Подсоленная вода

Моя мама в Израиле учится пользоваться заряженным пистолетом.
Говорит, что держала только калаш (а может, и не держала никогда).
Пистолет лежит на столе. Он, инжиры, открытка, которая осталась с лета,
Мамочка, я не успела сказать про это:
Мы ведь, по факту – подсоленная вода.

В Хайфе тихо. Мой израильский пляж животом загораживает полстраны.
И уже два дня не использовалась кофемолка.
Мамочка, я хочу, чтобы ты прилетела ко мне, и мы
Обнимались долго-долго и не двигались долго-долго.

Кто-нибудь, кто не знает про пустыню Негев, Аль-Аксу и ХАМАС,
Хочет, чтобы его мама не повышала голос, покупала жевательных медведей, была теплее.
А я – понимаете? – мечтаю не пересекаться с Сектором Газа
И чтобы моя мама увидела моих детей.

Нагревается асфальт, покрываются чёрной каёмкой каллы около подъезда,
Мама подготовила бомбоубежище (принесла туда матрасы, стулья, печень трески и даже велотренажёр).
И пока она спит рядом с пистолетом, в одежде, в кресле,
Я пишу ей в ватсапе про то, что, мамочка, если
Если что-то и будет – то это не смерть, а нечто губительнее ещё.

В мире, где можно запросто заказать еду
Ты же не встретишься с террористами – мама, да?
Что им наша любовь? Плохое зрение, рыжая голова?
Что им мой законченный МГУ?
Мы ведь, по факту – подсоленная вода.