Стук в небеса

Давай же, не бойся, запрыгивай в этот Mercedes 230 модели небесного цвета.
Не страшись, нам не придётся стучаться в небесные врата, давай поговорим.
Расскажи мне о ней, и о нём, и о них. Поведай мне о том, как всё произошло
Так, и никак иначе. О том, как тебя взрастил Лавкрафт, как тебя воспитал По,
И как тебя совсем никто не понимает. Моя радость, но ведь я тебя принимаю!
Я обо всём этом давно догадался, лишь бросив взгляд на цвет твоей рубашки.
Я ведь также, как и ты, прятался от людей чёрным вороном, летучей мышью,
Хищной змеёю, и, наконец, допрятался, до панических атак и социофобии…
Ты уверена, что тебе на самом деле это нужно, маленькое глупое солнышко?
Ах, я в будто теряю голову от тебя… Скажи, неужели мы в Сонной Лощине?

Как жаль, что твоё имя не связано со светом, он для меня так много значит.
Ведь, будь это так, я бы сжёг весь этот мир и сложил его прах к твоим ногам.
«Ух ты! Никогда не думал, что увижу Сан-Франциско!» - подмечу я в пути,
В стране, где под дубами произрастают банки Кока-Колы вместо мухоморов.
В моём восприятии мира – ты не живая, а уж в твоей парадигме – я мёртвый.
Возможно, мы оба правы, но насколько? Подайте могилу для высокого гостя!
Я столько раз падал и поднимался, что сам не пойму, стою уж я, или же лежу.
Но что же произойдёт, когда падут последние символы и закроется дверь?
Боюсь, нам никак не найти ответа на это не в наших сердцах, и не в глазах.
Эта лодка уже протаранила декорации, и мы поднимаемся по лестнице вверх.

Мои кровные инициалы образуют VS, предрекая судьбе с момента рождения,
Что я, как учил Летов, презирая принуждённый восторг, всегда буду против.
В государстве Платона воцарился государь Макиавелли, чудны дела твои…
Чайник на подоконнике выкидывает из сна. Кто-нибудь, снимите ему скальп.
Я открыл глаза и на месте погон пустота, что поглощает всё, а я когда-то был
Несказанным объектом в ней. Отныне, и навек, она поглотила и меня самого.
Границы моего Кэтлэнда всё сужаются, и мне уже нечем кормить этих котят.
Остаётся лишь собственная плоть. Их мордочки измазаны в вине, но мне уже
Не больно отсекать свой хлеб. Мой милый снег, ну где ты? Окутай же меня
В сей драгоценный белый саван, я умоляю. P. S. Твой трёхгрошовый Пан.