил,
Он знал, Барон за ним следил.

И знал Ильяс, что сам собою,
Вопрос тот нужною порою,
Лицом все карты развернёт,
И все сомненья разобьёт.

И он с весёлою улыбкой,
Барона хлопнул по плечу,
- «Чего с такой серьёзной миной!»
- «Да вот. В кафе сходить хочу!»

И с беззаботною улыбкой,
Барон отправился в кафе.
Договорившись, что вернется,
Он после ужина в конце.

XVI

На ужине собралось Вече!
Для этой интересной встречи.
Приглашены отведать яств,
Руководители хозяйств.

Ильясу было очень лестно,
И в ‘том он признался честно.
Чем всех к себе расположил,
Когда в дискуссию вступил.

Под шелест вилок и ножей,
Велось проблемы обсужденье,
И каждый мог своё решенье,
Или идею предложить.
Что бы проблему ту решить.

Держать ответ обязан каждый.
Ведь мнение любое важно.
Ильяс увидел, дав ответ,
Что здесь людей случайных нет.

Строение яхты расспросили,
Как управляется она?
И чтоб перевернуть то силы,
Какой должна быть та волна?

Как в одиночку с ней справляться?
И как в беде не растеряться?
И как сумел Ильяс один,
Не пасть среди морских пучин?

Где яхтой управлять учился?
Чем увлекался, с кем водился?
По ремеслу он кто таков?
И много ль знает языков?

Вопросов много задавали.
Ответ на каждый получали.
И коль желает он спросить?
Его готовы просветить.

Вопросом как из пушки залпом!
Обескуражил простотой!
И тишина повисла в зале!
- Барон Ваш. Кто же он такой?

XVII

И шуршанье вилок прекратилось,
И хруст зелёных огурцов.
К Ильясу взоры обратились,
Всех - кто сидели за столом.

Барон пришел сюда с тобою.
До сель его не знали мы.
И здесь Люнет взял резко слово.
- В незнанье нет его вины!

Барона я к нему приставил.
Решил военный так совет.
И коль никто не возражает?
Наедине я дам ответ!

Люнету возражать не стали.
Так нужно. Раз совет решил.
Ильяс, чтоб веселей все стали,
Сказал, что так он пошутил.

И коль попал он шуткой в точку!
Его назначьте тамадой!
Иначе он от лиц серьёзных!
Становиться совсем седой!

Все вняли шутке остроумной.
И юмор вечер захлестнул.
И каждый в той беседе шумной.
Забыв проблемы, отдохнул.

И в гости каждый на прощанье,
К себе Ильяса пригласил.
В знак безусловного признанья,
Печать ему свою вручил.

С печатью той без приглашенья,
Он может в гости приходить.
И просто ради развлеченья,
И о делах поговорить.

Люнет с улыбкой одобренья,
Вручил Ильясу приглашенье,
На встречу, завтра с Королем!
Пойдут они туда вдвоём.

Затем он приказал Барону.
Ильяса боле не водить.
И завтра за заданьем новым.
С рассветом во дворец прибыть.

Ильяс с Бароном попрощался,
И взгляд лишь в сторону отвел.
Борон как будто потерялся.
Сквозь землю будто бы ушел.

Вот так, - сказал Люнет с улыбкой:
- Один из лучших молодцов,
12 лет всего мужчине,
И он ко многому готов.

Ильяс кивнул в знак примиренья.
Его развеялись сомненья.
И дал Люнету тем понять.
Что тему можно закрывать.

Ему хотелось спать ужасно.
Событий день наполнен разных.
Успел Ильяса измотать.
И он домой поехал спать.

XVIII

Ступени ониксом сияют!
На этаже седьмом встречают.
Ильяса! Свита Короля!
Вот удивленье! О ля-ля!

Та свита рядом вся сидела.
С Ильясом вместе ужин ела.
И вразумил он, что полона,
Загадок разных та страна.

На этом этаже секретном.
Король собранье проводил.
И по Люнета наставленью.
Ильяса тоже пригласил.

Король был молод лет под тридцать.
Но мудрости полны глаза.
Из них сквозь душу просочиться,
Проникновенно бирюза.

Был крепкий телом и высокий.
С густой не длинной бородой.
Цвет волоса был светло русый.
До плеч широких был длиной.

За стол всех, жестом приглашая.
Он во главе стола сидел.
Пред ним разложены бумаги.
Он в них внимательно смотрел.

Все по местам своим расселись.
Король бумаги отложил.
И глядя прямо на Ильяса.
Его внимательно спросил.

Готов ли он остаться в граде.
Примерно на год с небольшим.
Чтоб обучить морскому делу,
Назначенных на то мужчин.

Сказал он от себя для справки.
Что в Огане мужчина тот,
Кто в десять лет ушел из дома.
В отряд, чтобы создать оплот.

За то Ильяс монетой щедрой,
Сколь скажет, будет награжден.
Но на период обученья,
В отряд на год переселен.

До завершения договора,
Отряда покидать нельзя.
Уйти ты можешь раньше срока,
Лишь если смерть тебя взяла.

Учить необходимо делу,
Как шторм жестокий победить.
Чтоб коль придет пора, умело,
Среди волны суда водить.

И на принятие решенья,
Готов Ильясу месяц дать.
Для дел текущих завершенья,
Коль нужно помощь оказать.

На том задерживать не смеет.
Велел Ильяса проводить.
А сам остался вместе с Вече,
Совет военный проводить.


Глава IV

XIX

Ильяс по трапу вниз спустился,
Прошел сквозь летный терминал.
Вдыхая воздух, насладился!
Он по родной земле ступал!

С родными прилетел проститься.
На год, а может на всегда.
Контракт покуда будет длиться,
Покинуть Огана  нельзя.

Родные уж к тому готовы,
Ильяса не угомонить!
Его всегда к открытьям новым,
Судьбою будет уводить.

Неделю с лишним погостивши,
С отцом и матерью простившись,
Братишку крепко он обнял.
С руки своей часы он снял.

Часы он братику вручил.
- Храни надежно!  Говорил.
- Когда в них сядет батарея,
И остановятся они,
Знай, я спешу домой скорее,
Считай до возвращенья дни!

Часы те были с механизмом,
Которого надежней нет.
Без батареи и завода,
Могли идти две сотни лет.
Отец Ильяса знал об этом.
И грустно промолчав при этом.
Собрал в свои объятья всех.
- Скорей бы села! Вызвав смех.

Прогнав тоску тем самым смехом!
Ильясу пожелав успеха!
Отправил сына в самолет.
Благословив его полет!

XX

В нескучном быте средь юнцов,
Дни друг на друга не походят.
Когда штормит, всех молодцов.
На яхтах в море он выводит.

Когда на море штиль да гладь.
Он учит их морскому делу.
Как путь по звездам отыскать,
И рыбу есть сырую смело.

У короля сумел достать,
Он для отряда разрешение,
На Эверест, чтоб всех поднять,
То было трудное решенье.

К жаре привыкшие юнцы,
Мороза в жизни не видали,
И все хотели как один,
Чтоб их морозом испытали!

Поход для всех был крайне трудный,
И с удивлением на тропе,
Отряд юнцов встречали люди,
С Ильясом, шедшим, на хвосте.

Сплотившись в дружную команду,
Ни кто в походе том не пал.
И каждый получил награду,
Как только прибыли в Непал.

Два года длилось обученье,
Еще пол года наставленье.
В котором каждый, не своё,
Точить обязан мастерство.

Чтоб коль в бою напарник сгинет.
Собой сумели заменить.
Звено погибшее восполнить,
И роль на всех распределить.

Средь тренировок, обученья.
Летело времени теченье.
Юнцам пятнадцатый уж год.
И вот готов морской оплот.

И в шторм великий и могучий,
Когда собрав на небе тучи,
Разряды молний в море бьют.
Экзамен юноши сдают!

Горит в высокой башне свет.
Собрав военный в ней совет.
Король экзамен принимает.
Приказы лично отдает!
Ильяс советом помогает.
И верит, что не подведет.

А ветер кружит и лютует,
Умело к пристани, швартуют.
Как и учили - в стройный в ряд.
И вот уж мачтами блестят.

Все двадцать яхт назад вернулись.
Экзамен сдан! Все улыбнулись.
Совет впервые увидал,
Как их король, отбросив строгость.
Ильяса дружески обнял.

XXI

Серебряным крылом сверкая,
Собою солнце отражая,
В петлю заходит самолет,
Её над морем выполняя,
Он завершает свой полет.

Ильяс с довольною улыбкой,
Шлем с головы поспешно снял.
Открыв стекло кабины крикнул.
- А ты не верил! Вот видал?

В низу, кричал ему ругаясь.
Седой наставник Фористан.
- Давай! Спускайся поскорее!
Получишь! Я ремень достал!

И обнявши Ильяса крепко.
Ему он тычет пальцем в лоб.
- Балбес же ты! - Снимая кепку.
- Ты хочешь поседел я чтоб?
Он лучший летный был инструктор!
И самолет он как конструктор,
Мог в одиночку разобрать,
Отремонтировать, собрать.

И в небе он как будто птица,
Мог вензеля на нем крутить.
В бою когда такой случиться,
Мог от ракеты уходить.

Он летчиков взрастил не мало!
Окрасив волос сединой.
Ведь в этом деле каждый малый,
Был словно сын его родной!

Ильяс о нем слыхал в отряде.
И попросил себе в награду,
За то, что Огану служил,
Чтоб Фористан его учил.

Ильясом были все довольны.
И в добавление к тому,
Король сказал, что в довершенье,
Подарит самолет ему.

И так четвертый год проходит.
Ильяс по Огану уж ходит,
Как полноправный гражданин.
И узнаваем и любим.

Дом близко к берегу снимает.
В те дни, когда он не летает,
Выходит яхту он водить,
Чтоб навык моря не забыть.

Вернувшись после рыбной ловли.
В один из тех свободных дней.
Его с улыбкою широкой.
Люнет встречает у дверей.

Уловом сытно угостившись,
И разговором насладившись,
Люнет, прощаясь, сообщил.
Что завтра утром ровно в десять,
Король к себе их пригласил.

И удалившись от расспросов.
Повисло в воздухе вопросом.
Той фразы сказанной печать.
Люнет ведь должен был сказать!

О чем Король его расспросит.
Чтоб подготовить мог Ильяс.
На все текущие вопросы,
Ответы. Было та не раз.

Но видно дело не для сказу,
Люнет заранее не знал.
Иль знал просто по приказу.
Того Ильясу не сказал.

XXII

Ильяс с Люнетом ровно в десять,
Поднялись на седьмой этаж.
- На верх, один. Тебя там встретят.
И далее проводит паж.

Бесшумно двери отворились.
Два пажа низко поклонились.
Король без свиты был, один.
- Ты не робей и проходи.

Прошли в просторный кабинет.
Где мебели особой нет.
В нем стены ониксом сияли.
Два кресла у стены стояли,
Их стол дубовый разделял.
И свиток из бумаги плотной,
Один на том столе лежал.

Король Ильяса приглашая.
И сам в одно из кресел сел.
И взглядом словно вопрошая,
В глаза Ильясу посмотрел.

Поможешь мне, мой друг любезный?
Коль нет - не смей себя винить!
К занятиям своим полезным.
Вернись! Не будем ворошить.

Но если ты помочь согласен?
То прежней жизни больше нет.
И будешь лишь в моей ты власти.
Пока не дашь на всё ответ.

Решать сейчас иль ты уходишь?
Иль остаёшься навсегда?
Как люди жизнь свою провидишь?
Иль испытанья ждут тебя?

Я боле говорить не смею!
Вставай и просто уходи!
Иль этот свиток зачерствелый!
Возьми и здесь его прочти!

Ильяс и глазом не моргнувши.
Тот свиток сразу развернул.
Король же, глубоко вздохнувши.
Знал! Что себя не обманул.

На свитке карта выделялась.
Под ней же был не хитрый текст.
На карте той изображалось,
Где город, что создал творец.

В низу условие гласило,
Что город тот найти под силу,
Лишь человеку одному.
В пустыне жаркой самому.

Тот человек прибудет в Оган.
С заморских дальних берегов.
Что будет прибывать их много.
И лишь один из них таков,
Которого пустыня примет.
Ему объятия открыв.
И не позволит просто сгинуть,
Сквозь двери града пропустив.

Найти его Король обязан.
И в этом миссия его.
И с ним Король на веки связан.
И коль пошлет он не того,
И не вернётся через месяц.
Посланник с вестью дорогой.
Король уйти обязан следом.
Чтоб смерть ту искупить собой.

И от себя Король добавил.
Что город тот им не видать.
Он лично самолетом правил.
В пустыне, чтоб его искать.

И ни антенны, ни радары,
Не видят города того.
И что Ильяс теперь с ним связан!
И выбирает он его!

И завтра в ночь Ильяс обязан.
Отбыть из Огана туда,
Где в злой пустыне город спрятан.
Где днем убьёт его жара.

XXIII
В пустыне жаркой сутки мчится,
На мотоцикле наш герой.
И чтоб сэкономить больше места.
Воды не много взял с собой.

Бензином всё пространство занял,
Должно почти его хватить.
Ну а когда на ноги станет,
Тогда и воду будет пить.

Пешком идти ему придется.
Не больше половины дня.
Но не учел Ильяс что льётся,
Всё больше топлива в коня.

Канал воздушный засорялся,
Расход бензина повышался.
И вдруг, накрыв волной проблем,
Бензин закончился совсем!

Одно в том было утешенье,
Что ночь пришла, погнав жару.
Но знал он, пролетит мгновенье,
Подняв убийцу поутру!

Но, как ты помнишь, друг любезный,
Ильяс попал в песок чудесный.
Оттуда в дивную страну.
Где в сей момент он предан сну.