Контратака 13-й роты

*** Историческая справка***
Контратака 13-й роты
В августе 1915 г. состоялась третья попытка атаковать неприступную крепость Осовец. Именно она стала тем решающим моментом, который навсегда вошел в историю российской военной славы.

Убедившись, что Осовец, обороняемый отважными воинами, не взять при помощи грубой силы и артиллерийских орудий, немецкое командование приняло решение об использовании боевых отравляющих газов. Под крепостью было развернуто 30 газобаллонных батарей, которые до этого тщательным образом маскировались. Газовая атака началась 6 августа 1915 г. в 4 часа утра.

Все живое было поражено на пути разрушительных химикатов. Листья на деревьях пожелтели, трава почернела и припала к земле. По словам очевидцев, в кромешной тишине стоял ужасающий запах смерти.

Благодаря попутному ветру, выпускаемый из баллонов хлор начал уничтожать все на своем пути. Территория поражения крепости Осовец была едва ли не роковой, так как ядовитая волна газа, шириной 8 км, а высотой до 15 м, проникла на глубину 20 км. Учитывая тот факт, что воины гарнизона не имели никаких средств защиты от подобного рода газового воздействия, они понесли тяжелейшие потери.

226-й Землянский полк, который отвечал за оборону в главном направлении врага, был почти полностью выбит из строя. 9-я, 10-я и 11-я роты пострадали настолько сильно, что не в состоянии были сражаться. В остальных ротах дееспособными были буквально единицы.

13-я рота под командованием подпоручика Котлинского контратаковала части 18-го полка вдоль железной дороги и обратила их в бегство. Продолжая атаку, рота вновь захватила 1-ю и 2-ю линии обороны. В этот момент подпоручик Котлинский был смертельно ранен.
***Конец исторической справки***

Подпоручик Владимир Котлинский смотрит, как гибнут его товарищи, слышит, как кашляют и задыхаются солдаты. Его глаза широко распахнуты: он смотрит, но не видит. Он не может поверить в происходящее. За несколько часов погибло большая часть его сослуживцев. В лёгкие проникает тяжелый, жёлто-зеленый яд. Котлинский кашляет; кровь бурлит в горле.

Владимир переводит взгляд:

—Володя, Володечка, помоги.. — Жалобно тянет безногий артиллерист, пытаясь зарядить орудие.

Но Котлинский не может ему помочь, кажется, Владимир контужен. Омерзительный звон в ушах, привкус металла во рту — проклятый газ! Его грудную клетку разрывает: как и все остальные, Котлинский кашляет, выплёвывая куски лёгких. С уст срывается лишь одно: «Мама.. мамочка.. помоги». Он, словно дитя, зовёт её: он знает, мама всегда придёт на помощь. Он не перестаёт звать её ни на минуту, из глаз сочатся кровавые слезы, товарищи задыхаются, а он всё шепчет заветное «мама». Он не замечает и командира, который подошел к нему и начал звать его:

— Подпоручик Котлинский! — А затем тихо, мягким голосом, насколько позволяло надорванное горло, командир зашептал, — Володя, вставай, ну же..

Владимир скоро умрёт. Вместе с ним умрут и его товарищи. Все они попадали под пули, горели в огне, лежали в госпиталях. А теперь немцы, словно крысы, укрылись завесой ядовитого газа, наступают на крепость Осовец.

Медленно сознание возвращается к Котлинскому. Осознание происходящего приходит к нему не сразу.

Старый артиллерист убит. Больше некому обстреливать немцев, некому защищать родную землю. Дрожащими от бессилия руками, Владимир отодвигает тело убитого. Злость приводит его в сознание. Ненависть. И страх. Страх смерти.

Гильзы отлетают в стороны, Котлинский слышит истошные крики немцев. Последний заряд — и Владимир теряет контроль над собой, он падает на землю и кричит:

— Я больше не хочу, не могу…

И вновь кашель раздирает лёгкие, заставляя Котлинского выплевывать сгустки крови. Немецкая пуля-таки долетела до своей цели: Котлинский ранен в руку.

Но атака должна продолжаться, атака не может замереть и остановиться. Атаку надо отразить, и тогда им дадут награды за смелость и отвагу. Но мысли о наградах больше не привлекают: у них есть лишь одна цель — победить и выжить.

Такие же бойцы, как Котлинский, заматывают лица тряпками, марлей, которые практически сразу же окрашиваются в алый цвет. Газ убивает их изнутри.

Командир слабо прохрипел:

— Живой? Живые? — Он обвёл взглядом всех оставшихся.

Они неуверенно закивали и закашляли. Едва держась на ногах, командир продолжил:

— Братцы, родимые, примкните штыки. В штыковую пойдем.

На губах командира появляется красная пена, и он падает. Это был его последний приказ.

Кто-то начинает молиться. Котлинский идёт в атаку, а вместе с ним и оставшиеся.

Довольные немцы в противогазах идут в атаку: их забавляют муки молодых парней. Они непобедимы, думается им.

Завязывается бой. Пуля Котлинского летит прямо в сердце немца, и тот падает.

— Где ваша непобедимость? — Владимир бросается к немцу, сдирает с него противогаз, надеется, что это ему хоть как-то поможет, и верно: дышать становится легче, но их уже не спасти.

С громким, насколько это было возможно, хрипом «Ура!» они двинулись в атаку. Люди с бордовыми тряпками на лицах, с живыми, блестящими глазами идут в атаку. Владимир идёт в первом ряду: ужас, читающийся на лицах немцев, заставлял его двигаться вперёд. Он окончательно превратился в зверя, он, Владимир, и еще шестьдесят девять бойцов наступают на немцев. Враги, не приняв боя, бегут назад, застревая на собственных проволочных заграждениях, истошно вопя от ужаса, видя восставших из мертвых русских.

Немцы бегут, русские убивают их, как животных на скотобойне. Раздаются орудийные залпы, появляется надежда: кто-то обязательно выживет. Но это не так…

6 Августа 1915 произошла «Атака мертвецов». Семьдесят русских солдат, защищая крепость Осовец, отразили атаку более семи тысяч германцев. Их просили продержаться сорок восемь часов. Они продержались сто девяносто дней. Крепость так и не была сдана врагу.