11 августа

Как ни вертись под вилами ужом,
недокрутившей фуэте танцоркой,
ложится август чёрною межой.
Неважно, близорука/дальнозорка,
границу ощутишь самим нутром:
там – было всё, здесь – ничего не будет.
Жизнь, оказавшись пакостной игрой,
накроет мукой августовских будней:
несбывшихся желаний звездопад,
яд желтизны – фальшивой позолоты,
и ветер странствий повернёт назад,
удушливо пропахший креозотом.
Зной набухает, как нарыв, грозой,
взрезает крыша брюхо чёрной туши,
и дождь сажает кляксы на газон,
сбивая с веток наливные груши.
Что впереди? Тепла, как гулькин клюв?
Обрывок лета упорхнувшей птицей?
Я потому так август не люблю,
что мне пришлось в разгар него родиться.
А он не оправдал моих надежд.
Хотя мечталось, в общем, не о многом.
В меже родившись, стань одной из меж?
Дели и властвуй, сидя на пороге,
не видя и не слыша ничего,
спиною привалясь к перилам новым?
– Ну здравствуй, день рожденья моего.
Пошёл бы ты... И без тебя хреново.