Опустошение

(Сначала, если ещё не прочли, читаем предисловие: http://stihi.ru/2023/07/06/350)
(Данный сюжет не отражает мнения автора, а лишь является конспектом арабо-израильских войн с элементами упущенных недоработок со стороны Израиля. Автор не является экстремистом и может быть не согласен с мнением некоторых персонажей сюжета.)
(Для удобства чтения диалоги разбиты по ролям)

Часть первая. Остатки.
Пасмурное утро. Приближающийся рассвет. Полоса горизонта. Удаляющиеся горы. Тучи всю ночь загораживали обзор звёздного неба. Ко дню стали рассеиваться, их тени гуляли по горам и низменностям. Проснувшись, оставалось идти на юг, как прежде. До цели ещё несколько дней. Нас шестеро. Двое идут впереди, ищут более подходящую дорогу; двое прикрывают сзади; а оставшимся приходится на нас четверых надеяться. Сложно понять, кто кого ведёт. Пустыня не располагает к быстрому перемещению. Приятно, что сейчас зима и не так жарко днём; но ночью мороз бегает по коже, продираясь сквозь палатки, спальные мешки и одежду.
(Шелли) - Эли, не смей меня трогать – вскричала единственная наша спутница позади меня.
(Эли) - Я и не думал. Не знаю, что тебе мерещится. Ты мёрзнешь или перегреваешься?
(Шелли) - Днём перегреваюсь, а ночью себя вполне хорошо чувствую. Без твоей заботы обойтись могу. …Лучше биноклем почаще пользуйся, чем на меня заглядываться. Я не фотомодель и мне это не приятно.
(Эли) - А что с того? Что сейчас интересного в бинокль увидишь? Пустыня, руины селений и другой берег Иордана.
(Шелли) - Чужие снайперы на другом берегу всё ещё не перевелись.
(Эли) - Смерти мне желаешь? Они меня как раз по биноклю отлично вычислят.
(Шелли) - В такую темень не получится.
(Менаше) - Хватит вам – вставил я.
(Шелли) - Нет уж, Эли меня к концу миссии доведёт. Нам нужно это?
(Менаше) - Пойдёшь в прикрытии, если так будете продолжать.
(Шелли) - Радиста в прикрытие не ставят.
(Менаше) - Отдашь рацию мне и пойдёшь.
(Шелли) - Нет, Менаше. Рацию тебе не отдам.
(Эли) - Будем ссориться дальше? Хочется проблем в походе?
(Шелли) - Нет, Эли. Поэтому ты пойдёшь впереди меня и не будешь мне нервы терзать своими взглядами в спину.
(Менаше) - Шелли, ты договоришься.
(Шелли) - Эли, твои претензии меня мало интересуют. Но если тебе не будет хватать еды или воды – поделюсь.
(Эли) - Добрая наша Шелли.
(Шелли) - …И строгая – добавила она про себя.
Дорога ещё долгая. Подъёмы. Спуски. Низменности. Небо стало светлее, но ещё пасмурно и серо. Проглядывающее между серости голубое небо не прибавляет оптимизма.
(Менаше) - Ури, рассчитай нам привал через пару часов, пожалуйста.
(Ури) - Будет.
Сейчас мы идём вчетвером и двое впереди просматривают путь. Пришлось перестроиться, чтобы не нарушать спокойствия, не попасть на прицел чужим снайперам. Шелли идёт за мной, за ней Рафаэль, замыкающий нашу группу; он самый старший в группе, его молодёжь не интересует. Сначала мы шли вчетвером: Эли, я, Ури и Цви Яков. Шелли и Рафаэля мы подобрали позже, возле границы. Они прятались за старым уничтоженным танком от пуль остатка иорданских солдат. Большего на другом берегу нет. В Иорданию редко попадает серьёзное оружие. У нас не хватает войск для перехода через Иордан. Мобилизованы многие, но очередная война со всеми вокруг не позволяет рассеивать силы по дополнительным направлениям. Пятнадцать лет назад уже была война, но они захотели реванша. Каждый раз они сталкиваются со страной, которую войны только укрепляют. Они ещё не поняли, что чем больше с нами воюешь, тем мы сильнее. …Если тигрёнка тренировать с детства, то он вырастет сильным тигром.
(Шелли) - Менаше, мне надоело идти позади тебя. Уже целый час так. Смотреть в твою спину скучно.
(Менаше) - Смотри по сторонам.
(Шелли) - Не трактуй мои слова прямо как есть. Я лучше пойду за Эли.
(Менаше) - Не стоит. Ваши разговоры нам не нужны.
(Шелли) - С Рафи не поговоришь. Он почти вдвое старше меня и мои разговорчики ему не интересны.
(Менаше) - А что было до нашей встречи?
(Шелли) - Сидели весь день за танком и обменивались мнениями о вражеских снайперах; при нас подобного оружия не было, а из автомата до них не достанешь. До этого пытались что-то сделать с танком, но снарядов там не оказалось. Внутри там душно даже в зимний день. Вентиляция не работает. Танк, по нашим подозрениям, с прошлой войны стоит. Сейчас он такая древность, что никто его вытаскивать оттуда не станет.
(Эли) - Ты на танке ездила в роли радиста?
(Шелли) - Нет. На БТР. И этот гроб на гусеницах чуть не выполнил своего последнего предназначения. Мы вовремя уехали с места, куда через три секунды попали из гранатомёта. Нас тряхнуло. Зато живы остались.
(Менаше) - Видимо, это оружие из Арабских Эмиратов на спине притащили или на осле. Вся техника отстреливается из артиллерии, как только её замечают со спутников слежения. Пятнадцать лет назад было гораздо интереснее.
(Шелли) - Рафаэль тогда на танке по Синаю катался и до Каира доехал в составе его дивизии. Они тогда от столицы Египта оставили ровное место и вернулись на обозначенную в Торе границу, чтобы не брать себе лишнего. А в этот раз решились захватить половину Египта и оттолкнуть их на юго-запад, взяв всё устье Нила под контроль.
(Эли) - При нынешней мобилизации войск не хватает сил на Иорданию. Их из артиллерии обрабатывают, но лезть на территорию почти некому.
(Шелли) - …Я устала.
(Эли) - Что и ожидалось.
(Шелли) - Элияу, не издевайся. Я не пехотинец из элитных войск.
(Менаше) - Угомонитесь все. Делаем привал на десять минут. …Всем выпить воды!
(Шелли) - А обед когда?
(Менаше) - Ури скажет. А пока идти и не жаловаться. На завтрак ты была уже с нами. Много есть не получится – у нас запас впритык на три дня. Отсиживаться нам нигде не придётся. Дорога свободна. Только постреливают иногда с того берега.
(Шелли) - Ты реально оценивай ситуацию и мои силы, пожалуйста! Не могу так долго ходить без отдыха. Мы уже после утреннего привала прошли около одиннадцати километров по горам.
(Менаше) - Вот есть кое-что – Менаше достал из кармана куртки пару вафель в шоколаде и сунул их в карман куртки Шелли, – но ещё два часа ни слова на тему еды, пожалуйста.
(Шелли) - …Хорошо, постараюсь – обиженно ответила радистка.
В глазах девушки выражалась обида на недовольство Менаше и благодарность за вафли, на которых она надеялась протянуть ещё пару часов до привала. Это было трудно. Осознавая безысходность своего положения в группе, Шелли оставалось только подчиняться приказам старших по званию и не ныть на каждом шагу о тяжёлой службе. Два часа, о которых сказал Менаше, показались ей долгим растянутым промежутком времени, за который она измоталась и ближе к привалу почти валилась с ног.
(Шелли) - Больше не могу идти. Стойте! Надо отдышаться
(Менаше) - Всем лечь. …Шелли, ляг на землю и отдышись.
(Шелли) - Лежать? Ты с ума сошёл.
(Менаше) - Хочешь пулю получить с того берега? Нас хорошо видно на этой местности, когда мы стоим. Тут всё открыто. Идти тоже не безопасно.
(Шелли) - Почему мы не пошли выше? Можно было пойти по горам. Я слышала от Рафи, что точка назначения находится выше уровня Солёного моря.
(Менаше) - Не настолько, чтобы из-за этого ходить по вершинам. К тому же проще пройти по речной долине, чем таскаться с полной загрузкой по горам.
(Шелли) - Тут стреляют, а там нет.
(Менаше) - Поэтому для нас в штабе выбрали этот путь, поставив одной из задач уничтожение снайперов врага. Так понятнее? Только до точки встречи тебя и Рафи надо будет отправить в сторону. Вас там не ждут. Никому не говорите, что ходили с нами. Сам об этом скажу, если понадобится.
(Эли) - Ты ей сейчас всякого расскажешь и потом знай, где аукнется.
(Менаше) - Будем надеяться на её честность.
(Эли) - Дружок, с женщинами надо быть осторожнее в словах.
Лежачий привал прошёл без проблем. Все отдохнули, набрались сил на продолжение похода. Дневной жар спадал. Ветер гнал его прочь из долины. А до вечера было ещё далеко.
(Менаше) - Поднимаемся. Надо идти.
(Эли) - Ползти.
(Менаше) - Будет медленно. Мы и трети сегодняшнего пути не прошли за пол дня. На нас рассчитывают. Не знаю пока, что ждёт нас на точке встречи, но опоздание на пол дня они явно не планировали.
(Ури) - Звонок из штаба. Всем молчать.

(Шай) – Привет. Менаше, мы вынуждены менять ваш маршрут. Ваша новая цель такова: в Негеве остались несколько поселений бедуинов; надо будет контролировать дорогу между ними, чтобы они не нападали на частные машины. Точные координаты скажу позже, сейчас мы следим с воздуха, за их перемещениями. Там стоит на обочине один наш внедорожник с лёгким бронированием. Для троих такой круглосуточный контроль не по силам. …Вы все целы?
(Менаше) - Привет. …Все целы.
(Шай) - Кого-нибудь подбирали по пути?
(Менаше) - Пришлось взять двоих из пограничных войск, водителя и радиста поломавшегося БТР. Сутки идут вместе с нами.
(Шай) - Вы их там не слишком гоняйте. Они на такое не рассчитывали.
(Менаше) - Водитель держит темп, а радист не тянет. Если сможете поменять их на кого-то более подходящего, буду очень благодарен.
(Шай) - Сейчас мы пришлём на ту дорогу ещё одну машину и за вами отправим грузовик. Встретитесь с ним на плоскогорье. Вас мы несколько минут назад обнаружили с воздуха, поэтому знаем, где искать. Выходите на ближайшую дорогу, когда подниметесь наверх. Там вас будет ждать машина. До связи.
(Менаше) - Спасибо за транспорт. Скоро там будем. До связи.

(Ури) - Что сказали?
(Менаше) - Идём на запад, защищать дорогу от разбоя. Разрешили стрелять на поражение. Не официально, естественно. На дороге нас встретят с машиной и довезут до назначенного места.
(Эли) - А если пойти по местам?
(Менаше) - Зачистки нам проводить не рекомендовали.
(Эли) - Они сегодня здесь лезут на дорогу, а завтра ещё где-нибудь.
(Ури) - Для этого есть воздушное слежение.
(Эли) - Война – не игра в прятки. Не надо растягивать процесс, когда можно его быстро решить.
(Ури) - Желали бы ещё.
(Шелли) - Кончайте с риторикой. Нет желания сдерживать разбой, если его можно прекратить.
(Менаше) - И тогда нам пришьют в личные дела «массовый расстрел бедуинов».
(Эли) - Предложить им сдать всё оружие. Если не согласятся –стрелять на поражение как по врагам.
(Менаше) - Ты видишь только часть картины. Всё сложнее, Эли. Намного сложнее. Тут столько политики намешано, нам и не снилось.
(Эли) - В одно место эту политику. Политики не воюют с нами на местности. Значит, пусть молчат лучше в таком случае.
(Ури) - Поддерживаю.
(Менаше) - Тогда нам надо сейчас быстро подняться наверх и сесть в машину, чтобы через пол часа быть на месте, где нашим собратьям мешают спокойно жить.
(Эли) - А что со снайперами на том берегу?
(Менаше) - Пусть посидят, подождут, когда у нас новые кадры будут.
(Эли) - Ты ещё нормальный? С головой дружишь? Новеньких тут в миг перебьют.
(Менаше) - Нет. Про новеньких не думал. Сюда могут с Синая кого-нибудь снять или с Голан, если там легче станет.
(Эли) - Это лучше. …А нам далеко ещё?
(Менаше) - Несколько километров осталось. Добегаем до дороги, идущей вверх, и медленно ползком по обочине добираемся до нужной дороги на плато. Там можно будет встать и идти.
(Шелли) - Опять ползать?
(Ури) - Спрашиваешь, будто не умеешь.
(Шелли) - Умею.
(Менаше) - Тогда ползи и не болтай. Только пыли наглотаешься.   
(Ури) - Если ты хотела накраситься и сделать маникюр, то советую на ближайшие пару дней об этом забыть. Потом тебя, вероятно, определят в штаб и там у тебя появится такая возможность.
(Шелли) - Скорее бы добраться.
(Менаше) - Тогда что встала, как вкопанная? Не мечтай – с этими словами Менаше уронил Шелли на себя – пристрелят! Помрёшь молодой. Тебе это надо?!
В момент её падения по линии, где была её голова, промелькнули несколько трессеров и ушли в стёсанную скалу над дорогой. Возле них попадали выбитые куски камня, отлетевшие от горы.
(Шелли) - Нет. …Зачем так грубо?
(Менаше) - Жить хочешь?
(Шелли) - Да!
(Менаше) - Посмотри на стену над нами. Там виднеются несколько дырок, весьма крупных. Опоздай я на секунду и кто-то остался бы без головы.
(Шелли) - Откуда ты узнал о выстреле?
(Менаше) - Увидел. Захочешь, тоже научишься замечать такие вещи. Когда идёшь тут, надо краем взгляда держать тот берег под контролем. Крупно повезло, что стреляли трассерами, а не простыми пулями. В прошлый раз тебя Рафаэль спас?
(Шелли) - Да.
(Эли) - …Либо они забыли поменять боекомплект, либо решили, что так удобнее.
(Менаше) - Ты их видел?
(Эли) - Не то чтобы. Найти смогу. Там не так много вакантных мест для стрелков.
(Менаше) - Это немного левее восходящего солнца, на взгорье.
(Эли) - Начинаю поиск.
(Менаше) - Дай мне винтовку. Я быстрее смогу его снять.
(Эли) - Чё?! Это девчонка.
(Ури) - Стреляй, тормоз. Не важно, как выглядит стрелок.
(Эли) - Мне кажется, пахнет подставой. Она трясётся и даже пулемёт нормально держать не может. Как будто её посадили туда, чтобы после её отстрела вычислить наше новое местонахождение.
(Менаше) - Просмотри возле неё все возможные точки наблюдения.
(Эли) - Цви Яков, подключайся. Нам нужен ещё один стрелок, срочно. …Менаше, найден снайпер, немного ниже девчонки.
(Цви) - Вот он где, гадина, прячется.
(Эли) - Есть подозрение, что он стрелял по вам из пулемёта, потом посадил девчонку, а сам спустился ниже, чтобы снова пострелять по нам, уже точнее и с более надёжной позиции.
(Шелли) - С меньшей дистанции.
(Ури) - Лежи и молчи. Не до тебя.
(Рафаэль) - Можно мне поучаствовать в охоте?
(Ури) - Ты ж водитель. Тут для снайперов работа. Отползи в овраг и лежи. Сами справимся. Шелли перекинем к тебе.
(Рафаэль) - Понял. Давайте её сюда, чтобы не мешала вам.
(Ури) - Принимай.
Шелли ползком отправили к Рафаэлю в овраг возле дороги.
(Эли) - Что дальше? Координируй снайперов, Менаше. Ждём твоей команды.
(Менаше) - Дай мне винтовку, Эли. Цви, прикроешь меня.
(Цви) - Понял.
(Эли) - Опять пострелять по чертям не дали.
(Ури) - Молчи. Ещё настреляешься. Нас целая толпа бедуинов в пустыне ждёт.
Менаше только хмыкнул на это замечание Ури и уставился  оптический прицел, почти намертво заклеенный тёмной изолентой, чтобы не светился.
Менаше и Цви синхронными выстрелами положили девчонку и снайпера, после чего быстро откатились в сторону, чтобы хоть немного сменить позицию. Ответом были несколько миномётных залпов с того берега. Эта дорога им уже давно приглянулась, но пристреляться они не решались, чтобы не засветиться для «Рапторов», кружащих над границей. Сейчас у них был весомый повод для стрельбы, чем они и занялись, окатывая мобильную группу из старых миномётов, собранных по иракским тайникам.
(Рафаэль) - Тут нас и положат.
(Ури) - Молчи! Без тебя знаю, что влипли.
(Менаше) - Сложиться и кувырком вниз по склону – заорал я, но было поздно. Меня никто не слышал. Всё тонуло в грохоте взрывов, камней и пыли. Оглушённую Шелли я схватил за воротник и потащил по склону вниз. Потом обнаружил, что за нами тянется кровавая полоса и стал искать на ней раны, но ни одной не нашёл, только царапины. Как выяснил позже, была подбита моя нога. …Обстрел закончился. Я снова залёг в боевой позиции и начал искать их наблюдателя. Нашёл его уже мёртвым на склоне выше пулемёта. Вероятно, его успел уничтожить Цви. …Где они все сейчас? …Поползав немного по местности обнаружил злого Эли с рацией и Цви, успевшего убежать подальше от дороги. Остальные пока не найдены.
(Менаше) - Эли. Ищи наших.
(Эли) - Ну, Рафи там лежит, Ури где-то на дороге положили, Цви убежал с дороги подальше. Ты его видел. Шелли я не видел.
(Менаше) - Она жива. Сам её оттащил подальше. Отделалась потерей сознания.
(Эли) - Тебе голову тряхнуло?
(Менаше) - Основательно. Зато ещё работает и мультики не крутит.
(Эли) - И на том спасибо. Значит, можно идти дальше.
(Менаше) - А как же Рафи и Ури?
(Эли) - Что мы сейчас можем сделать? Накрыть их чем-то и ползти дальше.
(Менаше) - Так нельзя.
(Эли) - Ну ты романтик. Нам задание дали. Если мы не дойдём вовремя, то можем ещё и машину потерять. Они там минуты две постоят и уедут в укрытие, а это ещё пару километров нам накинет. С твоей ногой так не побегаешь.
(Менаше) - Верно, что с ногой не ладно. Наш долг…
(Эли) - Понял! Понял. Молчи. Сам знаю. Нельзя так всё оставлять. В прочем, тогда мы уже застряли надолго. Но так тоже нельзя.
(Менаше) - Свяжись с базой, что-нибудь им скажи.
(Эли) - Держи рацию. Сам будешь говорить.
(Менаше) - Хорошо.

(Менаше) - База. Это Менаше. Мы попали под град.
(Шай) - Говорит Шай. Вас понял. Скажите, кто жив.
(Менаше) - Я, Эли, Цви Яков и Шелли.
(Шай) - О потере доложить сразу?
(Менаше) - Отложи немного. …Мы находимся в начале подъёма на намеченном маршруте. Вышлите что-нибудь быстрое и вездеходное. Тут дорога перепахана. Мы всё подготовим к быстрой погрузке. У меня нога подбита. Ходить могу, но сильно хромаю.
(Шай) - Понял. Пришлём что-нибудь. На погрузку будет несколько секунд.
(Менаше) - Спасибо.

В это же время Цви дополз до Шелли и окатил её водой из фляги с расстояния нескольких шагов. Она очнулась и почти закричала от увиденного разгрома. В последний момент перед криком она успела опомниться и замолчать, чтобы вновь не спровоцировать обстрел.
(Цви) - Ползи наверх. По сторонам не оглядываться.
(Шелли) - Поняла.
(Цви) - Метров через пятьдесят можешь залечь и не шевелиться. Там мы соберёмся для погрузки.
(Шелли) - За нами пришлют машину? – испуганно прошептала радистка.
(Цви) - Не знаю. Что-то должны прислать.
(Шелли) - То есть? Ты ничего не слышал.
(Цви) - Менаше говорил по рации со штабом. Они теперь в курсе случившегося. Явно пришлют транспорт для эвакуации.

Через сорок минут на дрогу к месту сбора подкатил гражданский пикап с пятью местами в салоне и не маленьким кузовом, увешанный, как гирляндой, бронежилетами.
(Йона) - Карета подана – прокричал водитель спасительного транспорта.
Мы побросали всё в багажник, сверху уложили погибших и закрыли брезентом. Сами же поскорее постарались залезть в салон. Двери закрывали на ходу. По нам в тот момент было удобно выстрелить, но никто не стрелял, было подозрительно тихо. Когда мы выехали наверх, наши подозрения рассеялись. Мы наконец расслабились и блаженно растеклись на сиденьях, погружаясь в сон. Шелли как менее пострадавшая сидела на втором месте впереди и дежурила на связи со штабом, попутно пытаясь разговаривать с водителем.
(Шелли) - Никогда бы не подумала, что в такое влипну!
(Йона) - Если бы знала, то сидела бы дома и переживала. А так ты сама всё видишь и понимаешь больше, чем твои сверстницы. Оставшиеся на гражданке.
(Шелли) - Да я им завидую! Живут спокойно и не боятся, что завтра для них может не наступить.
(Йона) - Может, у них любимые служат в армии… А ты тут сама по себе и о тебе так никто не переживает, кроме родни.
(Шелли) - Родня даже не знает, что я в армии. Они в Канаде остались. Ничего им об этом не писала, чтобы не беспокоить такими делами.
(Йона) - Ты странная. Кем служила? Явно не в этой группе. Давно их знаю.
(Шелли) - Радистом БМП вместе со вторым погибшим. Он был водителем.
(Йона) - А как к ним попали?
(Шелли) - Подобрали нас, когда мы без техники остались. Нам радиатор гробонули, а без него далеко не уедешь в тёплую погоду.
(Йона) - Вот ведь не повезло.
(Шелли) - Говорили, что служба не тяжёлая будет. Немного пошумят и снова тихо будет. Надолго это «немного» растянулось. Пол года так жизни радуюсь, что спать не хочется.
(Йона) - Зато потом по-настоящему тихо должно быть.
(Шелли) - Мечта. Даже не верится, что между нами и арабами может быть финальное затишье.
(Йона) - Сейчас они ещё воюют, но силы у них кончаются и желающие умирать тоже.
(Шелли) - Они верят в свой развратный рай потому, что никто оттуда не вернулся и не сказал, что там на самом деле их ждёт, этих террористов глупых. Ничего хорошего их там ждать не может. Джихад – только красивое слово, за которое пролили много крови и положили головы многие психи.
(Йона) - Они за землю воюют. Считают нашу землю своей и пытаются нас сжить отсюда.
(Шелли) - А то и вообще сжить, чтобы следов наших на Земле не было.
(Йона) - Об этом тоже многие мечтали. Мы с Царём Царей едины, по сему непобедимы. Он нас может наказывать, но окончательно уничтожить не позволит. Это значит, что мы связаны с вечностью. Другие народы приходят и уходят, но мы остаёмся.
(Шелли) - Не хочется оказаться разменной монетой или временной пешкой, мне приятнее покинуть сражение живой, чем мёртвой.
(Йона) - Так же. Но, мы в праве просить Его, а судить Ему. Многое зависит от наших поступков.
(Шелли) - Есть же возможность изменить судьбу?
(Йона) - Есть. Но решать «воспользоваться или нет» мы должны сами. Если захотим, сможем изменить многое.
(Шелли) - Можно, я посплю?
(Йона) - Через пятнадцать минут мы будем на базе, там можно будет поспать столько, сколько необходимо.
(Шелли) - Тогда просто помолчу.
(Йона) - Хорошо. Немного тишины не помешает. …Мой папа сказал мне перед войной: «Ну, хватит уже отлынивать! Земля наша. Пошли наследовать её, как было заповедано предкам».
(Шелли) - Сейчас бы так.
Их разговор мог бы продолжиться, но Шелли собиралась молчать и оставшуюся часть дороги строго придерживалась этих слов.

Когда приехали на базу, меня разбудили и стали аккуратно доставать из машины на носилки. Нога отекла, ослабла, почти онемела. Перевязка, которую сделал Цви, мне не сильно помогла. Надо было перевязывать снова, но прежде зашить дыры. Всё в глазах плавало, растекалось. Узнавались голоса. Даже Шай выбежал из бункера на меня посмотреть, будто ему делать было нечего.
(Шай) - Он нормально себя чувствует?
(Эли) - Жить будет, но не долго и паршиво. Не знаю, какая зараза могла к мине прицепиться во время хранения.
(Шай) - Не шути так.
(Эли) - Я на полном серьёзе.
(Цви) - Закрой рот и иди спать, пока тебя не посчитали за праздно слоняющегося и не отправили лопатой махать по периметру базы.
(Эли) - Уже ушёл.
С этими словами Эли отправился спать в бункер в обнимку с винтовкой.    
(Шай) - Он когда-нибудь прекратит придуриваться? Он же умный парень.
(Менаше) - Тут с ума сойдёшь, если потеряешь чувство юмора.
Весь путь до медпункта Шай шёл за нами и задавал мне вопросы. Мне это быстро надоело.
(Шай) - После операции сможешь поговорить?
(Менаше) - Отцепись на денёк, пожалуйста. Сначала поговори с Цви, если тебе так срочно приспичило. Ты в моих глазах расплываешься. Отосплюсь – поговорим.
(Шай) - Отдыхай. Потом увидимся.

На следующий день я был готов с ним разговаривать, но Шай не зашёл ко мне. Вероятно, всё необходимое он выяснил вчера у Цви Якова. Тем лучше мне. Не будет беспокоить и даст отдохнуть подольше.

Часть вторая. Послесловие.
Долежав в больнице в Беер-Шеве, Менаше вернулся домой к жене и детям. За время его пребывания на лечении начался захват южной Иордании. Удалось освободить часть войск с Синая под эту операцию. На Синае война подходила к концу и во всю вёлся процесс восстановления пограничных заграждений, строительство пропускных пунктов и сооружение военных баз для контролирующего границу контингента. С африканского фронта желающих повоевать становилось меньше с каждым днём.

(Ципора) - Менаше – окликнула его тёща – сходи погуляй с сыном, пока я поговорю с дочкой.
(Менаше) - Надо бы прогуляться. Давно спокойно не гулял.
(Дина) - Оружие с собой берёшь?
(Менаше) - Обязан, если нет сейфа.
(Дина) - А почему ты его не сдал на склад армии?
(Менаше) - Война не закончилась. Меня через пару недель могут обратно дёрнуть. И место у нас не настолько спокойное, чтобы без оружия всем ходить. Кто-то должен носить его при себе, чтобы при необходимости решить проблему на месте.
(Ципора) - При ребёнке не стреляй, пожалуйста.
(Менаше) - Не могу ничего гарантировать. Всю территорию прочесать сложно. Иногда бедуинские террористы проникают в города.
(Дина) - Будьте осторожны.
(Менаше) - Хорошо.
Менаше взял за руку сына и вышел из дома. Тишина перестала быть спутницей обстановки в городах центра Иудеи. Настоящего мира ещё не было, но в то же время война отошла в сторону границ, появилась возможность спокойно спать и не оглядываться на каждого прохожего арабской внешности, ожидая от него неприятностей. Те арабы, что остались, были согласны жить по установленным Торой правилам. Им это ничем не мешало, это не изменило их приверженности к Творцу и, даже к их радости, укрепило эту связь. Они работали там, где им было привычно. С изменением их взглядов, изменились взгляды на них со стороны. Прошение о создании Палестинской Автономии они вспоминали как страшный сон. Всё прошло, но ничего не забылось.

(Менахем) - Что такое Палестина – неожиданно спросил отца Менахем.
(Менаше) - Была такая придуманная страна на нашей земле. Сейчас её уже нет.
(Менахем) - А что от неё осталось?
(Менаше) - Заброшенные дома, дороги, сады, теплицы, фабрички, оружие.
(Менахем) - Куда исчезли жители тех домов?
(Менаше) - За Прат и Нил. Их прогнали, когда они совсем стали огрызаться на нас, что мы ещё тут. А это наша земля. Но они считали землю своей и ошибались.
(Менахем) - А кто придумал Палестину?
(Менаше) - Английское правительство, желавшее напакостить нам.
(Менахем) - Они тоже наши враги?
(Менаше) - Всегда ими были.
(Менахем) - А прочие англичане?
(Менаше) - По-разному.