***

Нагрянула великая кручина.
Напала жесточайшая тоска
Упала я,  тяжёлая причина
 гремела громом гневным у виска.

Противно стало все, что было любо:
Пропитан ядом, желчью - каждый  вдох.
И принадлежность к стаду ,  то есть, люду-
Я отвергаю!  Я есть то,  что Бог!

Я не хочу жалеть себя иль тихо плакать
От умиления и собственной любви.
Насквозь засохла внутренняя мякоть.
Иссякла влага слёз и  соль в крови.

Я ныне -  горсть.  Ладонь в кулак зажата.
Я -  ныне гость.  Живу на всем чужом.
Я  создала себе родного брата,
И назвала его -  моим ножем.

Он- за меня,  со мной... он мне подобен!
Он-прям и тверд. Он-гладок, тих и чист.
Он смел.  В руке моей он-лёгок и удобен.
Он - молчалив,  как я и белый лист.

Мы смотрим друг на друга.
Мы отныне- надёжная и дружная семья.
Лишь с ним делить мои часы досуга
Хочу я,  чуть дурачась и шаля.

Меня он успокоит и утешит
Уверенным возвратом должной мзды.
Нет ничего,  что он порвёт,  разрежет...
Он - словно луч сияющей звезды.

Средь звёзд витают души в отдаленьи
От глупых, грубых человекотел,
Душа дозреет в том уединеньи, 
В дремоте ожидая свой удел.

Напрасно тупо верить в возрожденье .
Таким,  как были мы -  уж не бывать.
Но есть надежды робкой впечатленье
Что будет нам дано и то познать!