Евреечка Соня

Перебирая свой архив, я нашёл небольшие желтые листы с рассказом о любви с евреечкой, будучи лейтенантом. Оригинал был сожжён моей женой, как и некоторые разные фотографии моей холостяцкой жизни. Так уж  получилось.
И так служил я тогда в Тмутаракани. Поселили жить меня в военной гостинице, а на стройку я ездил на автобусе. Строили военным летчикам общежитие. Солдаты мои были устроены там же в казарме. Нареканий к ним у меня не было. Служили честно и строго соблюдали воинский распорядок. Я, конечно, проводил с ними  беседы,  политинформации, постоянно занимался по уставам внутренней службы. Это я умею делать. Вообщем все было хорошо. Меня тоже поставили на лётное довольствие (как лётчика) и я все нормы пайка получал, как лётчик. А это и шоколад, конфеты, мармелад, сгущенное молоко, булочки воздушные и другие пряности. Такого я, как военный строитель, не ожидал, конечно.
По субботам и воскресеньям ходил в местный клуб на танцы молодой лейтенант. Кровь бурлила и играла в моем теле.. И надо было где-то убивать время. И вот там однажды я познакомился с одной девчоночкой. Её звали Соня, Сонечка. Она оказалась школьницей,  но очень забавной и шаловливой. Она была такой живой, яркой, что у меня захватывало дух от общения с ней. Стройная, красивая, она сразу бросалась в глаза. И в тоже время чувствовалось, что Сонечка наивное дитя, чистое, светлое создание, ну просто ребёнок. Я даже боялся к ней прикасаться, старался говорить вежливо, ласково и нежно. Читал ей свои стихи, рассказывал о детстве,  о приключениях. Мы обычно гуляли в парке у гостиницы. Соня сама приходила ко мне в парк, а вернее сказать прибегала и постоянно торопилась домой. Ну, нам и этого времени хватало на общение. Мы очень сдружились. Я привык к ней такой, какая она есть и ничего  большего не требовал,  а просто наслаждался её наивностью, молодостью. Она почему-то не разрешала её провожать до дома, и я соглашался. Я не мог такому дитя перечить. Лето плавно переходило в осень. Август был на исходе. Мы уже с Соней целовались, не стесняясь самих себя. Даже в дождливые дни она прибегала, и мы намоченные дождём целовались и разговаривали урывками. Глаза её светились и боязливо радовались. А последние дни августа она вообще вела себя странно. Целовала меня с удивительной жадностью и даже плакала иногда. А поскольку я всё ей разрешал и ничего не расспрашивал, то у меня зарождались нехорошие мысли. Я даже как-то спросил её, не случилось ли чего? И потом она пропала, просто исчезла. Я ждал целую  неделю, а потом пошёл искать.


Луноликая девочка Соня.

Это как наваждение было:
Я с девчоночкой летом гулял.
Эта школьница просто влюбилась.
Ей стихи о любви я читал.

Луноликая девочка Соня.
В ней наивность с рожденья видна.
С полу взгляда я кажется, понял,
Она ангелом быть рождена.

Закрутилась любовь, закрутилась.
Целовались мы с жадностью всей.
А потом не пришла, не простилась.
Ничего я не знаю о ней.

До сих пор я о ней вспоминаю,
И то время с любовью кручу.
Представляю её, представляю,
И надрывно в то лето кричу…
                2002 г.

Далеко за границей

Далеко, далеко за границей
Молодым лейтенантом служил.
До сих пор мне Евреечка снится.
Взгляд наивный из прошлого мил.

Ей рассказывал глупости, сказки,
Ей стихи постоянно шептал,
А она мило строила глазки.
По глазам я любовь узнавал.

Убегала она, убегала.
Что поделаешь, школьница ведь.
И опять, и опять возвращалась,
На любовь, на свою посмотреть.

Не неволил ее, любовался.
Вся светилась, наивной была.
Испугать недотрогу боялся.
В мире грез черноглазка жила.

Убегала, опять убегала.
Не сердился совсем на нее,
Но однажды под вечер призналась,
Что родители знают про все.

Всё узнали и ей пригрозили.
Увезут далеко, далеко.
Ведь в другом измерении жили,
А из веры уйти нелегко.

Убегала, ко мне убегала,
Но всегда возвращалась домой.
С каждым днем несказанно терзалась,
Даже плакала горько порой.

Мы встречались в туманы и грозы.
Я боялся обидеть ее.
Были дни на прощанье похожи,
Но природа шептала свое.

Стихли грозы, дожди прекратились.
Нет евреечки милой в саду.
Сны не зря нехорошие снились.
Я один по аллее иду.

Ее нет, увезли в другой город.
За еврея ее отдадут.
По спине пробежал серый холод.
Ничего не поделаешь тут.

Обошлись некрасиво с девчонкой.
Темной ночь во Львов увезли.
Обо всем рассказала сестренка.
По-другому тогда не могли.

Так бывает, наверно, на свете.
Это было давно, далеко.
Мы наивные, глупые дети.
В этой жизни совсем нелегко…
                2005 г.

Да, нашёл её дом, но зайти  в него не решался. Хорошо, что ко мне вышла девочка и стала всё рассказывать. Это была её младшая сестрёнка. Здесь жила набожная еврейская семья. Вот почему Соня и прибегала и убегала, не ожидая вечера. Ей просто не разрешали долго гулять и, в конце-то концов, отвезли её в областной город для дальнейшей учёбы. Да, и замуж её обязательно отдадут за еврея. Всё это поведала её сестренка. И добавила, что лучше её не искать…
Вот так закончилась наша наивная любовь с Соней. Больше я её никогда не встречал. Но вот почему-то душа нет-нет, да и заноет по тем временам моей молодости. Это же была чистая,  наивная и светлая любовь, а такое не забывается никогда…
                2023 год.