Со скоростью света

Я лишь лежу, но движусь со скоростью света,
Я за секунду достигну Кассиопеи.
Я обгоняю галактики и планеты,
Но от своей боли сбежать не сумею.
Я лежу, и боль закрывает солнце,
Медный бубен с шаманскою колотушкой
Будто бы - так моё сердце бьётся,
Тяжкое, медное, в металлической стружке.
Я лежу, и боль разрастается выше неба
Тянутся тяжи куда-то туда, в невесомость,
Там, где никто даже толком не был,
Там, где закончится жизнь моя - глупая повесть.
Руки отводят меня от моей траектории,
Тёплые руки родного мне человека,
Я сгораю на скорости, как в крематории,
На стратосфере планеты. В радости.
Или в горе.
Но до скончания века.

Нет, я всё-таки остаюсь ничтожеством
Даже с навыком подрезания быстрых фотонов
На дорогах судьбы (и космических тоже).
Пока полежу, раз уж так, и послушаю стоны
Слабые совести, заглушённые белым шумом
От реликтового излучения в телике.
Я для всех являюсь немного чудовищем и безумным
Шутом. Мечу, как дротики, реплики и истерики
Во всех, кто приблизился слишком близко
К моей космической зоне вечного отчуждения,
Не подходите, это связано с риском
Быть сожранным моей внутренней Тенью,
Имеющей аппетит как у чёрной дыры
И категоричность матёрого палача.
Будь ты хоть тысячным или вторым,
По незнанке дотронувшимся до плеча,
Костлявого и непривычного к ласке,
За вычетом бриза солнечного ветра,
Срывающего вместе с кожей гримасы и маски,
Ужимки, в том числе и твои, мой Педро
Из мексиканских сериалов, в которые я так любила в детстве
Залипать между очередями шума белого.
Я твоя Хуанита, твоя колдунья из леса,
Но я хочу выкинуть эти роли и стать неумелой,
Как в том же детстве, когда было можно просто
Любить и не просить ничего взамен и назад,
Когда на мозгах ещё не прикипела короста,
Когда улыбка затрагивала и глаза.
Подальше от старых всех забобонов и травм,
Остановить эту гонку, не сгореть в стратосфере,
Не ходить по врачам, не подсчитывать ран,
А тебе - просто верить.

Но быть сожранным Тенью - незавидная участь,
Я не могу обвинять тебя, это было ведь по незнанке,
И пока над тобой сгущаются тёмной материи тучи,
Беги от меня, пока сингулярность не вывернула наизнанку
Либо тебя, либо меня, но я уж привычна ко всяким подвывертам,
И нутро моё поглощает космический мусор без рвотных рефлексов.
Я ещё полежу и подставлю усталые веки парочке зивертов,
Солнечный ветер татуирует на мне рисунки из детства.

Я вижу цветы и вкус молодого весеннего ветра,
Я вижу весну и гроздья сирени, прохожу мимо них.
Я не знаю, сколько мне лет, но мой рост не превышает метра,
А может, это не я, а мой зазеркальный двойник.
Я погружаюсь в хрустальное утро,
В запах асфальта и вкус воды,
Я не знаю, что делают люди на картинках из "Камасутры",
Зато я точно знаю все лужи и все пруды.
Мой мир ограничен парой дворов,
И собачьи какашки - это единственная беда,
И я точно знаю ещё, что боюсь лошадей и коров.
И что сегодня не кончится никогда.