Сижу на лавочке

Сижу и жду на лавочке в аду.
Тут очередь большая, но спокойно.
Я хоть не очень выношу жару,
Да все ж терпимо и не очень знойно.

Все скромные и тихие вокруг,
Молчат все больше, долу пряча очи.
Здесь нет хозяев, как и нет и слуг,
Но очередь не выглядит короче.

Никто по встречке не пытается пройти.
Никто с обочины не лезет, пыль глотая,
По блату, по звонку быстрей зайти,
Чтоб не стоять, как все, ворон считая.

За чьей-то серой пасмурной душой
Я занял очередь и вот сижу, гадаю:
Надолго меня примут на постой
И что в вину мне, грешному, вменяют?

Ну, жил. Ну, помер. Точно не святой.
Деяний всяких совершил немало.
Был временами, как собака, злой.
Поесть любил. Да, всякого хватало...

И что теперь? За все за это в ад?
С таким решеньем в корне не согласен!
Я быть хочу сейчас у райских врат!
Но хмурый вид вокруг предельно ясен...

Сижу и жду на лавочке в аду...
Сейчас бы покурить и выпить пива,
И, встав, как солнце рано поутру,
Дурацкий сон прогнать пинком игриво!

Да, вот не тот приснился нынче сон,
Наверно, вечный наступил внезапно.
И рядом нет крестов, и нет икон,
К которым обращался так азартно.

Пахнуло горькой серой впереди,
И очередь продвинулась далече.
Пора и мне вставать, и вслед идти,
К неласковой готовясь, видно, встрече...