Прозерпина

   Выйти из царства мёртвых,
вылезти,
вырваться
из трупных зыбких объятий
забытых близких.
   Раньше времени не оглянуться:
вместо тысяч проклятий
громко вслух чертыхнуться.
   Выкарабкаться —
из низкой пещеры,
сырой щели
тёмной и склизкой.
   И ветру отдать себя —
юной девой —
Лициской.
   Назло смерти.
   Дать волю пророчеству:
грехом стать порочащим,
подняться языческим идолом,
слиться с сакральным символом,
культом: мы сами
бестии-душегубы —
в трансе под глухое пение
стиснем зубы.
   Мелкое шевеление —
крик затих.
   Сжать кулаки —
в землю выжать их.
   Тепло и влажно
в сырой лочуге,
очаг теплится.
   Мне не страшно.
   В животе пульсирует —
новая звезда рождается.
   А разум сминается
и галлюцинирует.
   Дрожащей осинкой
или тёплым чревным урчанием,
с утробным хохотом,
разражается громом
и гиеньим гоготом
над плодородной степью,
выстланной трупной гнилью
и ганговским илом.
   Рассыпается по мозгу хмелёнными ягодами
и расплывается как круги на воде
по просторам
новым заревом —
со дна царства мёртвых —
и вширь по полянам.