Последней старухе

Среди седых кирпичных стен
И перебитых чёрных окон
Твоя задумчивая тень
Ночами бродит одиноко.

По горло в девственных снегах
Лежит заброшенный посёлок.
Застыли стрелки на часах
В твоей каморке невесёлой.

Когда-то – клубы, сенокос...
А нынче – разве только фуры
Рисуют тяжестью колёс
Однообразные фигуры

На теле старого шоссе,
Летя в Москву без остановок.
Твои детишки, внуки все
Ушли отсюда. Будто снова

Мобилизация, развал –
Ну, в общем, всё как в сорок первом.
Но только их не долг позвал,
А растревоженные нервы,

Да избалованный живот,
Да раззадоренные чувства.
Они уехали... И вот
Во власти пошлого искусства,

Страстишек, сладостей, деньжат,
Корпоративных вечеринок
Живут. Нос высунуть за МКАД

Боятся. Там – деревья, глина,
Мороз, отсутствие метро,
И, главное, – нужда трудиться.
****я про «Личность» средь пиров
Они легко теряют лица.

Столица копит жир и гной,
И скоро опухоль прорвётся.
Последний безнадёжный бой
По снегу кровью разольётся...

Ты бродишь – грустная, одна,
В тоске почившая старуха.
И мёртвые не знают сна,
Когда доносится до слуха

Призывный деловитый вой
Овчарню обложившей стаи.
Вкушая сладкий яд - покой
Страна тихонько умирает.