Правь

Всё человеческое начинается со скепсиса. Соменения в мире. Мир бытийствует, среда существует, мир и есть бытие. Мир создаётся преобразованием среды, то есть творя-щей деятельностью, которая и есть бытие в точном смысле слова, поскольку вне деятельно-сти человек не может не только творить, но и существовать в достигнутом бытии. Поскольку же человек достиг самых отдалённых глубин универсума, если не физически, то ментально (что есть сторона физического и наоборот), то для него миром является всё. Среда же — непосредственно обстоящее, вписана в мир. Поэтому сомнения в мире человека – это сомнения в преобразованной среде, в целом — преодолеваемого и отрицаемого наследия животности.  Но мир таит  наследие прошлого и  преемства от других, ставт под вопрос личность данного субъекта, фактического человека. Он заключается на тех или иных услвиях (АвангАрХ). Вызов мира ставит под вопрос данную личность и ставит перед выбором — изменяться самой или изменять мир. При неизбежном для челвек оборачивании ситуации он начинает сам скептически относитьс як миру как объемлющему среду и внеё вписанный, что обеспечивает опережающее развитие и человека, и мира.  Поскольку среда представляет собой вещи или регрессирует к вещам, и вещам чаще всего наличным, а в вещах человек есть вид вымирающий, то вымирающий мир, то всем невещным, духовным, человек и каждый человек обязан скепсиу и со скепсисом ртносится к миру и ег творческим пре—одолением. В этом заключается природа личности. Без которой невозможен не только человек, но и его мир.  Человек же невозможен без субъективности. Где человек — там субъективность. Без неё невозможна деятельность, то есть  субъективное бытие, бытие как таковое. Срезджа же есть вещное, объектное, в существе для человека ьв минимуме (в отношении к его природным свойствам ) — объективное. Таков принцип субъективного материализма, то есть мате—ре—ализма, суб`реализма, четвертого, обобщающего остальные как собственные моменты, философского направления и мировоззрения и латентоного доныне у человека как существа в принципе философского (ре—лигиозного, научного, то есть  этического, эстетического, философского вместе или порознь). Мир поэтому, субъективен даже в своей объективности. Мир является предметом скепсиса и в индивидуальной, и социальной, и общественной, и универсальной составляющих, хотя от личной ориентации зависит, какую из них сделать ведущей. Здесь же они рассматриваются комплексно, суб`реалистически, как автономные реальности. Только человек может быть предметом саого себя, преобразования (такова точка зрения философской антропологии, в философии может быть ещё минимум четыре точки зрения) принципиально, то есть саморазвиваться, а потому быть окончательно свободным.  Именно свобода всё более делает отчужденного человека целостным и цельным, поэтому отражению этих прпоцессов, домимнирования процесса синтеза соответтсвует  форма Суммы как исследования синетического нативного человека в синтетической, генеративной (порождающей) фи-лософской антропологии. Прежде всего его собственной, основанной на интуиции его самого  в процессе жизни как бытия, охваченного генерацией.
Но пока что мир есть  часто побочный результат труда (гении)  работы (гееннии), а часто и потребления (гонии), в котрых деятельность (ургия) как действо  часто и ещё со-ставляют побочное, но они-то и есть миротворящее (во всех четырёх мирах), что и есть цель человека. Мир открывает среду с новых сторон, новх измерений  Суммативный мир может дать человеку всё, что понадобиться, не порабощая, не подчиняя и не принуждая его. Теперь это всё более выходит на первй план всё более многих в частности потому, что человек всё более берёт ответственности за все четыре мира как продукт его деятельности. Творящие человека и возглавляющее самой его деятельности, без котрой человеческая – человеческая! — жизнь невозможна и отчуждена (ализм). Впрочем, и первые три эсть компоненты дея-тельности и её усллоя, но неполны, несовершенны и неозможны без действа, до сих пор час-то отчуждаемого в досуг. Но неотменимо при любом общественном разделении труда, часто, к сожалению побочной ургии и, потому, часто  отчужденной, преодолению чего, видимо, настала пора во всех сословиях, классах, слоях и группах (что пследовательно и суммативно). (Кн.  ). Человек характерен тем, что опережает время и опережает всё более _ бросая вызов обстоятельствам, среде и устоявшемуся миру, да и самой судьбе. Цель человека — не скепсис к сбе, что есть результат вызова среды, которая и изменяется ради мира, где само существование человека есть форменное ничто, точнее — небытие, хотя и оно весьма желательно. При вызове среды, что весьма часто, происходит понижение человеческого бытия до вопроса о существовании, которое только и нужно для мира и в мире. Мир — главная цель человека. Пока что это не только не до конца осознанно, но и ставится под сомнение современным обществом, так манипулирующим человеком, хотя и оно само может стать социальным или общественным миром, творимым человеком ради совершенствования бытия.
Современность взывает как никогда к тому, чтобы мир стал прямыой целью дея-тельности, при этом и существование достигается не только попутно, но и в самой совер-шенной  форме. Когда со скепсисом отноятся к миру, а это происходит всегда, поскольку человек есть существо неудовлетворенное, постоянно вы—мирающее, неудовлетворенное даже рез3ультатами своей собственной деятельности и ею самою, наступает моент обращен-ности человека к самому себе, что есть собственное сосотояние субъекта, субъективности. Его Самого Само. Без скепсиса мир — среда. В субъективности наступает философский акт человека, его творение собственной софости, философской(всеобщей, всё более завоёвы-вающей позиции), эстетической (особенной), научной (особой) или ре—лигиозной (единич-ной). Человек начинается не с ощущений или восприятий, что есть предмет психологии, а с представлений, истока воли (Шопенгауэр полагает наоборот) которые в существе есть пред-ставления о Самом Себе. Сотвренное не может быть выше творца, поэтому и человек как творец мира в среде, мира всегда несовершенного, и творец среды ради мира, возвшается над тем и другим. Человек вовсе не обязан соответствовать среде, но для соответствия среды он и создает мир. Среда есть тело и тело есть среда. Только деятельность создаёт плоть мира, его плотность, которая всегда условна и, в зависимости и независимости от деятельности требует скепсиса как критики деятельностью в существе. Высшее – челососомы – челосэм, влсть над собственнй могилой, символическое преодоление её овсеобщем. Запад очарован смертю, от онтологического ужаса перед нею у Гейдеггера пограничными с нею ситуациями у Ясперса вопросом о самоубийстве экзистениалистов. Потому он в целом деградантен, пассимистичен (Кн.  ). Субъективный реализм, напротив, обёрнут к актам рождения —memento nati  — которое всегда не одноактно в генеративном действе. Это Само человека, где он сам. Само пролагает путь действу. Сущзество человеческой жизни — пер-ступание черз пределы, полагая ступание элементарным действием. Такое возможно только скептически, при скепСическом отношении к миру и его воплощении – изменении среды. Однако традиционный скептицизм свидетелствует не о человеке, но о мире, что он непостижим, тогда как философско антропологический скепсис сидетельствует о  творчестве,, а потому и о самопредеолении человека через скепическое отношение к миру, как оно первоначально в урнии. Соответственно человек не есть прах, человек есть персть. Человек есть сома, человек есть плоть перед лицом среды, и мир покоряет среду, если сам не становится  неподвижным и господствующим, как случается с некоторми, время от времени. В деятельности же всё это доминирует различно и постоянно обновляется быстрее универсума. Скепсис есть взгляд на мир с более широкого мира, человека со строны человека. Человека всеобщего на человека единичного. Человек есть всеобщее, и универсум, мирсуме – всего лишь плоть уни-версального, всеобщего. Скепсис – это м-ирония. Ироническое отношение  к людьми, а значит, веком, созданному миру, без чего он — среда.  Среда же — предмет психологии, свойств психики, по существу общие с животным. М-ирония связана с я-ронией, критическим отношением к своему существованию в перспективе к деятельному бытию, раскрытию и созиданию Я соб-ственного, особенного, особого, всеобщего. Мирония особенно характерна для России с её не только небогатством вещами, массовой окуженностью природой, но и с принципиальной дистантированностю к вещам ( в отличие от Запада, с его «обреченности вещам») как стра-ны, ориентированной более на мир как таковой по преимуществу. Таково открытое. Мето-дологическое соменеие Декарта касается тько способов ползнания, да и он оставляет вопрос о богопознании открытым, что отрицательно сказалось в последующем.
,
Вопрос философской антропологии — вопрос о свободе быть. Как Быть?— вот в чем заключается основной вопрос философии. То есть творить в сответствии со своей сво-бодой для свободы всего сущего, несвободного в себе. Главное содержание книги «Бытия» – творение. Творение из существующего, хотя бы то было ничто. Существование — небытие человека, его собственное ничто. В своём существовании человек неизменно проигрывает не только камню, но и шимпанзе. Только свобода, что есть дятельнность пео строению мира, может спасти его от вы-мирания. Экзистениализм исходит из того, в что в существовании человек не имеет собственной сущности, выбирает её. Но что он должен делать, когда выбор проекта осуществлен? Это уже — бытие, деятельное осуществление обретенной сущности, смысла жизни. Существование — собственное небытие человекак, и и з него он творит. Бытие — всегда человеческое, субъектное и субъективное бытие, и оно есть творчество. Фромм поставил его  в частной и ограниченной форме как вопрос «быть или иметь?»,— что очень позападному.. Быть или существовать? Даже существование без бытия не может обеспечиться без бытия, без деятельности.Творение, творчество — существо деятельности, и от него оно не может освободиться, даже хотя бы от мельчайшего его присутствия. Творение в деятельности — есть бытие. Бытие сть свобода, которая всегда в конечном счете (и исторически) — свобода тела, свобода воли, свобода выбора — свобода тврчества. От человека исходит сияние и мощь свободы. И не только его, но и существания, которое (в движении)  может быть определена субъектом  как возможность бытия. Человк поэтому ; наиреальнейшее, реализатор всех возможных (хотя бы в обобщении) возможнстей в восхождении, потенци, дюнамейе, чем он сам и обеспечивает себе не только реальность, но и свободу деятельности, деяния. Сначала есть акт  ( «акты» от не5го производны), есть деятельность, хотя бы выбора и только  он создает потенции, возможности. Существование, существующее — только возможность. Человек как субъект творит даже из нереального, и это есть исток его субъективнсти, субстанции свободы. Свобода есть осознанная необходимость свободы. Человек есть воплощенная свобода, и через него свободны или становятся свободными, строятся иные субъекты — совместные, совокупные, всеобщие. Свобода живет самоутверждением и утверждается в деятельности. Даже небытие утверждает о свобобе, и свобода оставляет один выход ; быть. Бытие всегда полнота свободы, свободы творчества прежде всего, и инымм оно не бывает. Esse est sum. Есть, значит, существует. Но человек как таковой не существует. Его существование есть результат его собственной деятельности, а она изначально и в принципе свободна и ей появщена, в отличие от труда, работы, потребления. Свободная творческая деятельность (что неизбежно), деяние и есть само бытие, не бытиЁ, и оно только утверждает качество, квалиа существования. Слово есть и образ и образование,личенность и отличенность,  Де—Я—тель—но—с—ть (ты) и Творение, уподобление бесподобного. И слово стало сокровенным до откровения своего. Оно, Словь к Прави,  есть творчество, что и тайна времени и свершения, Это сокровенно. Деяния есть сути творения. Слово торжествует над вещью и есть воплощенная свобода. Потому оно и было «В начале) (Ио. 1:1). И в начале было слово «В начале» (Быт. 1:1). Здесь о творении как бытии, и бытие и есть творение. Бы-ло и Есть, И Исть (свершенного), и будет, — что в Деянии и есть Бытие, о чем и  Исангелие (АвангАрха).Творю, ; значит, реален. И в наивысшей степени так, что никакое иноенесо-ставляеттворчествуконкуренции. Деятельность есть свободное бытие, свобода как бытие, полнота воплощения свободы. Нарастает ситуация, что человеческая деятельность привно-сит свободу в субъекты большего уровня, а они, в свою очередь,  обеспечивают свободу возможностями. В деятельности вусё обретает свободу, следовательно — максимально реа-лизует субъективнось во всё. Сама же деятельность в своей свободе в принципе, беспре-дельна. Поэтому беспредельное, переступание, по-ступок и есть бытие, видимо — в зависи-мости от выбора _ менее доступная иным субъектам — обществу, цивидизации, универсуму. Это пок4а что  скрытое. Сама же свобода,  полнота бытия, её истоки и бытие сокровенна.Она становится прежде всего субъективным, основой сознания, но связанная как основа и воплощающаяся в деятельности есть не столько «сознание О» Гуссерля, сколько сознание «для» воплощения, для бытия. Она и есть присутствие сокровенного как бытие и резльтат свободного бытия — мир. Мир, покоряющий среду. То есть в полноте начало именно человеческое. Видимо, полнота свободы  приождена челвеку и есть высшее, чего добилась и добивается природа. К ней обращены и из неё проистекает субъективность всех других субъектов, да и самого человека, челоВеча как совместного, совокупного и всеобщего существа. Полная свобода  постижимости, достижимости, возвращаемости и неотчуждаемости  деятельности, деятельности как вершине форм движения, что зардыши свободы и бытия, даримого человеку, до дивжения  субъективного — доминион человека как существа свободы. Здесь его моничность гегемонична. Если  отрешиться от того, насколько данный индивидуум в неё посвящен и способен ею пользоваться, что сязагно с историчностью и социальностью,  конце концов — с личной судьбой, с которой человек всё более накчинает справляться и её создавать.Человек есть синтезатор разнородного и проводник целостности, что характерно для бытия, вплоть до целостности урниверсума, которая в не и пребывает и свершается. Поэтому его цельность есть исток и вершина универсума, постоянно находящаяся в становлении, Резутьта полной деятельности как целостность и таким образом как личность, если абстрагироваться от или преодолеть отчуждение (в пространстве и времени). В этом заключается синтетичность философской антропологии, реализующейся в философии как человеческом предприятии. Поскольку всё, и науки, есть предприятие человек, они на могут быть не гуманитарными, аследовательно, антропологически гуманитарными,  принципе — философскими, софскими для каждого и каждого субъекта. Восходящее к целостности,  синтетичнр и постижимо лишь философски и являющимися человеческим предприятием, зачтом бытием — акнтропологически. С точки зрения бытия, всё есть движение в первую очередь, а человек — универсальное и синтезирующее движение как деятельность.Таким синтезом является мир, кК творимый человеком в целостности деятельности — особенной, особой, всеобщей и его как единично-сти.
       Здесь же, «в начале», и «В», что есть сердцевина и тайна деятельности как Творения, раскрывающего внутреннее, скрытое и сокровенное, доступное лишь субъективности субъ-екта, насколько она стала субъективной, независимо от того (что на выблор) через себя или через иное, например, общество и человека.. В сути Деяния,— синтез  (что есть основа и су-щество данной Суммы и начало эпического), как Деяния и смысл деятельности. Её суть как в истине софости, премудрости каждого, его становящегося, бытия. Бытие — есть истинное Житие  (народное). Такова Словь о Прави. На Руси и в России. Чтобы дальше не повторять это двуединство будет говориться РусЬссия, что вполнре допустимо в философском, но не политическом тексте. В РусЬссии деятельность —Правь— строится как нигде более по Правде и справедливости, но абсолютно не5 как в американском прагматизме — по успеху любому и в чём бы то ни было. Человек действует по правости, что отличаетр особую пра-ведность деятельности человека зхдесь и самого челвека. По истинной праведности, сохра-няющей и возвышающей человека как суб`екта, особенно в обществе. Деятельность не сама рассеивает сумрак ночи, но есть логосование сути существования,  прихода и природа Лич-ности и личностности, богов вслед за Богами и вместе с ними, элохим, творцов, людей. Вершиной и солью жизни становятся Урги, Творяне. Люди как творцы СутЬществующие в походе  человеческого от антропоса к Хомусув себе и в мире по преимуществу, Х(К)ОМУ-СУ и восходит и род, и вид, и индивид, и индивидуальность всех, всего и каждого — к Ликности (а не лишности) их, общностЕй, общнОстей и общего к живому Всеобщему, оборачиваюемуся всё более Личностью в деятельноси  всё более доминантного субъекта – человека, вошедшего в личностное бытие, бытие личное, бытие как личное и личностью. Единичность и единственность человека преращает пространство и время, свидетельства разобщенности и ограниченности, в деятельности в средства проведения целостности. Последняя только прибавляет начало Прави человеку и его деятельности как Яви, как наличному его бытию, достижимому в свободе и свободно.Такова парадикта (действие творимой судьбы в деятельности). Навь внешнего при этом в определнной мере рассеивется. При создании проэкта деятельности необходимо творческое озарение, поэтому всё как деятельность есть творчество, а человек – есть существо озарённое. А это есть синтезирующее начало. Это — Сбыть. А не сбыт существования. Уже не мрак ничто, а Навь небытия есть исток и источник Бытия, жизни как жития, что есть непрекращающееся — бытие и будьтие как непрекращающееся Свершение. Внутренне покоряет внешнее, оно есть сущность только постольку, поскольку человек интегировн в мир во много на природныхъ основах ощущения, и он полагает внутренне как сущность дя деятельности. Философия — наука и искусство, словом, дисциплина о внутреннем. А оно духовно в принципе, что доказывают различные теории внутреннего (Потебня, Шпет, Шкловский Кандинский и др.), есть позиция человека в отношении к иному. Как Иного в преодоление разобщённости.. И поход против смерти, что есть влияние внешнего. Деятельность — торжество жизни и бессмертии, беспредельности над смертью и ограниченности. Жизнь поэтому есть торжество беспределного, в частности, проявляющегося и в иерархии субъектов, их все затрагивающей и им служащей деятельности, поводыря существования  б бытию в истоке и воплощении их полифоничности, результате и условии многоплановости (при разных пропорциях) любой деятельносьти как разного рода движении. Беспредельное вечно возвращается, есть вечное возвращении вс существе — как возвращение к вечному. И не одного и не в смерти — «Свершилось!» но многих и для жизни непреходящейся, преодоления смерти не только своей, но и всего сущего (в принципе) — «Свершаем». Лозунг человека – «Свершай!» Это уже Хомо,  преодолевающего в себе антропосность и взявший её в услужениеь. И это всё более становится Явью, более важной, чем очами видной и очевидной. В конце же торжество Деяния как Буди. Этого не знал Никто, нигде, никогда и Ничто (Кн.  ).  Существуешь? Будь!Свершай! Жизнь есть свершение бытия
Валерий Дроздов Сокровенне Проза.ру. Фрагмент.