Возвращаясь к знакомому

Когда-то давно я услышала стихотворение Юрия Ряшенцева в исполнении актёра Александра Филиппенко. Мне понравилось. Я видела в нём улыбку. Нашла, распечатала текст и выучила. Потом благополучно забыла. А недавно перебирала старые бумаги и наткнулась на уже желтоватый листок с этим стихотворением.
И восприняла его совсем иначе. Оно не давало мне спать. Я вдумывалась в каждую строчку и почему-то уже без улыбки. Словно мне открылась вся глубина и правда вовсе не шутливого текста. Про наш народ, про меня. Может время сейчас такое, что всё на поверхности?

Разве так сильно тревожат душу романсы, когда благополучно вокруг? А кто из нас не столкнулся с «идейной ссорой» даже с друзьями и родственниками именно в последние годы? На свадьбе ли, на вечеринке или в интернете? Иногда до полного разрыва.

Не сейчас ли тяга к идеалам и поиск добра как никогда актуален? Или вернее, актуален, как в любые кризисные и не до конца понятные времена. Вот уже несколько десятков лет пополняются «знания войны». И шокируют представители интеллигенции, решившие поднять забрало. А сколько лет с опущенным собирали «золотого тельца» и всё устраивало.

Радует, что остались те, для кого «При том, что медная монета звенит – не надо серебра!». Остались земляки, которые ясно увидели, что «среди земли простой и грозной» жизни «пленительной и несерьёзной» быть не может. На кого-то эта приманка девяностых сработала, и они готовы заплатить за такую жизнь для себя жизнями и благополучием миллионов соотечественников и всей этой землёй.
Но, вернусь к стихотворению. На стихи ру я прочитала рецензию Валерия Рубина. Он увидел в этом тексте язвительность и сарказм. Прочитав в Википедии, что в марте 2014 года вместе с рядом других деятелей науки и культуры выразил своё несогласие с политикой российской власти в Крыму, вполне можно увидеть.

Я знаю, что эта моя запись получит в лучшем случае 0 - 2 лайка и ни одного комментария, всё равно пишу. Зачем? Может, чтобы ещё раз вспомнить прописные истины: чужая душа потёмки, интерпретация меняется в зависимости от обстановки и личности интерпретирующего. Не верю, что можно подняться «над» и оторваться от своей души.
Оперетта
Периферию и столицу,
как ни бывало тяжело,
на «Сильву» или на «Марицу»
с невнятной силою влекло…
Зачем России оперетта?
При том романсе про звезду!
При наших чувствах без ответа,
в минорном явленных ладу!
При свадьбах, но – с идейной ссорой!
При судьбах, что вершат свой путь
со всей беспечностью, в которой
нет легкомыслия ничуть!
При нашей тяге к идеалам!
При нашем знании войны!
При том, что поднятым забралом
поэты русские сильны!
При том, что медная монета
звенит – не надо серебра!
При наших поисках добра,
при том, что – дождь как из ведра, –
зачем России оперетта?!
Не знаю… Но сейчас едины
и этот зал, и этот граф,
который с первой же картины
глядит на женщин, как удав.
Вогнав пион в петлицу фрака,
он тем одним – не наш, чужой.
А в зале все свои. Однако!
Что делать с русскою душой?
Зачем ей, песенной, былинной,
роман парижского хлыща
с какой-нибудь Карамболиной,
сверкающей из-под плаща?
А вот пришла же. Есть, наверно,
какой-то хмель и для Руси
в любви, изложенной манерно,
но всем понятной, как «мерси».
Иль это дружба молодая,
уют парижских кабачков,
на наши головы слетая,
их закружил – и был таков!
Среди земли простой и грозной
опять, земляк, нам жизнь дана
пленительной и несерьезной,
какой не может быть она..