Green sun - Night lake Ночное озеро

Летнее небо постепенно теряло освещённость, и на набережной вот-вот должны были включиться фонари. Река за гранитным парапетом медленно струила тёмную воду с отражёнными в ней гирляндами лампочек парка на другой стороне. Во многих окнах домов, отошедших от проезжей части  за ряды высоких деревьев, уже светились люстры и абажуры. По набережной двигалась компания мальчишек и девочек, судя по всему - одноклассников. Занятия в школе закончились, прошли экзамены и все друзья получили аттестаты о неполном среднем восьмилетнем образовании. И все они, несомненно,  после летних каникул возвращались в школу в девятый класс. А сейчас был летний вечер, свобода и радостное настроение. Кто-то из друзей нёс маленький транзисторный приёмник, из которого негромко звучала музыка.  Женька шёл несколько в стороне. Он хорошо всех знал, хотя учился в другой школе и жил в другом районе. Женька даже был немного влюблён в одну из девочек. Но она симпатизировала Сергею, отец которого был дипломатом, что придавало ему значительное преимущество в глазах одноклассниц. Сюда Женька часто приезжал к двоюродному брату, который и познакомил его когда-то со своими друзьями. Женька постепенно отставал. Ему было немного грустно. Он шёл и разглядывал светящиеся неоном разноцветные вывески немногочисленных магазинов, расположившихся в первых этажах жилых домов. Вывески, потрескивая, подмигивали Женьке. Ему нравились их изогнутые толстые светящиеся трубки, складывающиеся в привычные названия магазинов: желтоватые Булочные, зелёные Овощи и Фрукты, синие Продукты , голубой респектабельный Гастроном, вертикальную фиолетовую надпись Хозяйственный - Галантерея. Совместно с фонарями, осветившими наконец асфальт тускловатыми конусами от своих ламп накаливания под жестяными колпаками, напоминавшими еврейские шляпы-капелюши, вывески создавали в наплывающем вечере ощущение уютной бархатистой и немного загадочной полутьмы. Поднявшийся слабый ветерок раскачал фонарные лампы, заставляя зыбкие светотени шевелиться. Эта бархатистость проникла в сердце Женьки, обняла его мягкими руками и понесла в неведомую область мечтаний. Женька совсем отстал от компании. Ему хотелось побыть одному. Он постепенно превращался в призрачный силуэт, захваченный ожившими светящимися  вывесками, перемешавшими буквы названий в одну длинную строчку, скрывавшую в себе, как казалось Женьке, какой-то потаённый смысл, который ему предстояло разгадать…
Евгений Михайлович ехал в электробусе по вечерней набережной и вспоминал, какой она была в его юности. Он давно здесь не был. Набережная мало изменилась. Всё те же солидные дома сталинской постройки за высокими деревьями. Всё та же река с отражениями огней парка. Только вывески изменились, и ещё появились большие светящиеся стенды рекламы. Да и фонарей стало больше, они подросли, стали ярче и потеряли свои жестяные шляпы. А вот бархатистые сумерки так и остались в далёком прошлом вместе с витым мерцающим разноцветным неоном. Евгений Михайлович прикрыл глаза и постарался вспомнить ощущения, которые он испытывал, проходя с друзьями по вечерней набережной под музыку, доносившуюся из маленького транзисторного приёмника. Но ощущения ускользали, оставляя слабые отпечатки размытых кадров. Только юношеская беспричинная грусть легко просочилась из прошлого в настоящее, сбивая ритм постаревшего сердца Женьки.