Иван - навИ

   Сказка пишется давно и похоже заканчиваться не хочет. В сказке пишу о чём хочу и что легло на душу. Если напишите в ответ буду рад. Могу выложить информация, которая пошла в сюжет.             



                Боги наши суть Отцы наши,
                а мы дети их.
                -  Папа, а зачем идёт снег?
                - Снег идёт, сыночек, не зачем, а почему!

 
Ну, давай, дружок, начнём,
Расскажу я кой о чём.
Лишь не знаю, как начать,
Чтобы смог ты дочитать!

 
1. За широкими морями,
За зелеными лесами,
Там где речка средь брегов
Рассекает тихий дол,
Царство славное лежит,
На холмах же град стоит.
На краю в избе курной
Жил Ванюша молодой.
Сиротою был от роду
Он не знал свою породу.
Рос при деле без отца,
Превратился ж в молодца.
Сажень верная в плечах
Ум сквозит в его речах.
Все бы было вроде так,
Но в кармане лишь кулак.
Как Ванюша не трудился
Лишь до дырок прохудился.
И когда решил каюк,
Вдруг раздался тихий стук.
Открывает, там карга
В волосах прошла пурга,
Рот беззубый, нос крюком,
Подпираемый клыком.
Одним словом, хороша.
- Как живешь, моя душа?
Отвечал Ванюша браво,
Что живёт он очень славно.
А чего б ему не жить,
Неумеяча тужить.

Ну, да ладно спозаранку
Не пристало гнуть баранку.
И Ванюша за рога
Говорит: «Скажи, карга,
Ты зачем ко мне пришла?
Видишь дома ни шиша!
Лишь воды могу подать,
Да на дудке поиграть».
А она ему в ответ:
- До воды мне дела нет,
Слушать музыку не в лад.
Ты как вижу мне не рад.
И тебе я не Карга,
А посланница – Варга.
И скажу меж тем по делу
Где гора, как куча мелу
Самородина река
Размывает берега.
Над Калиновым мостом
Алатырь, под ним ключом
Бьёт Родник.
Сварог-старик
Охранял его всегда
Чтоб в Смородине вода
Не усохла никогда.
И для Гоев он закон
Начертал на этот кон.
Той водой и дуб питался,
А на нем Ларец болтался.
Китоврас владенья те
Сторожил по темноте.
Чтоб Ларец тот не открылся
И Кощей не возродился.
Кот Баюн про быль трещал
Гамаюн под клюв вещал.
И хранительница Тара
Средь берёз венки плетя
Настоящее встречала
Перуна - отца святя.
Только строй тот был нарушен
И Родник почти осушен.
А Сварога молот-бой
Чаще требует покой.
Меньше ратичи родятся
И на битву не годятся.
Тех границ разорван круг
Маятой Кощея слуг.

Вот Ванюша в чём тут дело
Если всё тебя заело.
Собирайся в путь-дорогу,
Чтоб помочь теперь Сварогу.
Враг ведь нынче не снаружи,
Враг ведь нынче изнутри.
Ты Руси сегодня нужен.
На меня ж так не смотри.
- Ну, дела, вот это дело.
Хорошо же ты пропела.
Я те Спас всея Руси.
Благодарен я весьми.               
Шла бы лучше поздорову
Не прибавив чего к слову.
Хто ж то знает, хто я есь?
Мож татарин, может весь?
И чего за Русь мне биться
Я ж не знаю с кем сродниться?
Это раз и вот те два,
У меня ж одна глава.
Я ж не Бог, чтоб в помощь Богу
Черный ход на Русь закрыть.
И оттудова дорогу
Проорати перерыть.
И последнее на три.
На меня так не смотри.
- Что ж пришло как видно время
Соль Земли тебе отдать.
Ты Ванюша не без племя.
И твой Род имеет стать.
В годы те, когда котёнком
На ветвях Баюн шалил.
Гамаюн же не птенёнком
А яйцом обычным был.
Алатырь, как пуп земной
Средь Буяна рос стеной.
Был подобен он МерУ,               
Так он виделся в миру.

Всё ходило там по кругу,
Коло праведно царЯ,
Латырём-колом звоня,
Нежить навью за округу
Выгоняла звоном этим,
Равновесье в целом свете,
Как престол, в веках храня
В искрах Божьего огня.
Предок твой, за то в ответе -
Даждь. Взвалив на плечи
Стопку масляных блинов
Расслоенных всех миров               
До Колядкиной предтечи
Охранял он от врагов
Всю вселенную от кона.
Вестью полный, не закона.               
Ибо то, что от закона –
То не корни, то лишь крона.
Это даже не венец -
Так надкушенный хлебец.
Только раз один в Году
Отдыхал он в чехарду.
Когда день менялся в ночи,
Стать стремяся не короче,
В час полночный круг срывался
Этот мир и Тот встречался
И сплетались воедино,
Сотворяя чистый Га.
Ком бесформенно взрывался,
Рогл спиралью завивался.
Алатырь же середина
Потерявший берега,
Уходил в круговорот
Открывая Нави ход.
Но из чертовой стремнины
Проявляя Прави мощь,
Светом вечности хранимый
Выступал гонитель кощь –
Вел – великий, Бел – он белый,
Бэр стремительный поток,
Бьется с Кривдой только Верой
Лов и Люб его исток -
Велес. Бубнами играя,
Колядою Коло Славя,
Он обратно в тот проход
Выдворял бесовский род.
И порядок наведя,
Алатырь на Дырь взведя,
Даждю Мир передоверя,
Превращался в мишку-зверя.
И в мiру волосий Бог
Пел частушки через слог.

Только мир как полушубок
Здесь дыра, а там отрубок.               
В математике экстремум
Будь помянута не в тему
И где свет встречался с тенью
Укорачивая ход
Открывалося рожденью
Кошь вмещающая Род.
Ма извечно там царила.
И познав огонь Ярило,
Жижу с Водом породила
И судьбою наградила
Вечно биться меж собою.
И сойдясь, они стеною,
Пар на свет произвели
Всё по Лени разнесли.
Через Правь, тот пар проходит,
Явь и Навь с собою сводит.
В первородной этой бани
Сам Триглав намылив стани
Сняв покровицу скребком
Мати создал он плевком.
И из света изначально
Прорезая лоно тьмы.
Белый Свет ступил венчально
Заменяя, Вы на Мы.
Бэр и здесь не растерялся
Он с Макошью обвенчался.
заБеременев вила
Русь на Мати родила
И начали от Руси
Человеки род вести,
Даждя прадедом считая,
И Триглава восхваляя,
Обозначили Царя               
Для охраны Алтаря.
Посадили на Престол,               
Отдалив в себе раскол.
И с Квасурою за пир,
Чтобы в Мiре был лишь Мир!
Не теряя ж с Богом связь,
Каждый совесть – пуповину
Не обрезал и молясь,
Как потребно славянину
Жил любя и не ленясь.

Вот как было, только ноне
Все не в Правде, а в законе.
Правда к Богу устремилась.
Там осталась и забылась.
На Земле ж жирует Кривда
И подмен произведя
Эта подленькая гнильда
Свергла Батюшку-Царя.
Царь от Мiра сам отрёкся.
В результате Род пресёкся.
Волот волхвом претвОрился
Кровью Камень окропился.
Праведь стерлась с Латыря
И трясётся Мать – Земля.
Стал неПравильным народ.
Сам себя он ныне жрёт.
И не тем богам поёт.

Да обманом лишь живёт.
- Вот Ванюша в чем тут дело
Если всё тебя заело
Отправляйся в путь дорогу.
Собирайся ж понемногу.
- Хорошо то, хорошо,
Только надо кой ешо.
Куда тить и шо искать
Хорошо бы это знать.
- Путь дорожка далека.
Всё расскажет Баб –Яга.
Во избушке, во бору
Поджидает поутру.
На ночь ты глаза не кажь.
Я молю, как Отче наш.
А то будешь не гонец -
Одноразовый мертвец.
Вот клубок и посох твой.
Лапти на ноги обой.
Да с собою захвати
Их, пожалуй, пары три.
Брось клубок, за ним иди
И Ягу скорей найди.
- Это что же за клубок
Что завесть далече мог?

- Велес, он его завил
И тебе передарил.
Ну, ступай, во славу Роду
Очищай свою породу.

2. Долго, коротко ну вот
Встрял Ванюша в горизонт.
Лапти он давно сносил
Посох стер и нет уж сил,
И не ел, поди три дня.
Он, Варгу про всё кляня,
Вдруг заметил, наконец
Издалече Голубец.
Бор деревьев вековых,
Холм, насыпанный средь них.
На холме на двух ногах
Голбец прячется впотьмах.
И вокруг чернеет тын
С черепами вместо крын.
Вот во истину могила.
И Ванюшу дрожь пробила.
И решил он:  - По утру,
Я к избушке подойду.
А пока найдя поляну,
Кругом место обведя,
Я глядеть на звезды стану,
Вовсю мочь богов моля…

Потемнело. Из низины,
Из кустов густой калины
Потянуло холодком.
И туман к рядку рядком
Выдувать оттуда стало.
И накрыло одеяло
Всю долину пред холмом.
Небо тихо зазвездилось
И звезда одна скатилась…

Сон в глаза. Да слышит ухо
Филин вдруг в лесу заухал.
В облака луна нырнула
В мрак поляну завернула.
На Ванюшу пала дрожь.
И падет на кой ты хошь.
Тут на тыне до зарницы
Черепа зажгли глазницы.
А избушка покрутилась,
Задом к лесу притулилась.
Из трубы до самых звезд
Дым клубами вверх разрос.
Дверь со скрипом отворилась
И во всей красе явилась
В ступе Баб-Яга, визжа,
Помело в руках держа,
Костяной ногой толкнулась,
Об трубу чуть не споткнулась.
И кругами ввысь взлетела.
На верхушку дыма села.
Покрутила помелом,
Словно кот своим хвостом.
Что-то сверху протрещала
И в трубе избы пропала.

Кулаком глаза продрав,
И лежа в кругу средь трав,
Наш Ванюша огляделся.
Голубец вовсю зарделся.
Мерно радуга прошла.
Тихо ухнула душа.
На пороге Свет-девица
- Вот те на! Не может, снится! -
И Ванюша щиплет плоть
Чтоб себя перебороть.
В Избу хочется вбежать               
И за руки деву взять.
Но Варга как маюнец
Пред глазами замелькала:
- Одноразовый мертвец! -
Вот и все, что рассказала.

Тут завыло, закрутило,
Громом жутким оглушило.
Натянула тучи мгла.
В мрак закручивал их Ргла.
И под дикий, страшный вой
В избу ту, к себе домой,
Заползать вся нечисть стала…
Чу, в избушке той пропала,               
Словно не было её.               
Как не скажешь: « Ё - моё!»
И не выдержав тех мук,
Ваня бухнулся в свой круг…

Только с сыри встрепенулся,
Поутру, как пьянь, очнулся…               
Але снилось, але нет.
Кто, то скажет? Только свет
Заалел вдали глубокой
И по речке синеокой
Чешуёю рябь прошла,
Та избушка ожила.
К лесу дверью обратилась
От прохожего закрылась.
И застыв, осталась так.
В дверь полезет лишь дурак.
Время, даром не теряя,
И завет про утро, зная,
Ваня двинулся к холму,
Так казалася ему.
Но напрасно он старался,
Холм всё там же оставался.
Обернувшись же спиною,               
И гусиною тропою
Сделал несколько шагов,
Помянув дедов, богов               
Задом въехал в ворота.
С глаз слетела маята
И исчез блудливый бес…
Но в калитку не полез.
Через тын перемахнул
Под березой прошмыгнул.
И к избушке: «Я же Гой,
Перед свой, ты мне, открой!»
И избушка закряхтела,
На ногах своих присела.
Не спеша, оборотилась,
И во всей красе явилась
Дева та. А вроде нет.
Уж поболе этой лет.
Все равно как хороша.
- Гой еси, твоя душа!
Дева громко объявляет:
- Что-то Русью здесь воняет.
Мертвечину забивает
Дух пока ещё живой…
- Ты герой, и не герой?    
Вот во истину дурной!
Аль не ведаешь куда
Завела тебя Беда?

- Ты бы лучше не трындела,
Все вопросы после дела.
И сопеть, мне, не сопи!
Баньку лучше истопи
Да с дороги накорми!
Очень голодны, вельми!
Я ведь Гой, идти далече
Путь Варгою мне размечен.   
И должна мне ты помочь
Пока свет в тебе, не ночь.
Ты ведь Баба да Яга
Два в тебе вместилось Га.
Утром рОдишь, ночью прячешь,
Из старухи в деву скачешь.
Так что печь свою топи
Мне, Ванюше, помоги!

Тут девица помолилась
И по дому закружилась.
Пыль дорог с Ванюши смыла
И одеждою укрыла.
Посадивши же за стол
Накормила как в престол.
На Ивана посмотрела.
Лет на десять постарела.
И сказала: «Знаю я,
В чём ко мне мольба твоя.
И могу тебе помочь.
Когда солнце станет в Точь,
Тень исчезнет, вот тогда
Открываются хода.
Я направлю. Выбор твой.
Если чист, пройдешь иной.               
Ну, а нет, застрянешь между
Потеряв всяку надежду,
Будешь в вечности ты биться,
Не умея вновь родиться».
- Путь мне ясен.
Я согласен.
- Ну, согласен, так давай,
В печь Ванюша полезай.
Разогретая с ночи
Она годна к колдачИ.

И Яга в большой печи
Где родятся калачи,
Выпекать Ванюшу стала.
Постелила трав, росы поддала.
Задом наперед верзилу
На лопату усадила
И отправила в дыру,
Чтобы вынуть поутру.
А сама у двух кадушек
По восьмерке семеня
Пауков, гадюк, лягушек
В воду бросила, глядя               
Что она ей напророчит.
И вода, вскипев, бормочет,
Открывать себя не хочет.
Вдруг пЫхнула рыжим светом
Озарила все вокруг
Стало то Яге ответом,
Что разрушен Нави руг…

На Заре с печи заслонку               
Отложила во сторонку,               
И хозяйкой поскребя,
Что, буркнув про себя,
Из печи остОв достала,            
Разложила, посчитала,
Завернув как телеса,
Под березку отнесла.
В ямку косточки сложила
И водою окропила…
Черепок на тын приладя,
И кота по спинке гладя,
Замерла. В старуху враз
Перекроив свой образ.

По вселенной прогремело,
Сотрясая Лени плоть,
В отдаленье отзвенело,
Стало тихо, тикай хоть.

Круг в дорогу распрямился
Час пробил, навИ родился.
Только где ж он очутился?..

Вот сплошные чудеса!
Протерев раз пять глаза,
Сжал ладонь свою до боли.
- Чур, меня! Ты шутишь что ли?
Вроде в печке только был?
А теперь среди могил.
Вон избушка, та же вроде
Но стоит на огороде.
Из холмов тот огород,
Похоронен в них народ.
Тут курган зашевелился,
К основанью ком свалился.               
Мать-земля слегка вздохнула.
И курган тот распахнула.
На две части развела,
Вроде как бы родила -
Князя светлого с девицей
И гнедого с кобылицей,
И с десяток слуг не слуг,
Каждый князю - верный друг.
Они вышли из брюшины
Из курганной середины
С криком радости – УРА!
Только слышалось – УА!

Толи бечь? Или остаться?
Разойтись иль повстречаться?
- Ну и что, что молодцы
Эти - вроде мертвецы.
Чай не вражи, а свои.
И остался ждать навИ.

Карагод подъехал стольно.
Поклонилися достойно.
- Ты откуда? Видишь мы
И с душою и костьми.
Ты ж с ногами и без ног.
Отвечал навИ: - Я йоГ!
Прислан я, чтоб разобраться,
Почему Мир стал шататься.
Ты кем будешь, светлый князи?
Как ты выбрался из грязи?
Как в могиле очутился,
Как из чрева возродился?   
- Я отвечу не тая!
Нас рождает Мать-земля.
И живя, мы молодеем.
Как в младенца ж постареем
Растворяемся мы здесь,
Чтоб у Вас зерном воскресть.
И рожают девы нас
Во второй по кругу раз.
Там в могилы нас кладут.
Постаревших здесь нас ждут.
Тот и этот Мир сомкнулись
Через Правь перехлестнулись.
Славно жил и умер славно
Вот что в жизни нашей главно.
От того славяне мы
Не боимся смерти тьмы.
Смертью жизнь свою мы мерим
Потому так жизни верим.
Только б круг не разорвать
Чудо-Юдою не стать.
И не кровью мы едины.
Мы душой неразделимы.
Тот, кто помнит, будет жить.
И того не победить.
Ну, прощай, пора в дорогу,
А тебе, что разве к Богу
Можно только и дойтить,
И узнать, как Миру быть.


Тут навИ перекрестился,
Светом ровным освятился
В небеса не пяля глаз,
Двинул в путь он восвоясь.
Долго, коротко, он вот
Перед камнем предстаёт.
Камень вдет во крест дорог,
Через строчку выбит слог.
«Как налево ты пойдёшь
С девой счастье обретешь.
Прямо - ждёт тебя удача
Всё мирское, как придача.
А на право? Право тут
Лишь сплошные Жертвы ждут».
Что та жизнь - Душа на коне
Будь хоть трижды ты в законе.
И неясность на конце
Вроде хрен на холодце.
И не ел бы эту гадость,
А всё вместе только в радость.
Кто-то плачет, рот разинув,
Кто хохочет, рожей бел.
Тот братину отодвинув,
Головою протрезвел…
Вот задача незадача,
Только выбор обозначен.
- Что мне баба, что деньга?
Мне дорога дорога.
Интересно же суметь
Обхитрить злодейку - смерть…
Тут клубок зашевелился
И направо покатился.

Путь далече, али нет?
Но под вечер, только свет
Заалел зари полоской
Словно крашеною доской.
Фиолетовая мгла
Солнце скрыла, как смогла,
Схоронив его изнанку,
Чтобы рОдить спозаранку.
У дороги, у изгиба
Затемнела хаты глыба
Да не хата, так одна
В круг замкнутая стена.
Но навИ и стенке рад
Для ночлега есть оклад,
Что нет крыши, не беда
Ведь не каплет же вода…
А хотя в углу, тут печь.
Можно в ней опять прилечь.
Что за странная игра
Снова в пЕчи до утра…

Сон в глаза. Да в полночь ухо
Слышит. Кружками забухал
Кто-то, сидя за столом
Затянул потом козлом.
Разлепив свои глаза,
НавИ глянул на козла.
Вот тебе, евхАЙ и не бог,
Кто подумать только мог
С бородами и косьми
Где-то около семи
Перед печкою сошлись
Бесы, Чуром помянись.
И талдонили они
Про какие – то огни.
Будто искров душ их рой
Пролетает над Землёй.
А Земля сплошной навоз
Погрузил и всё увез.
На навозе злато в рост.
И длинеет беса хвост.
А затем давай хвалиться
Можно нам потом вселиться
Не в тела убогих гоев
В экономных из застоев.
А в кошерных молодцов
И богатых и юнцов.
Тут один заголосил
Бесам правду огласил.
Он по кружки. Снова. В раз.
Дескать, скатерть я припас.
Развернёшь и стол накрыт
Сколько гоев - столь корыт.
Пусть хлебают дотемна,
Чтобы жрать в убой сполна.
А другой – Моя дубина.
Силу миру огласила.
И боясь, теперь скотина
Собралася во едино
Пастуха свого дебила
Колей-Ваней обозвала,
На убой стада пригнала.
А дубинка дальше гнёт.
Иго праведно несёт.
Третий – Шапку я припас,
Как оденешь - нету в раз.
Там послушал, там узнал
Кому надо рассказал.
Тех стравил в собачью свору
Нет былого уговору.
Сын рычит, отец ворчит,
А моя рука перчит.
- Неразменный мой пятак
Каждый ведает дурак.
На него куплю я малость.
Только что купцу осталось?
Если сотню раз вручу
За копеешну свечу.
- Что мне ваши безделушки-
Это детские игрушки.
Вот ковёр мой самолёт
Куда надо унесёт.
Нам погромы не страшны
Мы теперь вооружены.
Разлетимся в раз по свету
Вроде здесь, ан нет, уж нету.
- Что же Вы вдвоём молчите?
Отчего ж не говорите?
Али нечего сказать
И народу показать?
- Вот воистину глумля,
Мелки пакостники. Тля.
Вас учить, учить, учить.
Как средь гоев нынче жить.
Что забыли те колена
Растворённые средь плена.
Что средь гоев разошлись.
Им понравилась их жись.
Где теперь их нам искать,
И в шестёрки как включать?
Ведь во всём виновен гой!
Бес начально чист душой.
Ну, да ладно, есть тут схема
И кончается проблема.
Нужно Град их захватить.
Кого надо подкупить.
Этих просто закормить.
Кто покрепче - тех стравить.
Остальных как скот забить.
А когда привыкнут жрать
И разучатся сажать
Будь то дерево, картошку.
Можно гнать их понемножку
Из столицы в чисто поле.
Пусть плодятся там на воле.
И живут зверьё зверьём.
А полезут, отобьём.
Ведь дубина есть у нас.
А дубина – это класс!
В городах рабов оставим
Должен кто-то нам служить.
Пусть боятся, что отправим
В поле. На свободе жить.
Ну, теперь давай секреты
Как те штуки заводить.
Подведём потом мы сметы.
Надо братья поспешить.
День, приравненный к простою,
Всё равно, что отдан гою!
Мы ведь братья все явьлеи
Наливай же поскорее!
Ох, пошла потом гулянка!
Это пьянка и не пьянка.
Весь набор людского срама,
Всё вместила панорама.
А когда последний бес
В печку задницей полез.
Тут навИ остервенился
И слегка так приложился.
К остолбЕвшим же бесам,
Сатане подобный сам,
Чёрный в саже, вылезал,
Чем их сильно напугал.               
И вещицы те у них
Реквизировал он в миг.
А дубине приказал
По бокам бесОв пройтись.
Чтоб поняли, в чём та жись
Для мошенника и вора
И рассадника раздора…
Что посеешь, то пожнёшь.
И живи потом, как хошь.
Разбежалась нечисть разом,
Не успел моргнуть он глазом:
- Что ж, закончили планёрку!
Взял НавИ ковёр, скатёрку.
Ну, и чтобы не стеречь,
Остальное сунул в печь.
Схоронив орудья зла,
Корочун хвати козла,
Бросив за спину котомку,
НавИ двинулся в сторонку,
По дороге семеня.
Чересчур, да, Чур, меня.
Вот бывают в свете злыдни.
Всё по фени, чисто лыдни.
Не от них ли Мiр колотит?
Хотя нет, скорей воротит...

Толи явь, а толи небыль
Толи был, а толи не был?
Из вопросов - вот вопрос
Бородою что оброс!
Сколь ни думали - ответу
До сих пор на свете нету.
Вот и жизнь - отрывок чуди      
Для чего все здесь мы, люди?
Почему один - не воин?
Кто волхвом  стать удостоен?            
В Мире Мiр, он кем устроен?
И на чей он лад раскроен?
Ведь не может род людской
Жалить сам себя рукой,
Словно те же скорпионы
Ради блага и короны!
Разве только для наживы
Мы на этом свете живы?
И друг другу рвём тут жилы?
Если создали нас силы?
Тут вопрос другой витает,               
Но по-прежнему не знает         
На него никто ответ.
Мы с природой, али нет?
С обезьяной, что ль родня?      
Иль из космоса семья?   
Если нас слепил ты, Боже,               
Мы подобны, иль похожи,               
Мы в забаву, для работы?
Да и сам ты где? И кто ты?
Если избранный народ   
Мiру зло одно несёт.
На проценты он живёт
И в раздоре силу жнёт.
Почему переродился?
И в судью перекрестился?
А судить, кого ты стал
Разве этих, кто предал?         
Почему не выжег семя,
А расширил это племя?         
Поигрался и оставил,
Как последствия представил?
Вывод тут один и ясен –
Тот, кто сделал – тот ужасен!
Это дядька ЧерноМор
Учинил такой раздор.
Тихо из морА выходит
На земле разор наводит.   
Мы же вовсе не игрушки!
Для Творца не безделушки!
Мы в цепи звено к звену от Рода.
Совесть божия народа.
Внуки мы и дети наши
На Земле, чтоб стала краше.
Мы живем и Бога славим.
Час пробьёт - её оставим.
И отправимся в свой путь
Чтобы к родичам примкнуть.
Вы же козни прекратите,
Вам незнамо, что творите!
Нас не станет
Мiр растает!

Время полдень. Кузнецы
В мураве трещать устали.
Даже ихние мальцы
Прыгать вовсе перестали.
Ну, жара, етить, ту вошь.
Где же тень? Да где найдёшь?
Хотя нет, средь поля Дуб…
Не настолько ж был он туп.
Чтобы тута разрастись?
Ведь, нельзя ж с ним разойтись?
НавИ под ветИ. В лежанку.
Расстелил он самобранку.
Оттрапезничал слегка.
В чём скатёрка помогла.
Разморился он с устатка.
Только снова незаладка.
Из ветвей, из самой кроны
Чтоб вещать мiрски законы
Сам Баюн на низ сходил,
И мурлыча, говорил.
- Ты раскуй меня навИ!
С Дубом напрочь разлучи.
Я по Миру похожу,
На Мiр белый погляжу.
И учить народы стану
Всё закону, не стакану.
Чай устал я тут писать
Конституции, их мать.
Надо ж в жизнь же воплотить
Демократию етить.
И так сладко, и логично
И обыденно, привычно
По ветвям всё разложил,
Что навИ чуть не забыл,
Куда шёл и что искал.
Вот что значится - Вокал…
Да, болезнь зашла далече.
Если бает о постече.
Не о славных временах,
Стёртых бытностью в веках.
ЛетопИси подтверждая,
И народ тем сохраняя.
Об абстракциях и мути
Для хазарина и жмуди.
- Да, ты что, Баюн, забыл?
Для Руси кем раньше был?
Вот воистину котяра,
Всё на сало променяла.
- Ты навИ как из застою.
Телом прост и прост душою.
Ты от кель такой сорвался.
Стариной, чай, пропитался.
Да кому ж она нужна
Корневая старина.
Ноне Дуб не у Буяна,
Ноне нет певца Бояна.
Птица веща Гамаюн
Под крыло сховала клюв,            
Чтоб не каркнуть чего сдуру,
Особливо про фигуру.
Для сегодняшней детины,
Нету предков из былины.
Им бы щас пожить успеть.
Покрутиться, повертеть.
Вот в чём смысл. И что им смерть.
Не пощупать, не вспотеть.
Изменился Мир до чуди.
Что там таинство в Бермуде.
Мужики не перед - зад
Нынче все боготворят.
Та дыра для них послаже,
Хоть и выглядит погаже.
Из дыры той смрад исходит.
Мужика с ума он сводит.
Раньше бороды сбривали
И в дыру на кол сажали.
А теперь смотри, навИ,
У престола все они.
В стаде тот сейчас самец
У кого в дерме конец.
По погостам им шататься,
Только б с мертвыми якшаться.
Чем завлечь мужей, не зная,
Будь то стара, молодая
Бабы зовсем изглупились,
В людоедок превратились.
Урожай теперь не ждут.
Посевное семя жрут.
Лоно семя не встречает.
Всё утроба принимает.
Пол Руси переглотали
Ожиревшие их хари.
И теперь дитями лица мажут,
Чтобы выглядеть поглаже.
Ну, а ,ты, всё в старину…
Хорошо, что под пилу
Дуб не бросили по ноне.
Вот он Мiр, каков в законе.
На ветвях Мiрского древа
Нет ростов, одно лишь плево
Из засохших паутин.
Одним словом - карантин.               
А Ларец куда-то счез.
Сгинул напрочь, точно бес.
Так что ты иди, навИ,
И Ларец тот отыщи.

Расстелив свой самолет,
Прошептал навИ: «Вперёд!
Ты к Ларцу меня неси.
Вот во истину - еси!
Куда тить и шо искать?
Хорошо бы было знать?
Я запутался в конец.
Кому нужен, тот гонец?
Всё здесь так переплелось.
Только вкривь и только вкось.
Не распутать узел сей,
Лишь мечом сильнее бей!
Как ни горько, знать война
Мiру новая нужна.
Как из чирья, этот гной
Крови смоется волной.
Если ж правые падут
Чистый мир там обретут.
Эта ж ветвь сама отпанет.
Так и этак – лучше станет.
Славьте люди Перуна!
Ныне благо всем – война!
Нужно ратью да на рать
В поле бранном постоять.
Здесь свои, а там чужой.
Умереть нам не впервой.
Лучше сгинуть бы, чем знать,
Что сумели оболгать
И победы, и дедов,
Защищавших кровью кров…
Да. Договорился.
Чуть с ковра и не свалился…

Это что же за река?
Через степь, как чрез века
Воды светлые проносит,
Окропляя, верой росит,
Отражая Млечный Путь
И вмещая сути суть.
Мiр от мира отделяя,
Глубиной своей пугая,
Величава и полна,
Сама Матушка она.
В неё дважды не войдёшь,
Волны чИслом не сочтёшь.
И на правом берегу,
Где застыла на бегу,
Тихий плёс
песком покрытый.
Брег ракитой
весь порос.
И в тени лежит наряд,
Аккуратно к ряду ряд.
На тринадцать, глянь, персон,
Толи явь, а толи сон.
Девы плещутся в воде.
Нету дев таких нигде.
Словно звёздные колядки
Хороводят без оглядки
На свою то наготу.
Эту? Нет! А может ту?
И запутавшись в конец,
Растерявшийся гонец,
Подхватил наряд из кучи.
Помоги мне, дядя - случай!
Я женюсь, тому и быть!
И готов теперь забыть
И Каргу, спасенье рода…
Во, взмутила как природа.
На алтарь готов сам лечь.
И сгореть в печи как свечь.
Девы юные омылись,
И одевшись, устремились,
Лебедями в свет закатный
Звук, издавши троекратный.
Лишь осталася одна.
Словно зрелая луна.
Лик её проявлен светом.
На вопрос немой ответом
Обозначилось – Она!
Сердца вздрогнула струна.
И мелодия родИлась,
В небеса душою взвилась.
Остолбевший в раз навИ
Растворился там, вдали.
Дева взгляд свой подняла
Тихо молвила она:
«Хочешь, Суженным мне будь!
Но наряд должён вернуть!»
Я оставлю лишь перо
Для тебя, что я оно.
Слева вправо помаши,
На ладони напиши
Имя истинно моё
И желание твоё
Я исполню в тот же час,
А теперь разлука нас
На две части разведёт.
Тот, кто любит, тот найдёт
Пусть у самого у края.
«Ты ищи!» - сказала тая.
Вот те раз и вот те три
Хоть во все глаза смотри
Не осталось и следа.
Где искать? Идти куда?..
Перо плавно откружило,
Ость на запад положило.
Закрутился же клубок
Не на запад – на восток.
И за ним пошёл навИ:
«Земля круглая, поди!»

Долго ль, коротко, но вот
Град с церквями предстаёт.
Стены в дырах, нет крестов.
От Кремля один остОв.
И дома стоят без крыши,
Под ногами только мыши.
- Что за буря пролетела?
Град сей сильно проредела?
Из развалины старушка,
Будто смятая подушка,
Опираясь на клюку,
Вся прямая - наслуху,
Сторонами озираясь
И по кроличьи пугаясь,
Обратилася к навИ:
«МолодЕц, ты, будешь чьи?
Как сюда ты залетел?
Погляжу, уж очень смел».
Отвечал навИ чуть строго:
«Привела меня дорога,
Я не чей, тебе я свой,
Вот ищу себе постой.
И чего мне тут бояться?
Мне работой враз заняться.
Что тут можно починить?
Али нравиться так жить?».
И старуха отвечала,
Что от самого начала
Из народа лишь одна
Осталася здесь она.
Царь их правил очень славно.
Жизнь текла, как речка, плавно.
Словно сыр катались в масле,
Не хватало только разве
Им грудного молока,
Отчей строгости слегка.
Да отцовского шлепка.
Вот от этого в застое
Началось у них пустое.
Стали по Избам ходить
И мiрское всё хулить.
То и это не по нраву -
Им от предков нет уставу!
Захотелось жить вдруг сразу
Не по царскому указу.
Посягать на веру стали,
Чем царя совсем достали.
Саму вредную девицу
Поместил он во темницу.
И сказал, что б жили тихо.
Но народ позвал тут Лихо.
Одноглазка, как могла,
Им порядок навела.
Тех и этих - всех сожрала.
Град на камни разобрала.
И в пустыню превратила,
Что оазисом здесь было.
Как в своём теперь угодье
Бродит навьино отродье.
Всех хватает без разбору
И к себе уносит в гору,
Где у мельницы речушка
Громыхает будто пушка.
Там живёт теперь она.
Уж давно как голодна.
«Так что йоГ иди отседа,
Не кажи беде ты следа.
Лихо сгонишь! Так проси,
Вот во истину еси,
Всё что хочешь! Помогу!
Не останусь я в долгу!»
Так и этак рассказала.
И вздохнувши, враз пропала.

Видно Русича стезя
Делать то, что всем нельзя.
Хоть скрижали после Кона
Получили стать закона.
Но инструкция она
Ведь до времени дана.            
Что закон для Бармолея
Или хитрого Явьлея.
Лишь источник мухлежа
Да от Совести межа.
С Лихом бьются без закона.
Это истина - основа.
Кто-то скажет так нельзя!
Пусть покажет ход ферзя!

Вот и мельница. Костями
Вся завалена в накат.
Вряд ли были здесь гостями
Те, кто вложены в оклад.
Но навИ не из пугливых…
Стол. К нему две сиротливых
Лавки жмутся по бокам,
А вокруг один лишь хлам.
«Ну, к столу не привыкать,
Что на скатерть вот подать?»
И навИ решил: «Ерша!
Трёх ведёрных нам ковша.
И селёдки из бочонка,
Чтоб не лопнула печёнка.
Мы ж не есть тут собрались,
А гутарить про ту жись…

Где-то сильно заскрипело
Под стропилами отпело.
Звук унялся. Вот те «ва»…
Показалась голова.
И закрыла весь проём
Где поместятся вдвоём
Лошадь добрая с конём.
В голове один лишь глаз.
Он сверкает как алмаз.
«Ну, здоров гонец! Как тут
Очутился средь запруд?
Испытать меня явился?
Аль совсем гляжу, забылся.
Я ведь Лихо не Беда.
В пыль стираю города.
В миг Судьбу перекрою
В беЗконечность я твою.
У тебя один исход
Лечь сегодня мне в живот!»

-Что ты Лихо – это знаю!
Но за встречу я считаю, –
Отвечал навИ ей смело, -
Надо выпить. Чай успела
Утомиться ты с устатку».
И погладил Самобранку.
Лихо ковшик подцепило
И на два ведра отпило.
Помутнел слегка алмаз.
Пробурчало: «Вот те раз!
Сколь живу, ладней не было!»
Вмиг остаток осушило.
- Я ведь Лихо, али нет?
Ковш твой мой, а ты обед!
- Заедай питьё селёдкой.
Мы ж не балуемся водкой!..
Как посуда опустела,
Лихо славно захмелело.
- Ты мужик, иль не мужик?
Кто так женщину кружит.
Напоил, коль до пьяна,
Так теперь твоя она.
Вот сыночек мой охиЛ
Замечательно кружил.
Для него война стезя.
Вой и плач он жил неся.
Я его в Горюч-Ключе купала
Да за пяточку держала…
Голова на стол упала.
Глаз закрылся. Лихо спало.
- Ну, скатёрка, выручай!
С утрА тоже накрывай!
Пусть гудит тут громко Лихо.
Лишь в Мiру бы было тихо!

Город тот али не тот?
Кто-то пашет огород,
Кто-то стены уж кладёт…
Одним словом – вновь живёт!
Как не странно, но Беда
Поднимает города.
- Ну, старушка твой урок
Отработал ровно в срок.   
Расскажи же про девицу.
Про мою-то лебедицу.
Хотя б имя мне открой!

Где её мне отыскать?
Всё скажи, что можешь знать!

- Ты копытами не бей,
Словно соткан из огней.
Вишь, клубочек твой развился,
Весь на нитку распрямился.
Обратись теперь к перу,
Раз пришёлся ко двору!
А девицу Ладой кличут.
И её одну все ищут.
Всем охота с миром быть
И в ладу с собою жить.
Чай вторая половина
Это дела середина.
Слиться в целое одно
Ведь не каждому дано.
Только Лада да Любовь
Возрождают Рода кровь.
И дитя подобно Богу
Само строит понемногу.
Средь разрухи возведя
Стены мощного кремля.

Не нашедший, чудь плодит,
Что вокруг лишь ХА творит.
Отошедшие от Рода,
Словно капля в воду йода.
Вся прозрачность в миг до дна
Каплей малой взмутнена…

НавИ молча поклонился
И в сторонку удалился.
Там, достав перо, ладонь расправил
Начертал и весь истаил...

Ох да Ах! И слова нету.
Вроде хаживал по свету
И довольно повидал…
Зал просторный и не зал?
Даль как рядом, звезд огни
Только руку протяни.
И пространство словно дышит
И тебя как ноты слышит.
Это устье иль исток?
Света белого поток
Вдруг возник перед навИ,
Разведя лучи свои
Он на части разорвался
И оттуда показался
Лик прекрасный. Вот те, на!
Царь-девица, здесь она!
Молоко со звёзд стекает
По нему она ступает.
А в деснице блик зеркальный
Через контур же овальный
Тот и этот мир сошлись
И в бескрайность разнеслись
Право с лево поменялось
Остальное всё осталось.
Вот те дева, вот те да!               
Не ухватишь, как вода!
Из миров, как лебедь - птица
Проявилась вся она
Захотелось вновь родиться
И понять на кой рожна
Жизнь нам каждому нужна.               
Что бы биться иль любить?
Иль как птицы, просто жить?               
Может с росчерком пера -
И сначала, и с утра!
И подумал тут навИ:
«А пылай ты все, гори!
Хоть с вечЁра до зари!
От истока и до устья
Отражаюсь пусть я
В этой жизни зазеркальной
Где за истиной начальной
Аватаров стройный ряд
Кем-то выстроен в отряд.
Я ж меж ними потерялся
С отражением сровнялся.
Ничего я не пойму
Толи снится наяву.
Толи кажется, иль брежу
Вряд ли узел сей разрежу.
Где цепочке той конец?
Где в ней я, как молодец?
В этих Ваших всех мирах
Лишь один един здесь Тарх!
И как видно мне к нему
Разобраться, что к чему!
Ну, давай моя девица,
Ненаглядна лебедь-птица!
Переправь меня туда
Уж не знаю и куда.
Через тридевять земель,
В первородную Купель
С головою. Правда, ведь,
Через воду и на твердь...

Как тогда с Волосожар
Вдруг открылся ход - портал.
Велес свил из темноты
К Мати Звёздные мосты,               
По которым в хороводе
Русь на Мать перенеслась.
И в границе и в народе
Беспредельно разрослась.
И теперь тот переход
Отмечает так народ...
Как стемнеют небеса.               
Происходят чудеса.
Из тепла в мороз и стужу
Вытекает Русь наружу.
Люд приходит на брега.
Расчищает он снега.
Рубит прорубь. Прям под лёд      
В воду прыгает народ,
И уходит в холод, в мрак.
Скажет кто-то: «Люд - дуРАк!»
И окажется - он прав,
Люд тот дважды осветлённый,
РА частицей наделённый,
Неспроста ныряет в Навь.
Только там во хладе полном
У Морены, за чертой
В теле Арь как в вновь рождённом
Вспыхнет новою звездой,
Разгораясь через Кресть
Чтоб в себе себя обресть.
Люд выныривает в Весь
Через кромку, через край
В Явь, вмещая Прави рай.
Здесь не чувствуя предела
Вся душа в огне и тело.               
Даже если что болело,
В Навь, под лёд уходит в раз
Через в чёрный в белом глаз.            
И сКрестив поленья кучей
Разгоняя тени тьмы,
Люд становится могучей.
Обретая в каждом Мы.
Тот народ в КрестьЯнах ходит
С Колядою колобродит.
Испокон веков АрьИ
Крепли духом полыньи…

- Ну давай открой же путь! -
Продолжал навИ ей гнуть.
- Ты же все же мне должна?..

- Я жена иль не жена?
От чего ж тебе должна?
Мы с тобою пара. Впредь               
В супруне вдвоем потеть.
Оба тянем мы тягло
ЧЁрно в свете иль бело!..

-Вот те дело, вот те, на!
У меня уже жена!..

Не успел он удивится,
Белый свет в косу завился,
Закружило, понесло,
В руки бросило стекло.
И услышал лишь навИ               
- Ты сквозь зеркало плыви!..         

Все погасло, стало пусто
И на сердце скорбно, грустно.
Поглотила всё дыра,               
Не осталось и пера.
Как же в зеркало нырнуть?
А что будет, то и будь!
И к Морене в ее муть,               
Словно в прорубь и с разбега...

- Я не альфа, не омега!
Я Глагол всего начала
В голове вдруг зазвучало...
Твердо азъ рцы херь — Тарх               
Титло стертое в веках.               
Нимб у слова
Предложения Душа.
Описания основа.
Смысла четкая межа.
Наставление Творца
По созданию Венца.
Я есть радуга на росах
И един ответ в вопросах.               
Я есть Правило, Веленья.
Я есть путь перерожденья.               
Я тот шест на кой миры
Как скирды возведены.
И туман, родитель рос
По которым мiр возрос.
Только вот, все эти росы
Выпадают только в грозы.
После них Земля цветет.
А народ от рос растет.
Когда Рос рассеян в мiре,
То живет, как воедине,
А собравшийся в одно,
Под собой теряет дно.
Сам себя уничтожает.
Щуров кривдой унижает.
В РУСле ж Рос уже не Рос
В Руса сразу перерос.
Только вот какое дело
Мощь реки не без предела.
Там разлившись обмелела.
Здесь плотина подперлА
И залила что смогла.
А в болоте, грязи, жиже
Выживает тот, кто ниже.
Верхний слой через порог...
Странный выпекся пирог.

Видеть ты меня хотел?
Али просто залетел?
Как собрал ты воедино
Отражении свои?
Или как у Господина
Пред тобою все пути?   

- Был я Гой, теперь же йоГ-
Повелитель всех дорог!
Здесь начало, в нём конец.
Стало ясно, наконец, мне,
Как матрёшка Мир-ларец.
Можно вскрыть одну, другую,
Оболочку сняв тугую.
Я ж сквозь стенки, и внутри
Не на раз, тогда на три.

– Что же ищешь, что пытаешь?            
Может сам того не знаешь
И бесцельно здесь блуждаешь,
Блуда чтя, как дромоман?..
Что молчишь, не отвечаешь?
Тут ли ты, иль может там?

- Здесь я, здесь! Имел я цель,
Только сел теперь на мель.
Куда плыть уже не знаю.
От того молчу? Внимаю!               
А ответ один искал -               
От чего мой мир устал?   
Правда с Кривдой поменялись
И с Богами мы расстались?..
Но теперь важней жену найти
Вот бы знать, куда б ийти?   

- То Макошь тут помогла,
Две дороги в нить сплела.
И любовь, и мир спасать,
Что от йоГа можно ждать?
Это право так пустяк
И работы на пятак...
Про меня ж давно побыли
Все живущие забыли.
И не помнят вещуна
Одного на времена.
Ослепленного Ягою.
Там за синею рекою,
Где Сиян-гора стоит
Ноне пыль одна лежит…
Кости ж бывших пастухов
Пережили их быков,               
Коих в схронах берегли,   
От набега Баб Яги.

- Если ж, ты, конец с началом
Иль начало у конца,
И большое в самом малом
Словно разум у юнца?
Должен знать куда теперь
Будет мне открыта дверь?

- Мне б не знать? Ведь здесь ТарГа –
Для Вселенной путь-СваргА!               
Тут лишь вроде пустота,
Не видна! Но не проста!
Что опора для моста               
Или воздух для винта.
Взять пузырь, ан не пузырь -               
То надувшаяся Дырь.   
Вродь висит, а в ней движенье               
Смерть, сменяя на рожденье,
Как наполнился, так сдулся,
Распрямился и согнулся.
В этой плёнке из кино
Всё продумано умно.
Кадры склеены друг с другом
А сюжет охвачен кругом.
Щёлк, и вроде бы сначала
Полетело, побежало.
Только время уж не то,
Дежа вю придёт раз сто,
Чувством разум наполняя,
Ничего не объясняя.
Смотришь, это ж точка.               
Под другим углом -  прямая.
Круг -  то плоскостью расточен
Шар. Вселенная вмещая
Бесконечные миры
В раз пройдёт в ушко иглы.               
Проецируясь  на форму
Содержанье знает норму
И в дискретности своей
Интегрирует людей.
Вдох и выдох светом ровным,
На подложке небом тёмным
Выделяет звёздность дыр,
Проявляя мiру мир.
И чем ближе, тем светлее.
Ярче всё и горячее.
Увеличь одно зерно
В нём миров полным-полно.
Отдалишься полный мрак…
В общем, это как-то так.
Здесь и Явь, и Правь, и Навь.
Три в едином, лишь представь!
Здесь ты сын, а там ты Бог
Дух - Властитель всех дорог.
Ты ж НавИ пространство меришь
И по сути тот же Дервиш.
Кружит он, по Свету бродит
Смысл в дороге лишь находит.
Коляда и каландар
В них любовь, как Божий Дар.
Никого не узнаёшь?..
А, что ищешь – то найдёшь…         
И поскольку ты с ключом,               
То отсель уйдёшь с мечом!
Вот тебе мой Скалобур.
Там где правит мрачный Кур               
Пригодится он тебе
В твоей будущей борьбе.
Сканда там тебе поможет.
Ну, ступай отсель прохожий!..

Сполох Света,
Как огонь мерцает Швета.
И гора и не гора,
Под горой черна нора.
То, что в нОру попадает,
Безвозвратно пропадает.
И не людям, даже свету
В мир обратно хода нету.
Из норы как волчий хвост
Протянулся Кали мост.
РаЗкалён он до красна,
А под ним течёт без дна
Ограняя берега,
Пучай быстрая река.
Одна струйка пламя сЕчет
Втора искры в небо мечет,
Ну, а третья, как по кругу
Дымом выслала округу.
В ней кипящая вода
До мурашек холодна.
Мост же в берег каплей врос.
Тянет берег в нОру хвост.
Под ногами ходуном
Земля дыбится кругом.
Ничего здесь не растёт
На семь стрел и взад, вперёд…
               
На юру навИ как тополь…
Хорошо досель дотопал!            
Было всё. Но жар и смрад?
Вот где стуже будешь рад.
Это ж, как перекрутило,
Что начало изменило!
Где родник и где АлтЫрь?
На виду одна лишь Дырь.
Это что ли Сканды Навь?   
Или Ново Таракань?
Видно здесь оплот Тараки
Здесь невежество и враки   
Обитают испокон.
А охранник – змей Гарон.
В эту нору свой полОн
Ежечасно носит он.
Хотя нет, похоже, здесь
Тот загадочный звездец
Когда тьма не зная нормы
Поглощает всё вокруг.
Мир сжимается без формы,
Уменьшая жизни круг.
Бесконечность вставив в Точь
Тут царица бала – Ночь!

- Мне сюда, как видно рано.
Мне бы снова бы в Ивана.
Здесь апАлипсис поди,
Матерь чёрная везди.

Тут разверзлись небеса
И начались чудеса.
Птица-Жар, а ОН на ней,
Не Георгий, а древней!
Сканда, юноша – воитель
И невежества гонитель...

Здесь остановка. Надеюсь временная.