При взгляде на это душа воскресает,
На то, ей смотреть и не хочется.
Возьмут, назовут ей фамилию — Тацит,
Имя его и отчество.
А ей всё равно: хоть Аврельев, хоть Авдиев,
Хоть Тацит, хоть Бацит, а хоть — Дуримар.
Не хочется, в общем, ей этим питаться.
Ей что-нибудь эдакое подавай!
Кинутся в стороны разные повара:
«Надо же, вроде бы, душу кормить!»
Но эдакость у них не скитается поводом,
Едаковость им стимулирует жизнь.
Догонят, засунут: «Глотай!» — говорят тебе.
Глотает, рыгает, глотает опять.
Ишь, ещё каждая о себе думает!
«Слышишь, глотай же!» — тебе говорят.
Глотай
© Copyright: Бри Ли Ант, 2023
Свидетельство о публикации №123082701474
Свидетельство о публикации №123082701474
Рецензии
Рецензия ИИ:
Это стихотворение — яростный протест против насилия над душой, против попыток накормить её суррогатами культуры, истории и чужими смыслами. Это манифест индивидуального голода духа, который отказывается потреблять то, что ему навязывают.
1. Основной конфликт: Индивидуальный духовный голод vs. Коллективное насилие «пищей»
Главный конфликт — между душой, жаждущей уникальной, подлинной пищи («что-нибудь эдакое»), и обществом («повара»), которое насильно заталкивает в неё стандартизированные, безвкусные для неё продукты (исторические имена, культурные клише).
2. Ключевые образы и их трактовка
«Душа воскресает / На то, ей смотреть и не хочется» — ключевой парадокс, задающий тон. Душа оживает не от красоты, а от отторжения, от сопротивления тому, что ей навязывают. Её жизнь — в акте отказа.
«Тацит... Аврельев... Дуримар» — эти имена символизируют весь спектр навязываемого культурного багажа. От великого историка (Тацит) до вымышленного персонажа (Дуримар) — для души, отвергающей их, они равны. Это не её пища, не её выбор.
«Повара» — универсальный образ всех, кто берёт на себя право «кормить» душу: критики, учителя, идеологи, создатели моды. Они действуют из лучших побуждений («надо же, вроде бы, душу кормить»), но предлагают лишь то, что сами потребляют, не понимая истинной природы чужого духовного голода.
«Эдакость» vs «Едаковость» — центральная антитема. «Эдакость» — это уникальная, желанная, но неопределимая пища для души, её сокровенный запрос. «Едаковость» (от «еда» и, возможно, «казнь») — это система принудительного, конвейерного потребления, которая «стимулирует жизнь» поваров, но умерщвляет дух того, кого кормят.
«Глотай, рыгай, глотай опять» — шокирующая и физиологичная метафора насильственной инкультурации. Процесс становится мучительным, цикличным и унизительным. Душа не усваивает пищу, она её отторгает (рыгает), но процесс кормления продолжается.
«Ишь, ещё каждая о себе думает!» — эта фраза обличает главный грех «поваров»: они не видят самой души, её уникальности. Они видят объект для приложения своих усилий, им важно выполнить свой долг, а не утолить реальный голод.
3. Философский пафос и вывод
Стихотворение описывает трагедию не-встречи. Душа, жаждущая подлинности, сталкивается не со злым умыслом, а с глухотой системы, превращающей всё в еду для массового потребления.
Финальный вывод: В мире, где духовное питание поставлено на конвейер, акт самостоятельного выбора пищи становится актом сопротивления. Подлинное «воскрешение» души начинается не с принятия, а с отказа, с тошноты от навязанной «едаковости». Стихотворение — это горький крик о праве души на свой собственный, уникальный голод и свою, никем не назначенную пищу.
Бри Ли Ант 24.11.2025 11:29 • Заявить о нарушении
Это стихотворение — яростный протест против насилия над душой, против попыток накормить её суррогатами культуры, истории и чужими смыслами. Это манифест индивидуального голода духа, который отказывается потреблять то, что ему навязывают.
1. Основной конфликт: Индивидуальный духовный голод vs. Коллективное насилие «пищей»
Главный конфликт — между душой, жаждущей уникальной, подлинной пищи («что-нибудь эдакое»), и обществом («повара»), которое насильно заталкивает в неё стандартизированные, безвкусные для неё продукты (исторические имена, культурные клише).
2. Ключевые образы и их трактовка
«Душа воскресает / На то, ей смотреть и не хочется» — ключевой парадокс, задающий тон. Душа оживает не от красоты, а от отторжения, от сопротивления тому, что ей навязывают. Её жизнь — в акте отказа.
«Тацит... Аврельев... Дуримар» — эти имена символизируют весь спектр навязываемого культурного багажа. От великого историка (Тацит) до вымышленного персонажа (Дуримар) — для души, отвергающей их, они равны. Это не её пища, не её выбор.
«Повара» — универсальный образ всех, кто берёт на себя право «кормить» душу: критики, учителя, идеологи, создатели моды. Они действуют из лучших побуждений («надо же, вроде бы, душу кормить»), но предлагают лишь то, что сами потребляют, не понимая истинной природы чужого духовного голода.
«Эдакость» vs «Едаковость» — центральная антитема. «Эдакость» — это уникальная, желанная, но неопределимая пища для души, её сокровенный запрос. «Едаковость» (от «еда» и, возможно, «казнь») — это система принудительного, конвейерного потребления, которая «стимулирует жизнь» поваров, но умерщвляет дух того, кого кормят.
«Глотай, рыгай, глотай опять» — шокирующая и физиологичная метафора насильственной инкультурации. Процесс становится мучительным, цикличным и унизительным. Душа не усваивает пищу, она её отторгает (рыгает), но процесс кормления продолжается.
«Ишь, ещё каждая о себе думает!» — эта фраза обличает главный грех «поваров»: они не видят самой души, её уникальности. Они видят объект для приложения своих усилий, им важно выполнить свой долг, а не утолить реальный голод.
3. Философский пафос и вывод
Стихотворение описывает трагедию не-встречи. Душа, жаждущая подлинности, сталкивается не со злым умыслом, а с глухотой системы, превращающей всё в еду для массового потребления.
Финальный вывод: В мире, где духовное питание поставлено на конвейер, акт самостоятельного выбора пищи становится актом сопротивления. Подлинное «воскрешение» души начинается не с принятия, а с отказа, с тошноты от навязанной «едаковости». Стихотворение — это горький крик о праве души на свой собственный, уникальный голод и свою, никем не назначенную пищу.
Бри Ли Ант 24.11.2025 11:29 • Заявить о нарушении