Шекспир. Сонет 73. Поэтический перевод

Во мне ты видишь осень – время года,
Когда остатки листьев пожелтели,
Качает ветки злая непогода,
Там, где звучали раньше птичьи трели.

Во мне ты видишь сумеречный вечер,
Который меркнет, как и всё земное;
И ночь к нему уже спешит на встречу,
Подобно Смерти окружить покоем.

Во мне ты видишь отблеск слабый, бледный,
Что догорит на углях неизбежно,
Тепла остатки поглотит бесследно
Тот, мир, в котором прежде жил надеждой.

Но, ты лишь крепче любишь горемычно:
Моей любви отмерен срок величья.

*
По мотивам 73
Во мне ты видишь осени хандру,
Когда стихи прут, как из автомата,
Чем больше ветки гнутся на ветру,
Тем больше написать чего-то надо.

И всё, что на бумаге намарал,
Похоже, словно будто под копирку –
Прошла годков счастливая пора
И холод смерти взять спешит за шкирку.

Из года в год, один мотив такой
Из незамысловатого сюжета –
Как будто счастье нас не ждёт зимой,
А следом радость и весны, и лета.

У каждой Музы свой сезон утех –
Но только осень плодовитей всех.

*
Оригинал и подстрочный перевод А. Шаракшанэ:

That time of year thou mayst in me behold
When yellow leaves, or none, or few, do hang
Upon those boughs which shake against the cold,
Bare ruined choirs, where late the sweet birds sang.
In me thou seest the twilight of such day
As after sunset fadeth in the west,
Which by and by black night doth take away,
Death's second self, that seals up all in rest.
In me thou seest the glowing of such fire
That on the ashes of his youth doth lie,
As the death-bed whereon it must expire,
Consumed with that which it was nourished by.
This thou perceiv'st, which makes thy love more strong,
To love that well which thou must leave ere long.

Во мне ты видишь то время года,
когда желтые листья, -- их или нет совсем, или мало, -- висят
на трясущихся от холода ветвях, --
оголенных разрушенных хорах, где недавно пели сладкоголосые птицы.
Во мне ты видишь сумерки дня,
который после захода солнца угасает на западе;
его быстро забирает черная ночь –
второе "я" Смерти, все опечатывающая покоем.
Во мне ты видишь сияние такого огня,
который покоится на золе своей юности,
как на смертном ложе, где он должен угаснуть,
поглощенный тем, что его питало.
Ты это постигаешь, и это делает твою любовь сильнее,
заставляя любить преданно то, что ты должен вскоре потерять.