Давно лучина ходит мимо

Давно лучина ходит мимо,
не зажигаю в вечера,
она в душе горела мнимо
и всё закончилось вчера.
Меня судьба сопровождала
бросая в руки кобзаря
и долго сердце ублажала
введя в каноны алтаря.
И были россказни и сказки,
цыганский взгляд из под платка,
отцовской не было указки,
цвела лишь женская рука.
Поэты ездили в каретах,
порой на тройках с бубенцом,
иль дослужившись до корнета
рубились в карты пред венцом.
Потом будёновка, шинели,
а если что и за бугор,
или грызущие метели
услышат твой прощальный ор.
И вороны, как прохиндеи,
на тройке судеб – Колыма,
все посекут твои идеи,
все наши беды от ума.
Сейчас редактор ищет оды,
Чумак на огненном кресте,
скрипучи  блогеров подводы
сидящих в кресле на крестце.
Молочны реки непогоды
туманы, изморозь, сума,
что трёт печальные восходы
до ран, где тешится сурьма.
Венок зелёный с храпом звёздным,
девчонка в речку на тощак,
плыви, наказывая вёснам,
что надо к девам сделать шаг.
Зелёное, наплыв колёсный,
а так зелёная тоска,
спроси, что скажет тебе крёстный,
сидя у сгнившего возка.
Зелёное устало поле,
рябины скотч у поводка,
что паутинкой склеил доли
стыдливых пурпуров листка.