набор длиннот

Уже октябрь, подвывы со слезой,
на улице осенний кайнозой,
собачий холод вечером и утром.
А день, как день, погода никуда,
но всё-таки ни снега нет, ни льда,
охота предпочесть миниатюрам
набор непрерываемых длиннот.
Вот пьяный что-то матерно загнёт,
вон мамка кличет дочку или сына.
Темнеет раньше, множество тревог,
бессонница, в друзьях тамбовский волк,
засасывает время, как трясина.
И всё же, перебрав полсотни книг,
вздыхаешь, словно старый отставник,
засевший втихаря за мемуары.
Низы могли бы, только не хотят,
верхам любой подходит результат,
газеты лгут намеренно и яро,
наполнив дни безудержным враньём.
Ханыги посещают гастроном,
хотя их стало меньше, не отнимешь.
Идёт война. Но, вроде, не война.
Такие вот настали времена,
что даже кровь уже не портит имидж,
хоть будь ты в ней по локоть - не беда.
Октябрь пока приемлем, но когда
на выстрел раскошелится Аврора,
когда детей в солдаты загребут,
когда возможна смута или бунт,
появятся дела у прокурора.
И кто-то на кого-то донесёт,
проснётся слово давнее - сексот,
опричнина - понятие постарше,
тогда и вздрогнут все, кто были "за",
скосив свои бесстыжие глаза,
сдадут любимых шефов секретарши.
Не мор, не глад - одна сплошная тьма
и лозунги, сводящие с ума,
таков октябрь, лежащий в колыбели
под медных гильз манящий перезвон,
любитель страшных бунтов, смут и войн.
Войны хотите? Вот вам казус Белли!
И всё же, место есть и для любви,
смешная штука осень, се ля ви,
предзимье, как последняя попытка,
последний шанс, последний эпизод.
Куда ещё нас время занесёт,
давай вкусим волшебного напитка
и выйдем в эту ночь, в октябрьский сад,
откинем все ненужные детали...
Увидим, как во тьме, спугнув собак,
раскурит вождь свой трубочный табак
на нами возведённом пьедестале.