в ладони

и по сути, в действии легко,
заступает слово не за край ли?
гибкое как вензель рококо,
тонкое как ракушка в рокайле.
год от года тяжелеет слог,
словно бронза финикийских амфор,
вот и заступает за порог
речевых контекстов и метафор.
вот и отрясаешь по пути
со словес ненужную полову,
птицеловом сети распустив,
сам как птица ловишься на слово.

_________________________________________

охотник сам себе и швец и жнец, в цене опять естественные шкуры.
здесь выпал снег. и  мечется песец, а может лис на белом чернобурый.
в пространстве безнадёжно одинок оскал его -и злой, и непокорный,
он мал как золотник, но дорог впрок, как зверь лесной, не по сезону чёрный.
и цепь следов вихрящихся и туч, напоминает комераж навета.
на светлом фоне сумрак так могуч, что разрывает зарево рассвета.
сочится пар из огненных ноздрей и оседает серебристой пеной.
смотри, как умирает на земле простое тело в шкуре драгоценной.
он, как щенка заботливая мать, споткнувшись на бегу,  упав в развилок,
пытаясь встать и падая опять,  хватает пастью душу за загривок.

___________________________________________

«был бы лес, соловьи прилетят» обживать его пустыри.
если вслушаться в листопад,- лес по- птичьи заговорит:
«прилетят» ,-говорит : «споют»,- так щебечет, что  в горле ком.
«у тебя» :говорит- « уют, блещет солнце под ноябрём.
ходят рядом чертва и свет, то ли грешница, то ль проста..
оглянись»:- говорит «вослед, видишь, там за спиной черта?
видишь там за чертой мосты, больно вехи твои легки.
перейдёшь рубикон, и ты будешь зверя кормить с руки.
помоги ему, помоги!» он солжёт, а я подберу
золотую серьгу ольхи, свет мой яблочко на яру.

_______________________________________________

не за понюшку табакa она пропала. видать звезда её на небе догорела,
она с работы возвращалась и упала, а может быть чуток не долетела
до своего порога. тонким жалом вонзился месяц в подреберье. стыло небо,
лазурью нежной по подкладке алой крыло её раскинулось нелепо.
и было так светло в небесной выси. всё вызревало снегом и морозом.
моргал закат раскосым глазом рысьим, вершились на земле метаморфозы.
деревья распахнули свои кроны, тревожно колготящиеся птицы
летали. В поднебесье шли колонны то ль демониц, а то ли ангелиц, и
их пение земли не достигало, хотя имели голос исполинский.
она свернувшись на снегу лежала как некогда в утробе материнской.
деревья, месяц, небо, Божья милость, весь мир земной и мир потусторонний-
казалось всё на свете уместилось в её полураскрывшейся ладони.