Три времени года поэта Бориса Пастернака

Борис Пастернак считается классиком советской литературы. На сем основании мы сделаем любительский обзор трех произведений поэта, опубликованных в сборнике «Стихи 1956 года». Первое стихотворение называется «Весна в лесу». Уже само название настраивает читателя на лирический лад, и он, с предвкушением, ожидает от автора поэтического описания ласковых весенних пейзажей.

ВЕСНА В ЛЕСУ

«Отчаянные холода
задерживают таянье.
Весна ПОЗДНЕЕ, чем всегда,
но и зато НЕЧАЯННЕЙ»

Непонятно, каким образом весна оказалась «нечаянной», если она явилась к поэту «позднее» обычного своего времени прихода.

«С утра амурится петух,
и нет прохода курице.
ЛИЦОМ ПОВОРОТЯСЬ НА ЮГ,
сосна на солнце ЖМУРИТСЯ»

Оставляя без внимания амурные дела домашних животных, заметим, что «жмуриться», по нашему мнению, сосна не имеет никакого географического права, потому как «поворотясь на юг», она тем самым убрала свое личико из сферы действия прямых солнечных лучей.

«Хотя и парит и печет,
еще НЕДЕЛИ ЦЕЛЫЕ
дороги сковывает лёд
корою почернелою»
 
Трудно поверить, чтобы после устоявшейся теплой погоды, когда солнце «печет», а земля «парит», дорога еще «недели целые» оставалась бы покрыта льдом. Но вот, наконец, поэт добрался до леса. Надеемся, что он не обманет наших ожиданий, и покажет весну, что называется, во всей красе — в лучшем из ее первозданных нарядов, доказав нам закрепившуюся за ним славу одного из лучших поэтов-пейзажистов.

«В лесу еловый МУСОР, ХЛАМ,
и снегом всё завалено.
Водою с солнцем пополам
затоплены проталины»

В изумлении молча разводим руками.

«И небо в тучах как в пуху
над ГРЯЗНОЙ ВЕШНЕЙ ЖИЖИЦЕЙ
застряло в сучьях наверху
и от жары не движется»

Вот такой вот — «грязной вешней жижицей» — предстала перед поэтом-пейзажистом «Весна в лесу» 1956 года.

II

Следующее стихотворение называется «Лето». Логично, после весны, как известно, всегда наступает лето. Даже для будущих лауреатов Нобелевской премии по литературе. Итак,

ЛЕТО

«По дому бродит ПРИВИДЕНЬЕ.
Весь день шаги над головой.
На чердаке мелькают тени,
по дому бродит ДОМОВОЙ»

Здесь мы должны предупредить читателя, что стихотворение, по-видимому, написано в шуточном тоне, поэтому мы не станем мелочно придираться к его содержанию и дальше формы не пойдём. Едва ли с нашей стороны было бы уместным иронизировать над тем, чему до нас сам автор предписал быть смешным.

«Везде болтается некстати,
мешается во все дела,
в халате крадется к кровати,
срывает скатерть со стола»

В этом месте мы предлагаем читателю добродушно рассмеяться, чтобы не подать повода окружающим обвинить себя в отсутствии чувства юмора.

«Ног у порога не ОБТЁРШИ,
вбегает в вихре сквозняка
и с занавеской, как с ТАНЦОРШЕЙ,
взлетает вверх до потолка»

Мало того, что советский поэт использует в своих стихах старорежимные выражения, так он ещё и рифмует их с несуществующими в русском языке словами. Гений, да и только!

«Но кто ж тот баловник-невежа,
то привиденье, тот двойник?
Тот призрак — наш жилец приезжий,
тот дух — наш дачник-отпускник»

Здесь поэт открывает нам тайну происхождения заведшейся в его доме нечистой силы — обычный квартиросъёмщик. А мы то думали...

«На весь его недолгий РОЗДЫХ
мы этот дом ему СДАЁМ.
Июль с грозой, июльский ВОЗДУХ
снял комнату у нас ВНАЁМ»

Не нарушая слова не придираться к содержанию, мы, в тоже время, не можем не отметить оригинальную свежесть рифм.

«Июль, таскающий в ОДЁЖЕ
пух одуванчиков, лопух.
Июль, домой сквозь окна вхожий,
всё громко говорящий вслух»

Как видим, Борис Леонидович не всегда умел различать бытовую речь и поэтический язык, часто путая первое со вторым.

«Степной нечёсаный растрёпа,
пропахший липой и травой,
ботвой и запахом укропа,
июльский воздух полевой»

Размышляя над последней строфой, мы, совершенно искренне и без малейшего оттенка иронии, по справедливости признаём её очаровательной!

Таким запомнилось Леониду Пастернаку «Лето» 1956 года.

III

Последнее из трех размещенных в упомянутом сборнике стихотворений поэта называется «Осенний день». По-нашему мнению, Борис Леонидович не любил осень. Выражаясь поэтическим языком Пушкина, осень была для него не «очей очарованье», а скорее, «унылая пора», с ее бесконечными дождями, дачной скукой и насморком. И нужно сказать, автору удалось передать нам свое, неизменное в эту грустную для него пору года, настроение, посетившее его и в тот

ОСЕННИЙ ДЕНЬ

«Плетемся ПО ГРИБЫ.
Шоссе. ЛЕСА. Канавы.
Дорожные столбы
налево и направо»

Отправившись «по грибы» в близстоящий лес, сквозь который проложено шоссе, автор, почему-то, принимает его за многие «леса».

«С ШИРОКОГО шоссе
идём ВО ТЬМУ лесную.
По щиколку в росе
плутаем врассыпную»

Лес пугает поэта, чувствуется, что ему совсем не хочется сворачивать с «широкого шоссе» в узкую, надо полагать, чащу, а весь поход, по его мнению, затеян домашними, с целью затащить поэта «во тьму лесную», чтобы вдоволь посмеяться над его детскими страхами.

«А солнце под кусты
на грузди и волнушки
чрез дебри темноты
бросает свет с опушки»

Здесь мы ни к чему не можем придраться.

«Гриб прячется за пень.
На пень садится птица.
Нам вехой служит тень,
чтобы с пути не сбиться»

Записки пожилого натуралиста.

«Но ВРЕМЯ в сентябре
отмерено так КУЦО,
едва ль до нас заре
сквозь чащу дотянуться»

Под «временем» нам, вероятно, предлагается понимать световой день. Отмечаем про себя бытовое наречие «куцо» и мысленно заменяем его поэтическим наречием «скупо».

«Набиты кузовки,
наполнены корзины,
одни боровики
у доброй половины»

Порадуемся вместе с поэтом грибному изобилию!

«Уходим. За спиной
стеною лес недвижный,
где день в красе земной
сгорел скоропостижно»

Юстас — Алексу: задание выполнено.

Так, не без пользы для здоровья, провел советский поэт Борис Пастернак один «Осенний день» 1956 года.