Ничего

 Каждый год я с нетерпением жду осень. Эта пора, накладываясь на политические, эмоциональные, человеческие, научные, культурные сферы жизнедеятельности,  проектирует впечатление. Пытаюсь фиксировать эти   ощущения. Итак, жизнь коснулась две тысячи двадцать третьего года. Коснулась очень слабо, очень дробно и замешкано,- нерешительно.

Невнятная тишина. Все замерло - улицы похожи на оцепеневшие реки, из которых виднеются каменные глыбы остолбеневших людей. Съежившись, они как списанные корабли, курсируют на одном и том же месте. Что заставляет их быть в таком испуганном,  свернувшемся состоянии? - Это тишина, - это она своей костлявой рукой в огромных пористых  бороздах и морщинах от  которых идет смертельное дыхание, приостановила движение. Что делать? Нужно махать руками, подобно мельнику привести в ход запнувшееся колесо старого амбарного ветряка. Безрезультатно загребаю руками воздух.  Ни дуновения, ни звука. Желтые абрикосовые, агатовые, апельсиновые, аметистовые, баклажановые, красные, бежево - коричневые, зеленые, оливковые с  рыжей прядью деревья, яркими огнями фейерверка освещают обездвиженную площадку улиц. Окаменевшая мегапалитра,- ни звука, ни шороха, адинамичная субстанция. Сколько это продлится? Не может быть. Под кривым от мозолей омелы дубом что- то явно зашевелилось. Огромный усатый таракан, ростом с дозревший желудь, пыхтя и кряхтя, потащил куда -то осенний лист цвета  Бисмарк - фуриозо. Бисмарк- Отто Эдуард фон…вспомнилось кольцо канцлера с надписью «Ничего». Интересно - ничего хорошего или ничего плохого? Ни-че-го…Очнулась. Кто- то дергает меня за рукав.

- Вы кто?

-Эдуард.

-Чего?

-Есть сотка? На водку не хватает.

-Есть пятьдесят.

-Давай пятьдесят, ничего!

Отдаю купюру. А, и в правду - ничего! Ветер  поднял осенние огни листьев, горящим пламенем они стремились достичь  растущих вершин лазурного горизонта. Морская синь небес незаметно- пригоршнями подымала оторопевший город. Каждый, набравшись сил, вставал в кильватерный строй, или наоборот выходил из него. Начался двигательный маневр.  «Ничего», - по каплям небо оживляло опешивших от войны людей.  «Ничего».

Бисмарк - фуриозо- цвет, типа красного с коричневым, перевод: разъяренный Бисмарк.