Об аналогии контрреволюций

Сегодня читала учебник "История зарубежной литературы XIX века", и меня поразила возникшая аналогия с нашим временем:

Вот отрывок из учебника:
"Поражение революции 1848-1849 гг. резко изменило характер национальной литературы в Германии. Немецкая литература быстро утрачивает тот широкий международный авторитет, который она завоевала с конца XVIII и в первой половине XIX в., в особенности в эпоху Гёте и романтиков. В связи с этим примечательна та огромная популярность, которую получает в среде немецкой интеллигенции второй половины XIX в. пессимистическое сочинение А. Шопенгауэра (1788 - 1860) "Мир как воля и представление" (1819-1844).
  Часть представителей немецкой литературы принципиально отмежевывается от большого общественного и идейного содержания (мюнхенский литературный кружок - П. Гайзе, Э. Гейбель и др.). Широкое распространение получает так называемая тривиальная литература - развлекательно-приключенческие (К. Май), пошло-сентиментальные (Е. Марлит) романы; литература, утверждавшая имперские идеи великогерманского шовинизма (Ф. Дан, Э. Вильденбрух и др.).
  Немецкая литература оказывается в узких рамках провинциализма, так называемого областничества, разрабатывая круг тем, связанный лишь с условиями жизни той или иной провинции. Термин "критический реализм" (при всей своей неадекватности), которым мы обозначаем определяющее направление в литературах Франции и Англии после 1830 г., совершенно не применим к литературе этих десятилетий в Германии (и особенно после 1848 г.), где о подлинном реализме можно говорить лишь в связи с творчеством Т. Фонтане - романиста 70-х годов. И хотя ведущие немецкие прозаики 40-60-х годов считали себя (и с достаточным основанием) реалистами, но опять-таки с не меньшим основанием они и в теории, и в своем творчестве утверждали свое понимание реализма, обозначив его как "поэтический реализм" (термин О. Людвига), который ставил перед собой задачу не беспощадного анализа действительности, а ее идеализации, смягчения ее противоречий. Именно в таком русле определяются многие черты творчества Т. Шторма, В. Раабе, О. Людвига." (История заруб  литературы 19 века, стр 44 под ред Богословского, 1991)

КАК О НАШЕМ ВРЕМЕНИ, ПРОСТО НАПРАШИВАЕТСЯ СРАВНЕНИЕ С КОНТРЕВОЛЮЦИОННЫМ ПЕРЕВОРОТОМ 90Х в России:
Россия резко теряет международный авторитет, литература уходит в пессимизм, даже здесь на сайте одно нытьё неконструктивное, развивается провинциализм или хуже субъективизм, индивидуализм (мне тепло и все остальные до фени), мелкомыслие, недалекость, примитвность и однобокость, преобладание узких интересов даже с опорой на Бога, но с узким желанием спасти только свою душу, что в общем-то расходятся с понятием всеобщего блага и не дотягивает до всеобщего духа.
В кино и литературе царит ширпотреб развлекательной тривиальной пошлой литературы. Последнее время растет русский шовинизм.
Для поэзии свойственны идеализация, смягчение противоречий (это есть и в моей поэзии), какая-то запуганность слабость, мягкость, разочарованность, неверие в будущее (вижу по этому сайту).

Вот так контреволюционное буржуазное бытие определяет сознание. Эпохи контрреволюций - Поганые, гнилые времена.

Фурсов в своей лекции "к столетию 1917-2017" подробно и с примерами говорит о третьесортности и безыдейности буржуазных лидеров за 30 лет до революции, такую же безыдейность и даже Антиидейность, антиленинскую "идейность" я вижу и сегодня.

(и кстати, может и логично, что ТАКАЯ буржуазная контрреволюционная Россия, с инкапиталом и разграблением ресурсов в офшоры, диким расслоением доходов, теряет международный авторитет. За что уважать власть страны, не уважающую и грабящую свой народ? И думаю, никакие внешние военные потуги не смогут восстановить этот авторитет, это как "лечение припарками" глубоких социальных изъянов).