З. 1 Дюрер против Коперника

СТАТЬЯ (и автор) НА ЭТАПЕ СОЗРЕВАНИЯ

       Будучи современником и сверстником (почти одногодкой) Николая Коперника, Дюрер был не менее превосходным астрономом, математиком и естествоиспытателем. Оба они были верующими людьми. И лишь одно обстоятельство кардинально отличало их - Альбрехт, ко всем своим с Николаем достоинствам, был превосходным художником. В нём, удивительным образом, присутствовали мировоззрения: учёного, верующего и служителя КРАСОТЫ. В нём схлестнулись познание и страсть к прекрасному. И результат этой схватки вписался в его самое загадочное произведение - "Меланхолия". Понять его, значит опустить страсть к прекрасному на уровень знания. Наивное желание.

     Учёный муж наблюдает явления, изучает и старается приспосабливаться к ним, что делает его, по сути, гостем в мире. Оба, Дюрер и Коперник, всматриваются в небо и видят в нём движение планет и звёзд. Но один весь свой интерес направляет на анализ движения, используя всё, что доступно чувствам и ЗРЕНИЮ, что можно измерить, исчислить и предсказать. Другого же, ПОКОРЯЕТ КРАСОТА движения, единство движения, света, тепла и восхищающего подъема. Его удивляет свет, исходящий от светил и звёзд, дающий жизнь всему на Земле. Он не может пожертвовать своим проЗРЕНИЕМ ради того, что даёт ему ЗРЕНИЕ. И не будь Дюрер художником по-призванию, при своих выдающихся знаниях в астрономии, вполне мог составить  конкуренцию Копернику. Но, чары КРАСОТЫ, подсказывали ему о ТВОРЕНИИ. Подобному переживанию не был подвластен Николай, что и сделало его зачинателем научной революции.

     Познание, как известно, следует от простого к сложному, объясняя сложное через более простое и известное. Вот и Николай Коперник ПОЛАГАЛ истину в простоте и открывающихся возможностях. Предложенная им модель мира хотя и не была точнее старой, но была значительно проще в расчетах, но главное, давало новую "точку" ЗРЕНИЯ на мир. Она не принималась церковью, зато привлекала простотой и перспективой астрономов, астрологов и путешественников, позволяя им проще адаптироваться к небесным событиям.

     С лёгкой руки Коперника истина стала тем, что открывает новые возможности для поЗНАНИЯ. Фактически, он вскрыл относительность движения к системе отчёта НАБЛЮДАТЕЛЯ, чем и заложил основы научной революции и предопределил Эйнштейна. Познание стало на путь создания моделей, главным критерием которых являлась эффективность предсказания событий и приспособительность к ним. ЗНАНИЕ приобрело статус ИСТИНЫ, как того, что может быть практически обосновано и иметь возможность дальнейшего поЗНАНИЯ. То есть, быть ОТНОСИТЕЛЬНОЙ.

      Копернику, бывшему каноником при кафедральном соборе, было не легко поступится верой в центральное положение Земли. Однако, он сделал это ради полагаемой им истины, путь к которой он пролагал через ЗНАНИЕ. Сделал это, ибо вера его была, по сути, ЗНАНИЕМ, пусть и освященным Высшим авторитетом, но допускающим уточнение посредством поЗНАНИЯ. 
   "И поставил их (Солнце и Луну) Бог на тверди небесной, чтобы светить на землю" /Бытие, 1:17/
   Николай осмелился поставить Солнце в центр своей модели мироздания, сохранив над ним сферический небосвод с закреплёнными на нём звёздами. Деяние дерзкое, но логичное, вытекающее из накопленного астрономического знания, многое упрощающее, открывающее широкие перспективы для мировоззрения (Джордано Бруно).

      В отличие от Коперника, верой Дюрера, как Художника, по сути, была КРАСОТА. Она влекла его к себе силой необъяснимой и чарующей, заставляя покоряться себе безрассудно. От того ВЕРА Дюрера носила не осознанный, интуитивный характер. Сложности птолемеевой системы были хорошо известны Альбрехту, но КРАСОТА неба не склоняла его к упрощению мировоззрения. Напротив, небо виделось ему тайной, не позволяя ему предаться рассудительным наблюдениям.

      Наблюдение, как анализ чувств, совершается рационально, с холодным рассудком. КРАСОТА же восхищает, ВДОХ НОВЛЯЕТ, дарует новое дыхание, новое ощущение жизни, оно же способно подарить новое зрение - проЗРЕНИЕ. Очаровываясь, предавая своё ЭГО во власть КРАСОТЫ, человек наполняется удивлением и благоговением, становится красивее, душевнее, человечнее.

      Покоряя человека, увлекая за собой, КРАСОТА творит его по своим "канонам". И если это ТВОРЕНИЕ, накладывается на превосходного астронома, математика и естествоиспытателя, то в нём непременно возникает острая необходимость в  согласованности своих знаний, с происходящим с ним ТВОРЕНИЕМ. В подобной ситуации и оказался Альбрехт Дюрер.

1. В начале сотворил Бог небо и землю.
2.  Земля же была безвидна и пуста, и тьма над бездною, и Дух Божий носился над водою.
3.  И сказал Бог: да будет свет. И стал свет.
4.  И увидел Бог свет, что он хорош, и отделил Бог свет от тьмы.
5.  И назвал Бог свет днем, а тьму ночью. И был вечер, и было утро: день один.

     Сотворение мира, описанное в книге "Бытие", Дюрер знал почти наизусть и свято верил в него. Не возникало у него сомнений и в отношении к геоцентрической модели Птолемея, которую хорошо знал. И всё же, воображение художника не переставали будоражить неразгаданности первых глав "Бытие".

     Интуиция подсказывала ему, что их простые и ясные слова были оглашены не для слуха и представления, а для мучительных раздумий и поисков в себе. В каждом своём произведении, посвященным библейским сказаниям, он пытался найти и выразить скрытое за сказанным. Но лишь к сорока годам у него созрела дерзкая решимость заглянуть за сказанное о сотворении мира. 

     По созревшему замыслу в композиции должны были найти своё отражение первозданный Свет и ВОДА. Та самая, над которой витал Дух Божий и, из которой по Слову Божьему, творился Белый свет. Для них, никем невидимым, требовались символы, способные отразить КРАСОТУ творения.

     Замысел предельно дерзкий, не допускающий самоволия и осуществимый лишь с согласия Бога. Да и возникновение самого замысла не могло быть случайным, что давало надежду на Его благосклонность. Она присутствовала и раньше, способствуя успеху и последующему недовольству произведённым. Однако в предстоящем рискованном деянии неизбежным грозило быть и Высшее НАКАЗание.

И сказал Бог: да будет твердь посреди воды, и да отделяет она воду от воды.
7 И создал Бог твердь, и отделил воду, которая под твердью, от воды, которая над твердью. И стало так.
8 И назвал Бог ТВЕРДЬ небом. И был вечер, и было утро: день второй.
9 И сказал Бог: да соберётся вода, которая под небом, в одно место, и да явится суша. И стало так.
10 И назвал Бог сушу землею, а собрание вод назвал морями.

      В центре композиции ему виделась его Муза - Логика, пробивающая дорогу мысли к самой ТВЕРДИ. Олицетворять её должна была женщина в венке, с крыльями для полёта. По идеи она должна была подняться до самой ТВЕРДИ небесной, разделяющую вещный мир от мира запредельного, не сущего. В способности Логики совершить подобный прорыв, Дюрер почти не сомневался, уверенность ему придавала открывающаяся "числовая вязь" мироздания. Его восхищала и направляла роль чисел в мироустройстве. Он первым в Европе создал магический числовой квадрат 4х4. И был уверен, коль числа правят миром "под ТВЕРДЬЮ", то и сама ТВЕРДЬ должна быть подвластна им и Логике.

      Для Альбрехта, находящегося под влиянием Птолемея и "Бытие", Земля оставалась главным центром творения. Но особенно его интересовала Перво созданная ВОДА. В ней, по слову Божьему, образовалась ТВЕРДЬ, и всё сущее под нею. Дюрер уверен, Она - эфир, в ком Слова Бога, становятся ТВЕРДЬЮ, затем обращаются в  сушу земную и моря, во всё, что "под твердью" (мир Земной). О том же, что "над твердью" (мир Занебесья), должно сказать единство, пока ещё разобщённых, ЗНАНИЯ и ВЕРЫ. Не случайно же мир создан познаваемым! 

     У Платона, высоко чтимого художником, эфир – главная стихия, объединяющая собой все остальные. Её символом великий философ считал додекаэдр. Им Дюрер и решил олицетворить первозданную ВОДУ.

      Решил и с трепетом приступил к работе. Он представлял свою Музу, летящей к ТВЕРДИ и устремлённой на её преодоление. С нею должны быть приборы для измерения пространства и времени. Додекаэдр же должен составлять основу фона картины.

    В мире земном, уверен Дюрер, всё имеет свою причину, всё подчинено законам, тут время условно, оно лишь повинуется законам, причинно текущим вперед и обращаемым Логикой назад. Это логичный мир с обратимым временем. В нём не только Бог может заглянуть в прошлое и знать будущее каждой пылинки, но любой, знающий все его законы. Такой мир удивителен тем, что познаваем и у его поЗнания нет границ. Здесь Логика всесильна и, теоретически, может поЗНАТЬ всё, как всё СО ЗНАНИЕМ делает Бог. Это мир Его ЗНАНИЯ и соЗНАНИЙ подобных Ему!

    В мире обратимого времени царят законы, устанавливающие и сохраняющие в нём свой порядок. В нём ничего не может произойти вопреки закону. У каждой причины своё следствие. Здесь невозможны случайности и ошибки, здесь всё упорядоченно до мелочей.

     Именно в такой мир верил Альберт Эйнштейн и строил этот мир совместно с другими великими мыслителями. "Бог не играет в кости" - твердил он, ставя себя на место Бога. Он мог себе это позволить. Случайности, как нарушения закона, лишь разрушают порядок. В мире, где всё сВершается по законам, властвует со ЗНАНИЕ их.

     В рисуемом Дюрером Земном мире всё получалось прекрасно, особенно его радовал полёт Логики. Однако, не складывался символ ТВЕРДИ, все его варианты не вписывались в символ эфира (додекаэдр). Все попытки его выразить вносили диссонанс в идею произведения. Великий Платон, похоже, не читал "Бытие" Пятикнижия и не предполагал разделения эфира на Земной и Занебесный.

     Дюрер злился на себя, на материал, на весь мир вокруг. Не раз и не два бросал свою затею, однако, она слишком "зацепила" его. Проходило немного времени и он возвращался к новым попыткам выгравировать символ разделения мира на Земной и Занебесный, но тщетно, идеи появлялись, но вдохновения не приходило.

     Мир порядка противился наложению любого предела на него. И вдруг, он даже не почувствовал, а окунулся в холод тайны. Неожиданной ясностью от Света неведомого, ТВЕРДЬ предстала перед ним не чистым Небом, а ТВЕРДЫНЕЙ тайны, не допускающей перехода из мира Земного, где кроме Добра совершается и Зло, в Мир Занебесный, где Зло недопустимо, исключено. И припомнил Дюрер слова, заключающие третью главу "Бытие":

И сказал Господь Бог: вот, Адам стал как один из Нас, зная добро и зло; и теперь как бы не простер он руки своей, и не взял также от дерева жизни, и не вкусил, и не стал жить вечно.
23 И выслал его Господь Бог из сада Едемского, чтобы возделывать землю, из которой он взят.
24 И изгнал Адама, и поставил на востоке у сада Едемского Херувима и пламенный меч обращающийся, чтобы охранять путь к дереву жизни.

     Если Зло совершается мире, то он не мир, где властвуют законы, не тот, где всё совершается СО ЗНАНИЕМ Бога. В этом мире ЗНАНИЕ не может быть полным. Здесь не только соЗНАНИЕ Бога, но и Логика не всевластны. И со ЗНАНИЕМ тут всего не предусмотришь. Оно не может ЗНАТЬ всё и всякое поЗНАНИЕ совершается путём проб и ошибок.

     Совершаемое Зло рушит всё надежды соЗНАНИЯ на победу Добра над Злом, ведь ЗНАНИЕ, хотя и сила, но не всесильно. Оно не может не только справиться со Злом, но и само способно его производить. И в своём желании Добра соЗНАНИЕ, неизбежно, поЗНАЁТ и Зло. Это мир поЗНАНИЯ добра и зла.

      Неожиданно пришедшая ясность вдохновила Дюрера показать тщетность ЗНАНИЯ, не допустимость Логики и поЗНАНИЯ к тайнам мироздания.


          СТАТЬЯ НА ЭТАПЕ СО ЗРЕВАНИЯ.