Andre Gagnon - Adagio Адажио

Михаэль сидел за кухонным столом. Перед ним стояла запечатанная бутылка дорогой водки ”Белуга” и хрустальная стопочка. Из закуски он предпочёл разделанную селёдочку и бородинский хлеб. Вообще-то он уже три с лишним года не притрагивался к спиртному, и решение это было принято без особых на то причин. Михаэль и раньше никогда не злоупотреблял алкоголем. Но сегодня его посетила редкая за последнее время гостья - тоска по скончавшейся семь лет назад жене. Они прожили вместе тридцать пять лет. Михаэль не мог сказать, что их совместная жизнь была счастливой. Несколько раз наступали моменты, когда казалось, что их брак трещит по швам и разваливается. Но что-то удерживало их от окончательного разрыва. У них был взрослый сын, сам уже отец двух детей. Но и тут не всё было гладко. Михаэль замечал, что их с женой методы воспитания при благих намерениях, как часто бывает, принесли горькие плоды. Михаэль любил сына и в какой-то степени гордился им, но видел и существенные недостатки в его характере, которые было поздно пытаться исправлять.
Михаэль поглядывал на бутылку и решал, стоит ли её открывать. Как специалист - он работал психологом в ведомственном медицинском центре - Михаэль понимал, что водка лишь на время снимет стрессовое состояние. Раньше, особенно в первое время после кончины жены, он изливал свою тоску на листы толстой записной книжки, в которую еще в молодом возрасте изредка записывал свои стихи. Михаэль никому не показывал её, относясь к своим стихам скептически и считая, что они не требуют посторонней оценки. В тех случаях, когда накатывала тоска, Михаэль доставал записную книжку и перечитывал написанное ранее или реже записывая что-то новое. Он словно просил прощение у ушедшей жены.
Михаэль взял в руки бутылку и, поднявшись, убрал её в буфет. Из-за наполовину прикрытых штор на его лицо упал желтоватый свет фонарей улицы Веснина, на которой стоял старый дом, где жил Михаэль. Небольшая уютная двухкомнатная квартира досталась ему от родителей. Михаэль вспомнил недавний разговор по телефону со своим родственником, давно уехавшем в Израиль. Тот увещевал Михаэля продать за хорошие деньги квартиру в престижном районе в центре Москвы и переехать в Хайфу, где родственник уже присмотрел ему жильё. Михаэль невнимательно слушал его, понимая, что ни малейшего желания уезжать из Москвы у него нет. Земля обетованная была для него пустым звуком. Здесь же было всё, с чем связывало его множество ниточек: город, дом, сын, внуки, друзья, работа и даже эта тоска по ушедшей в мир иной жене. Михаэль достал потёртую записную книжку, взял ручку и записал, пока они не исчезли первые пришедшие несколько строчек.