Пророчество

Отдал давно собора своду
И кровь и плоть, свободу слова,
Испив вина, благую воду,
Святым отцом родившись снова,
Он научился мудро жить
В сиянии апостольских свечей,
Лишь богу одному служить,
Отрекшись и от войн, и от мечей.
Однако грех не отступал,
И в бессознании, ночном бреду
Отец святой на путь ступал,
Сулящий душам мрачную беду.
Ему вовеки виделась она,
Младая юная невеста божества,
Она с земли, с морского дна,
Лишенная чудес Христова рождества.
Земле земля, а праху прах!
Ей не страшны анафемы проклятия,
Она сама - огонь и страх,
Она - зарок древнейшего заклятия.
Священник знал: это конец.
И грех, и страсть погубят разум,
Но как наивнейший юнец,
Едва пришла она - припал же сразу.
К рукам припал,прося любви,
Прося лишь малость - сладкой воли.
«Меня рабом своим зови,
И одари пороком нежной боли!»
Она ответила ему: «Прости.
Но нынче я в последний раз являюсь,
Тебе - обет безбрачия блюсти,
Я - лишь свободой вдохновляюсь.
Отринь от рук моих, прошу,
Твой бог за грех накажет ведь.
Придай грехи кинжалу, палашу,
Все имена мои забудь же впредь!»
Но было поздно. Палачи
Спешили с вестью смерти новой,
Известно всем: они врачи,
Несут душе венец терновый.
Отдать огню без сожаленья!
Язычника воистину кошмарен век.
Покорен бога повеленью
Христианин,благочестивец,человек.
Огонь окутал тело нежное,
Но огорченье палачам - где слезы?
Струилось утро белоснежное,
Огонь - спасение, страданье - грезы!
Святой отец, вбирая страх,
Смотрел на казнь любви порочной,
Смиренно обращённой в прах,
Извечной, сладкой, нежной, прочной.
И в тот же миг поджег себя.
«Навеки отрекаюсь от своих имён!
Одну лишь женщину любя,
Иду вослед,не ведая вовек времён!»
Любовь священника чиста.
Душа язычницы - свобода мирозданья.
Вся жизнь - пустая суета.
Прялка судьбы - богов созданье.
Однажды нити расплетутся.
И судьбы, взгляды, мысли, вехи
Совсем нечаянно переплетутся.
Например, в двадцать первом веке.