Л. М

Незаметно как-то... Не сказать словами,
Только чувствую нахлынуло… Где-то в горле ком.
Худенькая девочка с зелёно-карими глазами
В школьной форме с кружевным воротничком.

О, эта длинная первая линия Васильевского острова,
Как же далеко и нудно идти от дома до школы,
И словно душа твоя наелась чего-то солёного и острого,
И страстно жаждет звуков нежных от старой радиолы.
А после уроков обратно - в горе, от школы до дома,
Останавливаясь у векового, большого дуба,
Видеть пьяного и сочувствующего управдома
И отвечать в расстройстве ему запретно грубо.
А дома уныло ждать следующего дня движение,
Чтобы снова бессмысленно и глупо страдать,
И искать надежду, испытав позорное поражение,
И знать, что ты ничего, ничего  не можешь ей дать...
               

А потом… Не помню, что за хворь меня подло сломила,
Девочка таинственно исчезла, незаметно покинув город.
И почему-то для всех это событие было «таким милым»,
А я как будто за что-то и кем-то был подло вспорот.

И я, как всегда, узнал последним о происшедшем
И в истерике пытался найти её новый адрес.
И стал в те дни, немыслимо диким и сумасшедшим…
И был уверен, что уже никогда не поправлюсь.

Мне долго, упрямо и занудно думалось только о ней.
Я по-детски сник, истеричным Пьеро, от дикого облома…
А старинную дорогу, что из земли и прошлого камней
Закатали асфальтом. И дуб срубили. И упразднили управдома.