Вишня
Ночь встала остро,
как столб.
"Излишнее, -
думаю, -
делить на 100
свои мысли,
свои лихолетия.
И так уж
поделено вдоволь.
39 живу на свете я,
что уж нашоркал мозоль. "
Вот рифму вставить теперь бы,
да страсти внести накал, -
маятся мои поэтические "горбы"
на кончике русского языка.
Агитки раздавал,
за будущее радея,
мол - нельзя сворачивать пространство.
Вошла. Был рад ея,
спиной загораживая пьянство.
Пили четверо, четыре,
разговаривали о политике.
Вертясь
душой
на испанском
штыре,
бредили,
хохотали.
На утро - пытка.
Сиреневый рассвет.
Туман стелется.
О чем это я?
Ах!
О сердце!
О человеческом сердце!
Оно большое. Красивое. Емкое.
Оно знает, куда летит.
Оно, как котомка,
вмещающая аппетит,
замыслов, мечт, грез,
и многого другого,
невозможно глядеть без слез
на то, что делается без него.
Родная!
Помнишь?
Мы радовались весне,
которая скоромно силясь,
на жизнь по сроку опустилась.
Дома, машины, улицы
поплыли по воде.
В картине той целуются
вишневонько -
вот где.
Бульварным шорохом
и глянцем под стеклом
анализируя
игрой на жОлтой лире,
по - шахматСКИ
бравирую умом :
Е2 - Е4.
Весна.
Весна.
Вишня.
23 г
Свидетельство о публикации №123092101772