Волчья сыть 2023 г

ВОЛЧЬЯ СЫТЬ

2022 — 2023 ГОД

* * *
К «сорокаградусной» грибки, солёный огурец
и на тарелке трудовой, варёный картофан.
А вьюга воет за окном: «Всему теперь трындец»,
и снег по самые края засыпал котлован.

А мы гитарой побренчим, мотивчик сочиним
и вспомним молодость свою, нелепую свою,
костяшки высыплем на стол, шестёркой постучим
и скажем: — Господи прости, ведь я тебя люблю!

* * *
На рваный бушлат налипает колючий снег,
совковой лопатой ещё до утра ***рить.
За что тебе это? И плачет больной узбек.
О, что же такое всё-таки человек?
Щепотка лагерной пыли, сырой хабарик
 
и корка бессонного хлеба… А больше ни-
какой ерунды. Откуда забудь вернулся.
И лишь иногда по случаю оброни:
«В гробу я вас видел!» Но не поймут они
и пальцем покрутят возле виска: «Рехнулся!»

* * *
А посреди натопленной избы
ждёт на столе, рассыпчата, картоха.
Жив таракан за печкой. — Эх, Терёха,
ядрён батон, а ведь живём неплохо!
Не вешай нос, едрить твою туды!

* * *
Сияет солнце, и гало
вокруг чудесное, а речка
застыла. Ах, белым-бело!
Зашёл на кухню — там аптечка —
и спирта дёрнул. Красота!
Давай, мой свет, ухи наварим!
С лучком! Покажется: проста
житуха наша. Покемарим
у телевизора — одна
сплошная ложь. А нам-то хрен ли?
Из окон снежная видна
страна, и мы переболели
коронавирусом. Ну что ж,
теперь осталось поперхнуться
и о войне: — Едрёна вошь, —
сказать, — куда уроды прутся?

* * *
Человечество — странная прихоть
с глузду съехавшего Творца.
Снег летит, как холодная перхоть,
как столетняя пыль из ларца,
 
на тела молчаливых «двухсотых»,
на «уралов» угрюмый брезент,
на чужие машины пехоты,
на стволы артиллерии «зет».
 
То-то курит «прилуки» Петруха:
— Во тикают они! Саранча!
По развалинам бродит старуха,
что-то ищет среди  кирпича.
05.02.2023

* * *
Чтобы лес валить да гранит кайлить,
по ночам дрожать у огня,
что ж ты, Родина, волчья сыть,
завела меня в ****я?

А уж лес такой — до небес почти,
на реке шумит перекат,
и лицом на север лежит солдат,
зажимая землю в горсти.

Далеко-далёко — за тыщи вёрст —
вспоминает его родня.
Там дрожат миллионы кровавых звёзд,
путеводная — ни одна.

У стола присядут — зальют вином
столько страха, сколько нельзя.
А спохватишься — что это? Метроном!
Мертвецы таращат глаза.

* * *
Как поля заглушает дурнина,
так уходит из памяти мир,
где избушки, сырая осина
и безлюбая, скорбная ширь.

Веет мусорный ветер над нами,
и ползёт бронированный вепрь
по земле, где седыми глазами
открывается город потерь.

Там такие играют спектакли,
что любой поперхнётся. Но вот
поднимаются Чапек и Чаплин,
и Монро по ступенькам идёт,

и встаёт человеческий разум
на последний экзамен — гляди,
то ли ждут Николая с Тарасом,
то ли Бах Себастьян впереди.
08.03.2023

* * *
Серебром осыпая прибрежный песок,
вычищаю леща для походной ушицы,
и садится комар на солёный висок,
чтобы слышать биение крови. А спицы
утомлённое солнце роняет в траву,
и саднит на руке несерьёзная ранка.
Ах, не знаю, зачем я на свете живу,
почему не раздавлен я траками танка?
Почему я смотрю на медовый закат
и кровавые вижу иные закаты,
точно сам я в какой-то войне виноват,
точно все мы в какой-то войне виноваты.

* * *
Клевер и тимофеевка,
облако на сносях.
Пламя, как рыжая девка,
волосы расплело.

Чайничек замурлыкает,
крышечкой застучит,
словно Агафья Лыкова
сердится на юнца.

Вспомню войну проклятую,
вспомню позорный год,
фразу одну крылатую:
«Орки, умрите все!»

Матом об этом скажется.
Стыдно, а всё же я
зафинтилю размашисто
вдруг по колену: — Эх,

миру назло закатному
трезвых трезвее быть!..
Сердцу семипалатному
хочется тишины.

Клевер и тимофеевка,
дождик пошёл частить.
Где-то горит Авдеевка,
где-то поют бойцы.

* * *
Кто виноват? Никто! Просто время вышло,
и для любви, и для музыки и стихов.
Даже донецкой весной соловья не слышно
будет нигде, но жестокое «бей хохлов»
с воплем сольётся таким же «убей рашистов».
Будет кровавое дело своё вершить
зверь в человеке, бессовестен и неистов,
и наконец утомится. Тогда с вершин
спуститься тот, кто расскажет о Божьем граде
и о любви — той, которой, конечно, нет.
То есть, конечно же, есть,
                а иначе, зачем в тетради
пишет ребёнок: «Мир. Украина. Хлеб»?

* * *
Это всё как-то дико и грязно! Прямо
не славянская вольница — просто зона!
П*** не стесняется — лжёт с экрана,
П*** не стесняется — лжёт с амвона,
и реклама солжёт, и сотрудник банка,
и супруга в постели обманет мужа.
Всё — игра без правил, муляж, обманка.
Только ужас хватает за сердце! Ужас!

* * *
Болит страна сентиментальных людоедов,
врачей беспомощных, продажных душеведов,
железных мальчиков с тухлятиной внутри.
Куда бежать из этой дьявольской дыры —
здесь наша Родина, и нет её роднее.
Пускай в ночи майор какой-нибудь радеет
за-ради звёздочки, а то за-ради двух,
я так скажу ему: «А ты, дружок, протух!»
Да где понять ему — сошлют на край землицы,
и будет мне барак, баланда, вместо пиццы,
таёжный сумрак, бесконечные снега.
Так это счастье, говоришь? Ну ни фига…

* * *
А помнишь, мы сидели на Болтах*
и дожидались поезда ночного?
Мы были с этой жизнью не в ладах,
хотя бомжи, конечно, — что такого.

И вот буфет. Задумчивый таджик
стирает крошки. Пицца «Маргарита»,
котлеты, мухи, ртутная дрожит
двойная лампа — будни общепита.

А дама, багровея, винегрет
берёт себе на медные дублоны.
— А этих уберите. Лазарет
устроили… Скорее на перроны!

Мы вышли, и сказала ты: — Блин, а?
Забавная старушка… — В самом деле…
Хороший год — ещё не шла война,
и мы с тобой ещё не постарели.
21.06.23

* Болты - местное название Балтийского вокзала
в Петербурге.

* * *
Сын погиб. А за что — не спрашивай. Пулю в голову
получил случайно или в сердце — какая разница!
Бедный русский мальчик, обманутый телеящиком.
Ну какой он, к чёрту, убийца? Просто маленький
человек — использовали, а потом закопали в землю.
Никогда нам не ловить подлещиков на Ладоге,
посылая искры костра к Малой Медведице,
не смотреть на звёзды, лёжа на свежем лапнике.
Да и где же те звёзды? Всюду проклятье Мордора.
Только мёрзлые комья стучат по крышке гроба,
только ухмыляется подонок: — Бабы ещё нарожают!