Одна другой лучше. Рассказ с продолжением

Когда-то, в самый активный период моей разгорячённой молодости, я работала контрольным мастером на заводе по производству радиодеталей. На конвейере в основном женщины и каждая искала свою счастливую судьбу в предложенных обстоятельствах. Работа у нас была конкретная и периодически однотипная, а значит скучная.Конвейер тупо двигался с заданной скоростью, девчонки выполняли каждая свою операцию, чтобы успеть передать конденсаторы в установленные сроки на упаковку, оттуда на контроль и приемку, а затем на склад. Из этого складывалась наша зарплата и семейное благополучие. Приступая к своей утренней заботе, мы ждали окончания смены и продолжали трудовой подвиг в своих семьях в других объёмах и с другими результатами. Но оставаться женщинами мои дорогие сослуживицы не переставали ни на минуту. Конечно, они были разные и внешне, и внутренне. Некоторых я вспоминаю с удовольствием, хотя давно потеряла их из виду. Наш завод много лет назад благополучно развалили, предложив нам в качестве моральной и материальной компенсации ваучеры, которые ничего не стоили. Продукцию куда-то пристроили за отдельную плату, а работники и работницы "саморазбежались" в разные стороны.
А вспоминаю я вот что: мастером нашего цеха "на конце" (так мы называли процесс подготовки и сдачи продукции) была Машенька (Мария Александровна). Женщина  умная, трудолюбивая, основательная, иногда серьёзная и сосредоточенная, иногда веселая хохотушка. Как-то появились в нашем цехе практиканты. Мы их называли "студни"-студенты местного училища. Впечатление на фоне производственного процесса они производили удручающее:болтались по цеху без дела, ржали, как кони откормленные и мешали в самых неудобных местах. Мы с Машей встретились в таком месте "на бегу" в разгар передачи изделий на "приемку", без которой нам могут сменную норму не признать, тогда надо будет все переделывать или без зарплаты оставаться, ведь платили-то нам "сдельно", а не "повремённо". Устали мы с Машей изрядно. И вдруг она, поглядев на слоняющуюся молодёжь, говорит: "Смотри, Вер, какие "сопли голландские" по цеху бродят." Посмотрела я на наших оппонентов, потом на неё, расхохотались мы дружно на весь цех, и понеслись по своим делам продукцию спасать. Кстати, в это день приемка прошла "на ура". Всегда бы так. А ведь судьба у Маши была совсем "не сахар". Заноза в сердце  долго не давала ей жить. Хотя с мужем они жили душа в душу" и сынок у них был любимый, а дочка-лапочка, да убили сына  уроды какие-то, когда только-только он начал в юность вступать. Маша чуть не умерла: дочка спасла маленькая да муж, страшно заболевший от горя непереносимого. Долго семья с болью этой сживалась и "концы" убийства мальчика найти пыталась, когда узнали, что в этом деле был замешан местный милицейский начальник, хоть и понимали они: хода не дадут. Шесть лет Маша материал сама собирала и наказала-таки преступника. А восстанавливалась после этого туго, но работала всё время, мужа-шлифовщика рядом в цехе держала, чтобы помочь, если что; дочку растила и дышать старалась "полной грудью". Дочь Анечка росла, росла и выросла красавица -"глаз не оторвать". Молодой "горячий" кавалер сзади ходит, портфель носит. К 18 годам настойчиво замуж звать стал. Маша-то считала, что ещё бы пол-годика подождать, пока дочь до 18 лет доживёт, но пристал и пристал. Маша у меня спросила как-то:"Может и правда, уступить, как бы не напортить чего". "Нет",- говорю, набравшись смелости: "Пусть подождёт жених Ваш. Ничего с ним за пол-года не случится, да и дочка твоя не сирота-казанская". Так они и сделали. Анечка школу закончила,до совершеннолетия доросла и поросёнок домашний к свадебному столу подоспел и жених жив остался, и сыночек во-время родился. Но мужа-то Анечка не доглядела, хоть и любила его очень. Другую он нашёл "гулёна", семью свою потерял. Не простила его Аня, сына растила одна.Родители в деревню-своё родовое гнездо, уехали, квартиру ей оставили. Она-умница, вся в мать,усердная и трудолюбивая, но одной тяжело всё же. Мужики мимо неё не проходили, она, правда, редко кого привечала, понимала, что они женщин только через "писюлю" принимают, душу не видят и не слышат, потому - не чем. Пришлось Анечке и дочку свою одной растить, но зато дедушка и бабушка ради внуков в своем "поместье" целый сельхоз-бизнес развернули: мёд, молоко, сметана,творог, мясо, овощи и фрукты. Живи и радуйся.
А вот ещё один случай из моей заводской жизни вспоминается. Работала у нас в техническом отделе молодая женщина: мягкая и терпеливая, никогда никого не обижала, всех понимала и старалась помочь. Натуля её звали, а сидела она за соседним со мной столом. Однажды, набегавшись по цеху, я принеслась в отдел и за свой стол уселась. Смотрю, Натуля грустная сидит и молчит задумчиво. А ведь она только что из отпуска красавицей вернулась, глаз не отвести. На "югах"
загорала: тонус восстанавливала, стройность подчеркивала. Я всем красавицам с детства завидовала и любовалась на них, и поклонялась. А Наташка была из их числа. Сама-то я "не ахти", только что темперамент забирает и всё кругом мне интересно, во всё со своим носом лезу...
А еще у Натуси был особый для меня "манок"-волосы густые и красиво уложенные, чего мне бог не дал. Так она в эти волосы пальцами забралась, хорошо не дёргает, но лохматит беспощадно. "Чего ты такая грустная? Случилось что?",-спрашиваю. Помолчала она, вздохнула глубоко и говорит:"Когда я была толстая и красивая, никогда не грустила, а теперь даже жить иногда лень." Ну, думаю: уж совсем мы бабы "края попутали": то нам то (южное солнце, , густые волосы, красивую фигуру), то вдруг раз и это. Сами не знаем чего хотим. Так и живём: сплошная качка.