Поводырь

Дождь хлестал по щекам,
Ветер выл, словно зверь.
Вел тебя за собой
Верный друг-поводырь.
И подушками лап
Ощущал он твой шаг,
Не рычал, не скулил,
Глаз своих не закрыл.

Шерсть промокла,
Стекала по морде вода.
Он тебя уводил
От грозы, от дождя.
И, любуясь рассветом
И Млечным путем,
Пес душой разговаривал
Со стариком:

«Знай старик, этот мир…
Лучше б я был слепым,
Или лучше б в мешке утопили,
Идеальнее жить – слепоглухоне-мым,
Чтоб поэты там ни говорили!
Мир прекрасен:
Прекрасен рассвет и закат,
И листва, что шуршит под ногами.
Будь то дождь проливной
Иль идет снегопад,
Или то, что зовется цветами.
Но ведь есть и другой,
Полный злобы и лжи,
Полный зависти и отчужденья.
Где нет места, ранимой
Наивной душе,
Каждый день в этом мире –
Сраженье.
За место под солнцем,
За хлеба кусок…
А после то что?
А потом, хоть потоп…»

Слушал друга старик,
Гладил верного пса:
«Да, мне трудно судить,
Ведь мой мир – темнота.
Знаю только одно –
Ты не бросишь меня,
И не будешь смеяться,
Злорадствовать вслед,
Может быть, темнота
Лучше, чем этот свет…»

Снова утро упало на плечи,
Он позвал, а в ответ – тишина.
«Где ты?» - вторило эхо,
«Где?» - повторяла душа.

Он встал на колени,
Руками ища,
Ладонью, ловя пустоту.
В сердце кольнуло –
Случилась беда:
«Где ты? Дай лапу свою!»

Напрасно старик причитал, проклинал:
«За что ты оставил меня?!»
Он просто не знал, что на верного пса
Подняться могла рука.

И в хрипах предсмертных
На брюхе он полз,
Кровавый рисуя след,
В глазах было столько любви и слез,
Что кровью взорвался рассвет!
И с каждым ударом
Все меньше тепла
В подушечках резвых лап,
Он тихо скулил,
И его глаза
Тихо окутывал мрак.

Старик, как ребенка, на руки взял,
Прижав к своей впалой груди,
Качаясь, как маятник, тихо шептал:
«Спи, верный друг мой, спи…»

Дождь хлестал по щекам,
Ветер выл, словно зверь,
А старик все шептал:
«Спи, мой друг-поводырь…»