Прощание Изгнанника, по канве ст-ия А. Гордона

По мотивам ст. А. Л. Гордона (1833 - 1970)
Прощание Изгнанника, с англ.

Колышет море толщу вод,
Волнуется оно.
Осенний шторм корабль несёт,
Вздувая полотно.
Простор атлантики кругом
В морщинах, в седине.
Я слёз не лил, покинув дом,-
Что ж нынче плакать мне?

Но как на запад не взглянуть!
Там всё еще светло,
Хоть солнце свой небесный  путь
Почти уже прошло.
Среди пучин багровый диск
Готов улечься спать,
Но утром в туче пенных брызг
Он воспарит опять.

Заблещет вновь держава дня
В сияньи золотом,
Дельфины, зыбких волн родня,
Запляшут за бортом.
И вот, любуясь танцем их,
Вдруг осозна'ю я
За сколько тысяч миль морских
Лежит страна моя!

Вокруг меня со всех сторон
Простор иных морей.
А что мой дом?- всё тот же ль он?-
Поведай мне, Борей.
Простимся, отчий край, пора:
Изгнанник, пилигрим,-
В стенах, родных еще вчера,
Я ныне стал чужим.

И только память с корабля
Несёт меня назад.
Меня встречают тополя
У входа в старый сад.
И все отдельные черты
Я вижу как вчера:
Вот птичья клетка, вот цветы,
А вот моя сестра.

Лелеют женщины печаль
В сочувствии святом.
Но мне прошедшего не жаль,
Вздыхать?..  что пользы в том?
Из трубки пыхает дымок
В часы вечерней мглы,
И плещут возле самых ног
Угрюмые валы.

Закат чуть теплится. Смелей
Лети по морю, чёлн!
А капли на щеке моей --
Всего лишь брызги волн.
Мой барк в глухую даль несом,
К неведомой стране.
Я слёз не лил, покинув дом,-
Что ж нынче плакать мне?


Об авторе по https://poetandpoem.com/A-G-Stephens и Википедии

Адам Гордон (англ. Adam Lindsay Gordon, 1833 - 1870):  австралийский поэт, жокей,
полицейский и политик. 
Гордон ролучил образование в Англии. Несмотря на успехи в спорте, из Королевской военной
академии его отчислили из-за нарушения дисциплины и плохой успеваемости.
В юности он был необузданным и безрассудным, и отец отправил его в Южную Австралию,
где он поступил на службу в конную полицию. Уйдя в отставку, Гордон стал отличным наездникам
участвовал и брал призы в скачках с препятствиями.
Первые стихи опубликовал примерно в тридцатилетнем возрасте. Тогда же он был избран
в парламент Южной Австралии. Гордон неоднократно пытался заняться бизнесом, но делового
чутья не имел, и все его предприятия проваливались; в личной жизни  несчастья преследовали
его одно за другим. Им овладела депрессия, к тому же, упав  с лошади, он получил
серьезную травму головы, от которой так и не оправился полностью.
Современные специалисты считают последний стихотворный сборник Гордона важным
произведением австралийской литературы, но по его выходе он особого успеха не снискал.
Финансы Гордона пришли в полное расстройство, он не смог возместить расходы своему
издателю, и застрелился летом 1870 года в возрасте тридцати семи лет.

-------------------------------------


Оригинал
A-L Gordon
AN EXILE'S FAREWELL

The ocean heaves around us still
With long and measured swell,
The autumn gales our canvas fill,
Our ship rides smooth and well.
The broad Atlantic's bed of foam
Still breaks against our prow;
I shed no tears at quitting home,
Nor will I shed them now!

Against the bulwarks on the poop
I lean, and watch the sun
Behind the red horizon stoop ?
His race is nearly run.
Those waves will never quench his light,
O'er which they seem to close,
To-morrow he will rise as bright
As he this morning rose.

How brightly gleams the orb of day
Across the trackless sea!
How lightly dance the waves that play
Like dolphins in our lee!
The restless waters seem to say,
In smothered tones to me,
How many thousand miles away
My native land must be!

Speak, Ocean! is my Home the same
Now all is new to me? ?
The tropic sky's resplendent flame,
The vast expanse of sea?
Does all around her, yet unchanged,
The well-known aspect wear?
Oh! can the leagues that I have ranged
Have made no difference there?

How vivid Recollection's hand
Recalls the scene once more!
I see the same tall poplars stand
Beside the garden door;
I see the bird-cage hanging still;
And where my sister set
The flowers in the window-sill ?
Can they be living yet?

Let woman's nature cherish grief,
I rarely heave a sigh
Before emotion takes relief
In listless apathy;
While from my pipe the vapours curl
Towards the evening sky,
And 'neath my feet the billows whirl
In dull monotony!

The sky still wears the crimson streak
Of Sol's departing ray,
Some briny drops are on my cheek,
'Tis but the salt sea spray!
Then let our barque the ocean roam,
Our keel the billows plough;
I shed no tears at quitting home,
Nor will I shed them now!