Остаточный страх

(Сначала, если ещё не прочли, читаем предисловие: http://stihi.ru/2023/07/06/350)

Я еле добрался до указанного места, на закрытую территорию химического института, где теперь располагались несколько выживших государственных организаций и одна дотационная частная. Мне, как казалось, нужна последняя. Я встретился там с её директором и попросил его, как и раньше по телефону, приютить меня там или вывезти далеко отсюда в обмен на нужную ему информацию о зарождении происходящего ныне. Он опустил голову и долго стоял так; он обдумывал ещё раз моё предложение – я стоял с явным страхом на лице, ждал судьбоносного ответа.
…В наш город во время первой очереди мятежей вводили войска. Крыши, которыми пользовались террористы, обстреливали танки, в результате чего возникли кучи битого бетона и пыли по всему городу, кое-где сохранились и тела, погребённые в этой пыли. До них уже никому не было дела. Смрад, исходящий от их гниения, разносился по улицам с проходящим ветром. Запах за последние месяцы стал слабее, но от него всё ещё болела голова. На территории химического института он так остро не чувствовался, местные запахи дополняли его и преображали до неузнаваемости. Всё это как страшный сон; …но это не сон.
Директор организации, в которую я обратился, был раньше депутатом в парламенте. Теперь остатки Мексиканских властей обитают тут,  в этой закрытой местности площадью в пол квадратного километра. Здесь в помещениях лабораторий и в залах разводят рыб и выращивают овощи, травы, корнеплоды. Почти весь комплекс зданий был переоборудован под аграрные нужды.
По окончанию своих раздумий Рауль Басси отвернулся и попросил подождать ещё день до окончательного решения. Он дал мне разрешение на пребывание в одном из зданий в глубине территории. Я дошёл туда и разместился в пустующей комнате. Я позволил себе расслабиться на несколько минут после напряжённого утомляющего утра. Сел на кровать и начал раскладывать фотографии от начала всемирного кризиса, войны, разрухи, и до наших дней. Это стало исторически важным материалом, от которого многие желают избавиться; даже здесь это может стать кошмаром и причиной преследований. Собравшаяся тут публика необычна, они чувствуют себя отшельниками и в то же время управляют рушащейся страной насколько это ещё возможно. Они важны для страны в нынешнее время, но многие из их числа могут быть опасны для меня, как для человека, несущего с собою задокументированную память о прошлом. Должны ли они стыдиться прошлого этой страны? Они не смогли остановить разруху, которой было уже не миновать. Почти всем стало ясно, что это было крушением вслед за северными соседями. Большинство южных штатов большой империи отвалились и превратились в автономные государства. По всей нашей границе они пытались прорваться на юг, армии не хватало сил справиться даже с остатками великой империи безрассудства. Они хотели отвоевать наши северные края, но так ничего из них и не взяли из-за разрухи, творившейся там после эвакуации населения, не пожелавшего ничего им оставить. Армия отступила, оставив за собой огромные минные поля по всей границе. Когда противники столкнулись с этим обстоятельством, они были сильно поражены количеством установленных мин, превышающим по объёму половину наших армейских складов того времени. Я был на границе с Аризоной и задокументировал с фотоаппарата моменты подрыва бронетранспортёра и пары солдат. Потом мы ушли, а они даже не заходили. Только их безпилотные самолёты-разведчики покружили немного над последствиями опустошения и улетели обратно.