Тризна

Не выпросишь молитвы, где черпать боль ковшами,
И жрать чужую землю, как горечь бед и тризн,
Но ворон, чёрный ворон, закружит над мощами,
А слёзы, вдовьи слёзы, падут камнями, вниз.
Не выплакать за  чаркой весь крик о ком-то близком,
А поминать веками - своих век не поднять,
И лязгает по нервам, до скрежета и визга,
Последний зов о главном в горниле всех утрат.
Сорвётся песня птицей из уст живых и светлых,
И потечёт кручина солёною рекой,
Засыплют словом память  из зорь и первоцвета,
Но смолкнет колокольчик, что звенькал под дугой.
Уйдёт полями лето, как странник в степь, и дальше...
Аукнет осень где-то в обносках из лесов,
И на кресты, как матерь, но бросит взгляд прощальный,
И растворится в дымке небесных голосов.
А в чёрных травах ветер поднимет панихиду,
Завоет диким зверем у ставень прошлых дней,
И я, за сотни вёсен, прижму Аделаиду,
Ей свысока,как Богу, о нас всегда  видней.