Про поэзию

Море подобно поэзии, волны как строки.
Набегают на нас и стремятся попасть в истоки.
Искусство требует жертв и усилий.
Они ложатся на плечи, словно последний вздох в могиле.

Толщи вод бьются о прибрежные камни, они намокают,
И под пламенным Солнцем искрятся, горят и сверкают.
А потом остывают в ночи, обдуваемы бризом.
Я на лодке плыву, подчиняясь былому капризу.

Утро дарит рассвет, и лицо озаряет лучами.
Это солнце поёт, наполняя своими цветами.
А вода здесь горька, неподвижная гладь перед небом,
Я в стоячей воде подкрепляюсь припрятанным хлебом.

И, поев, я продолжу свой путь, тишину разгоняя,
Плеск холодной воды задевает борта, чуть веслами играет.
Так рождается рифма, из надгробной плиты поднимаясь.
И струится вода, еле слышно о киль разбиваясь.

Шёпот утренних волн дарит мне неземное волненье,
Это шорох души после долгого томного тленья.
Всё быстрее гребу, подчиняясь морскому теченью,
Всё быстрее плыву, за собой оставляю сомненья.

А стихия меж тем силу вдруг набирает,
Ветер треплет мой чёлн, крики чаек стремительно тают.
Я в плену грозных волн, они бьются о борт со всей силой.
Они манят с собою, но я должен лишь сделать усилье.

Если плыть по волнам, то меня унесёт к побережью,
Разобьюсь снова я о мучительный берег надежды.
Но нельзя столько плыть, подчиняясь морскому волненью,
Нужно ждать своей смерти, но нужно покинуть теченье.

Развернувшись, разбился я громко о волны.
И до берега плыл я мучительно долго-предолго.
Не хотел умереть, вот и выплыл я на побережье.
Это берег незрячих, но меня не оставит надежда.

Буду снова я ждать этих волн как и раньше бесстрастно.
Я построю корабль, и там будет всегда безопасно.
Но чем дальше от берега, тем вероятней разбиться,
А в солёной воде невозможно не пить, не умыться.

Море словно поэзия, манит, зовёт нас и просит,
Снова сделаюсь я молчаливым нездешним матросом.
И к вопросу о стиле скажу я одно замечанье,
Новый слог порождает стихии сплошное рыданье.