Удивление

Парад планет в мистерии поэта,
вернее слов – феерия мечты,
но чужды те чарующего света
и посему исполнены тщеты.

Венера – своенравная амеба,
хоть в недрах и бушует океан,
не выплеснет кипящая утроба
ни буковки: сплошной самообман.

А что же Марс? Идеями грохочет,
но все – пусты, помпезны, далеки
от истины; чего он напророчит
проглотят мигом времени пески.

Юпитер же медлителен и скучен,
закольцевав нелепых мыслей сор,
он сделался спесив и даже тучен,
глухой к труду, напыщенный позер.

Поэту ж сих планет нагроможденье
сегодня представляется скупым,
оно не вызывает удивленья,
не кажется убийственно живым.

Забудем их – то не слова – обломки,
облитые чернильной пустотой,
а вот Земля под стать головоломке,
что прячет лик за вечной мерзлотой.

Избавим же ее от зимней спячки,
спокойствия седого, немоты,
наполнив недра жаром той горячки,
наводит что с поэзией мосты.

Одариваем Землю: плод запретный
немедля обращается в Луну,
а крови ток по рекам многоцветный
рождает чудо-образов волну!

Луна приводит в действия те силы,
что издавна томились подо льдом,
и словно Рим под натиском Аттилы
трещит по швам безмолвия Содом.

И старый волк, и ветреный повеса,
и облако в штанах, и даже сны,
окутанного тьмой ночного леса,
созвучиями лунными пьяны!

Но тут Земля испытывает разом
и грусть-тоску, и светлую печаль,
и удивление тому, что за экстазом
приходит чувство серое, как сталь.

Теперь, поэт, немедленно за дело,
пока от изумления парит,
душа в том макрокосме без предела, где слово со звездою говорит!