Лечу за речку

Опять лечу за речку, вновь командировка,
не хочет отпускать меня Афган.
Всего лишь год назад прощался я с Кабулом,
и вот лечу опять, прощай, Азербайджан.

Вдруг самолет наш резко наклонился
и виражами стал идти он вниз.
Не хочет наш пилот с ракетами столкнуться,
снижаться так не прихоть, не его каприз.

Салам, Кабул! Стою я на земле афганской.
Нахлынуло былое  в памяти моей,
я вспомнил всё: аэродром в Зарандже,
сбитую вертушку и своих друзей.

Стоял я и не знал, что со мною будет,
куда я попаду, сойдусь ли я с людьми?
Настрой мой боевой ничто здесь не остудит.
Вокруг знакомо всё, и горы, и пески.

И народ всё тот же, гордый и прямой,
если сдружится, то другом  будет до конца.
Это не какой-нибудь там западный плейбой,
дружба здесь в почете, словно дар Творца.

Я рад, что воротился  в страну легенд и гор,
что смогу я местным в жизни их помочь.
Душманы тут пытались людей  взять на измор,
народ молчал, не в силах страх свой превозмочь.

Душманы измывались над ними как могли,
минировали пашни, колодцы и пути.
Пшеницу  отбирали, или просто жгли,
свой народ бандиты на голод обрекли.

Много мест на карте пришлось отметить мне,
бывало, кушал дома, бывало, в чайхане.
Был я в Таш-Кургане, был я и в Газни,
В Хайратон я ездил, был в Пули-Хумри.

В Мазар-Шарифе было, птиц кормил в мечети,
белоснежных  голубей имама нашего Али.
Афганцы их считают символом надежды,
чистых помыслов, исполнения мечты.

Мастер уличный в древнем  городе Герате
оставшийся от прадеда перстень мне  чинил.
в гостинице «Арьяна», что была в Кабуле,
в Баку по телефону, на Родину звонил.

Помню как  в Баглане мы ездили в  Каян.
встречались там с друзьями со святым мы Пиром.
народу Исмаилитов  он Всевышним дан
лидером духовным, вождем, отцом,  кумиром.

С афганцами жил в дружбе, старался не юлить,
честным быть, не лживым, чтоб их расположить.
Хотел обычаи народа, традиции их знать,
трудности, коль надо, с ними разделять.

Я долго был в стране, я много что видал,
людей я интересных на пути встречал.
О  жизни невоенной весь народ мечтал,
вот почему  Наджиба он сразу поддержал.

Предлагал  Наджиб  всем сложить оружие,
народу  возвратиться к мирному труду.
Национального добиться примирения,
дехканам бросить банды, вернуться вновь к плугу.

Душманы стали зваться «обманутые братья».
Племена, ушедшие когда-то за кордон,
звали из чужбины вернуться в край родной,
туда, где  предки предков  жили испокон.

Я видел, как в Баглане Гаюр нашел конец,
банды как сдавались,  не посрамив честь.
Как люди возвращались из соседних стран,
отбросив пропаганды вражеской дурман.

Командировка длилась довольно долгий срок,
работать не ленился, делал всё, что мог,
чтоб Родины любимой почет, авторитет
в сердцах афганцев жили много-много лет.