Как веселят меня все эти Я

Как веселят меня все эти Я,
их эти мой, моё, мои, моя.
Порою на скамейке, у метро,
наслушаешься, аж болит нутро.
Так разбирает, смеха не сдержать!
Скамейка лучшая подруга: ублажать
она готова не скупясь на всякий вздор,
без скрепов, без цензуры, без опор.
Она могучая река судеб и лиц,
доставших небо и склонённых ниц.
Самоуверенность средь лиц так высока,
что может двигать плоскость потолка.
Они, и правда, верят что в глазах
течёт
пространство стрелкой на часах.
И что в пространстве этом можно жить,
делить кусками, как пирог, хранить...
Какая утончённая игра -
такой не ведает и чёрная дыра!
Вы только вдумайтесь: вот пара тушек тел
скрепляет подписями там водораздел,
тут территории потвёрже, чем вода...
Нет, вы скажите, разве то не ерунда?
Ещё бы воздух принялись делить,
и волны Солнца - из фотонов нить!
Пространство мажут на бровях и на губах,
и на ресницах, на ногтях, и волосах,
Пространство как трусы и как носки,
в потоке времени до гробовой доски,
мы носим на себе как атрибут!
Все носят - видел я и там и тут.
У-хоженность! Произнесите много раз
Что в голове как образы у вас?
Какая хоженность, утоптанность, чей след?
Кто наступил в бардовый винегрет?
Жоглируя пространством волосков,
мы тоже делаем в размерности кусков,
мы тоже делаем в масштабах государств,
и в мире грёз, в пространстве мнимым царств,
мы тоже мнём пространство-пластелин,
и лепим тот Хайямовский кувшин,
который то он дева то визирь,
который то зерно то Мира ширь!
Что за забава в человеке так молоть,
сжимать, мешать и разделять пространства плоть?
И неужели по другому сущность душ
нам объяснить нельзя не привлекая туш,
и не раскрашивая ею ткань ресниц,
себя мороча, тот обман бросая в лиц,
что собираясь возле вас в глаза смотреть
вам будут похвалы фальшиво петь?
И дело и не в том что это фальш,
пусть искренность, а всё равно ведь фальш!
И ложь тех спиц, петелька за петлёй,
морочит как факир, ум наш с тобой!
И обманув из мыслей-чувств свой дом
Нам не прийти к тебе о всемогущий ОМ.