Lucia Micarelli - Oblivion Забвение

Мастер-кукольник сидел на низкой скамеечке в своей мастерской, позади крохотного кукольного театра, а перед ним на стене на гвоздиках висели , склонив уныло головы и беспомощно опустив руки, все его дети, все творения его таланта. Здесь была прекрасная принцесса в шёлковом платье, рядом с которой висел король-олень с человеческим туловищем в расшитом камзоле и с головой, украшенной ветвисыми рогами. Дальше скалила кривые зубы баба-яга с метлой в руках. На неё заглядывался Кащей бессмертный с погнутой короной на голом черепе и в чёрном  атласном плаще. Колобок соседствовал с Красной Шапочкой, дед с бабкой косились на облезлого волка, а щука приближала зубастую пасть к наливному яблочку на золотой тарелочке. Емеля сидел на печи, из которой вылетали подпалёные гуси-лебеди. Кого здесь только не было. И всё это оказалось ненужным. Актёры-кукловоды разбежались, вход в театр заколотили досками.  Он остался один со своим разорённым театром, которым сам же и руководил. Перед этим в театр пришёл комиссар в чёрной кожанке, в галифе, скрипучих сапогах, с маузером в деревянной кобуре и в сопровождении бойкой девицы из Пролеткульта. Они заявили, что все эти царские сказочки - никому не нужный старорежимный хлам. Нужны новые герои. Принцессу необходимо одеть в ситцевый сарафан и повязать ей на голову красный революционный платок. Королю приспособить нормальную голову и одеть его красноармейцем. Бабке с дедом дать в руки транспорант ”Долой помещиков и кулаков-мироедов”. А колобку приделать толстое пузо и превратить его в буржуя. Мастер только хлопал глазами и ничего не мог возразить. Он до дрожи боялся комиссара. Но он не хотел всех этих перемен. В нём жило почтение перед русским фольклором, вобравшим в себя вековые традиции населявших Россию и соседние страны народов. Он верил, что детям, да и взрослым нужны добрые и поучительные сказки, которые скорее приведут людей к счастливой жизни, чем все эти революционные лозунги. К назначенному сроку мастер ничего из указанного не сделал. Театр закрыли, а его сволокли в ЧК, обозвав контрой. Мастер два дня просидел в кутузке, голодный и холодный. Слава богу, нашёлся и там разумный человек, который спокойно побеседовал с мастером и отпустил его, пообещав разобраться с театром. Мастер совсем не был уверен, что что-то изменится и понимание необходимости сказочного действа вернётся в новую жизнь. Может и вернётся, но только когда?. Хорошо, что куклы сохранились в его мастерской. Можно, конечно, сделать новых персонажей, написать новые сценарии, но на это необходимо время и понимание всего происходящего. Мастер сидел зажав голову между ладонями и думал. Ему необходимо, чтобы кто-то умный разъяснил ему ситуацию,  подсказал ему его место в громогласно провозглашаемом светлом будущем.