О мире загробном есть много идей
Всё больше пустых и зевотных;
Считают, что души умерших людей
Живут с нами в мире животных...
...Воронам весной неуютно в ветвях...
На голых берёзах их видно!
Гоняю их из духового ружья:
«Чуть свет разбудили!»... Обидно...
Не знаю, чего им понравилось тут?
В домишке моём — нет коврижек!
Зачем не пускают ко мне ни пичуг,
Ни прочих небесных воришек?
И вот среди этих скандальных ворон,
Теперь затаившихся грустно,
Исторгла ворона почти детский стон,
Наполненный болью и чувством!..
Ворона рыдала минуту и две...
И так с перерывами раз пять!
Как будто, сидела она на кресте,
Когда наш Спаситель был распят!
В вороне жила явно чья-то душа,
Прийдя из-за смертной границы...
Хотел помолиться... Ушёл, чуть дыша...
Ведь я — не умею молиться...
15.9.14
ОСНОВНОЙ ТЕКСТ
Непобеждённые
Глава 14. Как отступают непобеждённые
Германская наука размышлять
Генерал-полковник Гот, глядя через плечо начальника штаба своей 4-й танковой армии Фангора, как впрочем всегда он делал, говоря с подчинёнными и друзьями, заметил сквозь густую пыль за колоннами артиллерийских тягачей, грузовиков, цепочками румынских кавалеристов, что в направлении противоположном движению войск его армии, недалеко от временного места расположения штаба между железнодорожными разъездами Хутуны и Амта около речушки Куберле в Сальских степях Задонья, движется нестройная колонна русских военнопленных из разбитой в битве за донские переправы и теперь отступающей советской 51-й армии Коломийца. Пленные шла в нескольких сотнях метрах от железнодорожной насыпи под конвоем нескольких конных румынских солдат. Конечной точкой их маршрута являлся какой-нибудь лагерь военнопленных. Сатанист по характеру своей души Герман Гот — слыл горячим приверженцам концлагерей. Он считал их неотъемлемой частью цивилизационной миссии европейцев по всему миру.
Концлагеря изобрели американцы во время первой в истории войны нового типа — с использованием капиталистических массовых армий. Таковой стала в 1861 — 1865 годах Гражданская война в США — Североамериканских штатах, когда воевали уже не профессиональные армии, а загнанный на фронт вооружённый народ. В той войне капиталисты-промышленники северных штатов воевали против капиталистов-латифундистов южных штатов за пошлины, рынки сбыта, доходы.
В местечке Андерсонвилль «южане» держали под открытым небом 45 000 военнопленных «северян». 300 американцев американцы расстреляли, 13 000 умертвили пытками и голодом. Коменданта лагеря Виртца, немца по происхождению, после победы «северяне» казнили как военного преступника. Vae victis — горе побеждёнными. «Северяне» в своих концлагерях заморили «южан» вдвое больше. Коменданты этих концлагерей, как победители в войне. получили повышения по службе. Vae victis. Капитализм это всегда и во всём двойная мораль душегубов. Капиталисты не имеют морали ни по отношению к чужим народами, ни пототрошерит к своим. Частей всего — они вообще не имеют принадлежности ни к одному народу. Чаще всего они не причисляют себя ни к одному из народов!
Для гражданских лиц концлагеря впервые организовала армия кровавого английского короля Георга V во время англо-бурской войны 1899 — 1902 годов. В концлагеря армия короля согнала 200 000 человек, то есть половину голландско-бурской республики. Короля Георга V и его капиталистов настолько интересовали алмазные прииски Южной Африки, что их войска почти все семьи голландских и бурских партизан взяли в заложники. Женщины, старики, дети… 30 000 из них умерли от голода и болезней на голой земле, включая детей руководителей бурских военных сил. Таким террором английские капиталисты сломили волю голландских и бурских партизан.
Королевские наймиты в Южной Африке применили новшества: ограда из стальной колючей проволоки, крематорий для уничтожения трупов. Воюющий с 1939 года с фашизмом и расизмом Великогерманского рейха нынешний премьер-министр английского короля — Черчилль, работал во время англо-брусков войны в Южной Африке корреспондентом английской пропаганды. Он придавал массовому умерщвлению людей благопристойный вид для мировых газет. Делал постановочные снимки бурских семей в концлагерях.
Гитлер начинал как пропагандист в NSDAP и затем погнал немецкий народ на бойню мировой войны. Черчилль начинал как пропагандист английского короля и затем погнал англичан на бойню мировой войны. За пропагандистами требуется глаз да глаз!
Например, молодой Черчилль делал постановочные снимки буров в концлагере Порт-Элизабет за благопристойными чаепитиями у столов, полных еды, в то время, как в концлагере на самом деле в палатках лежали бессильные детские скелеты, обтянутые кожей, которые уже не могли бы выжить, даже если их начали вдруг кормить. Черчилль начинал карьеру премьер-министра английского короля как мерзавец и подлый лжец. А каким ещё может быть английский аристократ, внук герцога? Только такими как Черчилль — негодяй и подлый лжец! Ведь только такие дела Сатаны могут себе позволить закабалять собственный народ и другие народы, пить из них кровь и тянуть жилы на свою светскую жизнь вампиров.
Великобритания как родина расизма и фашизма, в том числе и стараниями Черчилля, явилась первой в том типе пропаганды, которую позже незаслуженно назовут «Геббельсовской пропагандой». Геббельс лишь взял у пропаганды США и Великобритании уже готовые клише с поправкой на гитлеровскую специфику. Активно использовался британский опыт концлагерей в Британии, Германии, Франции, России, Турции во время Первой мировой войны 1914 — 1918 годов. Во время этой войны английский король Георг V, снова как новатор фашистских методов, впервые использовал концлагеря как оружие против собственных неблагонадёжных, которых судить повода не имелось, но и оставлять на воле не хотелось.
Фашистский произвол английских королевских тюремщиков легко игнорировал ключевые «ценности» Соединенного Королевства Георга V «хабеас корпус» — никто не может сидеть в тюрьме без суда. На живущих в королевстве немцев, австрийцев, ирландцев и британских граждан, заподозренных в неверности, этот принцип не распространялся, когда появилась опасность для власти короны.
Множество концлагерей в Гражданскую войну на территории бывшей Российской империи, создали прозападные фашиствующие белогвардейцы и сами западные интервенты-расисты. Белогвардейцы повторяли фашистские методы своих дирижёров, спонсоров, союзников и нанимателей — англичан, французов, немцев, американцев.
В белогвардейских лагерях Верховного правителя России негодяя Колчака его палачи убили не менее 500 000 человек, — вдвое больше, чем погибло на поле боя в Гражданскую войну в России. А ведь концлагеря имелись и у Деникина, Юденича, Врангеля, Семёнова, иностранных интервентов и оккупантов.
Первыми начали массово убивать в концлагерях большевиков и просоветски настроенное русское население националисты финны, их немецкие, английские советники, защищавшие капитализм в Финляндии. Расстреляв бессудно во время подавления коммунистического движения в Финляндии в 1918 году 8300 человек, в том числе 364 малолетних девочек, финские белогвардейцы-фашисты замучили в тюрьмах и концлагерях ещё 12 500 человек. В концлагере Хеннала финские фашисты убивали женщин и детей. Там расстреляли без суда 218 женщин. Вполне в традициях белого террора в Европе начиная с «кровавой майской недели» в Париже 1871 года…
Тогда же, в начале марта 1918 года, беззащитный русский Мурманск без объявления войны захватил военный отряд английского короля Георга V. Очень быстро к английской оккупации Мурманска присоединились французы и американцы. В конечном итоге союзники-оккупанты нарастили там группировку для 9 000 человек и 17 боевых кораблей. Просто пиратский разбой кровавых агрессоров по личиной благообразных монарших личин и «демократических» парламентских словоблудий. Капитализм-с…
Через четыре месяца английский отряд полковника Лаундонсона захватил русский город Кемь. Там англичане убили представителей городских властей. Убийства продолжались в оккупированной англичанами зоне в следующем году с помощью белогвардейцев. Только капитан Мещерин убил через расстрел в городе Кемь при английской власти 200 человек.
Американцы безо всякого объявления войны Советской России применяли против большевиков газовые снаряды, убили более 30 пленных. Комиссара в посёлке Борок убили шестнадцатью штыковыми ударами.
Западные фашисты и расисты назвали ведущуюся ими против России необъявленную войну «интервенцией». Пардон-с! Интервенция — это когда вмешиваются во внутренние дела. Когда захватывают террарию — это оккупация. Одно легко сочетается с другим!
Спустя месяц после захвата Кеми войска Айронсайда, — генерала английского короля Георга V, захватили русский город Архангельск. Последовали аресты, пытки, убийства русских. Английские и американские офицеры, как ярые расисты, приказывали солдатам не брать пленных, убивать русских даже в том случае, когда они безоружны. Через английский террор и репрессии в Архангельске прошло 52 000 человек, — 11 процентов всего населения губернии...
В августе 1918 года на острове Мудьюг в Белом море неподалеку от устья Северной Двины и Архангельска, английские оккупанты создали концлагерь для русских на русской земле. Строили заключённые. В тяжелейших условиях, при голоде и болезнях занимались вырубкой леса, натягивали ряды колючей проволоки высотой в три метра, строили бараки, карцеры: неотапливаемые и неосвещаемые ямы глубиной в 3 метра, шириной в 9 и длиной в 14 метров со срубом из досок над ямой. Бараки — дощатые сараи. Англичане заполняли их русскими так: в камере на 14 человек находилось более 60 узников. Всего в английский концлагерь поместили около 1250 человек, них большевиков чуть более 20. Начальство: комендант и его помощник — английские офицеры. При ежедневной каторжной работе и избиениях заключённым давали в день 200 граммов хлеба, 200 граммов рыбы, 40 граммов риса — это ниже прожиточного минимума. Очень быстро наступало измождение, цинга, переходящая в гангрену ног, тиф, обморожения конечностей. Колонизаторы пришли колонизировать Россию и поработить русских. Теперь только большевики, Ленин мешали осуществлению этой заветной мечты всех крестоносцев.
За год из 1250 арестантов 23 англичане убили через расстрел, 310 замучили до смерти, 200 сделали инвалидами. Первыми погибли большевики. После года расовых упражнений англичане свой концлагерь «Мудьюг» передали белогвардейцам.
В другом английском концлагере на русской земле в Йоканьге, тоже безо всякого суда и следствия томилось 1200 русских. Из них более 300 человек погибло от цинги, тифа. 75 человек зверски убили при англичанах белогвардейские палачи и их правоэсеровские подручные. В ноябре 1918 года в тюрьме Архангельска англо-американо-французским отрядом по приказу английского генерала Айронсайда совершили массовое убийство — расстреляли русских патриотов, которые пытались с оружием в руках выгнать подданных английской королевской семьи с русской земли. Белогвардейцы в это время заявили о 4000 расстрелянных по приговорам военно-полевых судов на подконтрольной англичанам территории. Сколько убили без суда, — неизвестно.
В 1941 году генералу Айронсайду, активному участнику перед войной с Гитлером расистского «англо-немецкого братства», поскольку и англичане и немцы считали, что относятся к общей германской расе, за его кровавые успехи в России английским королем Георг VI пожаловал баронский титул «барон Архангельский». Так сынок коронованного убийцы и негодяя Георг V почтил колонизаторские усилия своего папаши. Но тогда у них не получилось. Большевики, Ленин сплотили народ и выгнали колонизаторов.
Но до этого русские защитники диктатуры капитализма быстро последовали за своими западными учителями и вдохновителями нещадного уничтожения русских, советских людей. Белогвардейцы всячески дали понять своим заморским дирижерам через дипломатические и деловые каналы, публикации в Западной прессе, что именно на такое отношение к борцам за счастье простого народа западные капиталисты могут рассчитывать со стороны белогвардейцев всех мастей. Те быстро сделали выводы.
Так в июне 1919 года белогвардейская Добровольческая армия Деникина, действующая на деньги крупного российского капитала и получаемым от немцев оружием, за счёт реквизиций, имела пять концентрационных лагерей: в Азове, Новороссийске, Ставрополе, Медвеженском и Святокрестовском уездах Ставропольщины.
Обнесённый забором, рядами колючей проволоки, окопанный широкой канавой, Азовский концлагерь деникинских фашистов разместился в 1919 году на окраине города в дореволюционных деревянных бараках 235-го запасного пехотного полка под охраной пулемётов. В лагере за 6 месяцев погибло от голода, жажды, болезней, издевательств, убийств, более 20 000 человек. По масштабам Гражданской войны — целая армия красных.
Деникин в части концлагерей действовал следующим образом: лица «интеллигентных профессий» и казаки, добровольно вступившие в ряды красных; комиссары, агитаторы, матросы, командиры частей и иногородцы — евреи, латыши и прочие — предавались военно-полевому суду на месте. То есть в плен не брались и расстреливались, вешались, рубились шашками. Шахтёры, рабочие, бывшие воинские чины, «забывшие присягу» отправлялись в концлагерь.
Насильственно мобилизованные и не проявившие активной деятельности — разделялась деникинцами на две группы: изъявившие желание бороться с большевиками с оружием в руках, и остальные, для тыловой службы в станицах прифронтовой полосы или для принудительных работ.
Шире всех врагов трудового народа концлагеря примерял полковник английской армии, он же бывший адмирал царской службы — Колчак самопровозгласивший себя Верховным правителем России. Кроме тюрем, пыток и убийств, диктатор Колчак широко проводил репрессии против политических противников через заключение их в концлагеря. Колчаковская террор не случайно стал предтечей Гитлеровского фашизма — в обоих случаях за спинами кровавых диктаторов стояли идеологи фашизма — капиталисты США и Британской и Французской колониальных империй.
Всего на территории, контролируемой правоэсеровским Временным правительством Сибири, а потом прозападным диктатором Колчаком, свергнувшим это правительство, функционировал 41 концлагерь.
Наиболее крупные концлагеря находились в Омске — около 35 000 человек, Красноярск — 12 000, Петропавловск — 15 000, Новониколаевск — 12 000 человек. Всего в системе сибирских концлагерей фашиста Колчака, действовавшей почти год, томилось более 200 000 узников. Нетрудно себе представить, как увеличился бы масштаб концлагерей, захвати Колчак всю Россию!
Колчаку и Деникину западные капиталисты таким позволили таким образом без суда массово бороться с врагами капитализма. Европейская пресса и правительства молчании и даже одобряли такие действия. прессы. Сталин даже по суду не мог по их мнению массово бороться с врагами простого народа. Этим он навлекал на себя мощные волны международного осуждения капиталистической прессы и правительств. Неудивительно. Использование эксплуататорскими классами двойной морали хорошо известна ещё со времён Древнего Рима.
Мгновенно возникшая в 1918 году после оставления Польши немецкой армией по условиям Версальского договора польская военщина из поляков, служивших ранее русскому императору Николаю II или кайзеру Вильгельму, имея французское оружие, французские деньги, под командованием французских генералов, в том числе небезызвестного де Голля, захватила в плен к 1920 году более 200 000 красноармейцев. Польские националисты превзошла финнов, немцев и англичан с японцами в части убийства русских, советских людей в своих концлагерях.
Часть пленных бежало из польского плена, другие, особенно белорусы, попали в рабочие команды в польских частях. 30 000 пленных вступили в формирования на стороне Польши, белобандитов Булак-Балаховича и Савинкова, готовящих вторжение в Советскую Россию. Многих пленных польские палачи, исповедовавшие фашизм и расизм, убивали без суда и следствия: комиссаров, командиров, коммунистов, евреев, интернационалистов. Так поступил, например, генерал Сикорский, расстреляв за раз 199 советских пленных у Млавы.
Раненых советских бойцов поляки оставляли умирать на поле боя. Там их добивали местные добровольцы. Часть пленных удалось отбить у поляков в ходе советского контрнаступления. 76 000 пленных поляки вынужденно вернули советским России, Украине, Белоруссии в 1921 году по условиям Рижского мирного договора.
Польские нацисты уверяли себя в цивилизационном превосходстве над «азиатскими варварами», а французские и английские покровители их в этом поддерживали. Советские люди содержались польскими нацистами хуже скотины: сырые бараки, полуземлянки, землянки почти не отапливались, не проветривались. Забивались людьми до предела. Имелись и лагеря просто в виде поля, огороженного колючей проволокой, где пленные в дождь и холод существовали на голой земле. Повсеместно царил голод, жестокое обращение, отсутствие лекарств. Как следствие — эпидемии гриппа, тифа и холеры. Слово «быдло», обозначающее скот, являлось самым распространенным обращением к русским, украинцам и белорусам.
Несчастные советские люди в истлевшем тряпье жались друг к другу, согреваясь. Везде стоял смрад от дизентерийных больных и поражённых гангреной, от опухших от голода ног. Копошились насекомые. Имелись такие, что лежали среди других больных в собственном кале, сочащимся через одежду, не имеющие сил, чтобы подняться, перелечь на сухое место на нарах. Здоровые там отсутствовали вовсе. Принятые нормы питания нигде не выполнялись и на половину. Не содержание пленных, а просто убийство. Такой же способ, какой использовали позднее гитлеровцы.
В лагере в Стшалково и Тухоли поляки довели до смерти более 30 000 советских военнопленных. В лагерях в Брест-Литовске, Белостоке 15 000 смертей. В лагерях в Домбе, Демблине, Вадовице, Щипёрно, Пикулице поляки заморили до смерти многие тысячи. Всего поляки убили и заморили до смерти в 1919 — 1921 году 70 000 советских военнопленных.
Западная капиталистическая пресса, общественность, правительства, международные организации никак не осудили Польшу за это варварство, давая понять актом двойной морали будущим агрессорам в России, как нужно действовать и что на это все закроют глаза. Варварское истребление советский людей гитлеровцами отрепетировали поляки в 1920 году.
Если бы контрнаступление на Варшаву и Львов советских армий из состава фронтов Егорова и Тухачевского не перемололо значительную часть польских военных сил, и Польше не потребовалось бы срочно заключать Рижский мир, вряд ли кто-то из советских пленных вообще вернулся домой…
Творческое развитие человеконенавистнических технологий капитализма получили в 1940 году, когда появились концлагеря для пленных, беженцев, евреев на Британских островах в Соединенном Королевстве Георга VI. Молодой король в подобных вопросах полностью копировал своего кровавого отца Георга V. В концлагере в Уэльсе без суда томились тысячи ирландских политзаключённых. Концлагерь для ирландцев в Фронгохе с рядами бараков и старых фабричных зданий за колючей проволокой, пулемётными вышками, стал моделью для гитлеровских лагерей 30-х годов, в частности для лагеря смерти Дахау.
Британские капиталисты и расисты в сотнях концлагерей быстро начали эксплуатировать рабский труд заключённых в промышленном масштабе. Чтобы в дальнейшем использовать как рабов немецких военнопленных, правительство короля Георга VI лишило их защиты Женевской конвенции, придав им внеправовой статус «сдавшийся персонал противника». Законы неукоснительно и безжалостно используются при капитализме только против бедных, сами капиталистические правители делают с этими законами что хотят, когда им заблагорассудится. В этом и выражается диктатура крупного капитала, — фашизма в чистом виде.
В дополнение к рабскому труду заключённых английских концлагерей король английских фашистов — Георг VI из-за продовольственного кризиса начал бесплатно использовать британскую «Женскую армию» и детей школьного возраста для тяжёлых физических работ на фермах. Без этого неоплачиваемого труда у капиталистов не получалось поддерживать необходимый уровень производства пищи в государстве. При этом фашисты и капиталисты Великобритании продолжали разглагольствовать о «колхозном рабстве» в СССР, хотя колхозники получали долю произведённой продукции фактически как акционеры, а работница «Женской армии» и английские дети не получали ничего от фашистов за труд.
Королю Георгу V и его сыну Георгу V мировой общественностью позволялось без суда бороться со своими врагами, использовать бесплатный труд заключённых, женщин, детей при полном молчании европейской прессы, а Сталину возбранялось использовать труд преступников, осуждённых судом и судебными органами, не навлекая мощных волн международного осуждения и санкций. Таковы двойные стандарты капитализма.
Подданные короля долго и самозабвенно использовали концлагеря в Британии и британских доминионах, при этом вперёд всех осуждая почти любую страну, которая создавала подобные учреждения. К Польше, например, это не относилось. Неудивительно. Использование эксплуататорскими классами двойной морали хорошо заметно со времён Древнего Рима.
В живодёрском по отношению к Западной Белоруссии и Украине государстве маршала Пилсудского очень быстро появились концлагеря аналогичные английским для польских и не польских неблагонадёжных. Сначала капиталисты открыли концлагерь Береза Картузская. Потом сеть концлагерей. Эти концлагеря досталась гитлеровцам и использовалась ими с полной нагрузкой.
После уничтожения польского государства гитлеровцами, польские фашисты не успокоились. Бросившие родину во время гитлеровского нашествия, интернированные в Румынии бывшие правители фашистской Польши и польские военные создали с разрешения короля Георг VI в Шотландии, в Ротсее, в тридцати милях от Глазго, польский концлагерь для польских эмигрантов, офицеров, политиков, где содержались кроме поляков евреи и гомосексуалисты. Потом поляки открыли на Британских островах для своих соотечественников концлагеря в Тайнабрю, Кинглдорс и Инверкетинг в нескольких милях к северу от Эдинбурга…
…Герман Гот считал себя знатоком темы концлагерей. Вот и сейчас, привычным для него зрелищем, достойным дополнением русского пейзажа, как и всего предыдущего года войны, стали русские пленные, бредущие в свой будущий концлагерь. Словно раз и навсегда договорившись, как всё должно выглядеть со стороны, военнопленные щеголяли фуражками, пилотками, серо-коричневыми, почти чёрными от пороха, гари и крови гимнастёрками без ремней, твёрдыми как наждак и так же саднящими кожу, ботинками с обмотками, редко сапогами; иногда они шли босиком; скатки шинелей, плащ-палатки, но гражданская одежда, кепки, рубашки.
Создавалось полное впечатление, что на 2/3 они не военнослужащие. С ними шли даже женщины с детьми. Так оно и происходило…
Проходя через населённые пункты, боевые части, затем полевая жандармерия, зондеркоманды, собирали почти всех мужчин призывного возраста и присоединяли к пленным. Наученные опытом, что окружены, а также некоторые советские солдаты по разным причинам, ещё до попадания в плен, дезертировали из своих частей, переодевались в гражданскую одежду, сидели так в лесах и оврагах, ожидая, когда фронт пройдёт мимо, подразделения Вермахта и их союзники, добровольцы, занимающиеся сбором и отловом пленных, действовали по принципу невода: «сначала лови, а потом разбирайся». Кроме войсковых частей своих «пленных» уже в войсковом тылу брали штабы тылового района: передовой, по работе с пленными, штаб тайной полевой полиции, паспортная станция «Ост», штаб СС и штаб полицай-фюрера, охранные дивизии, полицейские полки и группы, комендатуры и их ландесшутц батальоны, полки территориальной охраны, команды концлагерей, полевые комендатуры, ортс-комендатуры, группы тайной полевой полиции, команды Дулагов, фильтрационных лагерей, охранные территориальные батальоны, конвойные батальоны, айнзацгруппы полиции безопасности, абверкоманды, разведывательные абвергрупы, контрразведывательные команды…
Когда в ходе наступления окружали советские группировки, объявляя их численность всему миру, а потом большая часть окружённых вырывались к своим, оставляя вместо себя повозки, разбитые грузовики, противогазы и полевые кухни, приходилось собирать всех попавшийся мужчин, чтобы показать число пленных близкое по численности к заявленным вышестоящим штабам. Забирали в качестве пленных не только тех, кто сложил оружие на поле боя, но и тех, кого обнаруживали в лесах, оврагах, просто в населённых пунктах, среди беженцев и местного населения, уклонистов от призыва. В первые дни войны в плен забирали призывников, только идущих на призывные пункты. Вообще присоединяли к числу пленных всех, кого попало, в том числе даже беременных женщин и детей, которые могли оказаться членами семей офицеров и политработников Красной Армии, не успевшими эвакуироваться в тыл.
На каждых двух захваченных в бою советских военнослужащих, приходился захваченный в тылу «пленный», включившийся в общую статистику. После этого и приписок количество взятых пленных хорошо выглядело в отчётах вышестоящим штабам. Возникала возможность для содержания пленных получать множество продуктов, которые затем реализовывались на чёрном рынке Великогерманского рейха и на оккупированных территориях. Пленных же кормили отбросами, разумеется. Немцы в самой Германии уже давно жили впроголодь по карточкам, и такие операции на чёрном рынке приносили командующим армиями и начальника тыловых штатов неслыханные барыши…
Поэтому Гальдер докладывал Гитлеру о взятых к сентябрю 1941 году в плен 3-х миллионах пленных. По мнению Гальдера выходило, что в плену вся кадровая Красная Армия состава 1940 года. Цифры Гальдера по убитым русским военнослужащим сообщали, что кадровая Красная Армия состав 1941 года, кроме того, что вся два раза попала в плен, ещё и два раза погибла на поле боя — общие потери — 10 000 000 человек. Ещё одна Красная Армия вся целиком, видимо, по логике этой логике, как минимум, оказалась в госпитали как раненые. Как одна и та же армия могла оказаться одновременно в трёх местах во времени и пространстве: в плену, в могилах, в госпиталях, Гальдер не подумал.
После заявленных Гальдером сенсационных цифр, «трижд уничтоженные советские войска снова оказывались на пути наступления Вермахта ещё более умелые и ожесточённые. Гот знал это прекрасно по собственному опыту. Гальдер лгал Гитлеру с самого начала войны не только о потерях Вермахта, но и о потерях Красной Армии.
Если бы Вермахт разгромил кадровую РККА, которая встретила его летом 1941 года у границы, то у СССР началась бы агония точно, поскольку большинство частей на начало войны, те, что стояли у границы, относились к кадровыми, части которой существовали до 1939 — 1940 годов. Они имели заведомо более сильную подготовку, чем все последующие формирования призыва осени 1940 — весны 1941 года, а также массовой мобилизации лета-осени 1941 года.
Разгромив и уничтожив части, сформированные до начала войны, дальше Вермахт встречали бы всё хуже и хуже подготовленного противника, просто перемолов его к осени. Но этого не произошло. Наоборот, — качество подготовки советских войск по мере приближения к Москве всё время росло. Такое возможно только при получении ими предыдущего боевого опыта. Этого не произошло бы, будь советские войска всё время уничтожаемы, и оказывайся каждый раз перед всё более опытными Вермахтом новые и новые неопытные части.
Вот и на совещание у Гитлера, которое состоялось в тот день, когда группа армий «Юг» отчиталась о крупном успехе: ликвидации котла под Уманью, в который попали 6-я и 12-я советские армии Музыченко и Понеделина, Гот наблюдал эту же историю лично. По докладу фельдмаршала фон Рундштедта выходило, что 200 000 русских убито и 100 000 взято в плен, хотя до окружения под Уманью в этих двух этих советских армиях личного состава находилось менее 130 000 человек. При этом они до окружения вели направленные бои, теряя по 200 человек уютными и ранеными в день на дивизию. Так что уничтожить после окружения 300 000 советских войск под Уманью мог только барон Иероним фон Мюнхгаузен, да и только.
Сталин и его генералы вообще не заметили «уничтожения» 12-й армии Понеделина в Приказе No.270. Этот приказ обсуждали у Гитлера на совещании, но гитлеровские генералы, не на всё обратили внимание. То, что генерал-лейтенант Понеделин «не проявил необходимой настойчивости и воли к победе, поддался панике, струсил и сдался в плен, дезертировал к врагу, совершив преступление перед Родиной, как нарушитель военной присяги», — Сталин написал. Но про 12-ю армию Понеделина Сталин сообщил, что подавляющее большинство частей вышло из окружения. Сталин, в отличие от Гитлера и его генералов, находился в курсе дел: под Уманью вовсе не погибли и не оказалось пленены в 2,5 раза больше людей, чем насчитывалось в двух советских окружённых армиях до сражения. После такого примера фиаско «счетоводов», как можно верить хоть одной цифре фашистских негодяев? Нужно стать очень большим «вермахтофтилом», чтобы верить фашистам, расистам, негодяям, убийствам!
Войска 12-й армии из дырявого немецкого котла вполне уверенно вышли. Никакой огромной прорехи советским фронте вследствие этого не возникло. Вот почему туда не ринулись войска группы армий фон Рундштедта. Наоборот, в OKW стали видеть перспективу стабилизации фронта, потому что начали понимать, что два-три раза «уничтоженные в котлах» русские дивизии, как это случилось ещё и под Могилёвом, например, снова оказываются перед гитлеровскими наступающими частями, и «Блицкриг» на манер Французской компании в России не работает.
Под Могилёвом вообще 3 стрелковые дивизии Красной Армии сначала выдержали удар танковой группы Гудериана, вынудили «Быстрого Гейнца» искать другие пути прорыва, а затем на полмесяца драгоценного летнего времени сдерживали 5 пехотных дивизий Вермахта. И это при том, что советская стрелковая дивизия — 12 000 человек, а пехотная дивизия Вермахта — 19 000.
Эти советские 53-, 110-, 172-я стрелковые дивизии Хлебцева, Романова под Могилёвом, составляющие тогда 61-й стрелковый корпус Бакунина, даже при слабом командовании смогли противостоять гитлеровцам, которые имели почти 3-кратное превосходство в силах. Гальдер же по сообщениям своих войск считал, что там не 3, а 6 советских дивизий. В его отчётах «три» превратились в «шесть». Такого фантаста себе завёл Гитлер…
Очковтирательство повторится и под Киевом, где штабы гитлеровцев отчитаются о ликвидации 660-тысячной советской группировки. Если бы действительно в Киевском и Смоленском сражениях общие потери русских оказались в 10 раз выше немецких, то такими темпами военная машина Вермахта перемолола бы 5 Красных Армий к осени. СССР не успел бы компенсировать убыль личного состава никакими мобилизациями, даже если бы пришлось гнать на фронт пополнение совсем без подготовки. Но всё получилось к осени ровно наоборот: Вермахт перемололи.
В результате подобных Могилёвской «блестящих» побед фон Рундштедта, фон Бока и прочих, 5 августа, на 45-й день войны, которой по плану уже следовало закончиться «блестящей победой», взбешённый Гитлер вдруг заявил на совещании, что «если так дальше пойдёт дело, то нынешнее развитие обстановки приведёт, как и в прошлую войну, к стабилизации фронтов». Оказалось, вдруг, что Красная Армия летом 1941 года потерпела тяжёлые поражения, но разгромлена не была и сохранила свой костяк. Более того — Вермахт достиг своих побед ценой самоуничтожения. Вся Красная Армия, как докладывал фюреру Гальдер, не вовсе не оказалась дважды в плену, дважды уничтожена, дважды ранена.
Дата краха Блицкрига, плана «Барбароссы» судя по всему — 5 августа 1941 года. Гальдер с горечью вспоминал, как прыгал от радости спустя 1,5 недели после начала войны, как писал в своём дневнике, составляемом изначально как пропагандистская история славной победы, что у «Советов больше нет войск» и «война выиграна». У Гальдера после осознания, что его ложь вылезает наружу, как-то разом окончательно износилась нервная система и он стал проситься в отставку…
Если бы действительно РККА за 1941 год потеряла 3 миллиона только пленными, фактически 2 раза всю кадровую довоенную армию, всю ту советскую армию, которая получила боевой опыт с первых месяцев войны, а Вермахта даже с учётом декабря 1941 года, потерял лишь примерно 500 000 человек, как докладывал фюреру Гальдер, то Вермахт безусловно сохранил бы основную первоначальную массу войск, прошедших школу войны, а РККА состояла бы из сплошь необстрелянного пополнения. Что тогда произошло бы? Тогда качество подготовки солдат и офицеров Вермахта к 1942 году возросло бы настолько, что Вермахт в 1942 году РККА просто истребил бы. Но этого не произошло. Наоборот. Под Москвой состоялось истребление Вермахта.
В битве на подступах к Сталинграду Гот в этом несоответствии ещё раз убедился. В 1941 и в 1942 годах РККА по численности Вермахту уступала, но при этом качество немецкого солдата постоянно падало, а советского росло. То есть у гитлеровцев получалось всё хуже выполнять тактические приёмы, продвигались они всё медленнее, пленных и трофеев в их руках оказывалось всё меньше, их потери росли. С Красной Армией всё происходило наоборот: отход её замедлялся, потери сокращались, ущерб врагу наносился всё больший…
Никак не могло возникнуть такого противоречия, что Красная Армия, «завалив трупами» Вермахт, как утверждал Гальдер, могла равняться и даже превосходить Вермахт по качественному уровню.
Вот и 3 миллиона пленных возникли благодаря рассказам барона Мюнхгаузена, чтобы скрыть просчёты планирования, недостаточную готовность Германии к полномасштабной войне в части вооружения, подготовки войск, а заодно получить средства на содержание несуществующих пленных для того, чтобы их расхитить, ибо коррупция в Великогерманском рейхе властвовала беспредельно на всех уровнях.
Именно поэтому дезориентированный генералами, мистическим и расистским мировосприятием, препаратом «Pervitin», фюрер в начале декабря потребовал от фон Бока продолжать наступать на Москву, а фон Бок начал просить уволить его по болезни. Ещё бы! С начала ноября его группа армий перестала получать регулярное снабжение горючим, продовольствием, боеприпасами. Пополнения людьми и техникой закончились. Наступать фон Боку оказалось нечем, но у фюрера на столе лежали сведения от Гальдера, что с войсками группы армий «Центр» всё благополучно.
Никто не объяснил несостоявшемуся австрийскому художнику Гитлеру, придумавшему под себя штаб Верховного главнокомандования Вермахта — OKW, что дополнительная инстанция — очень вредная в плане контроля и управления вещь. Она порождает злоупотребления, манипуляции, безответственность. Гитлеру не хватило мудрости Сталина создать Ставку ВГК, в которой он, как Верховный Главнокомандующий Сталин, полностью замкнул бы Генштаб на себя. Гитлер допустил существование двух параллельных штабов отдельно: штаб сухопутных войск ОКН, которым командовал Гальдер, и штаб Верховного главнокомандования OKW под руководством Кейтеля. А ещё отдельно имелся Главком сухопутных сил — Браухич. Отдельно действовало Верховное главнокомандование Люфтваффе — OKL и его Главнокомандующий Геринг, командующий всеми ВВС, ПВО, десантными войсками, полевыми войсками Люфтваффе. У художника Гитлера на каждый из семи цветов имелась своя рука, и когда эти семь рук одновременно пытались рисовать его акварель «Музыкант из старого города Велл», получалось фиаско.
Но весь генералитет, отправленный Гитлером по итогам 1941 года в отставку за провал Директивы No.21 План «Барбаросса» и неверие в победу, дружно ненавидел Кейтеля за разоблачение их трюков с отчётностью. Они придумали ему даже кличку «Лакейтель», почти — лакей. Кейтель в конце концов догадался про манипуляции с цифрами о потерях войск собственных и чужих войск, которые привели к ошибкам в принятии решений и к катастрофе 1941 года. Он об этом доложил фюреру. Получалось, что Гитлер принимал глупые решения, основанные на лживый информации, выглядел полным дураком, а вот поставщики лживой информации оставались в тени, да ещё потом говорили, что это Гитлер своими чудачествами отобрал у них победу...
Гитлер по результатам расследования Кейтель пришёл в ярость и последовала череда отставок «специалистов» «Блицкрига»…
…Сбор по одному, группами и целыми подразделениями пленных, перевязочные пункты, полевые кухни, походные ремонтные мастерские и команды по сбору трофеев стали давно привычным фоном войны, и занимали гораздо больше времени, чем сами бои. Штабы тыловых районов, тайную полевую полицию, паспортные станции «Ост», штабы СС и полицай-фюрера, охранные дивизии, полицейские полки и группы, комендатуры и ландесшутц батальоны, полки террохраны, айнзацгруппы полиции безопасности, абверкоманды, контрразведывательные команды Абвера, отряды националистов, отряды самообороны, «хиви» и антисоветских активистов из местного населения прежде всего интересовали все неместные, слишком загорелые, со следами копоти на лицах, руках, чёрными ногтями, синяками на плечах, царапинами, другими повреждениями, характерными для боевых действий. Интересовал возраст от 18 до 50 лет. Русская, азиатская и еврейская внешность играли главную роль.
Неспособных передвигаться советских раненых убивали на поле боя или в местах сбора. Положения Женевской конвенции об уходе за ранеными и больными, подписанные Германией и Советским Союзом в 1929 году фашистское руководство не заботила. Хотя в отношении здоровых военнопленных требовалось применять общие принципы международного права: содержание в плену должно преследовать лишь одну цель — воспрепятствовать военнопленному принимать участие в военных действиях. Убивать беззащитных людей или даже наносить им какой-то вред из мести — противоречит военной традиции.
С началом войны стало ясно, что истребление не только пленных, но и мирного населения гитлеровцами началось в сатанинских масштабах. Вопросы о немецкой культуре и самоуважении можно было считать закрытыми. 27 июня 1941 года Народный комиссар иностранных дел Молотов попытался улучшить положение советских военнопленных. Он обратился к председателю Международного Комитета Красного Креста с сообщением о готовности Советского Союза осуществить обмен списками военнопленных и возможности пересмотра отношения к Женевской конвенции «О законах и обычаях сухопутной войны». Советское правительство утвердило 1 июля 1941 года «Положение о военнопленных», основанное именно на этой конвенции и содержавшее документальное подтверждение заявления о соблюдении международно-правовых норм ведения войны.
17 июля 1941 Советский Союз в правительственной ноте, переданной Германии через Швецию заявил, что присоединяется к Гаагской конвенции при условии взаимности. В ноте Народного комиссариата иностранных дел от 25 ноября 1941 года Советский Союз заявил о присоединении к Гаагской конвенции де факто и выполнении всех её норм и требовал того же самого от Германской стороны. Приказы НКВД «О порядке содержания и учёта военнопленных» от 7 августа 1941 года и «О состоянии лагерей военнопленных» от 15 августа 1941 года также вышли в соответствии с Женевской конвенцией. 27 апреля 1942 года Советский Союз в ноте снова заявил о присоединении к конвенции де факто.
Сталин делал всё возможное для спасения своих военнопленных. При этом статья No.82 Женевской конвенции требовала соблюдать любую страну конвенцию независимо, соблюдала другая сторона её или нет. То есть Вкликогерматмий рейх должен был соблюдать её независимо, — подписал СССР её или нет. Точка. Приказ No.270 Ставки Верховного Главного Командования Красной Армии «Об ответственности военнослужащих за сдачу в плен и оставление врагу оружия» объявлял только тех сдавшихся советских военнослужащих врагами, кто во время боя срывал с себя знаки различия», то есть лишь тех, кто ещё во время боя, заранее, срывал с себя знаки различия, фактически тем самым ещё во время боя прекращал сопротивление и сдавался в плен. По отношению к тем, кто продолжал упорные бои с фашистами, такие военнослужащие являлись злостными предателями. Разве несправедливо их квалифицировал приказ No.270?
Однако истребление советских пленных и издевательства как начались с первых дней войны, так и продолжались. Советские люди воевали ненашутку и массово убивали немцев. Бесчеловечное обращение с русскими военнопленными стало чем-то вроде мести, к тому же согласно расовой доктрине фашисто-расистов число славян требовалось сократить. Вот сатанисты и сокращали. Всё остальное — отговорки… Они как задница — у любого найдутся…
Типовой путь советского военнопленного: сразу на поле боя расстреляли, практически на месте, евреев, цыган, чернявых-горбоносых и политработников. Когда колонну в 1000 человек гнали, мимо шла навстречу танковая колонна. За несколько дней до того авангард этой танковой дивизии крепко получил по зубам, попав под налёт дивизиона «Катюш». Из головного танка вылез офицер и стал избивать пленных по чему попало шкворенем для гусеницы. Конвоиры даже не улыбались. Вылез ещё один танкист, тоже стал бить ногами, железкой... На марше ослабевшие пристреливал без слов. Лагерь в чистом поле огорожен «колючкой». Из камыша озерца и груды каких-то досок и деревцев собрали типа бараков-навесов. Так жили месяц. Пару раз строили, предлагали добровольно вступить в «хиви». Кто-то соглашался, но мало. Кормили кое-как варёной на бурьяне кормовой свеклой-брюквой. Один раз на варку привезли дохлую лошадь. Погнали маршем до станции. Потом часть дороги в товарняке. На Донбассе — на маршах воду давали пить в деревнях. За неделю раза два дали разваренного зерна, по чуть-чуть выдали раз кое-как печёного хлеба. Конвой сквозь пальцы конвой смотрел на подкармливание колонны местными жителями, понемножку. В аэродромной команде — содержать взлётное поле, разгрузка-погрузка, снаряжение лент, протирка бомб, давали суп из той же кормовой свеклы или капусты, немного хлеба. Жили в землянке, вырытой самими. Когда выпал снег, в конце ноября, дали шинели солдатские трофейные, на спины номера нарисовали. На головах пилотки оставались, у кого имелись. Немец-лётчик, поставленный командовать, с утра из личного желания разливал каждому по крышечке из поллитрового термосика эрзац-кофе и давал по кусочку хлеба, грамм 50. Не справлялись гитлеровцы без трудовых рук пленных нигде не Восточном фронте. Когда гитлеровцы стали отступать из под Ростова на Донбасс, пленных в колонну объединили и погнали маршем в тыл поглубже. По дороге опять расстрелы ослабевших…
Великогерманский рейх бесчеловечно обращался с советскими военнопленными потому что нашёл надуманный предлог, не оговоренный в самой конвенции, чтобы не соблюдать её, потому что без сантиментов нарушал любые международные договорённости, делал большую разницу между нациями мира, славянами, евреями и арийцами, имел нелюбимые расы, игнорировал произвольно базовые принципы международного права…
Зачастую советские девушки-санитарки, потратившие бездну сил для того, чтобы вынести с риском для жизни раненых с поля боя, оказать первую помощь, отказывались оставлять, даже пытались закрывать пленных раненых своими телами. Подвиги, достойные древних римлян. Сохранение жизни — главный смысл жизни, человека. К сатанистам это, разумеется, не относилось…
В первые недели войны гитлеровцы сквозь пальцы смотрели на оказание помощи советским раненым советским же медперсоналом за счёт советских трофейных медицинских материалов. Отличное состояние советской полевой медицины, запасы, бинта, ваты, йода, шин для иммобилизации переломов, операционных комплектов, сульфаниламидных препаратов, новокаина, эфира для наркоза, гексенала позволило.
На второй год войны такая роскошь осталась в прошлом. Значительная часть медицинских препаратов Красной Армии вплоть до шовного материала и хирургических перчаток, ножниц, пинцетов, шприцев и игл к ним, оказались захвачены гитлеровцами у границы после вероломного нападения и использована для нужд Вермахта, в достатке подобными материалами не обеспеченному. Только на санитарных складах Западного Особого Военного Округа предателя Павлова к августу 1941 года Вермахт захватил более 560 вагонов с медикаментами и санитарной техникой. Гитлеровцы ограбили окружные склады пяти приграничных округов на 8 тонн глюкозы, 6,5 тонн кристаллического йода, 40 миллионов перевязочных пакетов, огромное количество обезболивающих, сердечно-сосудистых препаратов.
В Минске войска 2-й и 3-й танковых групп Гудериана и Гота захватили 150 складов с горючим, боеприпасами, вооружением, медицинским имуществом. Им этих медицинских материалов хватило для снабжение войск до самого Московского сражения без доставки соответствующего имущества из Германии. Не будь трофейны медикаментов, Вермахт вообще оказался бы на грани катастрофы, ведь войну следовало по плану закончить за 6 недель, то есть к 3 августа 1941 года. Соответственно и запасы медикаментов соответствовали этому периоду и рассчитывались из норм Польской компании на 30 человек потерь на дивизию в сутки. На Восточном фронте же потери с первого дня зашкалили — 200 человек на дивизию в сутки. В битве под Дубно, Минском, Смоленском потери доходили порой до 500 человек на дивизию в сутки. Тут всей Европой требовалось изготавливать бинт и вату, и ещё для этого из Турции возить хлопок…
Трофейное советское вооружение, артиллерийские системы, грузовики, тягачи, вагоны и паровозы, запчасти, стрелковое оружие и боеприпасы, счастливо доставшиеся Вермахту в первые месяцы войны, по причине своего превосходного качества, служили Вермахту и поныне.
Из-за того, что Люфтваффе оказались отвлечены на поддержку танковых прорывов и боьбу с окружёнными группировками в котле «Белосток — Слоним», большевикам удалось эвакуировать часть запасов медицинского и другого имущества прямо под носом у немецких войск. В августе 1941 года в полосе наступления группы армий «Центр», советские тыловые службы вывезли на восток 1200 вагонов с разным войсковым имуществом. Однако значительная часть сосредоточенного в приграничных округах медицинского имущества, результате вероломного нападения оказалась утрачена.
После этого состав медикаментов в захваченных на поле боя сумках советских санитаров, в советских перевязочных и госпиталях стал весьма скуден до лета 1942 года, а смертность среди раненых, соответственно — увеличилась. За счёт более эффективной системы военной медицины в Красной Армии и уровня общедоступной медицины в Союзе ССР вообще, смертность всё равно поддерживался более низкий, чем смертности раненых в Вермахте, но всё же…
Большевики обеспечивали армию за счёт накопленных в довоенный период запасов. Они-то готовились к войне серьёзно! Советская фармацевтическая промышленность, перевезённая на Восток, не имела пока достаточной мощности для быстрого наращивания производства. Появление весной в советских аптечках на поле боя американских и английских препаратов, показывало стремление советского командования максимально сохранять жизнь бывалых бойцов и командиров. Командование Вермахта особо не старалось. «Фрау ещё нарожают!».
…Множество мужчин русско-еврейской наружности изымались войсками, тыловыми штабами и их добровольными помощниками прямо из толпы беженцев у переправ, во время облав в лесах, в населённых пунктах, куда они стекались в поисках еды. Все они передавались зондеркомандам, направлялись в концлагеря, расстреливались на месте солдатами, полицейскими, «хиви». Такая широчайшая профилактика партизанского движения и бандитизма, впрочем, даже в первое время не давало ощутимого результата. Отряды тыловых штабов, полиции, самообороны, «хиви», во многих случаях справлялись сами со сбором пленных. Если число задержанных оказывалось слишком велико, они обращались к располагающейся рядом немецкой, венгерской или румынской воинской части.
Словаки и чехи из ремонтных и сапёрных частей, итальянцы, с меньшей охотой занимались сбором пленных. Их не прельщала обязанность сразу расстрелять коммунистов, евреев, политруков, женщин-военнослужащих, коммунистов и комсомольцев, раненых, больных тифом или малярией. Отсутствие поощрений при захвате и уничтожении пленных, должной разъяснительной работы в частях, непонимание характера восточной войны на уничтожение, во многом определяло их прохладное к этому отношение. Красивые, молодые женщины из местного населения, золотые украшения, самогон, местное вино, колбасы, масло, будущие земельные владения интересовали их гораздо больше…
Задача утилизировать расово неполноценных русских, белорусов, украинцев, евреев, цыган, идеологически вредных коммунистов-интернационалистов диктовало способы обращения с пленными. Первым и главным делом при захвате тысяч, десятков, сотен тысяч, — доведение людской массы до измождённого состояния. Пока они полны сил и надежд, при понимании того факта, что все они обречены на смерть, кроме тех, кто желал служить в качестве добровольцев, они представляли опасность. При лишении их пищи и воды сразу, сотни тысяч людей могли взбунтоваться. Для исключения такой возможности, некоторое время охрана осуществлялась из расчёта 1 солдат на 10 пленных и их хоть как-то кормили. Среди пленных следовало поддерживать иллюзию на возможность спасения. Это их удерживало от немедленной атаки на конвоиров. Использовалось внушение мысли, что расстреляют только отдельные категории, что их труд востребован, питание и бытовые условия скоро наладятся, «нужно отнестись с пониманием», «не раскачивать лодку», «потерпеть».
Постепенное физическое и моральное ослабление с помощью голода, жажды длительных пеших переходов, приводили пленных в измождённое состояние, после чего они становились безопасны. Охрана осуществлялась из расчета 1 солдат на 50 военнопленных, затем и того меньше. Негодяи подолгу держали людей под открытым небом в дождь, холод, пока он не утрачивали облик человеческий: ходили под себя, пили некипячёную воду и даже мочу, ели червей, траву, трупы, тысячами умирали от побоев, каторжного, нарочно бессмысленного труда, дизентерии, гриппа и малярии. Перевозка битком в наглухо закрытых вагонах, существование зимой под открытым небом, тяжёлые работы, отсутствие медицинской помощи, гигиены, искусственные эпидемии, яды, расстрелы — это были только разные формы окончательного решения русского вопроса. Вместе с запасом жизненной энергии утрачивалось социальное человеческое сознание, наступало созерцание мира как бы со стороны, воля ломалась, приходило покорное принятие любых способов смерти. Немногие сохраняли до конца ясность ума и признаки воли.
Никого в расистском Великодержавном рейхе не обманывала многонациональность Советской России. Испокон веков немцы знали, кто является становым хребтом России… Русские… Тут двух толкований нет… По этому признаку, рациональным умом выхватывая суть, немцы по-прежнему называли Красную Армию — Русской армией, своих врагов назвали «русским» и «Иванами». Они понимали, что именно неприхотливые и терпеливые русские являются той организующей и главной исполнительной силой, без которой Россия рассыплется. как карточный домик…
Всё в России держалось и держится на русских. Убери, парализуй русских, и России не станет. Тем более, что «советские» русские кардинально отличались от «имперских» русских, с которыми Готу приходилось встречаться на поле боя в прошлую войну в 1918 году во время наступления войск германской 10-й армии, которой командовал знаменитый генерал из древнего прусского рода — фон Фалькенхайн. В этой армии наставником капитана Гота являлся родственник будущего командующего будущей группой армий «Центр» будущего Вермахта — фон Бока. Тогда войска, в которых воевал молодой Гот, тоже наступали на Минск, как и его 3-я танковая группа в 1941 году. Минск в 1918 году удалось захватить куда как легче. Так что Гот участвовал в двух захватах Минска — в 1918 и 1941 года…
Тогда в 1918 всё происходило не так, как в 1941 году. Русские тоже помнились другими: пугливыми, тёмными, стадными, бестолковыми. Гот отчётливо помнил свою работу в штабе 10-й армии во время интервенции той Германии в России. Гинденбург уже тогда, после начала перемирия на Восточном фронте, знал, что будет следующая война с Россией. Он с уверенно говорил: «Я хочу обеспечить пространство для передвижения левого крыла в следующей войне с Россией». Кайзер Вильгельм II тогда считал, что русские капиталисты собственными силами не смогут справиться с большевиками, а поэтому немцы должны прийти им на помощь, пока их не опередила Антанта. «Следовательно, — подвёл итог тогда кайзер, — не новая война или продолжение прежней, а как бы помощь!». Так, под видом «помощи» белогвардейцам против большевиков и стала готовиться германская интервенция 1918 года, как продолжение войны 1914 — 1917 годов с императорской и республиканской Россией. На совещании у кайзера фон Гинденбург, Людендорф и принц Леопольд Баварский решили считать датой истечения срока перемирия с Советской Россией 17 февраля 1918 года. Лишь вечером 16 февраля Советское правительство получило официальное сообщение от германского командования о прекращении перемирия и возобновлении военных действий с 12 часов 18 февраля. Ничего уже невозможно было толком предпринять.
К тому дню на Восточном фронте под командованием принца Леопольда Баварского находилось 50 немецких, 28 австро-венгерских, 2 болгарские и 1 турецкая, ещё 18 пехотных дивизий, а также 9 немецких, 8 австро-венгерских, 1 болгарская кавалерийских дивизий. Этих сил более, чём хватало, чтобы легко протаранить остатки Русской армия бывшего эсеровско-кадетского Временного правительства.
Старая императорская, затем республиканская Русская армия распалась после четырёх лет кровавой бойни. Разделилась на патриотов, дезертиров, солдат, полковые комитеты, ударников, офицеров, генералов, «белых», «красных», которые с октябрьских боёв в Москве и Петрограде уже вели между собой Гражданскую войну. Новую армию без денег, обмундирования, вооружения и кадров за три месяца большевики построить не имели никакой возможности. А вот «белые» начали получать от немцев оружие, захваченное ими на складах бывших царских фронтов.
Северный и Западный фронты старой российской армии Временного правительства обеспечивали лишь одноэшелонный кордон войск вдоль фронта. Видимость фронта. Теперь не имелось и этого.
Перед началом наступления на Советскую Россию уже как интервенты, немцы заключили 3 февраля мирный договор с Украиной, в результате чего единый Западный русский фронт от Балтики до Чёрного моря разрушился, а германская армия на Востоке высвободила войска, получала значительные ресурсы Украины для продолжения войны в Россией.
18 февраля началось наступление германской и австро-венгерской военной махины против остатков самодемобилизованной, деморализованной годами поражений и разрухой тыла Русской армии. В первый же день части германской армейской группы «Д» захватили неповреждёнными мосты через Двину, заняли Двинск. Через два дня немцы подошли к Полоцку.
На Полоцк, Псков, Ревель и Нарву при поддержке флота наступали 8-я германская армия в составе 7 пехотных дивизий и армейская группа «Д» из 7 пехотных дивизий. В Белоруссии на центральном направлении, наносила удар на Минск — Смоленск и на Гомель — Брянск 10-я германская армия фон Фалькенхайна, имеющая 12 пехотных дивизий. В 10-й армии при генерал-квартирмейстере Гоерце, а потом в оперативном отделе этой штаба армии, как раз и служил тогда капитан Герман Гот, — взявший Минск в 1941 году, а сейчас командующий 4-й танковой армией Вермахта, рвущейся к Сталинграду с юго-запада.
Австро-германские войска наступали через Украину на украинскую Донецко-Криворожскую республику, имеющую столицу в Харькове. Австро-германские войска планировали выйти на Дон, захватить Ростова-на-Дону, высадить десант войск на Кавказе. Захватить у оставшейся без армии России южные приморские территории, Донбасс, Кавказ — мечта любого западного колонизатора.
Это операция по захвату Донбаса, Дона, Кавказа в 1918 году называлась «Фаустшлаг» — «Удар кулаком». На первом этапе предусматривалось разгромить остатки Русских войск и выйти на подступы к Петрограду, Смоленску, Донбассу, и оттуда вести ультимативные переговоры с русскими. В целом, как потом отмечал Гот, план «Фаустшлаг» 1918 года с наступлением на трёх направлениях, в некоторой степени стал калькой и предтечей директивы No.21 План “Барбаросса» 1940 года.
Начальник штаба Советской России — Главковерх большевик Бонч-Бруевич, брат которого генерал Бонч-Бруевич со старым Генштабом перешёл на службу Совет Народных Комиссаров, после начала немецкого наступления растерянно сообщал Ленину:
— Многие участки фронта с немцами совершенно оставлены нашими частями и никем не охраняются. При таких условиях фронт следует считать только обозначенным! Что делать?
— Драться! — решительно ответил Ленин. — Создать революционную армию и разбить немца! Для революционной войны нужна армия, а у нас армии пока нет... Несомненно, мир, который мы вынуждены будем заключать сейчас, — мир похабный, но если продолжится война, то наше правительство будет сметено и мир будет заключён другим правительством!
Кем драться, как драться? Ленин получил в наследство от царя и Керенского полностью разрушенную экономику, всю в огромных внешних долгах, развалившуюся, разбегающуюся, деморализованную армию, распавшуюся на части страну.
Ленине не струсил, не растерялся в этой безнадёжной обстановке. Его правительство — ВЦИК издало экстраординарный декрет-воззвание «Социалистическое отечество в опасности!», определивший задачу для имеющихся вооружённых сил защищать каждую позицию до последней капли крови, уничтожать продовольственные запасы, которые могли бы попасть в руки врага, уводить на восток страны подвижной состав железных дорог, уничтожать пути и железнодорожные здания, мобилизовать рабочих и крестьян для рытья окопов, закрывать газеты, противодействующие делу обороны, становящиеся на сторону немцев для свержения Советской власти, расстреливать на месте преступления неприятельских агентов, спекулянтов, громил, хулиганов, контрреволюционных агитаторов, германских шпионов. Тот, кого так долго капиталисты и белогвардейцы называли германским шпионом, оказался на поверку мужественным патриотом России, а сами российские капиталисты и белогвардейцы, рядящиеся в одежды патриотов, открыто встали на сторону немцев. Настал великий момент истины!
Войска западных интервентов, а впереди них белогвардейские коллаборационисты, наступали быстро. Для большей скорости продвижения шли вглубь страны преимущественно вдоль железных и шоссейных дорог. Гот удивлялся тогда не такой нелепой войне. Она шла практически на поездах и автомобилях: сажали на поезд горстку немецкой пехоты и белогвардейцев с пулемётами, одной пушкой и ехали до следующей станции. Брали вокзал, арестовывали большевиков, сажали на поезд ещё солдат и белогвардейцев, и ехали дальше. Впереди обычно шли белогвардейские добровольцы: офицерско-юнкерские отряды. На Украине наступала впереди немцев против остатков Русской армии и красных отрядов целая белогвардейская добровольческая офицерская бригада Дроздовского с броневиками, артиллерией, аэропланами. Они надеялись с помощью немецких штыков загнать народ, захотевший свободы от капиталистов, обратно в подвалы. В Белоруссии войска 10-й армии фон Фалькенхайна при содействии белогвардейских коллаборационистов захватили штаб и склады 2-й русской армии в Слуцке, штабы гренадерского и 9-го армейских корпусов 2-й армии. Немцы захватили штабы, тяжёлое вооружение и склады многих других соединений и частей полностью развалившейся русской армии. Эти и другие склады, выведенные немцами, затем использовались для снабжения оружием армии Всевеликого Войска Донского и белогвардейской армии Деникина и Алексеева. Штаб Западного фронта поспешно эвакуировался в Смоленск.
Командир Гота по 10-й армии — фон Фалькенхайн являлся весьма примечательной личностью в германской армии. Готу достался опытный военный и царедворец. Один брат фон Фалькенхайна воспитывал кронпринца Вильгельма, другой брать стал генералом кавалерии. Сестра стала матерью будущего гитлеровского фельдмаршала фон Бока, командующего группой армий «Центр». Фон Фалькенхайн несколько лет служил военным консультантом китайской династии Цин, создав несколько военно-морских баз. Вернулся на немецкую службу в колонии Циндао в Китае, участвовал в боях во время «Боксёрского» восстания в Китае. Побывал в Маньчжурии и Корейской империи. После службы в Азии его в отправили в Брауншвейг, Мец и Магдебург. Затем сделался одним из военных инструкторов кронпринца Вильгельма Прусского — будущего император. В 1912 году благодаря таким связям уже стал генералом, а через год — военным министром Пруссии.
Фон Фалькенхайн на полгода сменил фон Мольтке на посту начальника германского Генерального штаба после Первой битвы на Марне в сентябре 1914 года. Фон Фалькенхайн — организатор кровавой битвы на истощение при Вердене в начале 1916 года. Наступление под Верденом оказалось провалом. Погибло более 250 000 солдат, за что фон Фалькенхайна в народе позвали «Кровавым мельником Вердена». Немецкая военная мысль явно оказалась не на высоте.
После относительной неудачи под Верденом вкупе с неудачами на Восточном фронте из-за Брусиловского наступления и вступления Румынии в войну против Германии, а также началом англо-французского наступления на Сомме, интригами Гинденбурга и Людендорфа, фон Фалькенхайна на посту начальника Генерального штаба в августе 1916 года сменил Гинденбург. Затем фон Фалькенхайн командовал 9-й армией в Трансильвании, и начал наступление на Румынию. Захватил румынскую столицу Бухарест.
Летом 1917 года фон Фалькенхайн в звании мушира — фельдмаршала Османской армии принял военное командование над турецкой армейской группой Йылдырым, которая формировалась в Месопотамии и в Алеппо, В Синайско-Палестинской войне с англичанами фон Фалькенхайн уступил генералу Алленби Иерусалим для предотвращения разрушений многочисленных святых мест при обороне Старого города Иерусалима. Также фон Фалькенхайн настоял на прекращении насильственного переселения еврейского населения Палестины, которое губернатор Джемаль-паша планировал провести совместно с идущим два года геноцидом армян.
И вот в феврале 1918 года фон Фалькенхайн стал командующим 10-й германской армией в Белоруссии, где и оказался учителем и наставником молодого Гота. Довоенный чиновник английского короля Черчилль считал фон Фалькенхайна самым способным из немецких генералов. Французский премьер-министра Дюпюи также ставил его на первое место среди немецких военачальников, чуть ниже Гинденбурга и Людендорфа. Такой учитель военного дела оказался у Германа Гота — командующего 3-й танковой группой при вторжении в Советский Союз и наступлении через Вильнюс, Смоленск на Москву, затем командующий 9-полевой армией обороне Донбасса, затем командующий 4-й танковой армией при наступлении на Дон и Сталинград…
Главковерх советских войск Крыленко в феврале 1918 года вместе с командованием Северного и Западного фронтов тщетно пытался остановить продвижение войск фон Фалькенхайна и других военачальников вглубь страны, прежде всего на Петроград, для чего стягивал сохранившие боеспособность русские части на нарвское и псковское направления, организовывал оборону на подступах к городам Дно, Себеж, Полоцк, Витебск, Орша, Могилёв, Жлобин, Речица. Наступлению немцев противостояли немногие сохранившие боеспособность части старой русской армии, местные формирования Красной Армии, красногвардейские, партизанские отряды.
Командующий Западным фронтом бывшей армии Временного правительства Мясников приказал 23 февраля Витебскому, Оршанскому, Могилёвскому отрядам и 2-й революционной армии остановить немцев на линии Витебск, Орша, Могилёв, Гомель. Сформировать из проходящих через эти города частей старой армии, красноармейцев и отрядов Красной Гвардии сводные группы из любых родов войск, сил и состава. Выдвинуть авангарды к Полоцку, Борисову, Бобруйску, Жлобину и Калинковичам, задержать немцев и их союзников, начать партизанскую войну. Целые деревни в Белоруссии сами добровольно вооружались для борьбы с немцами. Но тщетно.
Через два дня после начала наступления немцы заняли Полоцк. Наступление частей от Полоцка на Витебск приостановили на добрушских позициях отряды 1-й революционной армии. На следующий день немцы захватили — Оршу, создавая угрозу Смоленску. Большевистское руководство покинуло губернский центр Витебск, но немцы в Витебск не вошли. В тот же день они захватили Борисов и первый железнодорожный эшелон немецкой с войсками 10-й армии фон Фалькенхайна прибыл в Минск.
В конце февраля продвижение немецких интервентов и белогвардейских отрядов замедлилось. Кровопролитные бои развернулись на подступах к крупным железнодорожным узлам Жлобин и Гомель. Жлобин большевики оставили только после ожесточённого боя. Немцы потеряли здесь около 400 солдат и офицеров. 27 февраля войска фон Фалькенхайна заняла Жлобин и Рогачёв.
Упорные бои вспыхнули под Гомелем, где располагались огромные склады Западного фронта. Под обстрелом австро-германских войск большевикам всё таки удалось эвакуировать из Гомеля склады Западного фронта, около 900 вагонов, а также угнать исправные паровозы. Таким олрвщом в Петроград и Москву вывезли 567 000 винтовок, 387 пулемётов, 3 миллиона банок консервов для формирования Красной Армии. 1 марта, не получив подкреплений, советские войска отступили из Гомеля немцы захватили его. Через два дня пал Ровно.
К середине марта 1918 года немцам при проведении операции «Фаустшлаг» — «Удар кулаком» продвинулись вглубь России на 200 — 300 километров. Красная Армия только рождались на добровольной основе, и насчитывала не более 150 000 человек на 1000 километровый фронт против немцев, австрийцев и белогвардейцев.
3 марта 1918 года в Брест-Литовске, где располагалась Ставка германского командования на Восточном фронте принца Леопольда Баварского, и где с декабря 1917 года шли напряжённые мирные переговоры между Германией и Советской Россией, несмотря на всевозможные затяжки со стороны большевиков, на 129-й день существования Советской власти, большевики перед лицом немецкого наступления подписали крайне тяжёлый для России мирный договор. Для Германии он кончился затем фиаско, поскольку большевики обманули их с объёмами репараций. Но в момент подписания этот унизительный, но необходимый мир, расколол большевиков, оттолкнул от них могущественных союзников — левых эсеров. Для Ленина спасительный для страны мир обернулся отравленными пулями со спиленными наконечниками в шею и плечо, от которых он шесть лет угасал, мучаясь от головных болей, звона в ушах и бесчоницы, и умирал в страшных мучениях.
Два раза прошедший по одной и той же военной дороге на Минск и далее, с разницей в 23 года, сначала капитаном Императорской германской армии, а потом генерал-лейтенантом Вермахта, Герман Гот хорошо видел и понимал разницу между теми трусливыми русскими и этими — поступившими за очень короткий срок мощное государство…
Готу вспомнилась его армейская молодость в войне в России в 1918 года особенно чётко, когда он в прошлом году в разгар лета после боёв за Вильнюс и Минск ехал по забитой войсками дороге в Советской Белоруссии, что вела к древнему Полоцку, существовавшему задолго до летописного пришествия Рюрика на Русь…
Минское перед самой войной коммуны выложили шоссе булыжным камнем. Вдоль трассы — небольшие авторемонтные пункты с закопанными в землю цистернами для горючего…
Помнилось Готу эта земля ещё со времён интервенции 1918 года — след за каскадом голубых озёр — малоприметное местечко — Гомель. Вокруг очень много воды. Здесь на рубеже Ушачской низменности, за рекой Дива — каскад голубых озёр. Сразу за ней — крутой подъём, как ледниковый барьер. Тогда был холод. Теперь — жара. Жаворонки заливаются в вышине. Возвышенность города за Западной Двиной «вздыбилась» на фоне небесноголубого окоёма. Ворота в бескрайние русские просторы. Тут ещё в Ливонскую войну строились крепости…
Во времена первого русского царя Ивана IV Грозного вокруг Полоцка 16 лет шли ожесточённые сражения русских с литовцами за древние земли Мономаха. Только собравшись вместе: немцы, поляки и литовцы вытеснить стрельцов и дворянскую конницу Ивана Грозного за пределы полоцких земель.
На протяжении 200 лет древнерусским городом владело Великое княжество Литовское, и он управлялся из Вильно.
Екатерина — немка на русском императорском троне, договорилась австро-венгерским императором разделить Великое княжество Литовское…
Пользуясь смутой в России, эти земли захватили поляки. Ныне — здесь располагалась цепь сооружений «старой границы» Полоцкого укрепрайона «линии Сталина», брошенного в прошлом году после лихого Освободительного похода Красной Армии в Западную Белоруссию. Заброшенные сооружения полукольцом охватывали подступы к Полоцку.
Уже на четвёртый день войска Гота к берегу Западной Двины, откуда в бинокли рассматривали стройные белые башни Софийский собора в Полоцке. Дрисса — последний значительный пункт правобережья вблизи Полоцка.
Но вдруг — на 20 дней у Полоцка Гот натолкнулся на непреодолимое упорство «новых русских». Как Гудериан на Брестскую крепость.
С ходу закрепиться на восточном берегу не удалось, хотя казалось — всё шло вроде бы как всегда: мотоциклисты захватили мост у Зембина и даже переправились по нему. Но из засады картечью и фугасными ударила артиллерия. Мотоциклистов перебили, мост при артобстреле рухнул. Все попытки переправиться срывались массированным артогнём. Снаряды шли в войску с недалеко расположенных Лепельских складов и войска ими просто заваливали со всеми вытекающими последствиями — потери до 200 человек на дивизию в сутки.
Потом последовала контратака и уже на западном берегу русская пехота разгромила 84-й зенитно-артиллерийский дивизион из 7-й танковой дивизии уничтожив и повредив три тяжелых зенитных орудиях на тягачах, три малокалиберных орудий на тягачах, пять бронетраспартёров, танкетки, а также множество грузовиков, мотоциклов и прочего. Убито 129 солдат и офицеров.
Вот так… Фактор вероломного нападения постепенно улетучивался. Стрелковая дивизия Зыгина успела выдвинуться с Урала и занять ДОТы и ДЗОТы Полоцкого укрепрайона. Здесь же оказалась прибывшая только что из-под Москвы 14-я танковая дивизия Васильева из 7-го мехкорпуса, а также отходящие от Минска войска. Всего дивизия имела 290 различных танков, 280 артиллерийских орудий. В 6-й артиллерийской батарее 14-го гаубичного полка из дивизии Васильева служил старший сын Сталина, старший лейтенант Джугашвили. Его гаубица круглосуточно крушила врага, отличалась точностью огня, в том числе на прямой наводке — с 1200 метров снаряд попадал в мишень 1x1 метр. В это же время 1-я мотострелковая Московская дивизия Шилова, имеющая 200 танков из состава 7-го мехкорпуса Виноградова тоже успешно отразила первый удар Готы у Борисова в 130 километрах южнее и уверенно удерживала переправу через Березину. Боеприпасы они тоже получали в Лепеле на фронтовых складах, и недостатка снарядов для своей превосходной артиллерии не испытывали.
Наткнувшись на ожесточённое сопротивление у Полоцка, Гот приказал своему 57 моторизированному корпусу остановиться. Затем пришлось потратить четыре дня, чтобы выбить советские части с западного берега, изучить обходной маршрут и дождаться застрявшие на дорогах 200-километровые караваны грузовиков снабжения. Танковую дивизию фон Функа и танковую дивизию Штумпфа он повернул от Борисова на север вдоль реки, выискивая место для переправы в районе Лепеля.
Гот грустил. Вместо того, чтобы сдаться в окружении, как это мило происходило во Франции и Польше, «новые русские» под Минском продолжали сражаться, сковав все пехотные дивизии его 3-й танковой группы, да ещё мотопехотные бригады его танковых дивизий. При этом они постоянно вырывались через стенки «котлов», массово истребляя грузовики снабжения танковых дивизий, продолжающих движение на восток. Вот и сейчас через его тылы, с забитыми под завязку дорогами, шла на восток к Борисову и Липску из окружения под Минском боевая группа 50-й стрелковой дивизии с частями 64-й и 100-й стрелковых дивизий. 100-я стрелковая дивизия до этого при контрударе разрезала несчастную 7-ю танковую дивизию фон Функа и разгромила её тылы. Теперь идущие от Минска крушили по дороге всё подряд: колонны снабжения, ремонтные подразделения, пехотные заслоны, штабы, артиллерийские части. Потери нарастали. Непонятно, кто кого окружил!
Сейчас 50-я дивизия Евдокимова, в точнее — группа из частей трёх дивизий, вцепилась как клещ в 20-ю моторизованную дивизию Цорна, выдвинувшуюся на Лепель со стороны Бегомля, и три дня связывала её в районе деревни Липск и на рубеже Палик — Холхолица — Студенка севернее Борисова, выбивая у Цорна танки, бронетранспортёры и людей — ветеранов Польской компании.
50-я стрелковая дивизия Евдокимова, наводящая сейчас хаос в тылах Гота при отходе на восток — воистину «чёрный ангел» группы «Центр». Эта дивизия Евдокимова, ранее принимавшая участие в Освободительном и Финском походе, без переформирования приняла участие последовательно в Минском, Смоленском, Вяземском, Смоленском, Московском сражениях, вытряхнув всю душу и потроха из войск Гота на кровавых рубежах у Молодечно, Липска, Сенно, Витебска, Велижа, Ярцево, Духовщина. После обороны под Можайском перешла в наступление в декабре 1941 года, громя врага, и продвинулась от Полушкина до Гжатска на 110 километров. Эта советская дивизия как лакмусова бумажка показывала: осуществляя стратегическое отступление от западной границы, Красная Армия сохранила костяк прежней кадровой армии, а Вермахт — нет, достигнув своих успехов ценой самоуничтожения…
100-я стрелковая дивизия Руссиянова, кадровая, воевала при отступлении под стать Евдокимову, за что в сентябре стала в сентябре стала первым гвардейским соединением Красной Армии в Великой Отечественной войне — 1-й гвардейской стрелковой дивизией. Эта советская дивизия тоже показывала, что, осуществляя стратегическое отступление от западной границы, Красная Армия сохранила костяк прежней кадровой армии…
64-я стрелковая дивизия тоже выпила из Гота много крови в Минском сражении, начав с того, что близ Радошковичей разгромила часть штаба его XXXIX моторизованного корпуса Шмидта, захватив важные документы с положениями Директивы No.21 Планом «Барбаросса» и важных пленных. Потом при обороне два раза переходящего из рук в руки Заславля сожгла и уничтожила безвозвратно 15 танков и бронетранспортёров, батальон пехоты. Затем взорвала Военно-технического склада No.11 с боеприпасами, стрелковым оружием, материалов, запчастей и автотранспортное хранилище, на которые Гот очень рассчитывал…
Противнее всего, что Гот уже отчитался про эти, отходящие сейчас на Сенно — Витебск дивизии, как уничтоженные: штатный состав включён его штабом в число убитых или пленных. А они вот тут громят тылы 3-й танковой группы. Так 50-я дивизия и другие «окруженцы» и ушли от Минска через Витебск к Смоленску, и там опять встала перед Готом лицом.
И смех и грех! Для того, чтобы громить тыл русских, агрессорам следовало, неся кровавые потери, прорвать их фронт. Русским, для того, чтобы громить немецкие тылы, требовалось лишь обороняться на месте, пока немцы сами не уйдут им за спину и их тылы не оказаться у русских перед носом. И немцы и русские одновременно оказывались друг у друга в тылу. Парадокс «Блицкрига». Если в Польше и Франции поляки и французы при этом сдавались, и всё — победа! То русские-то — не сдавались. И превращали блистательный «Блицкриг» в полнейший идиотизм:
— Мой фюрер, я русского медведя поймал!
— Так веди его сюда, мой храбрый генерал!
— Так он меня не пускает!
Вот от чего Гот грустил даже после быстрого захвата Вильнюса и Минска. Захват-то захватом, но потери-то — колоссальные! Гот вёл фронтовой дневник, записывая туда хронику побед — массового убийства людей, вставших на защиту своей Родины и агрессоров-немцев, которых Гитлер гнал силком на бойню за интересы крупнейших европейских барыг и капиталистов. Доказательством его верного пёсьего служения интернациональной кучке негодяев — победы. А доказательство побед — убитые, пленные и трофеи. И Гот не скупился на чернила. Кто его — немецкого ланскнехта наймёт в следующий раз на войну, если за ним не числиться подвиги массовых убийств врагов капитализма? После победы он собирался опубликовать мемуары, и дневник стал бы их основой. Так что не хлебом единым. Наполеон проиграл битву у Березни? Гот выиграет!..
Из-за действий защитников Полоцка и Борисова, Гот начал искать другие пути для своих авангардов. Но и под Борисовом повторилась та же история — упорная и умелая советская оборона. С наскока не пройдёшь!
Более того — 1 июля Ерёменко, Маландин и Мехлис начали концентрацию танков и артиллерии 14-й танковой дивизии у основания «междуречья» — между Витебском и Оршей. Туда попали дивизион «Катюш». Сын вождя Джугашвили оказался там.
«Что же делать? Где прорваться к Смоленску?» — заметалось создание Гота, всматриваясь в стык на карте между этими советской очагами обороны на «старой границе».
Гот — кадровый военный, начинавший службу в начале XX столетия. За свои 56 лет Гот прошёл путь от фенриха — кандидата в офицеры до командующего армейской группой. Как пехотный командир и штабист в Первую мировую против Российской империи, Российской республики, Советской России. Обладал огромным опытом штабиста как в Рейхсвере, так и в Вермахте. Имел Железный крест двух степеней и пять других орденов, включая турецкий, австрийский и болгарский. «Пересел» на танки во время Французской кампании, удостоившись по её итогам звания генерал-полковника. Белоруссию он знал как свои пять пальцев со времени операции «Удар кулака» в феврале-марте 1918 года против остатков Русской армии и отрядов большевиков. Даже старые карты с тех времён хранил. Он тогда в первый раз участвовал в захвате Минска. Теперь взял Минск второй раз…
История этих мест не давала покоя. На его 130 километровом участке фронта в треугольнике Полоцк — Сенно — Борисов разыгрался зимой 1812 года последний акт драмы под названием «Поход Великой армии Наполеона на Россию». При этом у Наполеона в интернациональной европейской Великой армии 30 процентов — немцы. То-то и оно!
Здесь на переправах через Березину у Студёнки и Брили Великая армия перестала существовать как организованная сила. Сам Наполеон вырваться из окружения с ядром своей гвардии в условиях значительного превосходства русских сил. Клаузевиц исчислял потери Наполеона за несколько дней Березины в 21 000 тысячу человек боеспособных солдат, 30 000 небоеспособных солдат и 10 000 пленных. Всего Наполеон потерял в битве у Березины 50 000 пленными, ранеными, убитыми, утонувшими и замёрзшими.
Большая часть потерь Наполеона — деморализованные солдаты, бросившие или потерявшие оружие. Потерявшего оружие не заставляли сражаться и 8000 солдат убитыми, ранеными и пленными.
Вот и сейчас по данным разведки русские готовили свои танковые силы для избрания сил нашествия. Тимошенко расположил два мехкорпуса — 1000 танков восьми моделей так, чтобы бить с севера во фланг Готу, если он двинется от Борисова к Орше. Само наличие крупных танковых сил Красной Армии на главном направлении «Барбароссы» заставляло Гитлера нервничать, а Гота искать у Полоцка и Борисова обходные пути, распылять силы 3-й танковой группы по фронту на 130 километров.
Ведь в штабе 3-й танковой группы до этого царила эйфория. Все говорило оптом, что «Блицкриг» удался и вся Красная Армия осталась в окружении под Белостоком и Минском. Далее лишь разрозненные слабые силы и всё — война закончится, как в случае с Францией, — за 38 дней, максимум, как предусмотрено Директивой No.21 план «Барбаросса», за 6 недель. А тут впереди на рубеже Витебск — Орша два мехкорпуса, взявшиеся как из-под земли…
Гот как в лихорадке буравил карту глазами: вот «водораздел» между Березиной и Западной Двиной, где водные потоки разделялись на северные и южные, стекая в противоположные стороны земного полушария. Зона волоков торговых судов, которым пользовались балтские племена, проникая с севера на юг. Вдоль Березины тянутся на многие километры вдоль русла — как в длину, так и в ширину — болота топучие.
Перед новым походом на восток Гот изучал историю этого края. Теперь вспомнил: существовал так называемый «путь Ольгерда» — дорога через Березину, по которой двигались с одного берега на другой торговцы ещё со времён викингов.
«Где это?» — Гот скользнул тогда глазами по руслу Березины на карте, словно сплывая вниз по течению от истока в районе Докшиц, пытаясь мысленно зацепиться за подходящее место. Вдруг взгляд его уткнулся в чуть приметное обозначение — Липск! Вот она, ещё одна переправа, между Березино и Кальником. Здесь обозначен брод. Сюда и вела «дорога Ольгерда» из Ушачи. Здесь и нужно переправить дивизии фон Функа и Штумпфа.
За Липском в междуречье — Лепель. Там огромные склады Красной Армии, откуда она черпает боеприпасы для группировок у Полоцка и Борисова. При литовских королях в междуречье у Лепеля расселились торговцы-евреи, получившие обширные личные, религиозные и экономические права». В конце XIX столетия более половины жителей Лепельского уезда — основного в зоне «водораздела» — евреи-ашкеназы. Немка Екатерина II ввела для них пояс оседлости — запретила евреями жить восточнее. Сталин разрешил. Даже создал на Дальнем Востоке еврейскую автономию, куда начали приезжать еврейские эмигранты даже из-за границы из-за притеснений и мирового финансового кризиса.
Здесь располагалось Проклятое Поле — арена древних битв. Местное предание гласило: «Кто с оружием ступит на Проклятое Поле, — славы не сыщет!». Польский король Стефан Баторий из-за этой легенды обошёл стороной «междуречье», когда шёл на Смоленск.
Здесь на «старой границе» по обе стороны Ульянки-Уллы, которая вытекала из Лепельского озера, с конца 20-х годов при строительстве современной Красной Армии начали дислоцироваться войска: располагались казармы, связанные железной дорогой и мощёными булыжником шоссе, четыре авиаполка, миномётное училище, а также огромные воинские склады: два складских комплекса на «витебском» и «оршанском» шоссе, связанных железнодорожной веткой, и ещё один с востока от города.
Вместе с продовольствием — около 100 000 тонн — 1500 вагонов. Отсюда снабжались боеприпасами войска на рубеже Полоцк — Лепель — Борисов.
Казармы и базы Лепеля сейчас почти пустовали. В апреле жизнь в городках и округе всколыхнулась и забурлила. Местных мужчин призвали на сборы, а кадровые части двинулись на запад, к границе. Казармы опустели.
Здесь сейчас находились тыловые подразделения — 1/3 от 37-й стрелковой дивизии — 5300 человек. Костяк же дивизии: пехотные батальоны и артполк выдвинулись к границе накануне войны. Гот сам не заметил, как уснул над картой. Ординарец не стал будить «папу Гота»..
...Гот проснулся в липком поту. Страшный сон разбудил нервы. Приснился удивительный край. Переливчато щебечут птицы, ногами ковром расстилаются высевки дикой гвоздики. С заходом солнца цветочки медленно закрываются, а утром, с первыми лучами, снова торжествуют. Ярко-красные, они укладывались в тему войны: капли запекшейся крови… Но вот будто переправа через Березину вспыхнула и горит, а он мечется на восточном, русском, берегу один, не имея возможности отступить, убежать. Кругом пылают машины и танки его дивизий, валяются трупы в чёрных танкистских куртках и пилотках...
При комфронта Ерёменко, организующий оборону на рубеже Полоцк — Лепель — Борисов, а затем маршале Советского Союза Тимошенко, новый начштаба — Маландин, а новый член Военного совета Мехлис вместо тех, кто открыл врагу дорогу в первые дни войны. Маландин из царских поручиков. Военачальник хорошей штабной школы, организованный, безукоризненной честности, никогда ничего не приукрашивал. Мог вышестоящее начальство и матом послать, как послал потом в октябре адъютанта маршала Советского Союза Шапошникова. Мехлис — бывший адъютант Сталина, руководитель партийного контроля, то есть гроза взяточников, аморальных типов, очковтирателей и, конечно, прямых врагов народа. Немудрено, что, войска под новым командиром встали у «старой границы» как стена.
Такого предательства, когда покинувшие 28 июня Минск штаб и политуправление Западного фронта Павлова остановилось вблизи Могилёва, не имея «ВЧ» связи ни с Москвой, ни с войсками под Минском, то есть полностью утратив контроль над ситуацией, да ещё открыв врагу дорогу, убрав с направления Радошковичи — Сёмков Городок боеспособные войска, более не повторялось.
Проснувшись, Гот решился: невзирая на «генерала Болото», прорываться с «чёрного хода», форсировать заболоченную Березину в «заповедном еврейском краю» — в районе Лепеля, используя исключительную проходимость своей гусеничной и полугусеничный техники. У русских такой полугусеничный бронетехники, самоходок на гусеничных транспортёрах и полугусеничных тягачей не имелось. Они не знали толком, на что способны войска с таким транспортом в болотистых условиях Белоруссии. Тем более здесь авиаразведкой не обнаруживалось до Западной Двины никаких сил противника. Военные городки пустовали.
Гот перенацелил XXXIX моторизованный корпус Шмидта с «борисовского» направления на «лепельское»: «…повернув вдоль Березины у Борисова на север и повернув через Лепель на восток, овладеть Витебском…». Витебск — ключ к «Смоленским воротам». Гот ставку делал на внезапность, скорость, маневренность своры лёгких передовых групп, их гусеничные тягачи и разномастные самоходки.
— Не останавливаться, двигаться вперёд! — непреклонно потребовал он от подчинённых.
Даже если их перебью русские — не жалко: «Фрау ещё нарожают!». Несмотря на потерю танковыми дивизиями в сражениях за Алитус, Вильнюс, Минск более 300 танков и половины прочей бронетехники, резервные танковые батальоны дивизий, корпусов, группы армий предали на днях в танковые, разведывательные батальоны более 250 танков различных марок, 300 единиц другой бронетехники. Убыль в 500 офицеров покрыли резервы группы армий. Поэтому после Минска при высоченных потерях до 200 человек на дивизию в день, Гот без оперативной паузы готов был и дальше рваться впрёд, заваливая советую оборону трупами своих солдат и массой горящей бронетехники. Поговорка времён «Верденской мясорубки» — «Если враг не сдаётся, немецкие генералы заваливают его своими трупами!» — по-прежнему действовала…
Помощь мощному обходному маневру — высадка десанта, удары Люфтваффе, диверсанты полка «Бранденбург-800» и Абверкоманды. Диверсантам как всегда сделало «размягчать» оборону: выводить из строя линии связи, указывать самолётам сигнальными ракетами места расположения штабов, складов боеприпасов, топлива, важных промышленных и военных объектов, создавать панику и распространять среди населения слухи, убивать командиров, милиционеров, представителей власти. Вероломно напав, капиталистические силы европейцев продолжали вести себя как террористы вне всяких правил и обычаев войны…
Имитируя движение в восточном направлении, к Борисову, Гот под покровом ночи развернул часть войск на север и занял Бегомльский район, где имелись три моста через Березину, открывающие путь в «междуречье».
В «междуречье» передовым боевым группам Гота могли встретится лишь незначимые тыловые силы: 13-й погранотряд НКВД, курсанты Лепельское миномётного, отступившие из Вильнюса курсанты пехотного училищ, 87-й запасной кавполк, 103-й противотанковый дивизион и тыловые службы 37-й стрелковой дивизии. Медсанбат. Всего 4000 — 4500 человек, — как стрелковый полк.
18-летних курсантов Лепельского миномётного училища сложно относить к профессиональным военным. Их выпуск планировался только через 1,5 года, а проучились они всего 6 месяцев. То есть прошли лишь курс «молодого бойца». Курсанты Вильнюсского пехотного училища, отошедшего под прикрытие Березины, имели не намного больше опыты. Только 103–й отдельный противотанковый дивизион «сорокопяток» — 8 пушек, могли дать сертерый отпор. Командир «группы войск» — начальник Лепельского училища генерал Терпиловский. Бывший штабс-капитан, из дворян. По основанной специализации — военный инженер. Переведён из Ленинграда в глушь в рамках чистки от знакомых заговорщика Тухачевского. Из плеяды «тухачевцев». Ему поручалось также принять под управление отходящие красноармейские части.
Кавполк уже покидал Терпиловского — имел приказ выдвинуться в район между Витебском и Оршей для участия в контрударе, а миномётное училище имело приказ эвакуироваться в Москву, но вот только рельсовый путь на восток, на Оршу, местами оказался захвачен и повреждён десантниками.
Небольшие силы имелись у Лепеля, затерянного в озёрно-лесной глуши, в массе своей — не обстрелянная молодежь, пограничники без тяжёлого вооружения против передовых групп Гота из трёх дивизий — танковые батальоны, мотопехота на бронетранспортёрах, самоходные орудия разного типа и калибра, бронемашины, мотоциклисты, авиа и радиоразведка. Но кто мог поверить что здесь можно провести по зыбучим дорогам боевую технику, особенно колёсную!? При этом и одна пушка и минирование на лесной дороге могли остановить целые полчища. Если принять меры, конечно.
Группу Терпиловского штаб танковой группы Гота не рассматривал в качестве серьёзного противника. Тем более, что по указанию штаба фронта Терпиловский не организовал население, в основности еврейское, на оборонительные работы по созданию на подступах к переправам, и в первую очередь в дефиле, необходимых противотанковых препятствий. Сапёрами, инструментом, строительной техникой и транспортом он располагал. Мины имелись. Противотанковых средств — 8 противотанковых орудий, противотанковые ружья, гранаты РГД, бутылки КС. Много ли нужно для удержания 2-х мостов через Березину в глуши? Терпиловскому также предстояло уничтожить или эвакуировать важное военное снаряжение Лепельских воинских баз и складов, сдержать части Гота. Недооценив проходимость гусеничной «железной саранчи» по лесным дорогам, этих сил считалось более, чем достаточным — крупные силы через Лепель? Не протиснуться!.. Для обеспечения эвакуации Лепельских складов их с воздуха прикрывал 161-й резервный авиаполк с базированием у еврейского местечка Корчи.
Тем временем для контрудара за их спинами, к Орше продолжали прибывать 7-й мехкорпус из-под Москвы, 5-й — с Дальнего Востока. Эшелоны 5-го мехкорпуса, изначально следовавшего на Украину, после падения Минска поворачивали в дороге и двигали в Белоруссию к Орше. Боеприпасы 7-й мехкорпус получал в Лепеле. Так 2 июля 14-я танковая дивизия получила транспорт с боеприпасами: 200 000 штук 45- и 76-миллиметровых снарядов.
В последний момент 2 июля, когда уже шли перестрелки пораничников через Березину с разведгруппами гитлеровцев, в командование фронтом вступил маршал Советского Союза Тимошенко. Он и начальник Главного военно-инженерного управления Котляра ответственность за переправы возложили на 169-й отдельный сапёрный батальон майора Афанасьева. Естественно, за полдня до начала наступления Гота сапёры не смогли в полной мере всё успеть.
Фронт Тимошенко подбросил к Лепелю 103-й противотанковый и 58-й сапёрный батальоны, часть 161-го истребительного полка и ещё одного сапёрного батальона — 169-го, артиллерийский противотанковый дивизион из Резерва Главного командования. Задача всё та же — обороняясь до эвакуации складов через станцию Лепель.
В отличие от гитлеровцев, у советских частей оперативная радиосвязь присутствовала только начиная с батальона и выше, но из-за наличия у гитлеровцев службы радиоперехвата и авианавелерия, а также практики подачи гитлеровцами ложных команд, почти не использовалась. По-старинке связь осуществляли по проводным телефонами и посыльными — «делегатами».
В тот день в Лепеле ощущалась тревога. К небу поднимались столбы пыли — от подошв сапог отступающих красноармейцев и стёртых ботинок беженцев. Люди, как тени, проплывали на восток. «Куда, вы? Наша армия самая сильная, она победит!» — провожали их недоумённые взгляды мальчишек. Чекисты ловили диверсантов.
В этот же день 15 гитлеровских бомбардировщиков Ju-87 бомбили Лепель. Бомбы падали и падали... Словно чёрные вороны камнем устремились вниз. По сигналу диверсантов с бомба разрушила военкомат, где погибли почти все там находившиеся — 40 человек. Это были авиаторы, прибывшие принять самолёты И-15бис от 216-го штурмового авиаполка с аэродрома Травники, что располагался в 8 километрах юго-западнее Лепеля. Личный состав самого 216-го штурмового авиаполка, изводивший войска Гота начиная с Молодечно, только что убыл получать новые штурмовики Ил-2…
И тут над Лепелем появитесь из-за облаков звено советских истребителей И-153 «Чайка» из 161-го резервного авиаполка. Ju-87 из-за наглости не имели истребительного прикрытия. «Чайки» с ходу атаковали плотный строй Ju-87 и сразу сбили 2 из них. Остальные стали сбрасывать бомбы куда придётся и уходить. Множество бомб попали в озеро. Склады и военные городки не пострадали.
К вечеру Люфтваффе высадили у города парашютный десант: с четырёх самолётов 250 солдат Геринга.
В городе началась стрельба: по военнослужащим и милиции стреляли то с чердака вокзала, то с водонапорной башни или ещё откуда-то… Отправка эшелонов, эвакуироваших Лепельские склады, сорвалась. Жители, кто мог, в спешили податься прочь. Улицы опустели. Следы бомбёжки, оборванные провода, выбитые стёкла окон и витрин магазинов…
Афанасьев насколько мог подготовил к подрыву все мосты на реках в районе Лепеля, на дорогах установил мины. В ночь со 2 на 3 июля, в связи с угрозой захвата, по приказу Терпиловского, мосты начали подрывать.
Мост у Березино, на бывшей польской границе, пограничники НКВД и сапёры взорвали под носом у «бранденбугеров», максимально пропустив отступающие войска и беженцев. Здесь вместо взорванного моста, ещё не обескровленные гитлеровские сапёры 20-й танковой дивизии Штумпфа начали быстро наводить понтонную переправу. Терпиловский им не мешал.
Эта относительно свежая дивизия 28 июня, наступая по дороге Радошковичи — Сёмков Городок, около 17-00 ворвалась в Минск с «чёрного хода», открытого предателем Павловым, а также отбила контратаку у Логойска…
Мост на булыжном Минском шоссе к Лепелю восточнее Бегомля, у Кальник, гитлеровцы захватили частично. Автомагистраль Минск — Лепель построили в советское время через непреодолимые березинские болота, и выложили отличным булыжным камнем — как на Западе.
Когда к мосту внезапно вышла гитлеровская разведгруппа: два танка, зенитка на гусеничном транспортёре, танкетки с противотанковыми пушками, 100 мотоциклистов, советские сапёры замешкались со взрывом: они ждали своих — 50-я строевая дивизия шла от Минска через окружение. Гитлеровцы успели обезвредили заряд в западной части моста, а заряд восточной сработал не полностью. По колёсные и гужевые обозы, лавируя, могли протискиваться змейкой. Терпиловский и здесь не оказал противодействия.
Этот мост дал Готу возможность не только рвануться к Лепелю на восток, но и бросить боевых группу фон Мантейфеля из танковой дивизии фон Функа на юг к Борисову, чтобы у Свяды и перерезать старую минскую дорогу на Лепель через Борисов. Таким образом, кольцо вокруг Борисова на Березине — сжималось. Захвативший «золотой» мост восточнее Бегомля довольный Гот представил к Железным крестам…
Третий мост, — Липский, трехпролётная деревянная ферма из бревён на сваях в песчаном дне, грузоподъёмностью 25 тонн, построенный во время Освободительного похода Красной Армии 1939 года между березинским и бегомльским, вёл от Лепеля по лесистой местности и оказался в руках Гота целым — «бранденбургеры» успели убить пограничников и сапёров. Их в упор расстреляли «бранденбургеры». «Товарищи, есть закурить?» — и затем выстрелы в упор. Пограничники их подстраховать не сумели — тоже погибли. Они же думали, что воюют с европейской армией, а не бандитской сворой. Мост отказался не взорван.
В это же время южной стороне Лепеля, недалеко от Черноручья тоже дежурили сапёров с танкеткой «Комсомолец». Экипаж приготовил к подрыву мост через Эссу. Сапёры не имели фронтового опыта, не осознали опасности фронтовой полосы, не знали, что гитлеровцы запросто переодеваются в советскую форму и разгуливают по тылу.
Съехав с пригорка к мосту из прибрежного смолистого бора, заглушив мотор мотоцикла, двинулся уверенной походкой майор в новенькой армейской форме. Позади, него в коляске, прильнув к пулемёту ДП, держал палец на гашетке сопровождавший майора какой-то излишне загорелый красноармеец.
— Стой, кто идёт? — крикнул уставший сержант-пограничник НКВД, только что проверивший повозку еврея, везущего в Лепель на рынок корзины картошки.
Сержант двинулся на мост и вскинул руку как сигнал — «остановитесь!». Справа от него боец в светло-зелёной фуражке с малиновым кантом на тёмно-синей тулье и по верху околыша вскинул винтовку с примкнутым штыком. Тут же стояла танкетка Т-27 с двумя саперами, держащих наготове взрывную машинку. Она стояла прямо на броне.
— Пропускай, свои! Нету времени! — крикнул майор со странным голосом, словно у него во рту что-то было и полному слоги он выговаривал как-то не так.
За лесом стал разносится какой-то непонятный, всё возрастающий гул. По мере приближения гул перешёл в рокот машин... — оттуда приближалась война. Сержант козырнул и собрался сказать, что мост заминирован, и он не имеет права никого пропускать, не проверив документы. Но майор выхватил пистолет и несколько раз выстрелил сержанту в грудь и лицо. Пулемётчик короткой очередью прошил пограничника и сапёра. Они упали со стонами…
С пригорка уже спускалась на мотоциклах гитлеровская разведка. Диверсанты, довольные лёгкими убийствами и результатом, подавали сигнал — «свободно». Путь на Лепель, через Эссу, со стороны Минска, оказался открыт…
Не только мосты через Беркширу, но и другие — вблизи Лепеля, оказались открыты. Да, конечно, гитлеровцы всё равно за 6 — 8 часов навели бы понтонные переправы вместо взорванных мостов. Но одно дело — понтоны, которые могут потребоваться и впереди, да и наводить придётся, вполне возможно, под огнём, а другие дело — мост с грузоподъёмностью 25 тонн. Разница есть?
После того как под Борисовым 18-я танковая дивизия устроила демонстрацию наступления, дивизия фон Функа под покровом ночи совершили марш-бросок из-под Борисова к Березино.
Когда 3-45 ночи 3 июля 25-й танковый полк дивизии фон Функа начал подходить к Березино с севера, вся местность у реки оказалась уже ярко освещена фарами танков, бронетранспортёров, бронемашин и грузовиков 20-й танковой дивизии Штумпффа. Вдоль западного берега в смолистом бору темнело множество силуэтов боевых машин с крестами. В воде копошились люди: инженерный батальон заканчивал восстанавливать переправу. Дно чистое, песчаное, вода доходила до шеи. Здесь же 25 курганных могильников IX века в урочище Мастище, высотой около 2 метра и диаметром 10 метров и невесть как доставленные сюда огромные валуны. Все изготовились прикрыть сапёров огнём. Но на противоположном берегу — тишина. Советское командование недооценило Гота. Не ожидало такой прыти в глухих, заболоченных местах, да ещё ночью.
Однако пропустить здесь сразу две танковые дивизии не получалось, и фон Функ двинулся к Липску. Здесь недалеко 20-я моторизованная дивизия Цорна на свою беду сцепилась в лесисто-болотистой местности с 50-й стрелковой дивизией Евдокимова, отступающей к Березине…
В глухую ночь со 2 на 3 июля к Лепелю на восточный берег Березины устремились с трёх направлений части сразу двух танковых и одной моторизованной дивизии, правда сильно ослабленных после сражений в Литве и под Минском. Впереди танки, бронемашины, бронетранспортёры с пехотой, самоходки и мотоциклисты передовых боевых групп, разведбатальоны. У Лепельского моста столпотворение… Переправа постоянно выходит из строя, ремонт автодорожного моста затягивается. По отказу Гота сюда прибыл проталкивать части командир корпуса Шмидт.
Утром, передовые группы бронетехники, невидимые для авиаразведки среди деревьев на лесных дорогах, оказались у большого Лепельского озера, на берегу которого между двумя полноводными реками: с запада Эсса, с юга — Ульянка-Улла, располагался старинный Лепель — центр междуреченского еврейского анклава. Довольные беспроблемным прорывом гитлеровцы угощали белобрысых белорусских детишек арийской внешности конфетами. Немцы только и повторяли:
— Москау капут, Шталин капут!
Ребятишки этому не верили. Они со страхом смотрели смотрели на сверкающие каски, форменные ремни, проезжавших в открытых машинах офицеров. Кинооператоры из отдела пропаганды снимали на пленку победный марш. Два часа спустя схлынула первая волна войск.
В полдень они снова пошли непрерывным потоком. Эти солдаты второй волны выглядели уже совершенно по-другому, более блекло и потрёпанно. В горбоносых чернявых евреев они стреляли как на охоте на дроф… Это кинооператоры из отдела пропаганды уже не снимали на пленку…
У озера перед Лепелем танки рассеяли батальон курсантов, занимавшийся истреблением гитлеровского десанта.
Через восстановленный мост у Березино в это время шла 20-я танковая дивизия Штумпффа с тремя танковыми батальонами. Наблюдение с воздуха, которое вела 12-я авиадивизия, засекло движение танков Гота по дороге Березино — Лепель только в 17-45 вечера…
7-я танковая дивизия фон Функа переправлялась через Березину у Липска — танки в брод, грузовики по мосту у начала Сергучского канала, и двинулась очень старыми однополосным заброшенными болотисто-песчаными дорогами, никем не замеченная, и только благодаря своей гусеничной и полугусенингй боевой и транспортной технике.
Фон Функ имел к этому дню потери уже более половины танков, другой бронетехники и мотопехоты после умопомрачительно танкового сражения у Алитуса, Вильнюса в Литве, а также под Минском, где почти лишился обоза при контрударе во фланг 100-й стрелковой дивизии Руссиянова. На автостраде северо-восточнее Минска у Смолевичей дивизия неловко попала в окружение в результате контрудара советской 100-й стрелковой дивизии на Острошицкий Городок. Командир танкового полка фон Ротенбург в результате боя с бронепоездом НКВД у станции Плисса 27 июня получил тяжёлое ранение умер при эвакуации после боя…
Гот не испытывал ни импатии, ни симпатии ни к кому из своей танковой группы — фактически танковой армии. Он потирал руки: крайне опасная, в одну колею, дорога от Липский сквозь лесистое и заболоченное пространство не имела вообще никакой защиты и оказалась пройдена без выстрела. Терпиловский даже минирование, даже завалов не организовал. Пилот самолёта-разведчика доносил, что не только в Лепеле, но и дальше, на дороге Лепель — Камень не видно войск…
Относительно свежая 20-я моторизованная дивизия Цорна переправлялась через Березину северо-восточнее Бегомля, у деревни Кальник, и направилась вперёд по каменному новому шоссе Минск — Лепель. Советское командование такой резвости от Гота не ожидало.
У Лепельского озера батальон курсантов в это время пытался выбить из камышей немецкий десант. Часть немцев была одета в красноармейскую форму, отстреливаясь из трофейных автоматов и ручных пулемётов. Парашютисты отходили вглубь зарослей. Курсанты начали преследование, в ходе которого около 25 диверсантов уничтожили, остальные рассеялись…
Подошедшие немецкие танки 25-го танкового полка оказались для курсантов как снег на голову. Танки их окружили. Многие курсанты погибли, но из-за отсутствия у гитлеровцев пехоты, большая часть смогла отступить…
Только танки ринулись по мосту через Эссу в сам Лепель — прогремел взрыв. Сваи подкосились и мост рухнул в воду вместе с двумя танками. Экипажи не спаслись. Быстрого захвата местности у Лепеля и победного шествия у механизированной махины Гота не получилось. Части «группы Терпиловского» оказали упорное сопротивление. Эссу гитлеровцы форсировали под обстрелом на надувных лодках. В Лепеле курсантские роты отбивались как могли: «сорокопятками», миномётами, пулемётами «Максима» винтовками. Фон Функ зачистил маленький город за 4 часа и двинулся к Минскому шоссе. Перед ним — Боровка, или, как говорили белорусы «Боройка».
Здесь Терпиловский собрал свои основные силы, оставив Лепель беззащитный. В Бочейкове он поставил 2 орудия, Остальные 4 под Бешенковичами.
О чём думал «тухачевец»? Терпиловский не смог до конца вывезти склады, и не до конца уничтожил оставшееся. Однако многое удалось вывезти в Оршу. Приказ Мехлиса поджечь вокруг базы леса, он тоже не выполнил.
У Боровки северо-восточнее Лепеля курсанты отрыли окопы, ходы сообщения, пулемётные гнёзда, позиции артери вокруг своего военного городка училища, перекрывая важную дорогу. С юга позиции прикрывало большое озёро Щибот. Противотанкисты установили 2 «сорокопятки», разместили ПТР. Для хрупкой и негибкой чешской стали танков фон Функа, которые в большинстве своём имели знак «t», что означало: сделано в Чехии — в самый раз. Сапёры установили мины.
Из-за захвата мостов и быстрого продвижения врага по старым заброшенным дорога, советские танкисты из Орши к Лепелю не успели. Оставшись без поддержки, Лепельские и Виленские курсанты вместе с противотанкистам дрались героически, отчаянно, жертвуя жизнями. У ребят по большей части простые, светлые, добрые, почти благодушные лица, какие-то трогательно чистые глаза… Вокруг их позиций в чистом лесном массиве с хвойным воздухом и прозрачным озером разверзся ад кромешный. Горели танки, бронемашины, мотоциклы, деревья, казармы. Землю усеяли гильзы, пули, шрапнель, тупые, величиной с человеческое ухо, металлические осколки от разорвавшихся снарядов и мин…
…Но судьба всей страны висела на волоске. Для Красной Армии не только дни стали дороги, но и часы, и даже минуты. Гитлеровцы пытались бомбить. Здесь старший лейтенант Кузьмин из 161-го резервного авиаполка, воевавший ранее и на Халхин-Голе, и с первый дней вероломного нападения, на И-153 «Чайка» совершил над Лепелем таран. Уже в шестом за день вылете, после успешного воздушного боя с бомбардировками, уходя, он заметил вынырнувший из облаков Ju-87. Истребитель быстро настиг его, убил очередью вражеского стрелка, но патроны кончились. Тут же созрело решение — таранить... Винт «Чайки» ударил по хвостовому оперению «юнкерса», и тот как миленький пошёл к земле… Этот ас Кузьмин после тяжелого ранения в ноябре 1941 года в результате ампутации потерял ступни обеих ног. Добился возвращения в строй. Теперь воевал на Сталинградском фронте и снова сбивал бомбардировщики, поддерживающие войска Гота…
Достигнув ячеек и траншей курсантов танки фон Функа принялись их утюжить. Юные защитники Родины стреляли по смотровым щелям в упор из винтовок и бросались со связками гранат… Они не хотели умирать! Но ещё более они не хотели, чтобы умерла из Советска Родина!..
Прорвав две линии траншей, гитлеровцы замялись — у артиллерии кончились снаряды. Тогда они повели окружение.
Парламентёр-агитатор из белоэмигрантом на чистом русском языке безуспешно призывал курсантов и красноармейцев «прекратить бессмысленное сопротивление». Они слышали выступление своего коммунистического вождя Сталина 3 июля.
«Враг жесток и неумолим. Он ставит своей целью захват наших земель, политых нашим потом, захват нашего хлеба и нашей нефти, добытых нашим трудом. Он ставит целью восстановление власти помещиков, восстановление царизма, разрушение национальной культуры и национальной государственности русских,
украинцев, белорусов, литовцев, латышей, эстонцев, узбеков, татар, молдаван, грузин, армян, азербайджанцев и других свободных народов Советского Союза, их
онемечивание, их превращение в рабов немецких князей и баронов. Дело идет, таким образом, о жизни и смерти Советского государства, о жизни и смерти народов СССР, быть народам Советского Союза свободными или впасть в порабощение…»…
Разве хотели юные курсанты возвращения власти капиталистов и помещиков? Нет, не хотели. Не хотели настолько, что лучше — смерть!
Бой длился до вечера, пока на смену курсантам не пришли воины 186-й стрелковой дивизии Бирюкова. Курсанты сели в грузовые машины с документами и выехали в Витебск.
Поредевшие курсантские роты уезжали непобеждённые, под аккомпанемент взрывов — рвались заложенные на дорогах минные заграждения. Танки настигли их в 20 километрах от Западной Двины. Курсанты снова дрались отчаянно, жертвуя собой. Затем перешли и заняли оборону у переправы частями кадровой 186-й стрелковой дивизии Бирюкова…
История генерала «тухачевца» Терпиловского у Лепеля хорошо показывает, как один человек мог открыть дорогу врагу, подстраивая своим войскам быстрое прядение. А если таких много? Бывший юнкер, дворянин, штабс-капитан, военспец, а затем советский генерал Терпиловский предстал перед судом военного трибунала СибВО. За самовольное оставление оборонительного рубежа у города Лепель и на реке Западная Двина по статье 193 пункт «д» УК РСФСР приговорён к высшей мере наказания — расстрелу. Президиум Верховного Совета Советского Союза генерала помиловал и заменил высшую меру на 10 лет лагерей с отсрочкой исполнения приговора и отправкой на фронт. Дал шанс искупить вину перед Родиной кровью…
Уже в же день занятия Лепеля гитлеровцы издали распоряжения: «Всем коммунистам и комсомольцам без промедления зарегистрироваться». Тех, кто поддался на это, больше не видели. Те, кто снабжал продовольствием красноармейцев или партизан, расстреливали на месте. Ввели комендантский час — всех, кто показывался на улице позже 18 часов без особого пропуска, арестовывали и расстреливали…
Глава Танковая битва Гота у Сенно. Снова блин комом
В целом Готу в начале июля 1941 года пришлось потратить около 2-е суток на зачистку окрестностей Лепеля и «междуречья». Мнения в его войсках относительно необходимости расстреливать комиссаров при этом пока ещё диаметрально расходились. Имелся случай, когда батальон мотоциклистов расстрелял жителей одной деревни, включая женщин и детей. Перед этим их заставили самих выкопать себе могилы. Всё из-за того, что жители этого села посмели помогать русским организовать засаду, в которой погибли несколько мотоциклистов…
Эффект совсем уж неожиданного появления у Западной Двины в обход Полоцка терялся. Зато он захватил огромные Лепельские базы и склады боеприпасов и продовольствия, госпиталь на 200 коек. Ни один склад Терпиловский полностью не эвакуировал и полностью не взорвал. Выйдя к Западной Двине около Уллы в обход крепости Полоцк — Гот оказывался перед Витебском — ключом к «Смоленским воротам»…
Мотопехота фон Функа захватила в 8 километрах от города аэродром Травники 216-го штурмового авиаполка и 15 повреждённых в боях и неисправных самолётов И-15бис, которые не успели отремонтировать и перегнать в тыл авиаторы, погибшие под бомбёжкой в Лепеле. Нашли авиабаз под звуку: рвались цистерны с горючим и склады с авиабомбами… Но фон Функ записал на свой счёт захват трёх складов горюче-смазочных материалов, техники и военного снаряжение. Трофеи немцам достались, прямо скажем, не очень. Металлолом. Но в вечернем донесении фон Функ как фон Мюнхгаузен заявил уже 38 захваченных самолётов... А авиаторы 215-го штурмового авиаполка получили Ил-2 «летающие танки» и с августа снова сживал с земли войска Гота в Смоленском сражении, а в октябре действовал на Московском направлении. В декабре 215-й первым среди штурмовых частей получил звание гвардейского и стал «6-й» с приставкой «Московский», как лакмусовая бумажка показывая, что, отступая согласно доктрине Фрунзе вглубь территории, Красная Армия сохранила свой кадровый костяк…
После уничтожения обороны у Боровки дивизии Гота разделились. Часть двинулась перекрыть витебскую дорогу, другая повернула к Свяде, чтобы усилить угрозу Борисову.
Воспоминания о тех днях не давали Готу покоя и теперь, в Задонской степи у речки Куберле. Нервозность и обеспокоенность первых дней сменялись в Великогерманском рейхе безмолвным одобрением и доверием действий фюрера. Уверенность в скорой победе над Россией стала общепринятым взглядом, что явилось следствием предшествующих победоносных кампаний. Распространялось множество слухов, лишь подливавших масла в огонь. Говорили о взятых в плен более 100 000 русских. Отчет СС о «Ситуации в рейхе» гласил: «Уже на третий день войны ходили слухи об уничтожении 1700 русских самолётов. На четвёртый день — к среде уже называлась цифра 2000. Люди уверились, что германские войска углубились в русскую территорию куда дальше, чем официально сообщалось ОКW. Все карты России исчезли с прилавков книжных магазинов. В Дрездене ходили слухи, что Вермахт уже в сотне километров от Москвы…
Тогда и Готу грузилось: вот он — оперативный простор: до Витебска немногим более 100 километров. Дале тыловой Смоленск, а далее по асфальтированному шоссе до Москвы. Массы «железной саранчи», идущей через Лепель шокировала не только жителей, но и самих немцев: одних с ужасом, других по-доброму. Только грузовиков в трёх дивизиях насчитывалось 6000, различной бронетехники 2500 единиц, 5000 мотоциклов. Быстро пополненные из резервных батальонов дивизий, корпусов, армии и даже группы армий «Центр» танками, колонны танковых дивизий шли непрерывным потоком, растянувшись на 100 километров. С верху это казалось жутким нашествием серых крыс. В то время, когда головные их части находились за Лепелем, арьергарды ещё даже не выдвигались из-под Смолевичей и Докшиц.
Командиры докладывали Готу, что никогда в жизни не видывали такого количества евреев, как в «междуречье» между Березиной и Западной Двиной. Где-то здесь поляки, белогвардейцы 20 лет назад вырезал целые еврейские городки и местечки с многотысячным населением. Теперь пришёл черёд заниматься этим немцам, чем они немедленно и занялись. Гот подгонял их в окончательном решении «еврейского вопроса». Войска и айнзацкоманды No.8 и 9 с ходу принялись за дело массовых убийств…
Провозившись с обходом Полоцка 10 суток — с 26 июня, Гот смог форсировать Западную Двину около Уллы только 6 июля. Однако Тимошенко не собирался давать Готу возможность просто так овладеть Витебском — ключом к «Смоленским воротам»… Он готовил контрудар механизированными силам угрожая переправам Гота. Если быстро не подойдёт от Березины у Борисова Гудериан, то далеко вырвавшиеся без своих пехотных дивизий с моторизованными войсками Гот окажется в смертельно опасном положении.
Отвлекая силами LVII механизированного корпуса у Полоцка основную советскую группировку, Гот по прежнему накапливал XXXIX механизированный корпус у переправ между Уллой и Бешенкевичами.
Тем временем, как того и опасался Гот, 350 советских танков и бронемашин 7-го мехкорпуса Виноградова невзирая на сильнейшие дожди начали выдвижение из-за озёр Сарра и Липно, чтобы провести контрудар, разбить, обескровить, затормозить Гота, ударить по переправам с тыла, а также выйти на рубеж Лепеля к складам. Виноградов при этом отдал 91 танк для усиления обороны Витебска, охраны и обороны своего КП, 36 танков отдал для усиления 153-й стрелковой дивизии в межозерном дефиле, 36 танков для усиления 186-й стрелковой дивизии на рубеже Западной Двины.
В это же время южнее озера Сарро 450 танков 5-го мехкорпуса Алексеенко прямо после выгрузке из эшелонов в Орше пошли в наступление на Сенно. «Сянно» говорили белорусы.
Село в 58 километрах от Витебска на южном берегу Сенненского озера известно с XV века. Сенненское озеро узким клином врезается в черту районного центра Сенно. На окраине города — озеро Тухинское, связанное с Сенненским небольшим ручьем. В Сенненское озеро с кристально прозрачной водой впадает 4 реки и 17 ручьёв. Лещ, судак, угорь, щука, окунь, налим, карась, линь, густера, раки узкопалые. Бреднем — небольшим неводом можно здорово поживится. Ловля бреднем — это один из самых древнейших способов ловли рыбы. За один проход на берег выносили по 50 килограмм. Если с баркаса, то до двух тонн за раз. Можно гарпунить остями — острогами щук под 10 килограмм весом. На берегах в лесу масс опят, других грибов, ягоды. По зиме кабаны и лоси приходят. Овощи и бульба. От коровы молоко. Летом можно детворе можно не одеваться. Бегать в трусах и босиком. Кто-то из мальцов вынесет с собой кусок хлеба с салом и громко крикнет:
— Сорок один — поем один!
Но, если кто-то вперёд прокричит:
— Сорок восемь — половинку просим! — придётся делиться.
Жили не богато, но не злобно. На улице друг друга знали все. Попросить у соседа соли или хлеба до завтра — обычное дело. Так же как и позвать к себе на обед играющих на улице ребятишек. Сегодня у одного перекусили — завтра и у другого. Драки случались, но до первой крови. Лежачего бить — строго воспрещалось. После первой крови, обычно из носа, драка прекращалась, и все опять становились друзьями. При личном выяснении отношений дрались один на один в присутствии друзей по двору или школьному классу. Выбирался судья, устанавливались правила. Кто нарушал правила, считался досрочно побеждённым и драка останавливалась…
Государственные праздники 7 ноября был особенным. Он объединял народ, сплачивал. А приём в пионеры? Волнение необычайное. Кого-то из класса могли освободить от приёма. Один возрастом не вышел, другой из-за поведения. В очередную годовщину рождения Ленина 22 апреля в солнечный, но прохладный день дети строятся на площадке у школы, а школьные учители напротив. Хором детские голоса произносят клятву: «Я, юный пионер Советского Союза...». Школьная пионервожатая каждого вызывает по списку, повязывает на шее пионерский галстук и вручает значок с изображением маленького Володи Ульянова.
— Будь готов! — говорила она «новоиспечённому» пионеру.
— Всегда готов! — с пионерским салютом, ещё не умело подняв руку над головой, отвечал член нового коммунистического сообщества. Переполненных детским счастьем и важностью своей значимости, быстро повзрослевших для своих 10 лет, детей вели в клуб, где показали военный фильм. При этом каждый незаметно посматривал на свой галстук. Потом, до вечера все бегали во дворе с галстуком на шее, привлекая внимание всех своим новым статусом…
Люди здесь жили испокон веков. Вокруг 6 древних заброшенных городищ и 3 стоянки первобытного человека, 24 кургана». Приметны 4 камня-валуна, в том числе 10 метровый «Чёртов камень».
В 1609 году францисканцы построили здесь костёл Франциска. Польский магнат Огинский на его месте начал строить стройную каменную громадину около спуска к озеру у Базарной площади. Закончили уже при Екатерине II. Посвятили Святой Троице. Установили орган. Из Италии привезли мощи святого Фортуната. Фортунат — солдат римского легиона, который император Максимилиан в 286 году истребил за отказ от христианской веры. Раз за разом император подвергал легион децимации, принуждая солдат приносить жертвы языческим богам, но те каждый раз отказывались. Казни каждого 10-го продолжались до тех пор, пока император не убил всех. В том числе солдата Фортуната и его командира легиона «Legio Thebaica» Маврикия, впоследствии также святого. Такая мистическая военная кровавая аура у этого места.
До войны в Сенно — 4300 жителей, из них 1050 — евреи. Они занимались торговлей и ремеслом. Много двухэтажных каменных домов. Несколько школ, в том числе еврейская и школа по ликвидации безграмотности, 4 библиотеки, 3 клуба, народный дом, электростанция, торфоперерабатывающее предприятие, ремонтные мастерские, маслобойня, винзавод, газогенераторные мельницы, кузницы, 14 пекарен, льнозавод, больница, зоотехникум, гостиница, баня, кинотеатр.
Двери часто не запирались совсем… Шкафы не запирались никогда. Старое еврейское кладбище в живописным сосновым бору с валунами с надписями на иврите. В окружающих деревнях основной вид транспорта — колхозная телега. Неспешная поездка на телеге, запряжённой лошадью, в тёплый летний день — несказанное удовольствие. Только в деревне можно ощутить свою связь с естественным миром.
Что их ждало? То, что уже шло в Польше, Югославии, Прибалтике, на Украине. Во всех крупных деревнях Сенненского района гитлеровцы создадут волостные управы и полицейские гарнизоны из белорусских коллаборационистов. Фашистские власти под страхом смерти запретят евреям снимать жёлтые ленты или шестиконечные звезды — опознавательные знаки на верхней одежде, выходить из гетто в предместье Голынка без специального разрешения, менять место проживания и квартиру внутри гетто, ходить по тротуарам, пользоваться транспортом, находиться на территории парков и общественных мест, посещать школы. Одновременно расисты и их приспешники начнут поголовное уничтожение евреев. «Акции» повторятся множество раз во многих местах. В тех населённых пунктах, где евреев убьют не сразу, их станут содержать в условиях гетто вплоть до полного уничтожения. За время оккупации практически всех евреям Сенненского района суждено умереть страшной смертью. Самые массовые убийства произойдут, конечно в Сенно, Богушевске и деревне Оболь… Над свежезасыпвнными извергами растрельными ямами у деревни Козловка белорусская земля станет колыхаться и стонать — под ней будут умирать живыми брошенные дети, их раненые матери…
Так что не просто за умозрительные идеалы Маркса, Ленина, Сталина предстояло сражаться коммунистами, комсомольцам, беспартийным у Сено, но и за жизнь вот этих смышлёных кареглазых или голубоглазых девочек и мальчиков, их трудолюбивые семьи, живущие тут уже почти 500 лет, за счастье простого советского народа, русских, белорусов и евреев…
7-й мехкорпус Виноградова располагался в «Смоленских воротах» изначально так, чтобы бить с севера во фланг Готу если он двинется от Березины к Орше через Борисов. Никто и представить себе не мог, что Гот сможет преодолеть Березину намного северней — у Лепеля и протолкнёт по узким лесным дорогам за 2-е суток 2 танковые и одну моторизованную дивизии. Тимошенко начал разворачивать мехкорпус Виноградова фронтом на запад навстречу Готу. Советские бомбардировщики 5 июля подвергли забитый колоннами войск Лепель сильной бомбардировке, пытаясь затормозить Гота. Танков они не уничтожили, но по грузовикам и артиллерийским орудиям попали. Люфтваффе на прикрытие не успело.
Не обошлось у Гота и без традиционной задержки из-за подвоза горючего из-за действий русских окруженцев. Больший, чем бомбардировщики эффект дали «ворошиловские стрелки», расстреливающие грузовики снабжения с бензином из лесных зарослей. Дорогу Борисов — Лепель, предусмотренную планом для снабжения заблокировали отступившие из Борисова отдельные окружённые советские подразделения. Весь день 4 июля полк пехоты с танковой ротой пытались нормализовать ситуацию. К счастью для Гота на Лепельских складах нашлось 50 000 литров бензина.
Тимошенко предстоял не самый эффективный для лёгких танков лобовой удар против танков и противотанковой артиллерии.
Но более всего Гота задержали сильные дожди. Его танки имели из-за более узких «европейских» гусениц более сильное давление не грунт, чем советские. Там, где Т-34 легко проходил по раскисшей дороге и почве, Pz.Kpfw.IV садился на брюхо, не говоря уже о Pz.Kpfw.II или «чехах». Для снабжения — по 2000 грузовиков на дивизию — вообще катастрофа, ведь одна-единственная немецкая танковая дивизия в сутки требовала до 70 тонн поставок, 1/3 из которых — продовольствие. В наступлени требуемые поставки доходили до 100 тонн в сутки. Нет, Тимошенко определённо чувствовал, что вышедшие из лесов Лепеля на равнину к Сенно механизированные войска Гота окажутся на «голодном пайке» в части горючего и боеприпасов!
Однако практики контрудара танков против танков в Красной Армии никто не имел. Дуэль подвижных соединений в пустом пространстве между пехотными корпусами. Первый блин комом.
Прикрытие контрудара с воздуха — 23-я авиадивизия Нестерцева, имеющая 54 истребителя с лётчиками асами, 22 бомбардировщика и 22 штурмовика Ил-2. Маловато…
Район предстоящего наступления двух советских танковых дивизий из старых танков совсем не подходил для их применения: реки, межозёрные дефиле и другие препятствия. Гот заранее приготовился к обороне, взорвал плотны и река Черногостница, в которой уровень воды поднялся на 1,5 метра, стала непроходимой вброд для танков. Штабы мехкорпусов, не имеющие боевого опыта, неповоротливы. Из-за благодушия организовать массовый ремонт, эвакуацию танков не умели ни в дивизиях, ни в мехкорпусах, ни армиях, ни фронт. Нет запчастей, нет резины, снабжение плохое. Тягачей для тяжёлых танков почти не имелось. Это обрекло на потерю части вполне пригодных для ремонта, даже небольшого ремонта танков.
Тимошенко очень рисковал, нанося удар без пехотных дивизий по трём танковым дивизиям Гота, изготовившимся к обороне: противотанковые пушки, вкопанные танки и зенитки, мины, за ними масса немецкой артиллерии. 5 советских дивизий против 3 гитлеровских, имеющих на флангах ещё 2 танковые и одну моторизованную дивизию, и массу армейских и корпусных частей усиления.
Битые в хвост и гриву в первую неделю войны гитлеровцы, вроде танкового побоища у Алитуса и Вильнюса, быстро усвоили на своей шкуре способность советских войск наносить постоянные контрудары и контратаки с применением танков, они стали уделять особое внимание в наступлении организации противотанковой обороны. Имеющиеся на вооружении противотанковые орудия прицеплялись прямо к танкам, что позволяло гитлеровским танкистам при советских контратаках уклоняться от лобового столкновения с советскими танками, прикрываясь на достигнутых рубежах огнём противотанковой артиллерии.
Местность изобиловала торфяным болотами, непроходимыми даже летом, лесами, мелкими ручьями и реками, что сильно облегчало гитлеровцам оборону. Только вокруг центра тяжести гитлевких позиций — у Сенно два озера, 4 реки и 17 ручьёв. В полосе контрудара шоссе Витебск — Лепель, Богушевское — Лепель, Орша — Лепель с асфальтовым покрытием. Остальные — грунтовые с деревянными мостами. Сражение не могло в такой ситуации не превратиться в череду локальных битв. У кого-то из советских маршалом имелся опыт подобного сражения? Может, у главы военно-фашистского заговора маршала Советского Союза Тухачевского?
С другой стороны маршал Советского Союза Тимошенко имел шанс разгромить передовые танковые дивизии Гота, оставившего пехоту на периметре окружения под Минском, до подхода Гудериана. Тем самым облегчило своё положение перед битвой за Смоленск. Предстояло изнурительное и кровавое лобовое столкновение с опытными танковыми дивизиями гитлеровцев. В случае, если Гот и Гудериан устроят, советские части окажутся в ловушке.
Но войска на фронте для того, чтобы сражаться! Начался грандиозный «Лепельский контрудар» Тимошенко — «Сражение при Сенно». В небывалой в истории войн битве схлестнулось небывалое количество бронетехники — более 1500 танков, 2000 единиц другой бронетехники. По обе стороны били 1750 разных орудий и миномётов. Здесь со своей гаубицей и сын Сталина лейтенант Джугашвили. Здесь же первая батарея «Катюш» капитана Флёрова. Одновременно стрелковая и мотострелковая дивизии нанесли удар на Борисов, окружая гитлеровские передовые части и громя тылы.
Находясь среди разбросанных деревенских домишек, гитлеровцы разглядели тёмные точки — двигавшиеся передовые советские танки. Первыми открыли огонь дальнобойные крупнокалиберные зенитки «Acht komma acht». Вспышка, докатившийся грохот разрыва, и вверх стал медленно подниматься чёрный дым, постепенно принимая очертания огромного гриба. Судя по всему, снаряд зенитки попал прямо в боекомплект — взрыв оказалось мощным. Кто-то из немцев даже делал фотоснимки. Сумасшедший туризм… Журналисты нервно строчат в блокноты наброски для рупора пропаганды — иллюстрированного журнала «Signal», расписывая мастерство и отвагу немецких танкистов, сумевших сокрушить бронированных гигантов совершенно неизвестного типа. Первыми танками, с которыми столкнулись в этой битве гитлеровцы, уникальные тяжёлые танки.
Небольшое количество танков КВ-1 и КВ-2 из 14-й танковой дивизии пошло вперёд через море огня вдоль шоссе на Бешенковичи на захват плацдарма у Черногостницы. Их в свою очередь прикрывала своя отличная тяжёлая артиллерия, пушки-гаубицы, уничтожая обороняющихся немцев массой модных снарядов. В бой пошли также «летающие танки» Ил-2. Дым, искорёженный металл — поле битвы…
Над белёсым полесьем, притихшим жнивьём поднялись потревоженные белые аисты. Осеняя большими крылами прекрасную землю Балоруссии, её вереск и ракиты они покидали поле ужасной битвы защитников своей земли с чёрной нечистью. Утренний небосвод полыхал как багровое знамя…
Кроме массы разнообразного европейского артиллерийского «зверинца» 7-й танковой дивизии фон Функа выделались здесь огнём на прямой наводке 6 самоходных 150-миллиметровых артустановок Sturmpanzer Bison и 12 самоходных зенитных орудий 8,8 см Flak 37 на базе огромного полугусеничного тягача Sd.Kfz.8. Их мощные снаряды срывали с даже с тяжёлых танков башни, пробовали лобовую броню, если и не пробовали, то оглушали экипажи, выводили из строя оптику…
На КВ-1 и КВ-2 при атаке обрушился небывалый шквал огня. 3 танка КВ-1 загорелись, взорвались, с КВ-2 командира батальона Героя Советского Союза Хараборкина сорвало башню,1 танк оказался подбит через маску орудия, 2 танка КВ-1 подорвались на минах и их расстреляла тяжёлая артиллерия. Только 2 танка КВ-1 с повреждённой ходовой удалось эвакуировать и восстановить. Даже неуязвимые в другой ситуации КВ в этом аду не выдерживали.
В это время 1-й батальон 14-го мотострелкового полка на надувных лодках смог захватить плацдарм на противоположном берегу реки, уничтожив 5 немецких танков. Вслед переправились 7 тяжёлых танков КВ-1 и КВ-2, но лёгкие танки увязли. Танковую дивизию фон Функа потеснили, плацдарм захватили. Механизированный сапёрный батальон навёл 4 переправы как успевал, в том числе разобрали несколько сараев, набросали брёвна навалом в воду как гать… Не очень эстетично, зато притоплена под водой и сразу разбить бомбами сложно…
Создалась угроза тылам дивизий Гота, перпоалвющтщся через Западную Двину для удара на Витебск. На 15-й день войны запахло катастрофой до танковой группы, фактически танковой армии Гота…
После форменной истерики Гота, устроенной фон Боку, тот в панике бросил к «Смоленским воротам» практически весь 2-й воздушный флот, в зону прорыва авиакорпус фон Рихтгоффена. Гитлеровцы группами по 30 — 40 самолётов, сменяющих одна другую, на весь световой день повисли над атакующими войсками. Кроме бомб они массово сбрасывали трофейные бутылки с горючей смесью КС, а также применяли выливные авиаприборы с гранулированным фосфором, залитым водой. При контакте с воздухом фосфор загорался. Никогда ещё Красной Армии не приходилось сталкиваться с такой концентрацией авиации лютого врага. Штатных средств ПВО оказалось явно недостаточно. Всё когда-то случается в первый раз…
И всё же 7 июля в 4-30 с плацдарма открыла опустошающий огонь артиллерия 14-го гаубичного полка. 6-й батарея, которой командовал старший сын Сталина старший лейтенант Яков Джугашвили, развила бешеный темп стрельбы, умело используя наблюдателей и несмотря на гибель при авианалётах части расчётов.
Из-за массированного применения советских гаубиц и гаубиц-пушек по скоплениям гитлеровцев, на берегу Черногостницы развернулось настоящее побоище войск Гота, поскольку его тяжелая артиллерия всё ещё шла к Лепелю.
С криками «Ура!» вослед за валом огня в атаку поднялись бойцы 14-го мотострелкового полка. Впереди политруки — как в «гражданку» комиссары. Развернули боевое знамя. Шёл дождь. Облачность низкая. Люфтваффе в первой половине дня не наблюдалось. Из великолепных самозарядных винтовок СВТ-40 красноармейцы вели в атаке опустошающий огонь, словно били короткими очередями сотни пулемётов. На более коротких дистанциях заработали уникальные по скорострельности, дальности и ёмкости магазинов ППШ-41. Дальше — штык молодец! Тут и граната — подружка! Пехота уверенно прорвала оборону гитлеровцев и продвинуться вглубь на 4 километра.
В 6-30 с разных направлений в бой двинулись 100 советских танков различных типов. 25 танков при попытке прохода реки вброд из-за затора на мосту завязли в торфянике и бою не участвовали, в том числе 9 КВ и Т-34. В атаке удалось уничтожить большое количество вкопанных в землю танков, пулемётов, орудий, микрометров, противораковых ружей, самоходок, продвинутся на 5 километров.
Идущий впереди танка КВ-1 лейтенанта Яковлева на опушка леса раздавил гусеницами 2 крупнокалиберных 150-миллиметровых самоходных штурмовых орудия sIG 33 Sfl. auf Pz.Kpfw.I, ведущих огонь прямой наводкой, прислугу расстрелял из пулемёта. Воентехник 2-го ранга Рязанов на своём Т-34, прорвался глубоко в тыл, уничтожил 3 гитлеровских танка и временную базу по ремонту танков противника вместе с находящимися тут неисправными танкетками, бронемашинами и бронетранспортёрами. От пехоты отбивался, бросая через открытый люк гранаты. Возвратился, привёз на броне 13 танкистов с подбитых танков и отбуксировал 2 своих танка БТ-7 и один гитлеровский Pz.Kpfw.II. Командир 2-го батальона 27-го танкового полка капитан Кривошея кроме уничтожения 16 огневых точек, уничтожил З танка и сбил идущий на бреющем полёте штурмовик — одностоечный полутораплан Hs-123. Допотопный немецкий штурмовик ближе к вечеру летел низко, обстреливая мотострелков, прямо над дорогой с телеграфными столбами. Расстояние между телеграфными столбами — оно ведь стандартное — как правило 50 метров. Танкисты уже вторые сутки находились под непрерывной бомбежкой, теряя от этого каждый второй подбитый танк. От недостаточности собственных сил ПВО, они стреляли по самолётам из всего, что стреляло. Зная этот интервал между телеграфными столбами, Кривошея въехал передними катками танка на большую кочку, увеличив возможности возвышения орудия, оценил дистанцию, прикинул скорость самолёта — где-то 275 километров в час, взял упреждение и выстрелил уже заряженным картечным Ш-300… При выстреле картечью не требовалось очень точного прицеливания, как при использовании других типов снарядов — сплошное поражение на 250 метров в глубину и 50 в ширину.
Заряд попал фашисту прямо в двигатель. Самолёт вспыхнул как факел и камнем рухнул на землю на глазах обалдевших от увиденного участников сражения… Сбить самолёт из танковой пушки — это всё равно как попасть стрелой в яблоко на голове, причем стреляя на бегу с закрытыми глазами!
В воздухе уже давно творилось невообразимое. Так 5 июля звено из 3 отлично вооружённых советских бомбардировщиков СБ из 128-го скоростного бомбардировочного авиаполка 12-й бомбардировочной авиадивизии под Сенно атаковали сразу 9 «мессеров», 4 из которых бомбардировщики бортовым оружием сбили, но и сами погибли.
Экипаж замкомандира авиаэскадрильи старшего лейтенанта Пресайзена из этого же 128-го скоростного авиаполка направил горящий СБ в колонну гитлеровцев на автостраде Минск — Москва…
Разбился при вынужденной посадке горящего самолёта на грунт тяжело раненый командир 401-го авиаполка особого назначения самолётов МиГ-3 Супрун, лётчик-испытатель, близкий друг Чкалова, депутат Верховного Совета СССР. Супрун приехал в Советский Союз в 1925 году из Канады, из Виннипега, куда его семья эмигрировала с Украины до революции. Вступил в партию, пошёл в ВВС. Воевал в Китае против японцев. Испытывал самолёты, став первый дважды Героем Советского Союза в войне — вторая Звезда — посмертно…
8 июля II группа II/JG52 потеряла в одном воздушном бою сразу два Bf109F-2, одного пилота погибшим, одного ранеными в районе Бешенковичей. Две машины, собранные из частей, произведённых во Франции, Германии, с голландскими радиостанциям и на американском высокооктановом бензине, колом вошли в белорусское болото…
Несмотря на то, что радиосвязь наступающими применялась неумело, а привычные для армии «делегаты связи», застревали в пробках, вязли в размокших от дождя дорогах, штабы своевременно не знали местоположения подразделений и не могли оперативно управлять, каждая часть действовала самостоятельно, на высокой выучке, смелости, инициативе и творчестве масс в бою…
Части фон Функа, которым восходящее солнце било в глаза и слепил оптику, невзирая на накачку наркотиком «Pervitin», в конце концов дрогнули и побежали, помчались в свой тыл на всём, что могло ехать, бросая артиллерию и оружие. Атакующие продвинулись ещё на 5 километров к рубежу Мартасы и Стрелище, зачищая территорию от оставшихся огневых точек — вкопанных в несколько рядов танков и самоходок без горючего, и уничтожая трофеи, которые не могли использовать в бою. Сражение на река Черногостница гитлеровцы проиграли.
Наконец гитлеровцы пришли в себя, сконцентрировав против победителей имели очень большое количество пехотной и противотанковой артерии, самоходок и зениток. Во фланг группе прорыва ударил I танковой батальон 25-го танкового полка Шульца. Серая масса бронетехники шла по равнине, кое-где перерезанной невысокими взгорьями. Редкие деревца, небольшие рощицы. На листьях деревьев лежал толстый слой пыли, придающий им странный вид в лучах палящего солнца. Здесь преобладают три цвета — бурый, серый и зелёный, изредка разбавленные золотистой желтизной ржи. И надо всем этим клубы дыма вздымались к небу от подбитых танков и горящих деревень...
Для отражения дальнейшего наступлениями 14-й дивизий Виноградова в бой пошла вся «железная саранча» из числа европейских трофеев, масса заводских и самодельных самоходок: чешские, французские, польские танки, французские и бельгийские бронемашины, чешские пушки на английских танкетках, польские пушки на французских таркетках, французские и немецкие зенитки на немецких полугусеничных тягачах, самоходные миномёты и самоходные пехотные орудия заводского и кустарного изготовления, и так далее. Не сияющее рыцарское войско, — пёстрая банда...
По лёгким советским танкам с противопульной бронёй били прямой наводкой танки, штурмовые орудия, пушечные бронетранспортёры, скорострельные зенитные самоходки, «дверные колотушки», тяжёлые и лёгкие противотанковые ружья немецкого и французского производства, импровизированные самоходки, бронетехника почти всех европейских стран и различных калибров от 7,62 до 150 миллиметров. По средним и тяжёлым танкам вели огонь зенитки, пехотные противотанковые орудия и различные самоходки на прямой наводке, танки, бомбила авиация.
Вся европейская рать как будто собралась тут убивать защитников своей родной земли, своего народа, своего советского выбора…
Советские БТ-7 при попаданиях легко вспыхивали из-за своих бензиновых карбюраторных двигателей и горели как свечки. Близкие разрывы крупных авиабомб пробивали броню лёгких танков, опрокидывали их…
Все мосты на Черногостнице Люфтваффе разрушили. Много танков Т-34 при попытке пройти её вброд в других местах на помощь ведущим бой увязла в реке. Дальнейшие действия в зоне прорыва из-за этого прошли уже скомкано.
Советские танкисты подолгу сидели на нейтральной полосе в своих лёгких подбитых танках, сияющих пробоинами. Жара страшная. Умирали от жажды. На коленях — фотокарточка жены или дочки. Вот смотрят они в их синие глаза, и уже легче жить — они с ними… С первых минут битвы только о них и думали. И когда только вернутся, смогут прижаться из к своей груди. А может, уже и никогда такого не случится...
После 3-х ожесточённого часового боя при отсутствии снабжения советские силы получили приказ Виноградова на отход.
— Кричали «ура», а получилась дыра! — ворчали кадровые танкисты, с неохотой оставляя отбитую у фашистов территорию, заваленную труппами фашистов и искарёженной и сгоревшей бронетехники, годной лишь на металлолом…
Люфтваффе продолжили при этом последовательно, волнами бомбили танки и пехоту нанося им значительные потери. Под бомбовый удар также попал штаб дивизии. Комдива-14 Васильева ранило осколками в лицо и руку, но полковник остался в строю. Советские истребители дрались отчаянно, жертвуя собой, но силы оказалось слишком неравные. Контрудар оттянул на себя основные силы Люфтваффе на центральном направлении.
Часть советских изношенных танков-ветеранов сломалось, застряло на раскисший от прошедших обильных дождей дорогах, в болотистой пойме реке Черногостница, часть оказалась подбита, повреждена авиабомбами, но больше сожжена поливной зажигательной авиасмесью.
Танки, возвращавшиеся с атаки в район исходных позиций, непереименно снова подвергались бомбёжке. При подвозе горючего и боеприпасов для советских танков Люфтваффе просто не давали возможность произвести дозаправку. В отличии от Вермахта, по бедности и глупости не имевшего бензо и маслозаправщиков, а только 20-литровые канистры и бочки, Красная Армия использовала заправщики — автоцистерны с насосами. Они осуществляли заправку танка за считанные минуты, в то время, как у немцев на это уходило до 30 минут. Помноженное на сотни танков, участвующих в сражении, это время возрастало до неприличия. Одно плохо — немецкие грузовики с канистрами под тентами ничем от других не отличались на дороге, а бензовоз лётчик сразу можно опознать. Зато, хоть один бензовоз доходил до группы танков — и они сразу надолго оживали…
К вечеру небо прояснилось совсем. После полуночи включили на полную мощность звёзды: июльское «небо в алмазах». С воды болот будто тянулся серый свет и белёсый туман. Грустили голые стволы погибших в болоте берёз. Вроде, жизнь как жизнь…
Все устали страшно: как только садишься, накрывает сном, но, стоит усилием воли встать на ноги — они идут сами, как у заводные игрушки… После отхода подсчитали баланс прорыва: потеряно с начала сражения 70 советских танков, из них 15 оставлено без бензина на территории врага, погибло 200 танкистов и мотострелков. В атаке, увлекая бойцов вперёд, погибли старший батальонный комиссар Федосеев, комполка-27 майор Романовский, старший политрук Романов, комбат-1 из 28-го танкового полка Старых, комбат-5 из 27-го танкового полка Гришин и другие командиры. Уничтожено — 37 немецких танка и 10 подбито, один захвачен как трофей, 41 орудие, 200 солдат и офицеров, сбито 4 самолёта из зенитных средств, танкового и стрелкового оружия. Двое суток фашисты здесь оборонялись в начале июля 1941 года. За эти дни продолжали выдвигаться к Смоленску стратегические резервы Красной Армии…
Танковая дивизия фон Функа и другие части 3-й танковой группы удерживали оборону за Бешенковичами по реке Черногостница, на узком перешейке между Западной Двиной и каскадом озёр и в других местах только ценой самоуничтожения, невиданной непрерывной 2-х суточной бомбежке, разлившейся реке и вязкой торфяной почвы. «Генерал Грязь» спас Гота от разгрома…
На другом фланге фон Функа танковый батальон 18-й танковой дивизии Ремизова, хотя изначально не имеющей ни одного Т-34, только 10 штук КВ-2, совершенно бесполезных в танковом бою, но ценных при штурмовых действиях, обошёл рубеж озёр Сарро и Липно с юга и, двинулся на Сенно, «разя огнём, сверкая блеском стали». Пошёл дождь. Люфтваффе снова бездействовало. Первый танковый бой на подступах к Сенно: 10 средних танка Pz.Kpfw.III, 4 штурмовых орудия «Артштурм» StuG III c 75-миллиметровой пушкой, 20 бронетранспортёров с пехотой, при этом командорские машины с 37-миллиметровыми пушками, против БТ-7, колёсных бронемашин БА-10 и мотоциклистов из 18-го разведбата. Всё вооружение гитлеровцев пробовало лобовую броню БТ-7. Оставалось надеяться на маневренность и опережение…
Молиться в Красной Армии почти всех отучили, поэтому молодые танкисты невольно обращались к матери, даже если она давно умерла:
— Мама!
Бой шёл 30 минут. Гитлеровцы отошли. Остались догорать 4 немецких танка, и самоходка. 7 танков БТ сгорели, один стоял с выбитыми колесами. Его по приказу комбата подожгли. Ещё один, с разбитой трансмиссией, весь закопчённый, уволокли на буксире. Раненых и убитых сложили на броню за башнями... Из воронки неподалёку поднялся немецкий танкист в чёрной форме с поднятыми руками. Требовался пленный, чтобы рассказать, какие силы впереди, но в немца ударили сразу из двух пулемётов. Он мешком свалился на дно воронки. Все поняли — в танковой мясорубке пленных не бывает…
Другая передовая группы из 17 лёгких танков 35-го полка при подходе к Сенно разгромила вражескую артиллерию около Рахальского леса и пошла прямиком на Сенно.
До этого Сенно захватила передовая боевая группа 17-й танковой дивизии Штрайха: 27-й танковый разветбат, 40-й моторизованный батальон, лёгкий артдивизион, рота сапёров, рота бронетранспортёров, подразделения 17-го мотоциклетного батальона, под командованием старого пузатого полковника Лихта с моноклем в глазу. Лихту, последующему арьергарды отходящей через Сенно от Минска 50-ю стрелковой дивизии, попортившей Готу много крови, пришлось 5 часов вести бой за Сенно с передовым батальоном 505-го стрелкового полка 153-й стрелковой дивизии Гагена — в сентябре ставшей 3-й гвардейской. Батальон Гагена отошёл.
Совершив 25-километровый прорыв, несмотря на то, что из-за исключительно неблагоприятных условий: болотистая местность, ручьи, речки и беспрерывный проливной дождь, размочивший почву, танки, колёсные машины и артиллерия сильно отстали, первыми в Сенно, ворвались мотострелки 3-го батальона майора Власова. Дождь усилился. Гитлеровцы боевой группы Лихта засели за кастёлом и в каменных домах за оврагом, поливая из окон, с башен костёла красноармейцев пулемётным огнём и автоматным огнём, ведя огонь из миномётов. Но вот подошли пушечные и огнемётные танки 35-го полка. На восточных возвышенностях установил гаубицы 1-й дивизион 18-го гаубичного артполка. С горы на окраине город просматривался как на ладони. Артиллерия открыла опустошающий огонь по бронемашинам, костёлу и каменным домам. Огнемётные танки ХТ-26 произвели устрашающие выстрелы огнесмесью. Горючее — легковоспламенявшаяся смесь типа КС, поступающая под давлением в распылитель. Струя горящей жидкости мгновенно превращала жертву в пылающий факел. Аппарат снабжался регулятором давления и толщины струи, что делало его ещё более опасным для противника. Струя пламени достигала 35 метров в длину, температура — 4000 градусов. Боезапас — 70 выстрелов. Стоило подобраться к траншее и или дому, провести по ней струёй огня, как там уже нет спасения ни для кого — безопасных закоулков не оставалось. Большинство гибло на месте, некоторым везло — им только выжигало глаза. Это, безусловно, один из самых страшных кошмаров войны… Жутко себе представить такую технику. Понятно, от чего огнемётчиков обе стороны в плен не брали. Их на месте пристреливали…
Полковые 76-миллиметровые «полковушки» мотострелков на танкетках «Комсомолец» проскочили под огневым прикрытием на окраину. Там открыли прицельный огонь по окнам и колокольне.
Попытку контратаки Лихта «полковукши» отбили легко как на учения. Из кустов, справа от батареи, появилось десятка четыре гитлеровских солдат. Они бежали будто пьяные, на бегу кричали что-то, пели, строчили из автоматов. Как подкошенные упали заряжающий и правильный первой «полковушки». Остальные номера, укрывшись за орудийными щитами, припали к земле.
— Картечью, огонь! Живо! — скомандовал командир орудия, встав на колено.
Грохнули два выстрела. За ними ещё два. Через минуту, когда рассеялась пыль, все снова увидели гитлеровцев. Грязно-серыми кучками они лежали на земле в ста пятидесяти — двухстах метрах от орудий. Некоторые пытались подняться или ползти к кустам.
— Вот это да! — удивились все.
Впервые довелось видеть результаты стрельбы картечью.
— Как корова языком слизнула! — радовался командир. — Как на Бородинском поле!
Уничтожив пехоту и заставив танки гитлеровцев отойти из Сенно. Попытки преследования натолкнулись на серьёзные силы в окрестностях деревень Горы, Осиновка, Тухинка. Тогда мотострелки и танки заняли оборону перед Сенно.
Гитлеровцы никогда до этого толком не оборонялись против сильного и умелого противника, не умели, не применяли должны образом маскировку, за что и поплатились, потеряв центр свой позиции. Пока Сенно в советских руках, наступление гитлеровцев в «Смоленских воротах» — невозможно.
Сменивший Штрайха на посту командира 17-й дивизии фон Вебер бросил на Сенно свой 39-й танковый полк.
Генерал Штрайх 17-й танковой дивизией командовал временно после тяжёлого ранения под Минском генерал-лейтенанта фон Арнима. Следующий командир дивизии фон Вебер будет смертельно ранен спустя неделю дней после битвы у Сенно…
После навала тушей к вечеру гитлеровцы закрепились на западной окраине ценой 5 танков и 200 пехотинцев.
Тем временем на поля боёв огромного многодневного сражения со стороны Борисова вышли две первые танковые дивизии Гудериана, отменяющие преимущество советских войск. Теперь Тимошенко, вместо того, чтобы пытаться контрударом разгромить XXXIX моторизованный корпус из танковой группы Гота, пришлось сражаться ещё и с XXXXVII моторизованным корпусом танковой группы Гудериана.
Рассветало… На востоке над сосновым лесом засияла полоска розового с оранжевым. Понемногу между соснами расступился сумрак. Темнеет всегда снизу, тьма сгущается от земли, словно выползая из нор, а светлеет сверху, начиная с неба.
До восхода ещё час, а темнота уже рассеялась, цвета неба всё теплее и прозрачнее. Фонарики больше не нужны. Кто мог погрузился в предрассветный сон — самый глубокий и сладкий. В сознание снова приводили голосящие птицами болота вокруг: роскошные, мокрые, с туманом и выморочными деревьями, со странно ровной поверхностью…
С подходом к рубежу Масюки, Обольцы танковые дивизии 5-го мехкорпуса встретили организованное сопротивление передовых частей танковой группы Гудериана. Стремительной атакой сбили гитлеровцев с занимаемых рубежей и продвинулись на 16 километров к рубежу Серкуты, Будно — Замошье, Обольцы. Однако танки по грязи израсходовали горючего более расчётного. В баках осталась 1/4. До следующего рубежа продвинулись, слив горючее с баков других боевых машин. Уничтожая очаги сопротивления фашистов, продвинулись до рубежа Уздорники — Антополье.
В контратаку на Сенно Гот и Гудериан бросили сразу две свои танковые дивизии. Численное превосходство гитлеровцев стало теперь особенно явственно видно. Танки и другая бронетехника шли клином — впереди Pz.Kpfw.IV, масса гусеничной «железной саранчи» внутри. Пехота прятались до последнего момента а бронетранспартёрах.
Из внушающих ужас «стальных гробов» — танков — многого не разглядишь. За ходом боя из прожаренного и провонявшего пороховым чадом отсека панзер-солдатам приходилось следить сквозь узкую, как у почтового ящика, щелочку. И вдобавок теснота страшная — не повернуться. Стрелку, докладывая, приходилось орать во всю глотку. Экипаж глохнет от лязга башенного пулемёта, задыхается в пороховом дыму. Напряжение, взвинченность умножается на ежеминутную угрозу стать мишенью русских противотанковых снарядов. Их хорошо заметно: они проносятся над полем боя добела раскаленными стрелами, готовыми насквозь прошить жалкую броню и отправить в ад всех, кто пытается за ней укрыться. При попадании снаряда зачастую детонирует боекомплект, — вспышка, взрыв, и всё взлетает на воздух, в первую очередь башня и ошмётки живой плоти…
Теперь уже немцев встретили огнём с места хорошо замаскированные лёгкие танки БТ-7 и Т-26, артиллерия на прямой наводке. Здесь в полной мере раскрылось превосходство советской полевой артиллерии, мощно и умело применяющей дальнее огневое нападение, ведение неподвижного заградительного и сосредоточенного огня.
После провала лобовой атаки Сенно подвергся яростному нападению сразу с трёх направлений: север, запад и юг боевыми группами фон Остманна и Орлоффа. После навала тушей 2-х дивизий гитлеровцы снова захватили Сенно.
Последовала советская контратака. Кроме частей танковой дивизии в контратаке участвовал передовой отряд 229-й стрелковой дивизии Козлова — батальон на грузовиках с артиллерией. Главные силы этой дивизии ещё находились в режиме переброски из-под Ногинска Московской области.
Дождь начался и снова кончился. Над советскии позициями появился самолёт-разведчик Fieseler Fi 156 Storch. Понимая, что за этим последует прицельный авианалёт, танки и артиллерия дивизии Ремезова в течении дня под Сенно несколько раз меняла позиции, а на прежних оставляла маскировочные сети и пустые ящики из-под снарядов. Которые раз за разом бомбили здесь гитлеровцы.
Под вечер на НП командира гаубичного артполка Брюхова под огнём из Сенно, ежесекундно рискуя погибнуть от пули или осколка, пробрался высокий 50-летний мужчина с седеющей бородой и сообщил: «В лесу, западнее города, на поляне гитлеровцы устанавливают орудия!». Он когда-то был солдатом. На карте указал поляну, где разворачивается артиллерия. Через 30 минут гаубицы дивизионов Шаренкова и Скверчинского произвели пятиминутный огневой налёт уничтожили 2 батареи гитлеровских 105-миллиметровых гаубиц, так и не успевших открыть огонь…
После мощной танковой атаки фон Вебера и Неринга из Сенно выбили. За каждый дом и каждую позицию — уличные бои. Крытые соломой дома и штакетники пылают... Все деревья и кустарники выкошены пулями и осколками… Между домами искорёженная и горящая техника, масса трупов агрессоров и защитников… Щемяще испуганные глаза еврейских женщин и детей — решается их судьба…
Что такое любая битва? Совокупность множества эпизодов и поединков. В 10-30 на окраине соснового леса восточнее города в районе деревень Трубоносы, Шапроны, Новое Село, немецкие танки наткнулись на хорошо замаскированный советский 2-й батальона 35-го полка Альфреда Шварца — этнического немца. Передовой отряд из 8 гитлеровских танков батальон Шварца полностью уничтожил, а заодно 4 противотанковых орудия. Лично Шварц уничтожил 3 танка и противотанковые орудия. Погиб. Гитлеровцы отступили к деревне Поршни.
В другом бою 8 танков уничтожил Герой Советского Союза комбат капитан Прошин. Раненый, машины не покинул, а продолжал руководить боем батальона…
Сидя в повреждёном танке он писал последнее письмо жене: «Наш танк сотрясся от попадания вражеского снаряда, но мы уцелели. Нас обездвижил. Сейчас будут добивать крупнокалиберными зенитками. Кончились снаряды и на исходе патроны. Паша ведёт огонь по немцам из башенного пулёмета, а я решил сесть и «пообщаться» с тобой по фотографии. Мне хотелось бы поговорить с тобой побольше, но время не терпит… Легче погибать, если знаешь, что есть кто-то, кто будет вспоминать о тебе…».
Танкист огнемётного танка ХТ-26 из 35-го танкового полка Оселедко объехал около озера крутой спуск с костёльной горы, пересёк ручей и заметил на пригорке, на еврейских могилках три фашистских танка. Они шли прямо по надгробиям, с хрустом и скрежетом кроша камни. Гитлеровцы увидели лёгкий ХТ и открыли огонь. Бронебойный снаряд попал в бок с горючей смесью. Чёрный дым с языками пламени окутал боевую машину. Погиб радист Илья Делендик… Тело 19-летнего парня горело как в крематории. Оселедко с другим выжившим товарищем, все в копоти — глаз не видно, выбрались из пылающей машины и добежали до своего комроты, который наблюдал за боем с холма Красной Слободы.
— Садитесь в мой танк, — приказал ротный, — контратакуйте...
Через десять минут Оселедко уже ловил в прицел фашистские машины. От волнения дрожали руки. Вот между сосен показалась бортовая броня с чёрным крестом. Три выстрела:
— За Ильюху!
И столб огня поднялся над фашистом. По олешнику, что подступал до еврейских могилок от поля, пробирались ещё один танк. Первый же выстрел — и слетела гусеница. Гитлеровцы повылезали и намерились исправлять повреждение. Следующий снаряд прямо в моторную часть — танки вспыхнул как хороший костёр. От озера, из-за поворота, на перекресток выскочили три мотоциклиста, видимо на разведку. Очередь башенного пулемета:
— За Ильюху!
И мотоциклисты завалилась в канаву…
Оказывается, недочеловеки ни в чём не уступают арийцам, а когда-то даже их превосходят! Кто бы мог подумать, что после белостокско-минского окружения, когда, казалось, Красная Армия разгромлена, вдруг как из-под земли — такое! Рёв тысяч моторов, выстрелы тысяч орудий слились в один протяжный вой. Дым, смрад горячей техники, домов, жжённого мяса погибших…
Выбив на этот раз гитлеровцев из Сенно, уничтожили 800 солдат, 7 танков, 18 грузовиков, 100 мотоциклов, захватив 200 винтовок, 80 автоматов, склад боеприпасов.
Командир 18-й танковой дивизии Неринг донёс Гудериану: — Потеря снаряжением, оружием и машинами необычайно велики и значительно превышают захваченные трофеи. Это положение нетерпимо, иначе мы «напобеждаемся» до собственной погибели!.
— Не паникуйте, дружище! У меня в такововой группе резервный полк — 300 танков без экипажей. Да ещё в группе армий «Юг» 500 танков у командующего без экипажей прямо с заводов и из французских арсеналов. Сколько вам подбросить? — отметил своему командиру Гудериан. — Расходуйте танки смело! У нас их много!
Идея контрудара — наносить гитлеровским моторизированным максимальные потери — выполнялась советскими танками и артиллерией практически без поддержки пехотных дивизий стрелковых корпусов, оставшихся оборудовать оборонительные позиции за сменами танкистов…
Только после того, как 30 бомбардировщиков Люфтваффе залили Сенно зажигательной фосфорной жидкостью, советские танки начали планомерный отход вдоль железной дороги Лепель — Орша к станции Богушевская.
К сожалению, 1-я моторизованная Московская дивизия 7-го мехкорпуса оборонялась на Борисовском направлении и в сражении за Сенно не участвовала. Потеряв свои танки в контратаках, она пятилась к реке Бобр в сторону Орши.
На следующее утро при хорошо подготовленном огне артиллерии 13-я танковая дивизия Грачёва, так и не прибывшая полностью по железной дороге к началу контрудара, «разя огнём, сверкая блеском стали», начала наступление, сразу продвинувшись на 25 километров. В районе деревень Толпино, Липовичи, Моргойцы, Белица, Бурбин, Овсище, Латыголь танкисты провели 6 атак против гитлеровской 17-й танковой дивизии фон Вебера из танковой группы Гудериана.
Вдоль основных дорог по обе стороны мокрые луга. Как съедет танк с дороги, то часто застревает и начинает тонуть в грунте. Про колесные бронемашины и грузовики и речи не шло — беспомощны. Трактора, тягачи «Комсомолец», «Коминтерн» «Ворошиловец», трактора С-35, мотоциклы ещё как-то справлялись.
Автаналёты Люфтваффе длились на этом участке порой по 4 часа непрерывно. Рихтгоффен бросил сюда 500 самолётов. Принявшие метамфетамин «Pervitin» пилоты делали по 4 вылета в сутки. При бомбёжке у Латышоль танки на дороге начали поворачивать одновременно вправо и влево, чтобы разойтись представить меньше целей для бомб. На полной скорости въехав в болота, окружающие дорогу с обеих сторон, и сев на брюхо, они начали погружаться в болото. Танки исчезали в болоте очень быстро. В болото ушло около 20 танков. Все дороги изрыта воронками от бомб и снарядов. Навстречу — отступающие от Минска войска и беженцы.
Сильные дожди, прошедшие накануне и во время марша, сделали грунтовые дороги после прохождения по ним первых же танков совершенно непроходимыми. Темпы продвижения основных сил под постоянными налётами оказались крайне низкими — 5 километров в час.
У Томилино танки Грачёва ворвались на позиции гитлеровской пехоты, расстреляв тяжелый артдивизион и обратив в бегство 63-й мотоциклетный батальон. У станции Бурбин и деревни Латыголь удалось сбить два Ju 87.
К вечеру контратаковали толпой из 100 танков и 60 бронетранспортёров и 800 мотоциклистов из 12-й танковой дивизии Харпе. Танки впереди, офицеры, поднявшись из люков у припав к окулярам биноклей, внимательно оглядывают местность… «Напервитиненные» гитлеровцы, не обращая внимания на потери, прорвали оборону Грачёва в районе деревень Дубняки, Станюки, Бурбин.
Половина танков Грачёва либо ещё находилась в пунктах разгрузки из эшелонов, либо не дошла до поля боя, не сумев преодолеть вброд раздавшийся от дождя большой заболоченный ручей под непрерывными бомбёжками. Из-за долгих переездов по железной дороге на Украину и потом в Белоруссию, часть аккумуляторов окислилось и такие станки тянули на буксире. Большая часть устаревших танков, которых уже не производила промышленность и даже запчастей к ним, уже либо выработали свой ресурс, либо находились близко к этому состоянию. Ремонт осуществляя уже с помощью снятия деталей и узлов с других танков. Поэтому, потеряв 56 лёгких танков, из них 10 оставленных на территории врага без бензина, 60 человек убитыми, ранеными и пропавшими без вести, Грачёв принял решение отойти к Жукам и занять круговую оборону, отбивая атаки 12-й танковой дивизии из танковой группы Гота и авианалёты фон Рихтгоффена…
Мучал порой даже не страх погибнуть, а отсутствие самых необходимых вещей. Каждый день приходится терпеть пустые муки. Даже фляжек всем не находилось. Воду некуда налить. Ели кое-как, от случая к случаю. Спать приходится в таких местах, что раньше и никто бы не поверил. Жара, грязь и усталость жуткая. Война…
Половина потерь Грачёва пришлась на авиацию. Половина потерь фон Вебера — на огонь танков с места. Фон Вебер обливался холодным потом, представляя себе, что сделал бы с ним Грачёв на вторую неделю войны, не будь на поле боя фон Рихтгоффена.
Вот опять восходящее солнце над полями сражения… Из маленькой точки, похожей на раскалённый уголек, оно разрастается и теплеет с каждой минутой. Вскоре вся округа освещается розово-медовым, и так же светятся лица советских воинов, готовящихся в атаке. Кто -то находит приятное явление, не очевидное в темноте — заросли спелой голубики прямо по краю дороги. Кому-то досталась доля похуже — смешанный лес, основной достопримечательностью которого являлись комариные стада и слепни…
Танковая дивизия Грачёва тем не менее на одном из участков наступления успешно атаковала в направлении Лепеля. Как и другие части 5-го мехкорпуса она из эшелонов сразу пошла в бой. Как и другие части этого мехкорпуса командиры не имели времени на приведение войск в порядок, организацию снабжения, разведку маршрутов движения и района передовых частей врага, а также на отработку взаимодействия с соседями.
Однако натиск танков Грачёва оказался так силён, что оборона танковой дивизии фон Вебера из танковой группы Гудериана между Сенно и Липовичи — Толпино сначала затрещала по швам, а потом рухнула. 8 июля 1941 года победители Польши, Франции побежали. На военном языке это называется «беспорядочный отход», по-русским — «драп». Лёгкие советские танки громили позиции артиллерии, тылы, обозы, штабы, части корпусного и армейского усиления: строителей, связистов, ремонтников, транспортников, фельджандармов, пока не кончилось горючее. Тыловые части гитлеровцев в районе Череи оказались отрезаны и танковые группировки в Сенно и Лыковичах и попали в окружение. Глубже всех в тыл Гудериана прорвался 17-й мотострелковый полк из дивизии Алексеенко. На рубеже Грязино — Толпино он окружил и уничтожил подчистую мотопехотный батальон фашистов. День разогрелся, и, если бы не ветерок с болот, воевать пришлось бы по чистой жаре…
Для деблокирования окружённых танкистов Гудериана спешно прибыла 12-я танковая дивизия Гота и пошла в контратаку силами 100 танков, теряя уже свои танки в атаке от огня советских танков с места. Хотя на эту контратаку ответили советские резервы, прибытие этой свежей дивизии Гота лишало контрудар здесь каких-либо перспектив. Танковые дивизии мехкорпусов начали выходить из боя. Высадкой воздушного десанта Гудериан принудил сражаться в окружении 17-й мотострелковый полк, танковый батальон и артдивизион дивизии Алексеенко.
Советский контрудар закончился в целом удачей. В неком смысле он повторял дилемму Бородинского сражения 1812 года. Следовало Кутузов идти на это сражение, имея меньше сил? Кто победил в Бородинском сражении, если Кутузов отступил, но сохранил армию, Наполеон умылся кровью, но пошёл к Москве? Те же вопросы и сражению у Сенно…
В течение 4-х суток два советских мехкорпуса вели наступательные и оборонительные сражения. Они измотали агрессоров, нанеся им ощутимый урон, заметно снизив ударную силу танковых дивизий фашистов, замедлив их продвижение к Смоленску.
Что касается цели — Лепель, так задачи всегда полководцами ставятся с «запасом», больше, чем войска скорее всего смогут выполнить. Пусть и не достанут звезду с неба, зато нужное точно исполнят. Гитлеровцам в результате пришлось снизить давление на Полоцк, остановить на время наступлением через Уллу на Витебск, отказаться от надежд на свободное продвижение на Смоленск. Но главное — мехкорпуса остались боеспособной силой, выбивший значительную часть гитлеровской танковой армады, массы его «железной саранчи», отправившей на тот свет или в госпитали почти 20 000 солдат, унтер-офицеров и офицеров расисто-фашистских войск западных капиталистов. Они свой трофей на второй неделе войны завоевали — смерть или мучения. И поделом…
Тем временем колонны гитлеровской танковой дивизии фон Вебера, пользуясь отходом мехкорпуса Алексеева начали двигаться от Сенно на юг в район Обольцы, а 18-й танковой дивизии Неринга на Обольцы от реки Бобр, заходя к закату уже в тыл 5 мехкорпусу…
Каждый закат природы уникален и неповторим. Фантастически красив и загадочен. Солнце, опускаясь на горизонт, окутывает небо пастельными оттенками. От нежного розового до яркого оранжевого. Присутствуют не только пастельные оттенки. Впечатляющий контраст создают яркие фиолетовые и синие тени. Закат можно сравнить с настоящим произведением искусства.
Глядя на это, ощущается умиротворение, волшебство. Когда солнце спускается за горизонт, небо начинает менять свой цвет, превращаясь в пламенный океан.
Постепенно, солнце смещается всё ниже и ниже, освещая всё новые пространства небосвода. Золотые лучи пробивались сквозь облака и создают неповторимые оттенки на грани неба и земли.
Магия заката не только в переливах цвета, но и в игре света и теней. Смотреть закат — значит ощутить себя частью великой Вселенной, неизведанным путником, готовым раскрыть тайны этого мира и созерцать его красоту. Это момент природа приходит к созданию человеку очень близко…
При прорыве на восток после наступлениями темноты и используя лесные массивы, соединения и части к 11 июля вышли из угрожающей ситуации, уничтожив оказавшиеся на пути гитлеровские части.
Воздух заполнялся гарью и копотью боёв. Каждым нервом люди чувствовали грозное дыхание великой битвы. Гитлеровцев поражало обилие техники и разного имущества, брошенных советскими войсками при отступлении и громоздившихся вдоль обочин дорог и в кюветах. «Откуда у них столько всего?»…
В деревне Тесище танки КВ-1 и Т-34 раздавили мотоциклы и часть солдат разведбатальона, расплодившихся на ночлег вокруг. Было уничтожено более 200 гитлеровцев и 300 мотоциклов. Гоняясь за захватчиками при свете танковых фар, оба танка «стахановцев» в азарте засели в болоте...
Окружённый под Лепелем мотострелковый танковый батальон и артдивизион советский 17-й танковой дивизии гитлеровцы уничтожить тоже не смогли. Он оказался им как кость в горле. Вырвался из окружения на запад. Пройдя рейдом по тылам окружным путём, вышел к своим, нанеся Готу по дороге большой ущерб.
5-й мехкорпус затем перебазировался для контрудара в районе Красный у Днепра при обороне Смоленска. 7-й мехкорпус ненёс удар по войскам Гота у Витебска и встал в оборону по реке Оболянке. Сражение у Сенно закончилось.
Потери 5-го мехкорпуса за четыре дня сражения — 646 человек, 366 танков без учёта мотострелкового полка, артдивизиона и танкового батальона 17-й танковой дивизии, находившихся в окружении на момент подведения итогов боёв. Сведений о них штаб не имел…
Вместо того, чтобы поддерживать запланированный темп наступления 50 — 40 километров в сутки, Гот и Гудериан вынужденно переходили к обороне, или прорвали оборону путём самоуничтожения.
Всего при отражении контрудара Сенно, войска агрессоров под командованием Гота потеряли за четыре дня 544 офицера и 10 200 унтер-офицеров и рядовых. Это без учёта двух дивизий, наступкющтйз на Витебск. С учётом пленных и пропавших без вести — целую дивизию покорителей Франции и Польши потерял Гот под Сенно. Примерно столько же потеряли войска 2-й танковой группы Гудериана. Тимошенко потерял 250 устаревших танков времён Халхин-Гола и озера Хасан в бою и 250 из-за поломок и застрявших в болотистой местности. Промышленность Советского Союза такие танки уже и не выпускала, даже и запчастей на них не давала, а выпускала тысячами КВ-1 и Т-34, боевая ценность которых составляла соответственно в 100 и 75 раз больше, чем у танков потерянных. За 8 — 11 июля в двух советских мехкорпусах, наносивших контрудар потери — всего 1400 человек.
Но вот Готу и Гудериану где взять покорителей Франции и Польши на две новые дивизии? Особенно офицеров? Великогерманский рейх в отличие от Советского Союза не располагал сетью военных училищ для массовой подготовки офицеров. При разворачивании Вермахта в 1940 году до 8 миллионов, войска комплектовали в том числе полуслепыми стариками-офицерами даже с тремором и ночным энурезом. Количество офицеров рассчитывалось на потери уровня войны с Францией и Польше и сроком компании в 6 недель. А тут 1000 офицеров за 5 дней как корова языком слизала.
Если бы танки Гота не пошли в обход, не преподавались через Западную Двину в районе Уллы и по правому, северному берегу, двинувшись на Витебск и, не захватили его, а слева 1-я Московская дивизия смогла удержать переправу через Березину, и не отступила, открывая левый фланг, 10 июля Тимошенко не отдал бы приказ свернуть наступление и отходить на Смоленск под прикрытие днепровских круч. Его войска приобрели неимоверно ценный боевой опыт.
Можно только горько усмехнуться, представляя, что смогла бы выставить под Сенно, а затем под Дубно прогнившая от коррупции царская Росийская империя. Русская армия Николая II или, в случае наследования ему его сыном — Алексея I заранее обрекалась на «сухопутную Цусиму». Красная Армия «сухопутной Цусимы» не получила. Мехкорпуса отошли в порядке и без пауз приняли участие в последующих контрударах. Красная Армия свои танковые сражения с точки зрения стратегии Фрунзе — выиграла: нанесла врагу урон, прикрыла мобилизацию армии и переход страны на военное производство, сохраняла кадр. Выиграла и извлекала ценные уроки.
Основной урок — если уж авиация может потопить сильно бронированный и защищённый ПВО линкор или вообще авианосец, то разгромить очень слабо прикрытые авиацией и ПВО колонны лёгких танков в болотах — тем более. Люфтваффе оказался недооценен. Урок учли. До решения вопроса адекватного авиаприкрытия, советские танковые силы строились на базе бригад — это как бы танковая дивизия, но с уменьшением числа пехоты и артиллерии, с минимумом обоза. Так уменьшалось до минимума количество уязвимых целей, сокращался втрое «хвост» на дорогах. На частях и тем более соединениях из лёгких танков, пробиваемых осколками — поставили жирный крест. Лёгким танкам отныне место только в разведке.
Битва при Сенно поставила крест и на лёгких огнемётных танках ХТ-26. На 22 июня 1941 года в мехкорпусах РККА числилось 994 химических танка на базе Т-26. Огнемётные танки с противопульной бронёй и дальностью выстрела применимого только для городского боя, на открытом пространстве они без труда расстреливались всеми калибрами издалека ещё до подхода на дистанцию огнеметного выстрела к линии противотанковых пушек, зениток или танков. Имея для более дальнего поражения лишь пулемёт, ХТ-26 оказалось по-факту лишь дорогостоящими танкетками. К октябрю 1941 года ни одного ХТ-26 на центральных участках фронта уже не использовалось. От них полностью отказались.
Неудовлетворительно показали себя также уникальные тяжёлые КВ-2 с точки зрения соотношения цены и боевой отдачи. КВ-2 тоже следовало снять с производства и не тратить на них более ресурсы. Весь упор теперь — на КВ-1 и Т-34. Всё приходит с опытом. За опыт в боях приходилось платить техникой и кровью. Так происходило на всех войнах без исключения. После Сенно и Дубно громоздкие мехкорпуса, чрезвычайно, катастрофически уязвимые с воздуха, стали «разбирать» на части и использовать иначе…
Вот так Готу пришлось восточнее Бешенкович до 10 июля отражать этот контрудар Тимошенко. Затем он, проломив танками разреженную оборону советских стрелковых частей, полосы обороны которых на дивизию доходили до 22 километров, то есть вдвое больше довоенных нормативов, захватил Оршу. На станции обнаружили богатые трофеи: эшелоны с имуществом 1-й Московской пролетарской мотострелковой дивизии, 14-й и 18-й танковых дивизий, 403-го гаубичного и 592-го пушечного артиллерийских полков, имущество нескольких головных артиллерийских складов, зенитные орудия соединений и частей из разных военных округов страны, прибывших на окружной зенитный артиллерийский полигон у станции Крупки.
Сюда же из Лепеля Гот перебрасывает, экономя моторесурс, тылы передовых частей, раненых и поврежденную технику для ремонта, поскольку железнодорожная ветка из Лепеля ведёт только на восток.
Эту захваченную уже Готом станцию в Орше, — трофеи, и гитлеровские войска неожиданно обстреляли из нового секретного ракетного оружия — реактивных миномётов РМ-13. «Катюша». Разгром оказался колоссальный. Станция сутки взорвалась и горела. Попавшие под удар немцы пребывали в шоке от увиденного: «У недочеловеков есть супероружие!». А до Москвы ведь ещё 700 кровавых километров…
Но Полоцк тем времена всё стоял. Зыгин не только отражал атаки, но и предпринимал контрмеры — атаковал плацдарм у Дисны. Полоцк сражался в осаде — когда оказался захвачен Витебск, и Гот рвался к Смоленску. Обойдя Полоцк, Гот долго ещё оглядывался на сражающийся Полоцк. Это так не походило на Францию и Польшу. Гот тогда вдруг испугался — ощутил возможность возмездия…
Зыгин 20 дней оборонял Полоцк, затем трое суток пробивался на восток, спасая также командование корпуса. 20 июля ночной атакой «зыгинцы» пробили дырку в «котле» у озера Ордово на границе Белоруссии с Псковской областью и вышли к своим несмотря на то, что Гот записал эти силы частично в уничтоженные, частично в пленные.
Спустя несколько дней войска Гота нашли труп старшего сына Сталина — старшего лейтенанта Якова Джугашвили из 6-й артиллерийской батареи 14-го гаубичного полка из дивизии 14-й танковой дивизии Васильева. Ситуацию Гот решил использовать для пропаганды. Подобрали двойника, будто сын Сталина сдался в плен. На коноплёнку не снимали — отец сразу узнает обман… Только фотомонтаж…
За манёвр у Липецка, битву у Сенно и Взятие Витебска Гот получил Дубовые Листья No.25 к Рыцарскому кресту. Он ступил на Проклятое Поле в «междуречье», арену битв древности. Предание гласило: кто с мечом ступит на выстраданную землю, тот славы не сыщет. Польский король Стефан Баторий поостерёгся туда соваться, обошёл стороной. Позже здесь сталкивались польские королевские и русские царские войска. Потом гибли при подходе к Березине наполеоновские полки, пятились назад кайзеровские войска, хозяйничали банды Булат-Балаховича — «охотника на евреев», отступали польские легионеры… Проклятое Поле в «междуречье», залитое кровью, слезами и заполнение до неба страданиями не оставляло никаких шансов тем, кто его топтал, на окончательную победу…
Но Готу за это ничего не было. Дубовые Листья к Рыцарскому кресту. Это его солдатам и офицерам досталось проклятье — исчезнуть в небытии. Само Сенно, окружающие деревни до Витебска и Орши густо выбелелись рядами тысяч и тысяч берёзовых крестов, накрытых стальными немецкими шлемами. Кое где на крестах трепетали на ветру на лентах ордена «Железные кресты» и медали «За взятие Парижа 14 июня 1940 года». Зачем они нужны мёртвым?.. Их снимали с березовых крестов на сувениры белорусские мальчишки… К весне 1942 года ни одна из танковых и дивизий механизированных дивизий Гота, прошедших через Проклятое поле под Лепелем не сохранилась в довоенном составе. Они полностью, включая вооружение, за редчайшим исключением, в основном в штабном и тыловом звене, обновились. Некоторые даже дважды. «Кто с оружием ступит на Проклятое Поле — славы не сыщет!» — гласило местное предание. «Кто на Русь с мечом пойдёт от меча и погибнет!» — вторил этой легенде пред Ледовым побоищем князь Александр Невский из поулярного одноимёного советского кинофильма…
Очень сильно досталось 1-танковой группе — фактически танковой армии фон Клейста и 6-полевой армии фон Рихтенау на 4-й день войны под Дубно от советских мехкорпусов Рябышева, Карпезо и Фекленко, наносящих контрудар.
8-й мехкорпус Рябышева, 15-й мехкорпуса Карпезо и 19-й мехкорпус Фекленко, которые изначально воспринимали, как собранный для переплавки танковый металлолом вкупе с тяжёлой артиллерией, фон Клейсту и фон Рихтенау пришлось забрасывать трупами своих солдат и массой горящей бронетехники. С большим трудом прорвав советскую оборону у Львова, Равы-Русской, Владимира-Волынского, Слуцка, фон Клейст рвался на всех парах к Киеву. Он считал, что оставшимися сзади, справа и слева от полосы его прорыва советскими войсками и их мехкорпусами можно пренебречь — они сами разбегутся, отступят, сдадутся, как французы, англичане, поляки. Но советские мехкорпуса имели другие планы и сдаваться, разбегаться не спешили.
Конечно, такие танки, что пошли на гитлеровцев в бой под Дубно, у них даже из парков не выходили, не то, что им в маршах и боях участвовать. Но вдруг с их участием разыгралось величайшее танковое сражение у Дубно, где лучшие силы группы фон Клейста оказалось остановлены, разрезаны, обескровлены. Марш на Киев сорвался. Пришлось затем до самого Киева с огромными потерями прогрызать советскую озорную от рубежа к рубежу. Трагедия. Под Дубно фон Клейст получил кровавую баню.
К июню 1941 года 8-й мехкорпус Рябышева имел около 30 тысяч человек личного состава, 169 новых тяжёлых и средних танков КВ-1 и Т-34, а также массу превосходной артиллерии: 152-миллиметровые гаубицы-пушки, 122–миллиметровые гаубицы, 76-миллиметровые дивизионных УСВ — всего более 80, а также 53 противотанковых пушек калибра 37 и 45 миллиметров, 37-миллиметровые зенитные орудия, 24 зенитных 12,7-миллиметровых крупнокалиберных пулемёта ДШК. Мотострелки имели полковые пушки, полковые и батальонные миномёты. Имелись также 566 лёгких танков и танкеток устаревших конструкций. Пробег их превышал 500 километров — на большинстве истекали моторесурсы. Танки своё, практически, отработали. Также имелось 197 старых танков из-за неисправностей подлежавших заводскому ремонту. Количество танков мехкорпуса, на которые Рябышев мог всерьёз рассчитывать, было даже меньшее, чем в одном танковом полку гитлеровцев.
Начало войны не застало Рябышева врасплох. Еще 20 июня по распоряжению Кирпоноса танки получили заправку и боекомплект. В первый день войны по приказу командарма-26 Костенко 8-й мехкорпус сосредоточился у Самбора. 700 танков прошли туда 80 километров. 232 танка остались в местах дислокации для ремонта. В тот же день и последующую ночь в связи с быстро меняющейся обстановкой мехкорпус прошёл ещё 120 километров ко Львову в распоряжение командарма-6 Музыченко. Планировался контрудар на Раву-Русскую. Тут ситуация прояснилась — от Владимира-Волынского наметился «блицкриговский» прорыв фон Клейста на Киев. Ось главного удара гитлеровцев на Западной Украине стала понятна Замостье — Дубно — Житомир.
Начался 300-километровый марш Рябышева вдогонку за фон Клейстом на Броды по приказу командования Юго-Западного Кирпоноса, Хрущёва, Пуркаева, вместе с которыми в те дни находился представитель Ставки Главного командования Жукова.
Для срыва продвижения фашистов на Киев требовалось нанести контрудар от Броды на Дубно во фланг передовой группировки фон Клейста из 3-х танковых и 3-х пехотная дивизия с большим числом частей усиления, воюющих с 1939 года. Фон Клейст после вероломного нападения имел инициативу и выбирал чем, куда и когда ударить.
В начале танкового сражения у Дубно к вечеру третьего день войны, часть сил мехкорпуса Рябышева сосредоточились у Броды, потеряв за три дня марша 500 танков и танкеток, вышедших из строя из-за технеисправностей. То, что можно приказать людям, нельзя требовать от матчасти — она просто выходила из строя, превращаясь в металлолом. Все танки Т-35 пришлось оставить на маршрутах — грозные многобашенные танки прорыва оказались бесполезны в высокоманевренный войне. Не весь прибыл огнемётный танковый батальон Т-26. Выявились некоторые проблемы у КВ — тормозные ленты от частых поворотов при длительном непрерывном движении выходили из строя от перегрева. К тому же тяжёлые КВ зачатую тянули на буксире повреждённые машины. Организованный прямо на дорогах ремонт давал плохие результаты.
Тяжёлая артиллерия — главная сила мехкорпуса для сокрушения обороны, буксируемая тихоходными гражданскими гусеничными тракторами С-65 «Сталинец» со скоростью 7 километров, сильно отстала.
По ходу движения силы мехкорпуса отбили попытку гитлеровцев переправиться через реку Сан, уничтожив полностью их танки и мотопехоту, у Яворова отбросили врага за госграницу, уничтожила парашютный десант в городе Стрый, разгромила танковую колонну, двигавшуюся от Яворово, провела бои во Львове с гитлеровскими парашютистами и местными националистами, засевшими на чердаках и в подвалах, в Буске разгромили передовой отряд немецкой мотодивизии.
Бойцы и командиры Рябышева, в отличии от солдат фон Клейста, употребляющих наркотик «Pervitin» и от того не знающих усталости, валились с ног после трёх суток беспрерывных боевых действия. Водители засыпали за рулём. Требовался техосмотр матчасти, но тылы отстали. Горючего — в обрез.
Штаб фронта дал Рябышеву сведения о двух-трёх гитлеровских дивизиях — в действительности их было в 3 раза больше. Фронт предстоящией атаки — лесисто-болотистая местность, пересекаемая пятью речками с заболоченными по 2 — 3 километра берегами — хуже для танков не придумаешь. Выявить огневую систему разведке не удалось. В таких обстоятельствах без разведки, без рекогносцировки, артподготовки Рябышев атаковал 16-ю танковую и 16-ю моторизованную дивизии гитлеровцев и части усиления XXXXVIII моторизованного корпуса Кемпфа в направлении Берестечко. Удар оказался для Кемпфа неожиданным, ведь ожидалась, что «недочеловеки» побегут как поляки со всех ног.
КВ-1 и Т-34 давили немецкие пушки и окопы пехоты порой не открывая огня. Все механики-водители — бывшие трактористы, шофёры, мотористы. Специалисты. Вождение боевых машин — только на «хорошо» и «отлично». Вот и тут всё гусеницами, корпусом, как тракторы.
Гитлеровцы встретили советскую атаку плотным огнём и авианалётами группами по 40 — 50 бомбардировщиков. По наводке гитлеровских диверсантов под бомбы попал КП корпуса Рябышева и многие командиры вышли из строя.
Тучи чёрного дыма застилали горизонт. Со всех сторон доносились залпы артиллерийских батарей, приглушённые звуки выстрелов танковых пушек, которые ни с чем нельзя спутать, трескотня пулемётных очередей. От многих деревьев остались расщеплённые, изломанные стволы, всюду глубокие воронки от авиабомб…
Наступление тем не менее развивалось успешно. Части двух неполных танковых дивизий расстреляли и раздавил гусеницами передовые части Кемпфа. Командиры делали танкистам замечания о неиспользовании в бою пушек и пулемётов. Гитлеровцы отхлынули.
Стандартная тактика гитлеровцев при встречном танковом бое — отводить назад свою бронетехнику, прикрываясь пехотой и противотанковой артиллерией из слабеньких 36-миллиметровых пушек Pak.35/36 образца 1936 года, прозванных немцами «дверная колотушка». Бой танков с танками гитлеровской военной наукой не предусматривался. Советская довоенная подготовка особо отрабатывала встречный бой танков с танками, как и бой ночью, и танковый таран. Гитлеровцам танки удавалось при такой тактике в некоторой степени сохранять, но вот их противотанковая артиллерия и пехота несли очень тяжёлые потери. Не берегли солдат гитлеровские генералы. «Фрау ещё нарожают!».
Рябышев с горечью обнаружил недостатки довоенной подготовки своих людей. Первая — неумение отдельных командиров танков и подразделений максимально использовать боевые возможности устаревших лёгких типов машин. В частности держаться за КВ-1 и Т-34 и поддерживать их огнём как самоходки, вместо того, чтобы рваться вперёд, уповая на высокую скорость. Снаряд-то всё равно быстрей, Вторая — пренебрежительное отношение в отдельных случаях к организации огневого взаимодействия с артиллерией. Третья «болезнь» — нарушение принципа обеспечения связи сверху вниз и с соседом слева. И эти ошибки в противостоянии с захватившим стратегическую инициативу безжалостным врагом, который использовал вероломность нападения, своё превосходство в численности, технической оснащённости и боевом опыте!
Уничтожая и отбрасывая врага, Рябышеву, невзирая на масориванный огонь «железной саранчи», удалось взять Лешнев — основной противотанковый узел. Гитлеровцы, понеся большие потери, отступили за реку под ударом КВ-1, КВ-2, Т-34. Лёгкие танки Рябышева шли в основаном во второй линии и поддерживали огнём лидеров. Гитлеровцы остановились. Контрудар в этом смысле удался несмотря на то, что лёгкие советские танки — прекрасный инструмент для глубоких рейдов в тыл противника и действий на его коммуникациях, совершенно не годились для прорыва обороны. Подошла мощная гаубичная артиллерия мехкорпуса. Пошла вперёд советская мотопехота. Она сбивала с позиций пехоту, вела разведку, уничтожала диверсантов. Переодетые в новенькую советскую форму группы диверсантов — порой целые взвода, проводили сбор развединформации, наводили удары Люфтваффе, убивали командиров, делегатов связи...
Одновременный с Рябышева удар по гитлеровцам здесь одной из дивизий 15-го мехкорпуса Карпезо поставил моторизованный корпус Кемпфа в критическое положение. К сожалению Жуков, прибывший на фронт проводить контрудар, три раза поменял Карпезо задачу. Кроме того, из-за действий диверсантов, комкор-15 Карпезо попал под взрыв бомбы. Его сочли убитым и похоронили. Когда возвратился на КП с передовой замполит Лутай, он не поверил в гибелью друга:
— Карпезо погиб?! Не верю! Разройте могилу!
Его успокаивали, уговаривали — не помогло. Разрыли. И… прощаясь с другом — Лутай уловил тепло в теле и слабый пульс. Оживали даже мётрвые… Комкора отправили в госпиталь…
Потери Рябышева на первом этапе битвы оказались меньше немецких, если не считать брошенных в дороге танков. После трёхдневных боёв с 26 по 29 июня его части, без группы Попеля, потеряли в наступательных боях всего 96 танков. Из них только 3 танка КВ и 18 танков Т-34. Остальные потери — старые танки БТ-5, БТ-7, Т-26, а также танки оставленные по пути следования. Несколько артиллерийских орудий Рябышев потерял из-за бомбёжек. Зато потери в людях оказалось относительно небольшими: погибло 635 и ранено 1673 красноармейца и командира.
Из механиков-водителей подбитых танков создали ремонтные летучки. Они снимали с отставших на маршрутах следования приборы, детали, вооружение, радиостанции для ремонта техники, повреждённой в бою. Снимали с подбитых танков, не поддающихся восстановлению, иногда и под огнём врага детали, приборы и даже агрегаты, вплоть до двигателей. Эта практика дала хорошие результаты — восстанавливали четыре из шести машин. В полевых мастерских создали резерв запчастей.
В первые бессонные сутки войны люди вымотались донельзя. Часовые стояли на посту измученные бессонницей, только что оставив танки после изнурительных боёв. Бойцы едва держались на ногах. Засыпали стоя. И ничто не помогало. Тёрли глаза, мяли уши, больно щипали руки, щёки, а сонливость не проходила, глаза слипались, не подвластные воле. Стоило на мгновение открыть их, осмотреться вокруг, убедиться, что всё тихо, спокойно, как голова наполнялась свинцовой тяжестью, беспомощно опускалась на грудь.
Но бдительность поддерживали на высоком уровне, усиленно охраняя штабы и коммуникации, полевые складов с боеприпасами и продовольствием. В полосе действия соединений Рябышева удавалось обезвредить более десяти диверсионных групп, одетых в форму советских бойцов и командиров, из Абвергруппы 203 «Баутрупп 1/203», зондерфюрера Маркерта.
Затем Кирпонос и Жуков дали было приказ отвести мехкорпуса в резерв, но уже через два часа — новый приказ — удар на Дубно, куда прорвалась гитлеровская танковая группировка. С северного направления на Дубно наступали части 19-го мехкорпуса Фекленко. С востока 36-й стрелковый корпус Сысоева.
После постоянных «отходов-возвращений» мехкорпус Рябышева представлял собой три изолированные группы. Требовалась перегруппировка, разведка, пополнение, и время на это. Однако прибывший от Кирпоноса и Жукова член Военного совета комиссар Вашугин с прокурором, предтрибунала и взводом бойцов приказал атаковать немедленно:
— Займёте к вечеру Дубно — получите награду. Не займёте — исключим из партии и расстреляем!
27 июня Рябышев, не приведя части в порядок после удара на Берестечко, начал наступление силами боевой группы Попеля на базе 34-го танкового полка Васильева и своего 2-го полка мотоциклистов.
Новый жаркий день начался без намёка на дождь. Туч не наблюдалось. На ярко-голубом, словно умытом небосводе гасли звезды. Из лесов веяло свежим ветерком. Пахло смолой и травами…
Гитлеровцы из 7-й моторизованной дивизии и 44-й пехотной дивизии удар прозевали. Они загорали на солнышке на берегу Плешевки, и многие бросились к своим танкам, орудиям, и в окопы в одних трусах.
За предыдущие бои все, от комкора до красноармейца, подметили немецкую пунктуальности в ходе боевых действий, построения боевых порядков, тактических приёмов: раньше 5-00 гитлеровцы ни разу не начинали крупных атак, ели всегда в одно и то же время. Желали воевать, как говорится, с комфортом.
Советские части поневоле приспособились к такому режиму и использовали педантичность фашистов: то упреждали его на час-два и добивались внезапности, то вовремя и уверенно отражали удары, наперёд зная, когда они будут наноситься и в каком порядке. Иногда сами обрушивались на гитлеровцев в то время, когда они принимали пищу или заправляли технику.
Вот и сейчас оброну двух дивизий боевая группа комиссара Попеля прорвала быстро, даже не притормозив движение колонн. Гитлеровцы, рабалованные расслабленной войной в Европе обороняться не умели: окопы не рыли, толком не маскировались, боевым охранением брезговали. Технику охраняли спустя рукава. Офицеры могли запросто устроить пикник с вином на речке безо всякой охраны. Старшие офицеры разъезжали на лимузинах без охраны, будто они во Франции. За всё за это враг ответил попавшими в плен комарами дивизий, полков, батальонов, убитыми офицерами, сожжёнными в лесу танками…
Через короткое время группа Попеля, как горячий нож сквозь масло круша подразделения гитлеровцев, настигала обоз и полковую колонну 11-й танковой дивизии Мильче. Гитлеровцы приняли советские танки за свои и через несколько минут боя тылы Мильче оказались разгромлены. Жестокий и кровопролитным бой с основными силами Мильче развернулся на широком ржаном поле.
Погиб комполка Болховитин, до последней минуты ведя огонь из горящего танка. Удар его «тридцатьчетвёрок» и КВ решил исход сражения. Гитлеровцы бросились врассыпную, Мильче едва спасся на самолёте. Его штаб во главе с начштаба оказался в плену: 11-я танковая дивизия Мильче на время перестала существовать как цельная единица.
Продвинувшись ещё на 35 километров группа Попеля овладела районом Пелча. Затем нанесла удар по подразделениям 16-й танковой дивизии. Фон Клейст не ожидал такого мощного удара. Его танкисты беспечно завтракали и оказались ошеломлены огнём мощных советских гаубиц и миномётов. Артиллеристы чувствовали себя именинниками. Хорошо разведав цели и места скопления врага, они точно накрыли склады с горючим и боеприпасами. Там разбушевалось всепожирающее пламя. Бросив боевые машины, гитлеровские танкисты и мотопехота искали спасения в лесу и рощах — ни одного окопа, ни одной ячейки, траншеи не имелось на месте их стоянок. Всюду валялись трупы, горели машины и мотоциклы.
В Дубно советские танки ворвались ночью. Гитлеровцы бросились наутёк, бросив 30 исправных танков и 50 орудий. Город оказался завален техникой и трупами захватчиков. Наступившим жарким днём пришлось мобилизовать население на уборку этого мусора.
Советские мехкорпуса бесстрашно зашли в тыл танковой группе, и заняли критически значимые позиции. Находясь в тылу III-го моторизованного корпуса, наступающего на Ровно. Между Дубно, Смордва, Пилча, Милча боевая группа Попеля перешла к круговой обороне, вызвав полную сумятицу и неразбериху в войсках фон Клейста, вбив клин между двумя его механизированными корпусами. При малом количества зенитных средств мастерски применялась маскировка. Даже мощные КВ-1 и КВ-2, укрытые ветками от наблюдения с земли и с воздуха, оказывались совершенно незаметны даже на близком расстоянии.
На другой окраине Дубно уже действовали танки Фекленко. На восточной окраине закрепилась пехота 36-го корпуса Сысоева.
Остальные части мехкорпуса Рябышева, как кость в горле фон Клейста, заняли круговую оборону между речками Пляшевка и Слоновка.
Возникший кризис фон Клейста со снабжением привёл к тому, что в лесах у Мала Милча и Белька Милча скопились 300 его танков без горючего и снарядов. Там эту группу из 11-й танковой дивизии Ангерна ночью атаковали силы 19-мехкорпуса Фекленко, наступающее на Дубно с севера. Состоялась избиение небоеспособных танков, в результате которого удалось уничтожить 115 единиц гитлеровской бронетехники.
Жители Дубно, окрестных сёл и местечек с детьми и домашним скарбом поспешно уходили в леса. Город горел. Пожары бушевали везде: в далёких и близких сёлах, на полях. Со всех сторон доносился тяжёлый гул канонады.
К исходу дня гитлеровцы начали контрнаступление против группы Попеля, бросив в бой 600 танков 11-й и 16-й танковых дивизий, 44-, 75-, 111-, 298-ю пехотные дивизии.
Раз за разом в течении светового дня танки врага с фанатичным упорством рвались к огневым позициям артиллеристов, а его пехота залегла под пулемётными очередями советских стрелков. Танки останавливались с разорванными гусеницами и заклиненными башнями. Те, что прорвались через линию траншей мотострелков — поджигались истребителями или вступали в огневой поединок с гаубицами и дивизионными пушками. Стволы пушек и гаубиц раскалялись докрасна, но не прекращали огонь ни на минуту. У фашистских танков прямым попаданием гаубичных снарядов зачастую снесило башни, вырвало целиком листы брони. Пушечные батареи, стоявшие на прямой наводке, тем временем перекатами переходили на запасные позиции, прикрываясь огнём гаубичных дивизионов. И всё таки мужество советских артиллеристов раз за разом побеждало. Наступал перелом. Гитлеровцы метались по полю, подставляя борта машин под снаряды противотанковых орудий, не прекращая огня, гитлеровцы отступали, перестраивались, вновь бросались в атаку. И каждый раз им помогали с воздуха стаи «юнкерсов». Потом советские танковые батальоны решительной контратакой отбрасывали врага на несколько километров. Бой заканчивался. Всё стихало. Чёрные от копоти и пыли, угоревшие от пороховых газов, полуоглохшие, в окровавленном обмундировании, оставшиеся в живых артиллеристы и мотострелки первым делом предавали земле погибших…
Несколько это являлось возможным, советские ВВС оспаривали у фашистов господство в воздухе. Советские авиаторы перед войной летали очень много, занимаясь всеми видами боевой подготовки. Некоторые части, вроде 17-го истребительного авиаполка имели настолько хорошую подготовку, что взлетали даже ночью строем в составе эскадрильи. Гитлеровцы такого и представить не могли, чтобы эскадрилья «недочеловеков» взлетала строем ночью, как днём…
В районе танкового контрудара у Дубно советские авиаторы боролись против бомбардировочных эскадр KG-54 и KG-55, действующих под прикрытием истребительной эскадры JG-3. Советские ВВС имели здесь 20 истребителей 14-й смешанной авиадивизии Зыканова, 50 разных самолётов 15-й смешанной авиадивизии Демидова и 35 разных самолётов 16-й смешанной авиадивизии Шевченко. В первый день сражения под Дубно они совершили 126 самолёто-вылетов, сбросили 5600 килограмм бомб.
Через два дня сражения все боеспособные советские авиачасти переключились на борьбу с 11-й танковой дивизией Крювеля, которая, вырвавшись из назревающего в районе Дубно окружения, продвинулась на Острог — Шепетовка. 15-я авиадивизия Демидова выполнила у Острога по войскам Крювеля за сутки 88 самолётовылетов, провела 30 воздушных боёв, сбила 7 самолётов, сбросила на противника 30 бомб ФАБ-50. Примерно так же действовала 16-я авиадивизия Шевченко.
Вбив клин в порядки 1-й танковой группы фон Клейста, мехкорпуса Рябышева и Фекленко перед лицом превосходящих сил врага перешли к обороне. Разгромить фон Клейста не удалось. С учётом постоянно вводимых гитлеровцами в бой резервов, силы оказались слишком неравные. Только первые двое суток советские корпуса атаковали. Затем на все оставшиеся дни ушли в активную оборону под натиском 150 000 туши гитлеровских войск.
Во чтобы то ни стало фон Клейст и фон Рихтенау пытались избавится от клина, вбитого в середину их наступающих войск. Теперь уже фон Клейст и фон Рихтенау вынужденно атаковали насыщенную артиллерией всех калибров советскую оборону. Теперь уже гитлеровцам пришлось массово терять танки и пехоту, которые оказались под расстрелом на открытой местности. Атаки шли плотными танковыми клиньями — впереди Pz.Kpfw.IV, за ними уступами более лёгкие танки и всевозможная «железная саранча», внутри клина бронетранспортёры, мотоциклисты, самоходная и буксируемая артиллерия. Такое построение совершенно не учитывало могущество советской гаубичной артиллерии, массы дальнобойных советских миномётов и огонь обороняющихся танков. Благодаря высокой эффективности огня нашей артиллерии подразделения танковых и пехотных частей фашистов к моменту атаки нашего переднего края оказывались значительно ослабленными, вследствие чего могли добиться успеха лишь при наличии значительного превосходства в силах.
Заградительный огонь множества гаубиц и миномётов советских мехкорпусов сеял ужасающее опустошения.
Гаубичные дивизионы били залпами, потом переходили на беглый. Жирные султаны пламени вперемешку с землёй высоко поднялись между вражескими боевыми машинами. Вслед за гаубичными батареями огонь внакладку открывали миномёты. Низкие разрывы мин накрывали пехоту, притаившуюся за бронёй. Гитлеровцы бежали так плотно, что каждый разрыв как бы пробивал брешь в их тёмной массе. Разрыв — брешь. Разрыв — брешь. На это даже смотреть было жутко...
Потом начинали бить перекрёстным огнём «максимы» и ДШК. Поле покрывалось серыми бугорками трупов. Счастливчики спасались в воронках, другие изо всех сил работали лопатой, пытаясь как можно скорее зарыться в землю.
Если гитлеровцы подбирались на 30 — 20 шагов, советские командиры давали команду: «Гранаты к бою!» Бойцы пускали в ход «карманную артиллерию. В цепях атакующих сразу появлялись брешь. И тогда роты бросились в штыковую. Гитлеровцы давали дёру — чего-чего, а русского штыка на СВТ-40 и «Мосинке» они боялись как смерти. Приклад ППШ-41, ТТ и лопатки тоже ничего хорошего в рукопашной не сулили. Такое вот танковое сражение со штыковыми атаками и сапёрными лопатками вместо оружия — кто бы мог подумать!
За расстрелянными цепями из пыли и дыма появлялись следующие. Со стороны залегших цепей был тоже очень сильный. Фашисты умели проявлять упорство, гнать своих солдат на убой и как скот: «Фрау ещё нарожают!».
Кроме массированного артиллерийского огня и штыковых контратак, каждый раз тяжёлые и средние советские танки Рябышева и Фекленко контратаковали во фланг под основание наступающего клина.
Дав команду по радио «Делай как я!», командиры танковых батальонов направляли свои КВ-1 туда, где шли скопом лёгкие танки врага, танки артиллерийских и авианаблюдвтелей, танки связи и управления, разная «железная саранча», и устраивали «ледовое побоище» в духе фильма Александр Невский. И так раз за разом, уничтожая по 15 — 20 танков за атаку и 20 — 30 единиц другой бронетехники.
То, что приносило им успех при атаке стрелковых подразделений, в случае с танковыми частями.
Оставшиеся без танков советские танкисты под Дубно ввели новинку в военном деле — создали из добровольцев группы истребителей вражеских танков. Разбираясь в особенностях танкового дела, они бесстрашно подпускали фашистские танки на расстояние нескольких шагов, иногда даже позволяли им перевалить через свои окопы и тут же забрасывали противотанковыми гранатами РПГ-41 «Танюша», связками гранат РГД-40, бутылками с горючей смесью КС. Машины горели, взрывались. Немало истребителей погибало, но ни один не отступил без приказа, а число добровольцев посвятить себя этой героической стезе не уменьшалось. Добровольный принцип подбора нигде не нарушался.
Истребители также практиковали нападения на танки врага ночью, гранатами и бутылками КС поджигая боевые машины, истребляя и экипажи. Сжигались подбитые танки на нейтральной полосе. Широко применялось минирование прежнего края перед позициями противотанковых пушек, на которые гитлеровцы бросались в первую очередь. В ночное время минировались танковые колеи гитлеровцев перед бродами через речушки.
Вместо прорыва на восток к Киеву, вольготного хозяйничанья в советских тылах, фон Клейст и фон Рихтенау атаковал перевёрнутым фронтом на запад, пытаясь снять угрозу своим тылам и путям снабжения. Так разрушалась технология «Блицкрига».
Русский богатырь крепко схватил немецкого дракона за хвост, и держали ежовыми рукавицами. Люфтваффе непрерывно бомбила тылы советских танкистов.
В ночь на 28 июня командующий 6-й полевой армии вынужденно ввёл в районе Луцк, Броды, Дубно дополнительно в помощь уже действовавшим соединениям 6 пехотных и 2 танковые дивизии, дивизию СС «Адольф Гитлер». К Дубно спешно двинулись резервы из группы армий «Центр». По всему горизонту, поднимая тучи пыли, шли к Дубно колонны гитлеррвских войск.
И всё же войска Рябышева разгромили штабы двух дивизий и нескольких частей, уничтожили подбили более 280 танков, 95 из них сожгли, уничтожили 200 единиц другой бронетехники, 300 мотоциклов, более 100 орудий разных калибров, 450 грузовиков и воинских конных повозок с боеприпасами и имуществом, уничтожили 2 полка пехоты. Зенитчиками и огнём стрелкового оружия пехоты сбито 18 гитлеровских самолётов. Захвачено множество трофейного оружия, боеприпасов, продовольствия.
Гитлеровцы бросились бой всё, что имели под рукой, атаковали со всех сторон. Их генералы с яростью отрабатывали огромное денежное содержание, выплачиваемое капиталистами. Их сюда прислали захватить огромные колонии и сделать русских рабами, а большевики не дают!
И то верно! Когда танкисты осматривали то и дело разгромленные ими колонны, в раздавленных и брошенных грузовиках они обнаруживали целые вороха женской одежды и домашней утвари... На Русь пришли грабители, бандиты с большой дороги. Им не нет пощады!
В течении последующих двух дней при мощной авиации и поддержке артиллерии своих шести дивизий гитлеровцы бросали в атаки 5 — 6 раз в день крупные силы пехоты и танков группами до 50 машин на окружённые силы Рябцева к югу от Дубно, и против частей Фекленко к северу от Дубно, неся в бою «танки против танков» тяжёлые потери.
Фекленко подтянул свою тяжёлую и противотанковую артиллерию и раз за разом расстреливал волны атакующих танков и бронетранпортёров в чистом поле, контратакуя танками.
Когда к шоссе Дубно — Клевань прорвались два полка немецкой мотопехоты при поддержке 75 танков, и вышли на ржаное поле перед холмами, с которых вели огонь по координатам дивизионы 152-миллиметровых гаубиц-пушек, приданного мехкорпусу Фекленко артполка Резерва Верховного Главнокомандования, последовал доклад наблюдателя: «Танки справа!». Гаубицы-пушки «Емели» немедленно открыли огонь прямой наводкой с 1,5-километровой дистанции. Эффективность огня «Емель» по танкам превзошла любые ожидания. 22 танка с оторванными пушками, унесёнными на десятки метров башнями, проломами в бортах остались на поле. А вокруг разбросаны гусеничные ленты.
В тылы подразделений постоянно просачивались группы гитлеровской пехоты, которые пытались посеять панику, создать видимость полного окружения. Их вылавливали и уничтожали специальные отряды истребителей, но группы появлялись вновь словно из-под земли.
Отражая атаки, советские гаубицы и миномёты заградительным огнём отсекали и уничтожали гитлеровскую мотопехоту, хладнокровно подпускали гитлеровские танки на 200 — 300 метров расстреливали в упор.
Гитлеровское командование гнало на советскую оборону войска настолько расточительно, будто за Дубно их сразу ждала победа в войне. Густые цепи автоматчиков, перевалив за танками поросшие кустарниками холмы шли к передним траншеям советской обороны. Рукава френчей у фашистских солдат — закатаны по локоть, он орут то песню, то клич, и на ходу поливают очередями советские окопы. Вроде как белогвардейцы-«каппелевцы» в кинофильме «Чапаев» — практически психическая атака. Разница в том, что «каппелевцы» шли без всякой поддержки, а гитлеровцы прикрывались бронёй десятков танков и бронетранспортеёров. Попытки продемонстрировать психическую атаку красноармейцам обычно заканчивалась смертью. Если фашистам удавалось приблизиться к траншеям на 30 метров, в них летели гранаты и затем красноармейцы поднимались в штыки.
С наступлением темноты, трясущимися от нечеловеческого напряжения и усталости руками, с трудом открывая слипающиеся веки, красноармейцы и командиры наскоро расстегивали потемневшие от пота и пыли воротники гимнастёрок, падали на траву и сразу засыпали, кто около танка, кто на снарядных ящиках у своих орудий, кто просто там, где застала команда на отдых. Самым желанное и сладкое в тот момент — сон.
К еде зачастую никто не притрагивался — все только жадно пили горячий чай, пили очень много, утоляя дневную жажду. Попотеть танкистам приходилось основательно: за один только день их гимнастёрки дубели от соли. Ткань обмундирования, портянки превращалась в наждак, безбожно, до крови садня кожу. От разъедающей пороховой копоти жгло кожу, резало глаза. Спали по два-три часа с оружием в руках, вскакивая при малейшем шорохе. Бодрствовали только связисты. Превозмогая усталость, они проверяли, поправляли провода КП корпуса с частями. Бодрствовали часовые и проверяющие посты. А после отдыха на рассвете все бросились к водоёмам и лесным ручейкам: мылись, плескались, брились, стирали портянки и даже обмундирование. С утра всегда припекало солнце, и всё высыхало за полчаса. Переодевшись, люди на глазах преображались: выглядели бодрее, веселее, свежее.
Попель поставил в боевую линию также 30 трофейных гитлеровских танков батальон, и 50 трофейных орудий. В те дни сотни красноармейцев и командиров взяли на вооружение и с успехом применяли в бою трофейные автоматы, к которым имелись десятки тысяч патронов; в мотострелковых полках широко использовались немецкие скорострельные пулемёты МГ-34; многие командиры связи имели трофейные мотоциклы с колясками, вооружённые пулемётами.
Гитлеровцы бомбили по нескольку раз в день. Ресурсы всей Европы позволяли. На позиции Попеля сыпались стокилограммовые авиабомбы. Гудела и стонала, словно при землетрясении, земля. Люди замирали в окопах, щелях, индивидуальных ячейках. Но никто не бежал. После авианалётов «юнкеросков» зачастую появлялся фашистский самолёт-разведчик. От него отделялся тёмный предмет, а затем над полями и рощами рассыпались тысячи мелких листочков: «Сдавайтесь! Убейте комиссаров и идите служить Великой Германии!». Желающих не находилось. Сотни единиц горящей и подбитой вражеской бронетехники спустя три дня боёв жирной линией обозначили линию советского фронта. Гитлеровцы, бросаясь на одну страну за другой, нашли наконец-то на свою голову лихо. Подвиги советских бойцов были прямо проивоволожны трусости французов и поляков.
Так в ночь на 29 июня боевая группа Гурова и Новикова на трофейных Pz.Kpfw.III и Pz.Kpfw.IV, пристроившись к колонне бронетехники 16-й танковой дивизии Хубе и расстреляли её «изнутри». Попал в плен полковник, начальник оперотдела корпуса Кемпфа. Дивизия Хубе после потерь у Дубно оказалась на грани разгрома. Её пришлось отводить для приведения в порядок. Также удалось разгромить полковую колонну 44-й пехотной «австрийской» дивизии, захватить командира и его штаб.
В результате контрудара 8, 19 и 9-го механизированных, а также 36-го стрелкового корпусов во встречном сражении удалось полностью разгромить 57-ю пехотную дивизию Блюмма, XLVIII моторизованный корпус врага из 11-й и 16-й танковых дивизий. Эти соединения и разбитые корпусные части усиления гитлеровцы отвели во вторую линию и принялись их срочно пополнять из резервов группы фон Клейста, группы армий «Юг» и OKH.
19-го мехкорпуса Фекленко с 29 июня по 2 июля уничтожили в кровопролитных боях более 105 танков, не считая подбитых, 67 орудий, 300 автомашин, 29 бронемашин, 110 бронетранспортёров, 350 мотоциклов с колясками и свыше 3-х полков пехоты. Захватили множество пленных и трофеев.
Мехкорпус Фекленко отходил от Дубно организованно, планомерно, под прикрытием сильных арьергардов, включавших в себя в основном танковые подразделения, усиленные противотанковыми, пушечными и гаубичными батареями.
В арьергарде каждой дивизии находился на бронемашине БА-10 командир батареи или дивизиона с рацией, который имел право вызвать огонь всех расположенных на позициях подразделений дивизионной артиллерийской группы.
Артиллерия двигалась в середине колонн. При этом дивизионы перемещались «перекатами» с таким расчётом, чтобы на огневой позиции все время находили в полной боевой готовности хотя бы один из них. Остальные могли развернуться в любой момент и в течение нескольких минут переключиться на поддержку огнём арьергардных подразделений…
Используя каждый выгодный рубеж для обороны, проводя артналёты по скоплениям врага, отвечая на атаки танковым контратаками и рейдами, получив пополнение — два танковых батальона Т-34, вместе с другими соединениями и частями 5-й армии Попова, он отходил к Киеву по рубежам: река Случь — река Горынь — река Церем — Людвиполь — Новоград-Волынский.
Так с десантом на танках КВ и Т-34 «фекленковцы» капитана Бокова по данным разведки провели рейд в село Житень, расположенную в 5 километрах восточнее Ровно. По селу, битком набитым мотоциклами с колясками, спокойно расхаживали солдаты и офицеры. Многие из них, безусловно, видели приближавшиеся к селу танки, но никто не заподозрил, что в таком глубоком тылу фон Клейста могло появиться советское подразделение.
Расплата за наглость оказалась тяжёлой. Танки давили мотоциклистов, расстреливали из пулемётов. Десантники поливали разбегавшихся по огородам гитлеровцев огнём из автоматов, прочесав улицы с востока на запад…
Рядом Фекленко к Киеву отходила знаменитая 1-я противотанковая бригады Резерва Верховного Главнокомандования Москаленко: мощное, высокоподвижное огневое противотанковое соединение, имевшее на начало войны: 24 штуки 76-миллиметровых пушек, 36 штук 85-миллиметровых зенитных орудий, 8 штук 37-миллиметровых зенитных орудий и 36 крупнокалиберных пулемётов ДШК. При этом мощные 85-миллиметровые пушки — аналог немецких 8,8 cm Flak 37, предназначались, главным образом, для противотанковой борьбы, хотя в любую минуту могли открыть огонь и по вражеским самолётам. Новое слово в военном деле — формирование, специально сформирование ещё до войны и предназначенное для отражения танковых ударов. По штату в бригаде вся тяга механическая — ни одной лошади, только моторы. Значит — подвижность, маневренность на поле боя. Личный состав до войны не вылезал с занятий по огневой подготовке, которые сменялись маршами, полевыми учениями с большим количеством вводных, отрывкой окопов, сменой огневых позиций и боевыми стрельбами. Учёба велась днём и ночью, при любой погоде. Подразделения часто поднимались по тревоге…
Атаковать Москаленко хоть танками, хоть самолётами — всё равно, что выбросить их. Под Владимиром-Волынским, Луцком, Ровно фон Клейст уже в этом убедился. Там, где стояли части и подразделения Москаленко, не прорывался ни один танк. За первые 12 дней войны Москаленко подбил 185 танков и ещё вдвое большее число бронетранспортёров, мотоциклов, автомобилей, сбил 10 самолётов. Такие противотанковая бригады стали ответом на действия танковых групп гитлеровцев: клин клином вышибают…
Группа Попеля из под Дубно пошла на ночной прорыв из окружения. В первом эшелоне 80 танков, у каждого — последние 20 — 25 снарядов, полбака горючего, у десантников на броне последняя горсть патронов. Ударили двумя колоннами: одна — на Волков, другая — на Сытник. Танковый полк из дивизии Хубе застали врасплох — немцы спали в лесу. «Рябышевцы» били в упор, наверняка, снаряд — танк. Раздавили несколько батарей. Десантники захватили 12 пушек и развернули против гитлеровских танков. Утром гитлеровцы окружили район, направили самолёты — волна за волной, двинули танки — буквально сплошной стеной. Началось взаимное истребление. Когда у советских танкистов кончались снаряды — они пошли на таран. КВ-1 Сытника протаранил три вражеских танка. Его КВ-1 превратился в груду железных лохмотьев. Погиб комдив Васильев. У людей как будто исчезли нервы, пропал инстинкт самосохранения, они перестали замечать бомбы и снаряды. Вылезали из танков, выпрыгивали из окопов и, не склоняя голову, шли вперёд, пока не свалит пуля или осколок. Оставшиеся без горючего и боеприпасов танки и технику пришлось уничтожить самим.
После ранения капитана Богачёва командование танком КВ-1 принял на себя комсомолец башенный стрелок Семен Иратов. Повёл машину в бой, подбил два танка.
— Это вам, фашистские сволочи, за нашего комбата! — крикнул он, и голос Иратова услышали все экипажи, так как его рация была включена на передачу.
Вскоре механик-водителя тяжело ранило. Его успели вытащить из машины и передать санитарам. Иратов не покинул танк и продолжал вести огонь с места. Стреляя из пушки и пулемёта, герой-комсомолец косил врага. Когда же окончились боеприпасы, к умолкнувшему КВ-1 со всех сторон поползли десятки фашистов. У Иратова оставались две гранаты. На глазах товарищей он вылез из танка и тут же его окружили гитлеровцы. Раздались два взрыва. Иратов пал смертью храбрых вместе с десятком врагов…
В боях из группы Попеля погибло 1000 человек, пропало без вести — 5360. Часть попала в плен, часть пробилась к своим. Одну из групп в 1700 человек Попель вывел косоварам, разгромив две штабные колонны и несколько маршевых подразделений.
Другая часть мехкорпуса Рябышева прорывалась к Бродам. Расценив исход сражения мехкорпуса Рябышева как гибель мехкорпуса, член Военного совета фронта комиссар Вашугин, приказавший атаковать Дубно разрозненными группами, без подготовки, застрелился.
Рябышев сохранил кроме танкового ядра 1940 грузовиков и бронеавтомобилей, 82 орудия и миномёта, 8 зенитно-пулемётных установок, 788 пулемётов. Ещё некоторая часть артиллерийских орудий на тракторной тяге отстала в пути из-за большого несоответствия скоростей с танками и автомашинами. Принимались меры к их подтягиванию…
Действиям советских войск сильно мешали проливные дожди. Приходилось бросать колёсные машины. Сразу ухудшилось снабжение соединений корпуса горючим и боеприпасами. Однако бои велись беспрерывно, причём с нарастающим напряжением. Правда, иногда распутица задерживала продвижение моторизованных частей фашистов, заставляла то искать броды через разбухшие речушки. Это позволяло оторваться от врага, чтобы лучше организовать оборону на новых рубежах…
Сражаясь не на жизнь, а на смерть, воины мехкорпусов не знали, какие меры титанические меры принимаются советским правительством, руководством рабоче-крестьянской армии, партии большевиков по мобилизации сил и средств промышленности для снабжения фронта оружием, боеприпасами, орудиями, танками и самолётами. Не представляли себе тех объёмов, в каких велась эвакуация промпредприятий на восток. Не получая пополнения техникой в нужных масштабах, переживая большие трудности со снабжением горючим, боеприпасами, продовольствием и даже медикаментами, он знали одно: стране трудно, стране нужно время, чтобы перестроить народное хозяйство на военный лад. Поэтому стране нужен их ежедневный ратный подвиг, их воля и самопожертвование!
В оперативно-тактическом плане в июле ничего не изменилось. Как и прежде, мехкорпус вёл подвижную активную оборону с постепенным отходом в глубь своей территории, сокращая линию фронта, уплотняя боевые порядки. Но проводитись и частые контратаки, действия из засад, решительно применялся обходный маневр, удары по врагу с флангов и тыла.
Редко но появлялось по вызову командарма-5 Потапова советские ВВС. И тогда в небе крутилась чёртова карусель советских и фашистских истребителей. «Петляковы» бомбились с большим эффектом, уничтожили за раз по 15 и более танков, бронетранспортёры, солдат и офицеров врага. Редки были случаев непосредственной поддержки авиацией отступающих мехкорпусов. Но сам факт высоко поднимал дух войск. Пехотинцы, танкисты, артиллеристы дрались с удвоенной силой, с подъёмом…
Произошли положительные перемены в организации командирами и штабами общевойскового боя на всех уровнях. На глазах дорогой ценой обретался боевой опыт. В июньские дни урон гитлеровцам наносится гораздо весомее июньского. Со 2 по 9 июля войска 8-го мехкорпуса уничтожили в 2 раза больше танков, бронетранспортёров и мотоциклов, в 2,5 раза больше солдат и офицеров, хотя воевали гораздо меньшими силами. Опыт — как весомый коэффициент умножал силу каждого бойца и каждого орудия.
Вскоре мехкорпус Рябышева перевели во фронтовой резерв, и он начал отход на Проскуров, Житомир. Часть танков вместе с экипажами по техническим неисправностям отстала. Их подчинило себе командование 6-й армии Музыченко. Выбывшие из строя на маршах 134 танка и 5 тракторов Рябышеву удалось отправить по железной дороге в Харьков для ремонта. У Казатина полки Рябышева, зарывшись в землю, остановили танки и мотопехоту врага, рвавшиеся на Киев. Затем мехкорпус Рябышева расформировали, на его базе сформировали управление 38-й армии, её командующим назначили Рябышева, членом военсовета Попеля.
В середине августа директивой Ставки Верховного Главнокомандования за подписью Сталина механизированные корпуса Юго-Западного фронта расформировали, личный состав направили в город Горький и Харьков на укомплектование новых соединений бронетанковых войск. Остатки частей выводились из боя, передавали сохранившуюся технику заменявшим их соединениям, привести в порядок штабную документацию.
Фронту не удалось выполнить приказ Ставки Главного Командования по разгрому ударной группировки 1-й танковой группы фон Клейста и 6-й полевой армии фон Рейхенау в танковом сражении, которое продолжалось с 23 по 29 июня в районе Луцка, Дубно, Броды, Ровно. Но ходе сражения под Дубно мехкорпуса Рябышев и Фекленко смогли нанести количественно превосходящим войскам гитлеровцев тяжёлый урон.
Но главный результат битвы у Дубно — 1-я танковая группа фон Клейста и 6-я полевая армия фон Рейхенау на 10 длинных, летних, ценных дней встала, как вкопанная, хотя по плану «Блицкриг» ей следовало максимально быстро, на всех парах лететь на восток к Киеву. К Дубно гитлеровцы перебросили силы, взятые из резерва группы армий «Центр», ослабляя Московское направление.
Какие-то танки фон Клейсту пришлось ремонтировать на месте, какие-то грузить на платформы и отправлять для заводского ремонта в Австрию и Чехию. Возмещать убыль за счёт танков, находящихся в резерве дивизий, танковой группы, группы армий «Юг» и резерва OKH.
Обескровленный фон Клейст и фон Рейхенау не смогли взял с ходу Киев. Гитлер с перепугу бросился импровизировать, и двинул в августе 1941 года на помощь фон Клейсту с центрального Московского направления 2-ю танковую группу Гудериана и 2-ю полевую армию фон Вейхса. Гитлеру и его генералам не пришлось выбирать — его войска не могли двигаться к Москве в августе, имея в тылу мощную советскую группировку под Киевом. Своей стойкостью защитники Смоленска и Киева вынудили две фашистские армии свернуть с Московского на Киевское направление.
Задержка сроков окончания войны с 6 недель, отведённых на разгром Красной Армии, уже до сентября опустошило продовольственные запасы Великогерманского рейха, отведёные для Вермахта. Из имеющихся для Восточного фронта запасов продовольствия в 500 000 тонн, к августу оказалось израсходовано более 400 000 тонн. Захваченные запасы и источники продовольствия в Прибалтике, на Западной Украине и в Белоруссии не позволили надеяться на компенсацию недостатка продовольствия для Вермахта, если война примет затяжной характер. То же касалось запасов угля и железной руды.
Прямым следствием такого явно проигрышного положения Великогерманского рейха в августе 1941 года из-за неудачи в приграничном сражении, не давшем результата по уничтожению основных сил Красной Армии, явилась необходимость Гитлеру и его генералам делать нелегкий выбор негодяев. Продолжить наступать на Москву при нарастающем дефиците продовольствия в войсках, угля для паровозов на железных дорогах, и железной руды на танковых заводах, или отказаться от наступления на Москву и захватить Восточную Украину, Донбасс, Крым, накормив войска, но обрекая их на войну осенью и зимой. Выбор между погубить сейчас армию от голода или потом от мороза, явно вёл к выбору «потом от мороза».
Поэтом вдруг в совершенно секретном приказе OKW No. 441412 за подписью Гитлера Главнокомандующему сухопутными войсками 21 августа 1941 года Вермахту вместо возвышенных задач уничтожения большевизма, бахвальства успехами, наполеоновских планов, вдруг появилось экономика: «Важнейшей целью до наступления зимы считать не захват Москвы, а захват Крыма, индустриального и угольного района Донбасса и лишение русских доступа к кавказской нефти; на севере важнейшей целью считать блокирование Ленинграда и соединение с финнами...». Вот так! Воевали-воевали, рвались к Москве рвались, и тут — бац! Не очень то и хотелось в эту Москву! Пусть будет лучше Украина, Донбасс, Крым!
В результате борьба за Москву оказалась заранее проиграна, ибо, пока ударные силы группы «Центр» стали бы гоняться на Украине за фронтом Корпуса, начинался русских «сезон дождей», предваряющий снег и морозы. Задумки Вермахта из-за самоотверженного сопротивленря Красной Армии на 1941 год с треском рассыпались окончательно, как падающие последовательно стоящие на торцах фишки домино…
Одна из причин краха планов завоевателей России и закабаления русского народа — контрудар у Дубно. Однако боями в окрестностях Дубно танковые сражения на Западной Украине в июне не ограничивались. Ход этих боёв оказался схож. Советские мехкорпуса бесстрашно заходили в тыл танковым группам, и занимали критически значимые для гитлеровцев позиции. Затем огнём танков и противотанковых орудий массово уничтожали контратакующие их гитлеровские танки, которые вместо прорыва на восток для того, чтобы хозяйничать в советских тылах, атаковали перевёрнутым фронтом на запад, пытаясь снять угрозу своим тылам и путям снабжения из-за советских танков. Так разрушалась технология «Блицкрига».
К 7 июля мехкорпуса, составленные Тимошенко из металлолома, слегка разбавленного новыми танками, продолжали существенно тормозить «Блицкриг». 4-й мехкорпус находился в 25 километрах юго-восточнее Житомира, имея 126 боеготовых танков. 8-й мехкорпус у Казатина имел 43 боеготовых танка и 246 экипажей. 9-й мехкорпус у Коростеня имел 164 боеготовых танка. 15-й мехкорпус в 25 километрах юго-восточнее Любар имел 66 боеготовых танков. 19-й мехкорпус в районе Корчевка, имел 66 боевых машин. 22-й мехкорпус у Коростеня имел 340 боеготовых танков. 24-й мехкорпус, после упорных боёв в районе Волочиск, вышел из боя за Проскуровский укрепленный район, имея 100 боеготовых танков. Прочие танки, имеющие повреждения и не оставшиеся на занятой врагом территории, срочно отправлялись в тыл на ремонт.
За период боев с 22 июня мехкорпуса имели потери до 30 процентов личного состава и 80 процентов матчасти. Людей уцелело гораздо больше, чем техники. Командование Юго-Западного фронта: Кирпонос, Хрущёв, Пуркаев решили переформировать мотострелковые полки и мотострелковые дивизии мехкорпусов в моторизованные дивизии согласно существующим штатам. Для этого управления мехкорпусов и танковых дивизий, корпусные и дивизионные части, танковые полки танковых дивизий, тыловые учреждения отводились для переформирования: 8-й и 9-й мехкорпуса — Нежин; 4-й и 19-й мехкорпус — Прилуки; 22-й и 24-й мехкорпуса — Яготин; 15-й мехкорпус — Пирятин. Переформированные моторизованным дивизиям следовало оставаться на фронте с дислокацией: 215-я дивизия — Коростень; 213-я дивизия — Курное; 212-я дивизия — Березовка; 81-я дивизия — Ивница.
По решению Ставки из 8-го мехкорпуса, остановившего фон Клейста под Дубно, сформировали полнокровную 12-ю танковую дивизию, укомплектовав её матчастью. 7-ю моторизованную дивизию, передали в состав 26-й армии, а управление мехкорпуса развернули в управление 38-й армии.
Буквально за каких-то семь дней по железной дороге в Нежин для 12-й танковой дивизии прибыли 250 средних и тяжёлых танков Т-34 и КВ. Так вместо 8-го мехкорпуса появилась 12-я танковая дивизия, которая по совокупной мощи вновь полученных КВ и Т-34 даже превосходила бывший мехкорпус!
Разменяв советский металлолом на первоклассные немецкие, французские, чешские танки, советские мехкорпуса сохранили большую часть своей мотопехоты и артиллерии, превратившись затем в пехоту моторизированную, которая снова оказался на пути «Блицкрига».
В Германии не зря любили истории про похождения барона фон Мюнхгаузена.
В его родном Боденвердере в Нижней Саксонии, где фон Мюнхгаузен жил с 1752 года, его рассказы начали расходиться по округе, а в 1781 году 16 из них были напечатаны в журнале «Путеводитель для весёлых людей», издаваемом в Берлине. После этого появилось несколько книг. В Боденвердере всё напоминает о знаменитости. Изображения барона везде. Главная достопримечательность города дом, где родился барон. В городе проводятся представления, во вторую субботу августа на реке Везер проходит фестиваль фейерверков в честь барона.
В Германии издревле воинские начальники, капитаны ландскнехтов, затем офицеры были все такие, как ротмистр фон Мюнхгаузен. Именно в Германии враньё военных стало частью профессии. Это так было от нужды. Конкуренция. Германия до 1871 года была в течение 1000 лет раздроблена на множество герцогств, курфюршеств, епископств, графств, баронства, княжеств, марок, вольных городов. Всегда эти господа нанимали себе для войны отряды наёмников, ландскнехтов, затем офицеров. Всегда вопрос оплаты зависел от боевых качеств и репутации ландскнехта и офицера. Это как реклама. Чем лучше расхвалишь товар, тем дороже можно продать, тем больше шансов, что возьмут тебя, а не твоего конкурента. Чем больше расхвалит себя ландскнехт, офицер, чем большие успехи себе припишет, тем больше денег сможет получить от нанимателя, будь наниматель частное лицо или государство. Немецкие ландскнехты, а потом офицеры были у нищей Германии ещё и «экспортным товаром». Они к кому только не нанимались по всему миру. Поэтому рассказы о своих подвигах за границей могли быть ещё больше преувеличены.
Сам фон Мюнхгаузен, мужчина огромного роста, тоже был наёмником из семьи потомственных наёмников, где мужчины обычно становились кадровыми офицерами. Отец его был подполковником кавалерии. В 1737 году Мюнхгаузен отправился на русскую службу и участвовал в русско-турецкой войне. Там он и впервые и «полетел на пушечном ядре». Служил в кирасирском полку, выслужился до ротмистра. Участвовал в русско-шведской войне за Финляндию. Вернулся в Германию в родовое имение. Был большой любитель выпить с соседями-помещиками, рассказывая «по-офицерски» о том, что пережил в России. Невежество европейцев относительно России способствовали росту популярности его «мемуаров».
Количество пленных для своих нужд подсчитывал отдел «Восточные вражеские сухопутные армии» OKH Гальдера. Гальдер занимался кратным снижением потерь Вермахта при докладах Гитлеру. Он же занимался кратным завышением количества пленных. Ему это было нужно для подтверждения правильности разработанной под его руководством Директивы No.21 План «Барбаросса».
Гальдер всячески способствовал тому, чтобы немецкие потери в первые месяцы войны считались небольшими. Он даже в свой дневник, который, как он точно знал, читали агенты SD и контрразведчики из OKW, записал: «Потери с 22 июня 1941 года по 31 декабря 1941 года итого: 26 755 офицеров и 804 148 унтер-офицеров и рядовых убитыми, ранеными и пропавшими без вести. Общие потери сухопутных войск на Восточном фронте составляют 830 903 человека, то есть 25 процентов численности всех сухопутных сил на Востоке.
Гитлера всегда весьма внимательно знакомился с данными OKH и многие цифры держал в голове. На совещании 6 декабря Гитлер повторил цифры Гальдера о потерях Вермахта с 1 июня по 1 декабря 1941 года в 195 000 человек убитыми и пропавшими без вести. Отдел учёта потерь ОКВ давал за этот период цифру 258 000 убитых и пропавших без вести. На 63 000 больше, чем оценка Гальдера. Но и цифра 258 000 была занижена. Потери частей и соединений Вермахта на самом деле были катастрофическими. Гот это знал непосредственно по своим войскам и из общения с другими военачальниками.
Потери русских по сообщению OKH Гитлер на совещании 6 декабря указал как 10 000 000 человек. Русские якобы потеряли 78 000 орудий, и их артиллерия более не существовала. Гитлер считал, что РККА потеряла 10 000 000 солдат. Откуда он это взял? Штабисты на фронтах дезинформировали высшее руководство. Фальсификация в штабах потерь своих и потерь русских была очевидна с первых дней войны. Гот это знал.
Тот факт, что немецкие дивизии под Москвой держали полосы фронта по 30 километров подтверждали, по мнению Гитлера, недостаточность сил у русских. Но ведь это вопило и о недостаточность сил самого Вермахта. 30 километров на немецкую дивизию! Разве так можно было взять Москву? Убыль боевого состава каждой немецкой дивизии Гитлер со слов Гальдера оценивал всего в 3000 — 4000 человек с учётом приходивших пополнений. Это убыль 25 процентов боевого состава, как докладывал OKH. Поэтому Гитлер был уверен в высокой боеспособности группы армий «Центр» и гнал фон Бока вперёд. А у того сил уже не было даже для создания прочной обороны. Войска фон Бока давно уже не были самолётом, летящим под силой вращающегося винта, а лишь планером, который должен был рухнуть в тот момент, когда скорость оказывалась меньше необходимой. Вот как неправильная оценка потерь противника негативно влияет на качество военного планирования.
Командующий группой армий «Центр» генерал-фельдмаршал фон Бок сопротивлялся руками и ногами и вперёд идти не хотел. 21 ноября 1941 он дерзко заявил Гитлер и Гальдеру, что по числу дивизий, если судить об этом
за зелёным столом, соотношение сил не хуже, чем обычно. Но снижение
боеспособности кардинальное. Большинство дивизий потеряли до половины своего первоначального состава. С начала наступления 15 ноября, до конца ноября потери группы армий составили 33 000 человек, а общие её потери достигли примерно 350 000 человек. Материальные потери не шли ни в какое сравнение с потерями морально-психологического характера. Даже локальные контрудары русских вызвали на некоторых участках фронта 2-й танковой и 4-й армий настоящую панику. Войска утратили выдержку и
уверенность.
Глава 8. Вся слава и мощь «Блицкрига»
Да, сначала многое Готу казалось радужным. 8-миллионный Вермахт, будучи уже два года армией воюющей, сгруппированной для удара, укомплектованной, снабжённой с запасом для боевых действий, потренировавшись в масштабном вождении войск в боевой обстановке, научившись взаимодействию войск на более слабом противнике, выстроив надёжную систему связь, атаковал 5-миллионную невоюющую Красную Армию, не сгруппированную для отражения удара, неукомплектованную, не снабжённую в полной мере для боевых действий, не тренированную в масштабном вождении войск в боевой обстановке, не умеющую осуществить взаимодействие войск в бою, не имеющую надёжную систему связи.
Это как если бы «чёрный» рыцарь после назначения времени рыцарского турнира на полдень, оделся в доспехи, вооружился, сел на коня и вместе с оруженосцами без звука трубы напал на палатку «белого» рыцаря на рассвете, когда «белый» рыцарь только начал одеваться и завтракать, его оружие лежало в углу, оруженосцы отсутствовали, конь стоял в стойле не сёдланный. Называется «Блицкриг». В быту — подлость. И вот «белому» рыцарю нужно, уворачиваясь от смертельных ударов, схватить своё оружие, доспехи, добежать до коня и сесть не него неосёдланного, как древний грек, протрубить, чтобы проснулись и прибежали оруженосцы. И всё это нужно делать непрерывно отбиваясь от «чёрного» рыцаря, потеряв свою палатку, припасы, получив уже множество тяжёлых ранений. В этой метафоре «чёрный» рыцарь — Вермахт, «белый» рыцарь — Красная Армия…
В прошедших успешных кампаниях Вермахт успел накопить опыт ведения масштабных боевых действий, характерной чертой которых стало тесное взаимодействие всех трёх родов войск — ВМФ, ВВС и сухопутных армий. У РККА подобного опыта не имелось. Был лишь опыт нескольких локальных военных операций: Хасан, Халхин-Гол, Финский поход, Освободительный поход, Иранский поход, участие советских военных и советников в Гражданской войне в Испании, Японо-китайской войне. Не те масштабы привлечения войск, использования системы снабжения, связи…
При подготовке к войне гитлеровцы располагали разведданными о возможном использовании РККА на фронтах до 15 000 танков. Абвер получал достоверные данные о валовом выпуске бронированных машин на предприятиях Советского Союза с 1927 года, в том числе вместе с имевшими место приписками. Гитлер в своём выступлении накануне войны перед руководством Вермахта и СС заявил: «Немецкие силы вторжения превосходят РККА не только по количеству танков, артиллерии и авиации, но и по их качеству!». То есть Гитлер считал, что у Вермахта танков больше и они лучше. Проверено, ему же нападать и побежать! Заявления такого уровня перед военными, основанное на анализе информации Абвера о возможностях РККА, не являлось политическим блефом, так как совещания командного состава Вермахта накануне войны шли в закрытом режиме.
В своих расчётах на ведение боевых действий против Советского Союза гитлеровцы ориентировались в том числе на данные о советских танковых войсках. Заявление Гитлера, не являлось пропагандистским шагом. В пропагандистском обращении к солдатам Восточного фронта 21 июля Гитлер также назвал свои войска «невиданными по мощи», то есть превосходящими войска РККА с их 15 000 танками. Таким образом просто показать: количество танков, штурмовых орудий и бронетехники, имеющей броню, гусеницы и пушки в Вермахте и войсках СС с лихвой превосходило 15 000 единиц. Но кто и как их там считал, где хранилась информация об этом, кем и как она использовалась? Собирать газетные сплетни, да слушать генералов, заинтересованных приуменьшить свои силы и преувеличить силы противника, — это одно. Иметь абсолютно увязанные с картиной происходящего данные — другое. Как вообще можно верить цифрам пропагандиста и мистика Гитлера и его негодяев генералов? Это надо стать очень преданным «вермахтофилом» и гитлеровцем, чтобы верить Гитлеру и его генералам!
И вот фашистам огромной тушей войск и бронетехники удалось разгромить в первом трёхнедельном сражении вдоль границы немногочисленные советские войска. Количество боевой и другой техники, двигавшейся после вторжения по дорогам западной части Советского Союза для советских людей выглядело ужасающим. Люди в Советском Союзе не привыкли видеть сразу такого количества машин, тем более 20 000 танков и других бронированных боевых машин. Движение в сторону фронта и обратно шло столь интенсивно, что советскую авиаразведку буквально повергало в шок: танки, штурмовые орудия, самодвижущиеся пушки, бронетранспортёры, транспортёры, тягачи, автомашины, повозки, мотоциклы, велосипеды во время вторжения запрудили всю западную часть Советского Союза.
В одной гитлеровской танковой дивизии по штату полагалось 561 легковых автомобилей 1402 грузовиков специальных автомобилей, 1289 мотоциклов — из них 711 с колясками. Реально в танковых дивизиях имелось до 2300 автомобилей, 1570 мотоциклов. В советской танковой дивизии штатно — всего 1360 автомашин, 375 мотоциклов. Гитлеровские танковые дивизии могли действовать по древнеримскому принципу «Omnia mea mecum porto» — всё своё ношу с собой. Самостоятельно действовать в глубине обороны. Автотранспорт дивизии позволял перемещать за танками пехотинцев, боеприпасы артиллерии, топливо, запчасти. И даже чешские танки могли добиваться успеха, когда за их спиной стояла артиллерия, пехотинцы и орда автотранспорта в позе «чего изволите?».
Всё бы шло замечательно, если бы обойдённые и окружённые танками и мотопехотой на бронетранспортёрах советские войска сдавались как французы и поляки, а не уничтожали танковый эскорт из тысяч грузовиков. А то пропустят танки, а сами как начнут выбивать грузовики с припасами, запчастями и ремонтниками! Так что костры до небес, как в «Огненную ночь под Дубно», когда при контрударе во фланг и тыл фон Клейста оказался уничтожен обоз 11-й танковой дивизии чуть не подчистую! Так никаких припасов не напасешься с русскими воевать. А ведь танковой дивизии в наступлении в сутки 1000 тонн грузов требуется. Четверть из них — продовольствие. Иначе — стоп машины! Вот оно к Смоленску и аукнулась!..
У гитлеровцев уже 22 июня возникали трудности с продвижением в результате запредельной загруженности дорог различной моторизованной техникой. Тут никакая дорожная сеть не могла справиться. Если бы Вермахт в таком составе стал наступать по Германии, пробки на дорогах возникли бы точно такие же, если не худшие из-за большей плотности населённых пунктов. Гитлеровское руководство в надежде на высокую моторизацию и фронтовой опыт войск полностью проигнорировало сведения о низкой пропускной способности дорог Советского Союза, которые не могли выдержать нагрузки большого количества различной техники даже в благоприятных погодных условиях. Про дожди и снег вообще говори нечего. Немцы, 300 лет служившие и торговавшие в России, жившие там в колониях, имевшие 30 процентов своих землячков на русской госслужбе, и даже 100-процентного немца-царя, не знал про дожди и снег в России. Кто в это поверит? Ну как же! Они же умеют воевать! Всё учитывают! Это «иваны» не умеют! Осуществлять снабжение войск в условиях бездорожья и с использованием тяжёлого физического труда, гитлеровцы вообще оказались не готовы. Это как понимать? Не барское это дело?!
Автомобили из транспортных и боевых частей Вермахта и Люфтваффе, поскольку Люфтваффе имело своё верховное командование и снабжение, добровольного военизированного формирования под руководством СС — транспортных бригад национал-социалистического моторизованного корпуса, колонн имперской трудовой повинности, военно-инженерной Организации Тодта, бригад министерства вооружений — впоследствии «бригад Шпеера» и другие, доводили количество автотранспорта гитлеровцев на Восточном фронте до миллиона. Автомобили использовались как для обеспечения маневренности самих войск, так и для непрерывной связи частей с базами, арсеналами и промышленными предприятиями.
И вот линия фронта растянулась на 4500 км от Баренцева до Чёрного моря. Всего 56 советских дивизий первой линии прикрытия границы эшелонировались в глубину на 50 километров, и за несколько дней до 22 июня только начали выдвигаться к линии границы ввиду резкого, почти вдвое за июнь, увеличения у границы гитлеровских войск. 2-й эшелон приграничных войск, включая танковые силы, располагался ещё дальше, — на удалении от 50 до 100 километров, и тоже за несколько дней до 22 июня начал выдвигаться к линии границы. Резервные корпуса дислоцировались в 150 — 400 километрах от госграницы, и тоже за несколько дней до 22 июня только начали выдвигаться на запад.
Времени у командования Красной Армии для необходимой перегруппировки сил и организации обороны уже не имелось. Двухкратное увеличение войск Вермахта на границе за конец мая и первые недели июня не оставлял времени советской стороне адекватно среагировать. Иными словами, на границе гитлеровцы объявили своим жертвам «шах и мат».
Когда «белый» рыцарь оторвал голову от книжки, услышав топот копыт, «чёрный» рыцарь уже въезжал через разорванную ткань в его палатку, тыча в него острием копья…
Прорвавшись в оперативную глубину, Вермахт сумел дезорганизовать на две недели советскую оборону на огромных пространствах: на 1000 километров по фронту и 350 в глубину. Это примерно как территория Польши. Затем эффект вероломства исчерпался. Хотя инициатива наносить удары осталась за Вермахтом, делать это пришлось уже по готовым к обороне войскам и эшелонированной обороне с мобилизованным тылом. Это какой волей, навыками и сноровкой требовалось обладать, чтобы так быстро привести в чувство армию мирного времени — РККА и мобилизовать её на мощный отпор врагу!? Враг-то не шутки шутил — неслыханной мощи, невиданного числа, под наркотиками, наглый, безжалостный, понимающий свою агрессивную сущность, идущий порабощать и истреблять. Не миллионы бутылок шампанского, бесплатное варьете, масло и производственные мощности Парижа он хотел, а рабов и все ресурсы русских до последнего гвоздя.
За первые три недели ценой большой крови и массы утраченной техники, гитлеровцам удалось нанести тяжёлые потери войскам Красной Армии, составляющим силы прикрытия и основание силы приграничных округов. Через 6 дней танки Гудериана и Гота после кровопролитного сражения, и предательских действий комфорта Павлова, снявшего с угрожаемого участка упорно сражающегося фронта сильные советские части, ворвались в Минск...
Однако всё складывалось не так радужно для «чёрного» рыцаря, как могло показаться на первый взгляд. На юге войска маршала Будённого, на севере войска маршала Ворошилова, менее засоренные предателями Тухачевского и Троцкого, с первых часов вероломного нападения оказали ожесточённое и, главнее, умелое сопротивление. Мощные контрудары танковых дивизий из состава мехкорпусов, и контратаки резервов из глубины нанесли существенные потери европейцам в живой силе и технике, не дали окружить советские войск в Прибалтике, на Юге. Не позволили с ходу достичь Ленинграда, и ворваться в город, воспрепятствовали врагу ходу достичь Киева и ворваться в него.
Здесь у гитлеровцев получалось только пробиваться, продираться, устилая свой путь трупами своих солдат, грудами потерянной техники и обломками самолётов Люфтваффе. На Южном направлении Будённого под Дубно ударная группировка фон Клейста, рвущаяся к Киеву, на 5-й день войны вообще оказалась частично разгромлена, рассечена, понесла тяжёлые потери и остановилась на 10 дней. Не довлей над мехкорпусами Красной Армии, участвующими в контрударе под Дубно элемент вероломного нападения, имей они с собой свою артиллерию, пехоту и припасы на положенных, но не прибывших из народного хозяйства грузовиках, не видать бы фон Боку Киева как своих ушей! С точки зрения стратегии «Блицкрига» — Вермахт под Дубно потерпел поражение. Танковый клин фон Клейста потерял пробивную силу, достаточную для взятия Киева с хода. После фиаско под Дубно гитлеровцам удалось захватить Киев лишь спустя три летних месяца, и то только после переброски крупный сил с центрального направления, что сделало для них из-за этого уже Москву недосягаемой целью. Вот так из-за контрудара под Дубно сначала на южное направление их центра передали большую часть резервов, затем под Киев двинули выручать фон Клейста и вовсе целую танковую группу Гудериана, сложив «Блицкриг» как карточный домик, «Тришкин кафтан»…
Полевые советский войска Ворошилова перед Ленинградом гитлеровцам так же разгромить не удалось. Город, где сосредоточилось 20 процентов советской военной промышленности и Балтийский флот — оказался под надёжной защитой. Более того, всего лишь один город Ленинград приковал к себе намертво 1/4 всех сил Вермахта на Восточном фронте. Директива No.21 План «Барбаросса» предусматривала участие войск группы «Север» после взятия Ленинграда в окружении, изоляции и захвате Москвы вместе с группой армий «Центр». Однако, мало того, что группа армий «Север» не разгромила Ворошилова, и не захватила Ленинград, так ещё между ней и группой армий «Центр» возник разрыв в 300 километров, авантюрно прикрытый лишь жидкой цепочкой войск. И здесь уже в конце июля Красная Армия начала контрнаступление. На стыке двух групп армий начал назревать разгром гитлеровских войск.
Вот тут-то и выяснилось, что Советский Союз стратегически готов к войне лучше, чем Великогерманский рейх с его бесконечными импровизациями, как в политическом, так и в военном плане. Одно оставалось у Гитлера низменным —выполнит заказ мирового капиталистического интернационала на уничтожение надежды всех угнетённых планеты — Советского Союза...
Кроме того, Сталин своей мудрой и терпеливой, выверенной, «шахматной» политикой смог дать своей коммунистической рабоче-крестьянской стране в союзники даже те самые сил, что и готовили Гитлера к походу, своих антагонистов — сильнейшие капиталистические государства мира — США и Британскую империю.
При пересечении Вермахтом линии старой границы — «линии Сталина», стало понятно, — для большей части русских людей война явилась моментом истины. Она не сделелась обязанностью, как для немцев, поляков, французов и так далее, а приобрела характер Отечественной, — справедливой, освободительной войны. Моральное состояние Красной Армии — защитницы оказалось на порядок выше морального состояния Вермахта — агрессора. Русские люди явно не желали возвращения капитализма, господ, олигархов, коррупционеров, нищих, вековой отсталости и голода. Они повели борьбу за сохранение достижений социалистической революции — власти народа, победы над отсталостью, голодом, неграмотностью…
К концу 2-й недели войны в 3-й танковой группе Гота — фактически танковой армии недоставало половины танков, бронемашин и прочей бронетехники. Особенно пострадали приданные и штатные танковые подразделения разведывательных, сапёрных, мотопехотных, велосипедных батальонов, танковые роты в пехотных дивизиях, танковых подразделения охраны штабов, тылов, аэродромов, складов всех уровней.
В пехотных дивизиях, пришлось вместо роты немецких танков, включать по одной танковой роте трофейных танков, — примерно по 30 боевых машин. В пехотных и моторизованных дивизиях группы Гота ранее находилось около 110 командирских танков, которые не учитывались как боевые единицы. Командирские танки предназначались для управления войсками и не входили в общую статистику. Теперь половина из них вышла из строя. То же самое касалось танков связи, авиационных и артиллерийских наблюдателей, который в группе Гота имелось более 100. Они тоже не учитывались как боевые единицы и не входили в общую статистику. Их число тоже уменьшилось вдвое.
В пехотных дивизиях, имевших танковые подразделения из французских танков численностью до батальона, том числе по танковому взводу французских трофейных танков Renault R35 — Pz.Kpfw.35R 731(f), из-за неправильной эксплуатации и неграмотного применения в бою, танков не осталось вовсе, несмотря на присутствие в войсках французских специалистов.
Более всего пострадали сами танковые батальоны танковых дивизий Гота. Всего по штату в немецком танковом батальоне могло находиться от 70 до 90 танков, но в отдельных случаях количество могло доходить до 150 и даже до 300 единиц и более. Теперь батальоны с числом танков более 70 стали редкостью.
В танковых дивизиях Вермахта всегда учитывались только исправные, укомплектованные и боеготовые танки с экипажами. Остальные сверхштатные боевые машины учитывались не как боевые единицы.
Резерв групп армий «Центр» в 320 танков без экипажей, которые располагались на базах снабжения фон Бока, приданные фон Боку танковые полки оперативного резерва, оказались вычерпаны. Танки из фронтового резерва Вермахта, резерва OKH и OKW, резерв войск СС — тоже. Исчерпались резервные и учебные батальоны. Кто бы мог подумать, что русские станут драться даже в окружении!!!
Мастерские не справились с ремонтом, поскольку, в отличии от предыдущих военных кампаний, где главным поражающим танки средством являлась малокалиберная противотанковая артиллерия и малокалиберные танковые пушки, на Восточном фронте танки и другая бронетехника массово получали, кроме того, повреждения от орудий среднего и крупного калибра, бьющих на прямой наводке, зениток бьющих на прямой наводке, получали множественные повреждения от массово применявшихся противотанковых ружей и уникального серийного крупноклеточного пулемёта ДШК. Предприятия Берлина к августу имели более 1000 единиц бронетехники для ремонта с Восточного фронта, отправляя обратно по 30 штук в день, и получая по 50 штук новых единиц для заводского ремонта.
Треть созданных на базах основных танков ремонтно-эвакуационных машин, танковых мостоукладчиков, инженерных машин разграждения, находившихся на вооружении в инженерных и разведподразделениях, так же оказалась утрачена.
Выручала промышленность Великодержавного рейха, его союзников и нейтральных стран. 2500 танков на 22 июня 1941 года находились на промышленных предприятиях Германии в условно-готовом виде, то есть в различной степени готовности. Их владельцы предприятий накапливали в отставшие заказов Вермахта. Теперь Вермахту пришлось их срочно закупать, а капиталистам к своему восторгу срочно доукомплектовывать и отправлять в войска.
На предприятиях Советского Союза такой практики не существовало: не оставалось резерва боевых машин в условно-готовом виде, так как плановая экономика требовала жесткого исполнения плана по валовому поступлению в войска боевой техники. Предприятия СССР не могли создавать резервы комплектующих запчастей для сборки и ремонта боевой техники. Все изделия отправлялись в действующую армию, в том числе машины, имевшие технические дефекты. Великогерманский рейх такими возможностями обладал. Кроме того, в отличи от советских предприятий, капиталистические предприятия отчётность всегда скрывали и подделывали. Отчётность капиталисты по разным причинам всегда искажают, скрывают реальные объёмы производства от правительства и фискальных органов, конкурентов, общественности, собственных рабочих. Капиталист — прежде всего нечестный человек, мошенник...
Средние танки Pz.Kpfw.III изготавливались не только на предприятиях Германии, но и на предприятиях Австрии и Чехии, где их производили наряду с Pz.Kpfw.38(t). Чешских Pz.Kpfw.38(t) перед войной произвели более 1200 единиц. Для комплектования разведподразделений, немецкое командование разместило заказ на немецкие Pz.Kpfw.II и Pz.Kpfw.III на заводах Чехословакии. Количество произведённых на чешских заводах этих танков точно неизвестно. Правдивые данные капиталисты спрятали. На польских заводах также производились танки Pz.Kpfw.II и Pz.Kpfw.III. Количество неизвестно. Pz.Kpfw.II и Pz.Kpfw.III и их комплектующие производились также на австрийских, бельгийских, голландских, французских заводах. Комплектующие производили предприятия Испании, Швейцарии и Швеции, страны официально соблюдавшие нейтралитет. Вся статистика выпуска замалчивалась по политическим причинам.
Сверхштатные боевые машины, танки и штурмовые орудия без экипажей, неукомплектованные, неснаряжённые, неисправные, хотя они и имелись в наличие, гитлеровцы танками не считали. Им и в голову не могло прийти включать их в общую боевую численность танков и самоходок. Это у Красной Армии посчитаны даже разобранные на запчасти и вкопанные без двигателей в землю. Гитлеровцы не думали начинать войну с танками, неукомплектованными полностью по штату военного времени личным составом, вооружением, средствами связи. Учёту не подлежала также вся боевая техника, которая не входит в штат подразделений, частей и соединений. Гитлеровцы не включали в свой боевой состав груды железа, называемые танками и штурмовыми орудиями без экипажей, неукомплектованные и неснаряжённые, как полноценные боевые единицы. На танки Красной Армии «вермахтофилы» такой подсчёт, естественно, распространяли.
Перед началом войны мощности танковых заводов Германии позволяли производить более 1000 боевых машин ежемесячно, авиационных до 100 боевых самолётов ежедневно, судостроительных около 30 подводных лодок в месяц, не считая мелких серий других боевых кораблей и судов, в том числе крупнотоннажных. Военные предприятия подконтрольные гитлеровцам в условиях войны не ограничивали свои возможности по обеспечению Вермахта боевой техникой и вооружением. Другое дело, что в войска поступала далеко не вся техника, которая производилась на предприятиях. Так из произведённых к августу 1939 года 617 танков Pz.Kpfw.IV в войска поступили только 211, то есть чуть больше 1/3. Других танков к концу 1939 года произвели более 5600. Из них более 1600 средних танков Pz.Kpfw.III, из которых в войска поступило только около 40 процентов боевых машин. Можно даже не сомневаться, сколько танков в Вермахте отразили в своей отчётности гитлеровские генералы. А остальные? Ангелы бестелесные?
У немцев существовал отлаженный механизм обеспечения вооружением, боеприпасами и материально техническими ресурсами подвижных соединений, ремонтно-эвакуационный механизм. Для сохранения моторесурса часть танков на передовую и обратно на заводы перевозилась на специальных большегрузных автомашинах и трейлерах по шоссейным дорогам, железнодорожным транспортом. Эти транспортируемые боевые машины, пока они не находились в строю, в официальной статистике тоже не учитывались.
Все эти кульбиты учёта касались и другого вооружения. То же касалось боеприпасов. В результате такого двойного капиталистического учёта «два пишем три в уме», к Смоленскому сражению Вермахт испытывал настоящий «снарядный голод». Не потому, что Европа не могла сделать нужное количество снарядов. Просто «очень умные» и «умеющие всё предусмотреть» генералы Вермахта закупили для войск снарядов в расчёте на суточный расход как для Французской и Польской компани. То есть в три раза меньше, чем пришлось реально тратить боях против Красной Армии. Красная Армия не испытывала и намёка на снарядный голод. «Снарядный голод» царских времён не повторился.
Но самое неожиданное и ужасное, с чем пришлось встретиться гитлеровской бронетехнике — это новейшие образцы советской военной техники, в частности детище передовой советской промышленности — пехотные ампуломёты КС и их производная — «коктейли Молотова». Это зажигательное оружие из ведомства советских химических войск не просто «подбивало» танки и другую бронетехнику, а безвозвратно сжигало её: сгорал двигатель, проводка, пластмасса, резина, падала даже прочность стали.
КС — дорогая и сложная в изготовлении, но чрезвычайно «убойная» для бронетехники самовоспламеняющаяся смесь сероуглерода, белого фосфора и серы. Время горения такой жидкости — 3 минуты, температура горения при ослепительном пламени и массе белого едкого дыма — 1000 градусов Цельсия. Смесь затекала в неплотности, прилипала к металлу, горела даже в воде. Красноармейцы расшифровали КС как «коктейль смерти». Дальность броска сферической ампулы из ампуломёта до 100 метров, броска вручную 15 — 20 метров. В каждом стрелковомбатальоне имелось отделение ампуломётчиков с трубчатым огнемётным ампуломётом.
Когда во фронтовых условиях закончились сферические ампулы, «коктейль» стали массово разливать в бутылки. Попадание ампулы или бутылки в лобовую часть танка «ослепляло» экипаж. Попадание в корму — сжигал танк напрочь без надеж на восстановление. После Смоленска въехать на окопы красноармейцев, имеющих КС — для танкистов верная смерть. Разлив КС в ампулы и бутылки производился прямо на фронте. Советская пехота имела обычно не менее 200 бутылок КС на стрелковый батальон. КС оказались гораздо смертоноснее противотанковых гранат и противотанковые мин в части именно уничтожения техники…
В результате всего этого, в танковых дивизиях Вермахта вместо, в среднем, 300 танков, оставалось в строю примерно по 150 танков, и около 100 постоянно находились в ремонте разной степени сложности. Из примерно 600 бронетранспортёров мотопехоты каждой танковой дивизии, около 300 оказались безвозвратно потеряны. Их противопульная броня превращалась в хлам даже при таранах средними танками. Противораковые ружья пробивали их навозь. Такие ополовиненные дивизии один из основоположников Панцерваффе Гудериан считал уже неполноценными.
Расстраивали Гота очень большие потери в неплохих чешских танках Pz.Kpfw.38(t), чья броня на заклёпках либо убивала заклёпками свои экипажи, как картечью, даже если не имелось пробития, либо разваливалась по линии клапанных соединений, и сам танк превращался в каркас из стальных уголков, словно скелет бронтозавра. Наблюдая всех этот горький катаклизм во время Смоленского сражения, после того, как одну из его танковых дивизий 19-ю танковую дивизию фон Кнобельсдорфа — человека с вечной кислой улыбкой, 21 июля 1941 года вышибли, а заодно 110-ю пехотную дивизию Зайферта едва полостью не разгромив, из Великих Лук, Гот не выдержал и связался с OKH, доложив о потерях лично Гальдеру минуя фон Бока:
— В строю осталось лишь 50 процентов штатного состава танков и мотопехоты. В пополнении мне фон Боком отказано. Как теперь прикажете воевать? — с напором поведал Гот о своей проблеме автору плана «Барбаросса», надеясь, что с него перестанут требовать результата, вроде прорыва к Вильнюсу и Минску, и не станут распекать за потерю Великих Лук на стыке дух групп армий спустя месяц после начала войны.
— Пополнений ждать пока не приходится. Сужайте фронт наступления. — ответил тогда флегматично Гальдер. — Импровизируйте.
Вот так! Гот ожидал хоть каких-нибудь заверений, обещаний подкреплений. Но ему поручили вместо плановых действий — импровизацию. Он что, джазист? Как долго можно успешно воевать на импровизации? Вся война сразу отошла от задуманного и превратилась в импровизацию. Хорошо хоть, что козыри всё ещё находились на руках!
Главный козырь Великогерманского рейха — перевес в мобилизационном ресурсе объединённой фашистской Европы над Советским Союзом и масса бронетехники, собранной по всей Европе и собранной на границе с Советским Союзом — более 20 000 единиц.
Всего в Великогерманском рейхе имелось к 22 июня 1941 года почти 30 000 единиц бронетехники. Около 6000 из них — внутри Великогерманского рейха и европейских стран обеспечивала режим оккупации, разный — в зависимости от страны. Небольшая часть воевала в Африке против англичан. Ещё одна часть бронетехники находилась у Ла-Манша в рамках дезинформационной операции «Морской лев» — высадка Вермахта в Британии. 3/4 всей бронетехники, естественно, пропорционально количеству военнослужащих, Вермахт и СС сосредоточили против своего главного врага — Красной Армии. Могло ли случится иначе?
Как дезинформацию для введения советской стороны в заблуждение относительно своих намерений, гитлеровцы распространили сведения, в том числе в письменном виде среди немецкой корреспонденции и штабных документов, что в войсках у границы Советского Союза имеются только 3700 «лёгких и устаревших» немецких танков. Эта банальная дезинформация Абвера. Маловероятно, чтобы Гитлер, обращаясь к солдатам Восточного фронта вечером 21 июня 1941 года говорил в историческом приказе, что его армия «самая сильная в истории», зная, что против него 10 000 танков Красной Армии недалеко от границы. Гитлер мог так говорить своим генералам, офицерам и солдатам только будучи уверен, что он сам имеет более 10 000 танков и другой бронетехники, подобной танкам.
Озвученная «вермахтофилами» и фашистскими пропагандистами в их документах, противоречащих друг другу, «малочисленность» гитлеровских бронетанковых имела целью возвысить Вермахт в случае победы, и дать оправдания в случае поражения, ведь чем сильнее враг — тем почётнее победа. Нападать, имея танков значительно меньше, для стратегии «Блицкрига» было немыслимо вообще. Как вспарывать оборону и действовать в тылу, если навстречу тебе двинутся массы танков и твои танки аннулируют? Вывод, — для «Блицкрига» танков должно иметься больше у нападающей стороны!
Против 150 танков Польши Вермахт выставил танков. Против 2500 танков Франции Вермахт в 1940 году выставил 5000 танков. Против 25 000 единиц бронетехники Красной Армии Вермахт вдруг выставил 3700 «лёгких и устаревших» немецких танков. В OKW и OKH сосем идиоты и вредители сидели? Гальдер, Йодль. Паулюс вредители и саботажники? Гитлер вообще в цифры не вникал? Маловероятно…
«Вермахтофилы» и фашистские пропагандисты рассказывать, что половину мощи «Блицкрига» — Панзерваффе составлял собранный по всей Европе хлам, не могли — неудобно, бросало тень на фюрера. Заставляло заморских дирижёров спросить Гитлера: «Где деньги, что мы дали тебе на новые танки?».
Однако, кроме 3700 танков и 377 штурмовых орудий StuG.III непосредственно немецкого и чешского производства, в войсках на границе имелась масса других танков, которые Вермахт использовал против Красной Армии. Однако плюсовать к заявленным 3700 танкам и 377 штурмовым орудиям StuG.III их не спешил. Капиталисты. Привыкли всё утаивать. Однако красноармейцам, краснофлотцами и красным авиаторам пришлось отправить в хлам к весне 1942 года всю ту бронетехнику, что с крестами на броне и немецкими солдатами внутри пересекли границу Советского Союза 22 июня 1942 года, невзирая на то, была ли она в заявленных перед нападением танках или нет.
Что же это за «Летучие голландцы», не вошедшие в штат на бумаге, а иногда и в списочную численность танковых, разведовательных, противотанковых, сапёрных, моторизованных, пехотных, охранных и других батальонов Вермахта, СС, Люфтваффе, но оказавшиеся в руках убийц советских людей?
Прежде всего это 4930 французских трофейных танков: «FT-17», «Hothkiss Н-39», «Somua S-35», самоходных артустановок разных типов, а также масса другой бронетехники французского производства, переданных французами Вермахту летом 1940 года, а также произведённые, модернизированные, отремонтированные французскими производителями для Вермахта. Эти машины входили в штат, иногда не входили в штат, но физически присутствовали в танковых, разведывательных, противотанковых, сапёрных, моторизованных, пехотных, охранных и других батальонов Вермахта, СС, Люфтваффе, входили в состав учебных батальонов танковых дивизий, находились резервных батальонов механизированных корпусов, армий и групп армий, без экипажей, но рано или поздно оказываясь в боевых порядках. Французские танки в первые месяцы войны самым активным образом использовалась в состав отдельных танковых батальонов механизированных и пехотных корпусов, армий и групп армий, внештатных танковых батальонов и рот пехотных дивизий, как средства усиления сапёрных, разведывательных сапёрных, кавалерийских, артиллерийских, аэродромных, охранных, эсесовских и так далее частей. Легче перечислить виды соединений, частей, где не использовали трофейную французскую бронетехнику. Предел этому использованию «французов» положили красноармейцы. Они их перебили…
Сколько же танков и другой бронетехники имели гитлеровцы на границе Советского Союза 22 июня? Цифру никто никогда не узнает с точностью. Её не знали точно и сами гитлеровцы, поскольку каждое их соединение имело свой собственный штат, который зависел от наличия материальной части на складках того или иного военного округа, возможностей и связей командира, текущей военной конъюнктурой. Так танковые дивизии Вермахта — святая святых «Блицкрига» 22 июня 1941 года «по штату» имели 2,3,4 танковых батальонов разной численности. По штату в танковом батальоне могло находиться от 70 — 90 танков, в отдельных случаях в батальоне могло находится 150, даже 300 танков.
Что уж говорить про бронетехнику моторизованной пехоты и артиллерии, тоже варировавшуюся в очень широких пределах?! Для оснащения и комплектации подвижных соединений и частей вермахта к июню 1941 года промышленностью Германии было выпущено более 600 ед. бронетранспортеров СДК-4/1, более 750 ед. бронетранспортеров «СВ», более 250 ед. бронетранспортеров СДК-265, более 1700 бронетранспортеров СДК-250, более 1300 бронетранспортеров СДК-251, также производились бронетранспортеры СДК-252 и 253. Кроме этого для перевозки пехоты использовались полугусеничные транспортеры на базе тягачей Д-6, Д-7 (более 7,5 тыс. ед.) и полугусеничные транспортеры СДК-2, СДК-11, СДК-7 и СДК-9. Часть бронетранспортеров вооружалась 37 мм противотанковой пушкой или 75 мм пушкой. На вооружение вермахта поступали также производимые во Франции полугусеничные бронетранспортеры «СОМУА МСиГ/МСиЛ» (около 1 тыс. ед.), бронеавтомобили Р204 «Панар» (200 ед.), полугусеничные транспортеры Р107 (более 2 тыс. ед.) и С-303Ф, С-307Ф (около 1 тыс. ед.), «Уник» У-304Ф, У-305Ф (более 1 тыс. ед.). Кроме того, для перевозки пехоты моторизованных дивизий использовались бронированные трехосные автомашины на специальном шасси (в количестве более 6 тыс. ед.).
Для оснащения подразделений разведки вермахта и войск СС в Германии производились бронемашины СДК-13, 14 (более 1,5 тыс. ед. на июнь 1941 г.), «Заурер-7 и 9» (около 140 ед.), СДК-221 (более 1 тыс. ед., вооружение 20 мм пушка), СДК-231 (около 800 ед., вооружение 20 мм пушка), СДК-231/8 (более 300 ед., вооружение 20 мм пушка), СДК-232 (более 300 ед., вооружение 20 мм пушка), СДК-222, 223 (более 1,1 тыс. ед. на 1941 год, вооружение 20 мм пушка), СДК-254 (около 320 ед.), СДК-247 (40 ед.), СДК-260 (200 ед.), СДК-263 (100 ед., пулемет). Для этих же целей в других странах Европы производились бронеавтомобили, поступавшие на вооружение вермахта: из Австрии поступали «АДГЗ» (52 ед., 20 мм пушка), из Швеции Л-40, Л-60, Л-100 (более 200 ед., 37 мм пушка), Л-181 (более 500 ед., 20 мм пушка), из Франции «Панар» Р-204Ф (около 200 ед., вооружение 25 мм пушка), «Шенилет» и «Рено» (более 1 тыс. ед., пулеметы), из Бельгии «ДАФ» (более 300 ед., вооружение 40 мм пушка) и «Мармон-Хемингтон» (более 200 ед., пулеметы) и т.д.
Зато снарядов им дали как по нормам войны с Польшей. Но ведь СССР не Польша! Но ведь дали как для Польши! И артиллерию пехотные полки Вермахта получили от Первой мировой войны! Так что искать логику и правду среди коридоров создание «сумрачного тевтонского гения» можно найти не всегда!..
Современники могли высказывать массу предположений и относительно идеологии применения гитлеровцами бронетехники и её числа: «вермахтофилы», русофобы, антикоммунисты — занижать, используя пропагандистские немецкие источники и фальшивки, чтобы возвысить умения и героизм расистско-фашистских агрессоров, антифашисты, коммунисты — настаивать на цифре не меньшей, чем количество советских танков, и верить документам Генштаба РККА, советской военной разведки.
На примере приписок и настоящих пропагандистских сказок в журналах боевых действий частей и соединений Вермахта, Люфтваффе, СС расхождения цифр погибших немцев и пленных русских с действительностью в разы, в том числе в цифрах штабов различных ступеней и подчинённости, озвучивание Гитлером абсурдных цифр гибели Красной Армии двукратно, содержание на довольствии в боевых частях русских «хиви» на пайках немецких солдат, проявляется совершенно чётко: немец при капитализме — лжец, гитлеровец — дважды...
Однако кроме 3700 танков немецкого и чешского производства и 377 самоходных орудий «StuG.III» на базе среднего танка Pz.Kpfw.III, в также 4930 французских танков, Вермахт располагал массой другой бронетехники с пушками, бронёй, гусеницами как в штатах, так и просто в списочном составе, а иногда даже без учёта в документах — сплошь и рядом пушку прямо на колёсах пехота прикручивала на танкетку — и в бой!
Во-первых, — это 470 противотанковых самоходных орудий Panzerjager заводского изготовления — чешская противотанковая пушка на шасси немецкого танка, и та же чешская противотанковая пушка на шасси французского танка.
Во-вторых — 700 штук «самоходок» из французских и немецких противотанковых пушек, установленных на базу французской танкетки Renault UE. При этом ещё 500 Renault UE имелись на складах в резерве для замещения выбывшей из строя матчасти.
В-третьих — 200 штук «самоходок» на базе гусеничного немецкого бронетранспортёра Sd.Kfz.251/10.
В-четвёртых — 800 штук зенитно-противотанковых «самоходок» на шасси танка Pz.Kpfw.I, а также 20-миллиметровые и 37-миллиметровые зенитные установки на шасси полугусеничных тягачей, бронированные транспортёры боеприпасов на той же базе — аналог советских Т-27, а также огнемёты на базе полугусеничных бронетранспортёров — аналоги советских огнемётных танков ОТ-27, ОТ-26 и других виды бронированных машин.
В-пятых — 800 пушечных французских бронемашин Panhard 178 с вооружением и бронированием, сопоставимым с легкими немецкими танками типа Pz.Kpfw.I или советскими Т-40…
В-шестых — 250 танков войск СС: трофейные французские танки «Hotchkiss H-39», «Somua S-35», в том числе 98 штук польских танков 7TP, голландские танки «Виккерс Карден-Лойд», бельгийские танки «Т.15», самоходки «Т.13 Туре I».
В-седьмых — 100 танков наземных войск Люфтваффе Pz.Kpfw.17/18 730(f).
В-восьмых —120 танков Pz.Kpfw.17/18 730(f) в охранных дивизиях и полицейских подразделениях тыла групп армий.
В-девятых — 500 польских пулемётных танкеток ТKS — аналог Universal Carrier и советских Т-37, используемые разведподразделениями, артиллерийскими корректировщтками, при охране штабов, складов, мостов, линий связи и так далее — как танкетки, а так же как база для различных боевых и инженерных самоходок.
В-десятых — 255 «самоходок» Universal Carrier с противотанковыми пушками и ружьями, миномётами, огнемётами, на базе танкеток, полученных в Дюнкерке от англичан в исправном состоянии.
В-одиннадцатых — 120 единиц бронетехники «по мелочи»: тяжёлые пехотные 150-миллиметровые орудия на базе немецкого танка Panzer I Ausf B — 60 штук; 88-миллиметровые зенитки на базе полугусеничного тягача Sd.Kfz.8 — 25 штук.; самоходные миномёты на их базе французского танка AMR 35ZT — 40 штук.
За скобками остаются ещё великое множество боевых машин армий других европейских стран, оккупированных гитлеровцами, тоже не удостоенные «вермахтофилами» внимания, ведь поля сражений в Советском Союзе тогда приобретают вид мест, где гитлеровцы гонят вперёд массы «железной саранчи», по числу которой они значительно опережают противника. Какое уж тут воинское искусство — наваливаться тушей и закидывать противника грудой своей уничтоженной в атаках техники?…
Масса этой и другой боевой техники гитлеровцев, не входившей в состав танковых батальонов танковых дивизий, но имеющая противотанковое и штурмовое значение, по большей части не числилась на балансах частей, и не учитывалась Генштабами OKH и OKW как танки. Гитлеровцы половину своего бронированного арсенала за танки и бронетехнику не считали, а вот советские специалисты очень даже считали по причине их танковых свойств.
Кроме того, на 22 июня 1941 года у гитлеровцев имелись гусеничные, бронированные боевые машины, направленные для переоборудования, модернизации, капитального ремонта на заводы или хранящиеся на складах.
И конечно — тысячи бронетранспортёров, бронемашин — немецких и трофейных множества европейских производителей, масса гусеничных и полугусеничных тягачей с установленными на них зенитными орудиями, бронирование машины командиров, наблюдения, инженерные, подвоза и эвакуации.
«Вермахтофилы» и Генштабы Гальдера и Йодля посчитали у Советского Союза всё, что имело гусеницы без различия возраста, технического состояния и комплектности, посчитали даже «мёртвые души», числящиеся по учёту, но разобранные на запчасти или для ремонта, вкопанные как неподвижные огневые точки — типа Т-18 выпуска 1924 года…
А что же имела Красная Армия на Западной границе Советского Союза? На западном направлении к 22 июня при вероломном нападении европейских фашистско-расистских войск на Западной границе Советского Союза Красная Армия имела 12 900 единиц бронетехники. Из этого числа только 9900 единиц собственно по классификации — танки. Более половины из них — имели крайний износ. Запчасть на старые модели уже не выпускалось. Только 4300 танков и танкеток относились к 1-й и 2-й категорий — то есть были боеготовы и «условно боеготовы». Ещё 1003 танка на бумаге числились за своими частями, а фактически их передали в ремонт на заводы промышленности или не использовали как танки, а в виде неподвижных огневых точек, например. Лишь 8 процентов из сосредоточенных на Западной границе Советского Союза танков имели новейшую конструкцию. Это уникальные КВ-1, КВ-2, Т-34, Т-40.
Самый распростанённый тип советского танка на Западной границе Советского Союза — пушечно-пулемётный и пулемётный вариант лёгкого танка с противопульной бронёй образца 1931 года Т-26 — 4110 штук. Т-26 — по-сути, экспериментальный танк, устаревшая машина. Снят с производства. Запчастей нет. При лобовой броне в 13-миллиметров он являлся на поле боя «консервной банкой», которую пробовало даже стрелковое оружие бронебойной пулей, в также всё вооружение всей бронетехники Вермахта, СС и Люфтваффе, не говоря уже о больших калибрах бронетехники.
К этому «монстру» Сталина добавлялись 1200 принятых в 1931 году на вооружение, и уже снятых с производства, пулемётных танкеток Т-27 с противопульной бронёй. Горели слишком хорошо, поскольку топливо — авиационный бензин. Снята с производства. Запчастей нет. Их «вермахтофилы» считали за «1200 танков» из «Сталинской танковой армады», угрожающей Европе красной реконкистой. Понятно, почему Гот и Гудериан так веселились в канун 22 июня. Они не боялись такой армады таких русских «танков»!
Только БТ-7 походили на полноценные лёгкие танки, которые проигрывали в бронировании большинству немецких и чешских танков, но выигрывали у них в вооружённости, проигрывали почти всем самоходкам в вооружённости, но выигрыывли в скорости и защищённости. Прямой аналогии не имелось. Таких БТ-7, которые скорее следовало бы использовать как противотанковые орудия, имелось Западной границе 2500 штук. Однако эти машины видали виды: Монголия, Финляндия, Бессарабия, Польша. Кроме того — танкисты РККА — проходя службу по три года, так активно на них тренировались и учились, что заездили до невозможности.
Зато имелось 300 штук уникального малого плавающего разведывательного двухместного пулемётного танка Т-40 с противопульной бронёй образца 1939 года. Аналог лёгкого немецкого танка Pz.Kpfw.I, но плавающий. Топливо — авиационный бензин.
Может, что-то утаил коварный Сталин на необъятных просторах рабоче-крестьянского государства вне Западной границы? Там на других границах, в гарнизонах, в учебках, на складах и среди хлама на переплавку имелось 2100 пулемётных танкеток Т-27 с противопульной бронёй. Ещё коварный Сталин утаил для завоевания Европы, но западные разведки бдительно посчитали за «танковые армады большевиков» для завоевания несчастной Европы сделанный по подобию французского танка 1917 года Renault FT-17 пушечно-пулемётный первенец советской индустриализации — танк Т-18 с противопульной бронёй образца 1927 года. Такую архаику «вермахтофилы» тоже считали танки из «Сталинской танковой армады», угрожающей Европе красной реконкистой. Их имелось на других границах, в гарнизонах, в учебках, на складах и среди хлама на переплавку — 959 штук. Танк давно снят с производства. Запчастей нет. По большей Т-18 уже не могли передвигаться. Годны лишь охраны объектов в тылу, как ДОТы.
Ещё коварный Сталин утаил для «завоевания Европы» пушечно-пулемётный и пулемётный вариант лёгкого танка с противопульной бронёй Т-26 на основе английского танка Vickers Mk E образца 1931 года. Во внутренних округах и на других границах имелось этих устаревших танков — 7000 штук в разной степени износа и технической готовности.
Имелось ещё 620 штук БТ-2 — лёгкого пушечно-пулемётного танка с противопульной бронёй по типу американского танка М.1930 образца 1932 года: Снят с производства. Запчастей нет.
1836 штук БТ-5 — устаревший пушечно-пулемётный танк с противопульной бронёй как глубокая модернизация БТ-2 выпуска 1933 года. Снят с производства. Запчастей нет.
2552 штук плавающих разведывательных пулемётных танкеток Т-37А по типу британской плавающей танкетки Vickers Carden-Loyd образца 1933 года. Эту машину для патрульных и полицейских функций «вермахтофилы» тоже засчитали за танки из «Сталинской танковой армады», угрожающей Европе красной реконкистой.
1340 штуки улучшенной версия разведывательной пулемётной танкетки Т-37А образца 1936 года танкетки Т-38 «вермахтофилы» тоже засчитали за «танки» из «Сталинской танковой армады», угрожающей Европе захватом.
Также на необъятных просторах рабоче-крестьянского государства, в войсках на других границах, в гарнизонах, в учебках, на складах, среди хлама на разблокирую и переплавку имелось ещё 2800 пушечно-пулемётных танков с противопульной бронёй БТ-7, принятый на вооружение в 1935 году, с хорошо всем известными недостатками и износом. Горел слишком хорошо, поскольку топливо — авиационный бензин.
В тылу имелось 350 штук уникального малого плавающего разведывательного пулемётного танка Т-40. Аналог лёгкого немецкого танка Pz.Kpfw.I.
Имелось в распоряжении РККА 503 штуки 3-башенных средних танков образца 1933 года с противоснарядным бронированием. Часть их них у Западной границы. Устаревшая модель со слабой бронёй и маломощным двигателем. Снята с производства. Запчастей нет.
Имелось также 62 штуки «парадного» танка Т-35 — символ индустриализации и мощи РККА середины 30-х годов. Тяжёлый 5-башенный танк прорыва с противоснарядной бронёй с 76,2-миллиметровой пушкой, двумя 37-миллиметровыми пушками и тремя пулемётами. Устаревшая машина со слабым двигателем и большим износом. Снят с производства. Запчастей нет. Количество — капля в море!
Ах, да! Ещё танкетки и танки Литовской, Латвийской, Эстонской армии, ставших частью танковых «армад Сталина» на Западной границе в 1940 году и зачтённых «вермахтофилами» как танки.
Это же какая сила! Бронетехника у прибалтийских государств в 1940 году имелась под стать их авиации: очень мало и в основном всё очень старое. А если не старое, то самое простое и дешёвое, с крайне слабым боевым потенциалом. Вот эстонский хлам, влившийся в «танковые армады Сталина»: 4 английских тяжёлых танка Mark V tank, оставшихся от армии Юденича, 9 французских танков Renault FT образца 1917 года, 6 польских танкеток TKS, 9 бронеавтомобилей эстонского производства SoomusautoD Arsenal-Crossley М1928. Вот латвийской бронетанковый хлам для «танковые армады Сталина»: 2 английских тяжёлых танка Mark V tank, оставшихся от армии Юденича, английский средний танк Medium B, также переданный им Белыми в 1920 году, 6 итальянских танков Carro d`Assalto Fiat 3000A, купленных в 1926 году, 18 английских экспортных танков Vickers Light Tank Model 1936 и Model 1937, купленных в 1935 году, 6 старых бронеавтомобилей старой русской армии: «Остин», «Фиат», «Гарфорд», «Шеффилд-Симплекс». Вот литовская бронетанковый хлам для «танковые армады Сталина»: 12 французских пулемётных танков Renault FT, купленных в 1923 году, 16 английских экспортных танков Vickers Light Tank Model 1933, купленных в 1933 году, 16 английских экспортных пулемётных танков Vickers Light Tank Model 1936, 6 шведских бронемашин Landsverk L181…
Вот такие «танковые армады» Сталина в количестве 20 000 штук под одну гребёнку «вермахтофилы» и генералы Вермахта насчитали на Западной границе 22 июня 1941 года, причем минимум 1/4 из них находилась в войсках на Дальнем Востоке, в Иране и на границе с Турцией и на всей остальной территории Советского Союза от Владивостока до Кушки и Баку.
Красная Армия в момент вероломного нападения Вермахта и его союзников готовилась отражать нападение не только с Западного направления, но и с Вострого и Южного. Япония в июне 1941 сосредоточила у границ Советского Союза 700-тысячную Квантунская армию. Для уравновешивания Квантунской армии группировка советская Дальневосточного фронта Апанасенко насчитывала 700 000 человек, 3000 танков, танкеток и другой бронетехники.
Ещё 250 000 человек и 1500 единиц бронетехники Красная Армия вынужденно имела в этот же момент на границе с Ираном.
Ещё 850 единиц бронетехники имелось на границе с Финляндией.
На границе с Турцией в Закавказье Красной Армии пришлось разместить 250-тысячную группировку РККА с 1300 танками и танкетками, авиацию, ПВО, в которых очень нуждалось Западное направление.
Ещё Советском Союзу требовалось множество хоть какой-то бронетехники, прежде всего лёгкой, для прикрытия огромной по протяжённости границы с Китаем, где шла Гражданская война. Бронетехника требовалась также для контроля за обширными пространствами Советской Средней Азии, где масштабная война с басмачеством закончилась совсем недавно.
Если считать всю бронетехнику Советского Союза, произведению за годы Советской власти, то без учёта современных КВ-1 и Т-34, в советских танковых силах Советского Союза числилось 27 800 единиц различной бронетехники: танков, танкеток, бронемашин, в том числе разобранных на запчасти, в ремонте, закопанных, как огневые точки, отправленных на капремонт. Все ресурсы с 1940 года шли на изготовление новейших и уникальных танков КВ-1, КВ-2, Т-34, Т-40…
Всего из советских 23 000 танков и 4800 бронемашин, относительно боеготовых на 22 июня 1941 года имелось примерно 15 700 единиц бронетехники при протяжённости сухопутных границ Советского Союза — 20 000 километров. 12 100 единиц советской бронетехники были не отремонтированы, не укомплектованы деталями и запчастями.
Если расставить все боеспособную бронетехнику РККА на 22 июня 1941 года вдоль границ, получилось бы: 1 единица бронетехники на 1,3 километра границы. Это ещё не всё про «танковые армады Сталина»! 90 процентов из этой бронетехники — устаревшие типы, снятые с вооружения, запчасти для которых уже не производилось. Такие вот «танковые армады Сталина»!
В результате — вдоль западной границы Советского Союза, имеющего там 12 900 единиц танков и бронемашин РККА в очень разной степени готовности, частично и вовсе не боеготовых, Вермахт сосредоточил 20 000 единиц исправной бронетехники. На такие шансы гитлеровцы с уверенностью готовились играть…
Однако Гот и Гудериан рано радовались, подсчитывая свою «железную саранчу» 22 июня 1941 года. На той стороне границы из ожидало «русское чудо» — танки КВ-1 и Т-34. Пусть их имелось только 8 процентов от общего числа танков РККА, но их уже начала массово производить советское народное хозяйство вместо устаревших типов танков.
Полевые войска гитлеровцев, их танковые войска, без труда и гарантированно и легко расправляясь со всеми типами советских танков выпуска до 1940 года, не имели средств борьбы с КВ-1 и Т-34. Только зенитки Люфтваффе 8,8 cm Flak 37, огромные, как дом, и такие же неподвижные и заметные, могли эффективно бороться с КВ-1 и Т-34. Но в боевых условиях — это сделать было очень непросто! Да ещё бомбардировщики Люфтваффе. Но вот гоняться бомбардировщику за каждым отдельным танком, — задача тоже не из простых. Естественно, что КВ-1 и Т-34 с первых дней войны явились волноломами, о которые разбивались волны нашествия «железной саранчи» Гитлера. КВ-1 и Т-34 стали комбайнами-жатками, что косили разномастную бронетехнику и прочую технику агрессоров, решетили — как на стрельбище, плющили — как катки, таранили — как бульдозеры.
Конечно, не одни уникальные КВ-1, Т-34, Т-40 послужили в руках воинов Красной Армии сокрушительным оружием возмездия. Народное хозяйство, руководство Красной Армии и партии большевиков дали своим защитниками и другие уникальные образцы вооружения, не имеющих промышленных аналогов в Великодержавном рейхе и у его союзников: Ил-2, Як-7Б, «Катюша» БМ-13, «Светка» СВТ-40, «Емеля» МЛ-20, «Коктейль Молотова» КС, «Папаша» ППШ-41, прицел с гироскопом ТОС и другое.
Что танки и самолёты, когда даже самое распространённое ручное автоматическое стрелковое оружие Красной Армии на голову превосходило немецкое? «Палаша» — ППШ-41 — пистолет-пулемёт Шпагина — самый массовый пистолет-пулемёт РККА.
Стрельба из ППШ-41 создавала высокую плотность огня, темп стрельбы — выше, чем у немецкого пистолета-пулемёта MP-40. Ещё бы: 900 выстрелов в минуту из ППШ против 500 из МП — есть разница?..». Немцы называли «Папашу» «маленький пулемёт».
Прицельная дальность также отличалась в выгодную сторону. Кроме того, что очень важно, магазин ППШ-41 на 71 патрон позволял достичь значительного преимущества: солдату вермахта приходилось сменить два магазина MP-40, а красноармеец за это время отстреливал только один диск от ППШ-41. Спустя тот же промежуток времени оставался ещё значительный запас патронов, и это оказывалось решающим для исхода многих поединков.
Ещё одно несомненное достоинство ППШ-41 — массивный деревянный приклад. Благодаря ему «Папаша» превращался в превосходное оружие для рукопашной схватки. Немецким солдатам с MP-40 со складным прикладом, противопоставить «Папаше», если доводилось сойтись в рукопашную, было нечего.
И ещё один козырь — надёжность и простота: для разборки «Папаши» не требовались никакие инструкции, а стрелял он и будучи понятым из воды, песка, снега. Количество пистолетов-пулемётов в пехотных подразделениях Вермахта было, меньшим, чем в Красной Армии. Отсюда и большие потери гитлеровцев в ближнем и городском бою, в бою в лесу, ночью, в рукопашной.
Это всё вместе: лучшее оружие, большее число командиров и политработников, лучшая подготовка командного состава, большее количество боеприпасов, лучшая подготовка призывников, более высокие морально-нравственные качество воинов Красной Армии, не могло не сказаться на катастрофических потерях гитлеровских полчищ и — сказалось. За 6 месяцев ударные группировки Вермахта уполовинились, затем их наголову разгромили под Ростовом-на-Дону, Москвой и Демьянском, отбросили на сотни километров.
Что же это за инструменты в части бронетехники для выкашивания сил агрессора дало Красной Армии народное хозяйство и военно-политическое руководство рабоче-крестьянского государства?
Прежде всего — это единственным в мире серийный тяжёлый по бронированию и вооружению танк КВ-1 конструктора Духова. Единственный в мире!
Его литая 7,5 сантиметровая, а не клёпаная катаная броня, вооружение, приборы наблюдения, проходимость являлись уникальными для мирового танкостроения конца 30-х — начала 40-х годов. Уязвимых смотровых щелей, как немецкие, танки, не имел — только прицелы, перископические приборы кругового или секторного обзора. Мощная танковая пушка, три танковых пулемётов. Горел КВ-1 крайне неохотно, поскольку заправился не бензином, а соляркой. В руках опытных водителей КВ-1 отработал в походе и в бою по 5000 часов, машины проходили без ремонта мотора по 3000 километров — почти в три раза больше, чем предусмотрено техусловиями эксплуатации. Отличные приборы кругового обзора, более многочисленные и современные, более совершенны даже чем у Т-34, и тем более, чем на немецких танках. КВ-1 имел в стандартной комплектации 11 дневных оптических приборов, 1 ночной оптический прибор и 3 простых щели для обзора. Танк реализовывал принцип «охотник стрелок». Это при том, что самый тяжёлый и совершенный и более дорогой для заказчика немецкий танк Pz.Kpfw.IV Ausf. F имел всего 2 дневных оптических прибора, ни одного ночного оптического, и всё наблюдение за боем велось через 14 простых щелей для обзора! По сравнению с советским танком, обладавшим великолепными прицелами, грубыми, но удобными смотровыми приборами, немецкий танк — архаика. Крайне плохой обзор мешал немцам нормально ориентироваться в скоротечном танковом бою, заставлял командиров немецких танков даже под обстрелом выглядывать в верхний открытый люк со всеми вытекающими тяжкими для себя последствиями.
КВ-1 гарантированно поражал все немецкие бронированные объекты с довольно больших дистанций, имея несравненно лучшие, чем у немцев оптические приборы. Порой немецкие танкисты даже не видели КВ-1, поэтому они его называли «Призраком». Не видели, откуда по ним ведут огонь. Снаряд же из танковых и противотанковых пушек просто-напросто отлетали от КВ-1 словно он не реальный объект, а «Призрак».
Гитлеровцам требовалось много препарата «Pervitin», чтобы атаковать такие советские машины, расплачиваясь за свои успехи гигантскими потерями. Из-за этого маневренного танкового боя с КВ-1, Т-34 немцы избегали, становясь в нём чаще всего избиваемой стороной. Во фронтальном бою с КВ-1, из-за проигрыша в бронировании, шансов они тоже не имели. На поле танкового боя у немцев оставалось мало действенных приёмов: становиться в статичную позицию и ждать появления мишени, выдвигать вперёд свою мотопехоту с противотанковыми пушками и минами, или вызывать авиацию. Всё это естественно сказывалось на пропорциях потерь танков в скоротечных танковых боях не в пользу немцев. Неплохая радиостанция 71-ТК-3 обеспечивала КВ-1 связь. Головные телефоны — в клапанах советских танковых шлемов. У гитлеровцев танковых шлемов вообще не было. Появление КВ-1 на поле боя неизменно приводило гитлеровцев в состояние паники. В первые месяцы войны в частях Красной Армии находилось 412 танков КВ-1.
Зато один КВ-1 мог остановить на узкой дороге танковую дивизии «железной саранчи» Гота, фон Клейста, Гудериана или Гёпнера. Неуязвимый советский танк в бою зачастую не использовал пушку — просто давил, опрокидывал, плющил, разбивал гусеницами и своим весом танки, танкетки, орудия, бронемашины, грузовики фашистов. Если врывался в тыловую колонну, то действовал как бульдозер на стройке. Зачем снаряды тратить!?
Выкатываясь на колонны немецких танков и другой бронетехники из засад, КВ-1 уничтожали порой за раз по 10 — 20 немецких танков. Ничего, кроме как в полном отчаянии от своей беспомощности, вскарабкаться на КВ-1 и попытаться молотком разбить призмы смотровых приборов КВ-1, гитлеровцам порой не оставалось с понятными для них последствиями. Или ещё подводить к КВ-1, если он по каким-то причинам обездвижен, из тыла крупнокалиберные зенитки Люфтваффе — огромные бандуры FlaK 37. И кто после этого «недочеловек»?..
С 1940 по 1942 годы таких «уничтожителей фашистов» — танков КВ советская промышленность выдала на фронт почти 3500 штук. Вот эта масса уникальных советских тяжёлых танков вместе с противотанкистами и смолотила «железную саранчу» Гитлера…
Второе чудо-оружие танковых войск Красной Армии — средний танк Т-34 конструктора Кошкина. В сравнении с Т-34 оснований танк Вермахта — Pz.Kpfw.III сильно проигрывал. Удельное давление на грунт составляло у Т-34 всего 0,68 килограмм на сантиметр квадратный, а у Pz.Kpfw.III достигло 0,94. Соответственно, имелась проблема с проходимостью. Основной немецкий танк в снегу и на бездорожье вёл себя непредсказуемо. Немецкие танкисты старались не вылезать за пределы дорог, иначе могли возникнуть проблемы. И что, Pz.Kpfw.III основной боевой танк? Какой-то танк-«паркетник». Для Т-34 непроходимым являлось разве что болото. Из этого возникла ущербность всей стратегии и тактики применения танков в Вермахте, привязанность к «панзерштрассе».
Удельная мощность у Т-34 оказалась намного выше, нежели чем у Pz.Kpfw.III. А это — скорость на поле боя, маневренность, способность преодолевать препятствия. Размещение трансмиссии, а значит и приводных колёс Pz.Kpfw.III впереди, делало наклон гусениц Pz.Kpfw.III впереди крутым, как делало и вертикальным передний броневой лист корпуса. Отсюда снаряд врезался в броню по нормали со всей силы, а лежащее поперёк движения бревно и телеграфный столб, другое препятствие, превращалось для его ходовой части в проблему. Препятствие требовалось объезжать, подставляя врагу бок теряя время. И это боевой танк?
Т-34 имел трансмиссию и приводные колёса сзади, поэтому спереди его гусеницы имели пологий наклон, как и расположение броневых листов. В результате Т-34 перелетал с ходу то препятствие, что было для Pz.Kpfw.III непреодолимо, а снаряды от передней брони корпуса Т-34 рикошетировали вверхбмлм вниз без пробития. И кто после этого «недочеловек»?
С точки зрения броневой защиты Т-34 имел и другие преимущества. Наиболее защищённое место к Т-34 — наклонный верхний лобовой лист корпуса. В другие места бронебойный снаряд от немецкой танковой пушки 5 cm KwK L/42 пробивал Т-34 только на небольших дистанциях. Мощь 76-миллиметрового орудия Ф-34 с Т-34 была такова, что Ф-34 поражала немецкую машину с безопасной для советского танка дистанции.
Существенным недостатком Pz.Kpfw.III являлась также плохая обзорность, как, впрочем, у всех немецких танков — «слабовидящих инвалидов». Если бы не почти полное оснащения их радиостанциями, на поле боя им вообще делать было бы нечего. Со смотровыми приборами у Pz.Kpfw.III просто беда: прицел хороший, да и только — по флангам и сзади танк мало что видел. Немецкому командиру в бою приходилось открывать люк, и высовываться чуть ли не по пояс с фатальными для себя зачастую последствиями! В бою высовываться из танка с биноклем! И кто после этого «недочеловек»?
Т-34 в плане обзорности оснащался смотровыми приборами на порядок лучше, чем Pz.Kpfw.III. В распоряжении советского механика-водителя имелось 3 перископических прибора, в то время как немецкий механик-водитель имел только 1 перископический смотровой прибор и 2 визирных щели.
Визирную щели нельзя назвать полноценным прибором наблюдения. Оценивать через щель обстановку очень сложно. Щель ослабляет броневую защиту и сама по себе является уязвимым местом в танке. Пожадничали гитлеровцы себе в убыток, вернее в убыток жизням своих экипажей. Последствия попадания в смотровую щель пули или снаряда бывали различными — от повреждения органов зрения немецкого танкиста, то выхода из строя танка.
Чтобы снизить до минимума вероятность попадания в смотровую щель пуль или осколков, её размеры немцы делали минимальными, что в сочетании с толстой бронёй очень сильно сужало поле зрения через эту щель. Кроме того, для защиты глаз наблюдателя от случайно попавших в щель пуль или осколков она изнутри закрывалась толстым бронированным стеклом — триплексом. Так что прильнуть к визирной щели немец не мог — он вынужденно смотрел через щель с некоторого расстояния, определяемого толщиной триплекса, что, естественно ещё больше сужало сектор обзора. Ставка немцев на визитные щели сделал их танки слепыми в динамичном бою. Скупой платит дважды. Гитлеровским танкам требовался поводырь — командирский танк, идущий сзади и по радио подсказывающий атакующим машинам, что вокруг происходит. Если бой шёл в городской застройке, лесу, подлеске, на пересечёной местности, в туман, дым, снег, сумерки — немецкие танки теряли значительную часть своей боеспособности из-за проблем с обзором. Этой особенностью очень быстро научились пользоваться бойцы и командира Красной Армии с фатальными для гитлеровцев последствиями.
Т-34 смотровых щелей не имели — только оптические приборы. Стрелок-радист советского танка имел оптический пулемётный прицел, а вот немецкий радист-стрелок имел только визирную щель. Архаика. Советский заряжающий имел два перископических прибора. Немецкий заряжающий имел только 4 визирных щели. Архаика. Пушка Т-34 комплектовалась 2-я прицелами: телескопическим — «подзорная труба», чья визирная ось при нулевых установках шкал параллельна оси канала ствола, а также перископическим прицелом, при помощи которого командир-наводчик мог не только наводить главное оружие танка, но и наблюдать за обстановкой. Данный прицел вращался наподобие перископа на все 360 градусов, при этом положение головы командира советского танка оставалось неизменным. То есть вращалось только «око» прицела, которое в походном положении закрывалось бронекрышкой, а в боевом крышка откидывалась. Немецкий наводчик имел лишь один телескопический прицел.
Советский командир имел ещё один прибор в люке башни, дающий обзор порядка 120 градусов вперед и вправо от танка. Немецкий же командир Pz.Kpfw.III имел только простые визирные щели в башенке люка. Жалкая архаика. Как же так? При стоимости гораздо большей, чем советский Т-34, командир Pz.Kpfw.III не имел оптических приборов наблюдения из танка за полем боя. Куда делись деньги? И кто после этого «недочеловек»?
Командиры немецких танков через щели командирских башен даже из стоящего на месте танка наблюдали за полем с большим трудом. При переносе взгляда от одной щели к другой требовалось каждый раз снова ориентировать взгляд на местности. На ходу о нормальном обзоре и думать не приходилось. Немецким командирам приходилось с биноклем высовываться до пояса из люка со всеми вытекающими из этого последствиями. На Т-34 визирные щели отсутствовали вовсе — только оптические смотровые приборы числом 9. Передовой для своего времени танк. Не поскупились русские! На Pz.Kpfw.III имелось аж 12 архаических щелей и только 2 оптических прибора.
Приборы советских танков — отечественные. В декабре 1929 года Советское правительство приняло программу развития бронетанковых войск. Этой программой предусматривалось также развитие приборов управления стрельбой. Советская страна тогда не имела специалистов оптико-электронного приборостроения. Заказ сделали в республике Германия на разработку танковых прицелов, в Казани в 1929 создали КБ из немецких специалистов, но немцы не справились. Немцы разработали и изготовили 70 комплектов перископических прицелов наводчика и перископических панорам командира. При проведении войсковых испытаний выявились значительные ошибки и мёртвые хода в передаче углов от пушки к визирной оси; приборы возвратили для доработки; на этом всё и закончилось. Кроме того, отметить, приборы конструктивно были сложными и трудоемкими, и производить их в большом количестве не представлялось возможным. Тогда конструкторское бюро ЛОМЗ в Красногорске создали свой танковый телескопический прицел ТОП и его модификации. В эти же 30-е годы разработали и поставили на серийное производство первый отечественный перископический прицел ПТ-1 и его модификации, первую отечественную танковую командирскую панораму ПТК. Также на вооружение поступил танковый телескопический прицел ТОС-1 со стабилизированным полем зрения в вертикальной плоскости, то есть появилась возможность стрелять на ходу. Этот прицел устанавливали на танках Т-26 и БТ-7 поздних выпусков.
В поле зрения прицела коллиматором вводился световой сигнал в виде небольшого светлого пятна —«зайчика». При колебаниях пушки в вертикальной плоскости световой сигнал перемещался относительно стабилизированной линии прицеливания, которая постоянно удерживалась в точке наводки. Во время движения танка выстрел происходил автоматически при совпадении светового сигнала с точкой прицеливания. Имелись образцы стабилизированной башни для плавающего танка Т-38, стабилизированной башни для лёгкого танка БТ-7. Ничего подобного гитлеровцы и близко не имели.
Привод поворота башни у Т-34 — электрический, то есть — быстрый.
Поворот башни Pz.Kpfw.III — вручную. Архаика. Кто кого быстрее подстрелит при неожиданном появлении? Тот кто первый заметит и первый пушку повернёт. Отсюда и очень большие потери немецких танков в танковых поединках. Обычно немецкие танкисты танковых боёв избегали. Прятались за пехоту и вызывали авиацию, если она имелась поблизости…
Всего Красная Армия имели к 22 июня 1941 года на Западной границе 970 новейших средних танков Т-34, большая часть из них — с радиостанциями. С начала войны и до второй половины 1942 года советская промышленность дала фронту более 7400 таких машин. Вот эта масса уникальных советских средних танков вместе с танками тяжёлыми, массой лёгких танков БТ-7, противотанкистами и смолотила «железную саранчу» Гитлера…
Кроме всего прочего советские танки могли в любой момент получить ночные прицелы. С 1935 года в лаборатории Всесоюзного электротехнического института ВЭИ велась разработка приборов ночного видения ПНВ на основе электронно-оптических преобразователей. В 1940 годах прошли испытания на танке БТ-7 отечественных инфракрасных приборов ночного видения «Шип» и «Дудка». Испытания усовершенствованного комплекта «Дудка» прошли на полигоне НИБТ в феврале 1941 года. Приборы ночного видения ПБУ изготовил завод No.211 Наркомата электропромышленности.
С началом войны заводом No.237 совместно с Государственным оптическим институтом и Всероссийским электротехническим институтом велись работы по созданию подсветочных светосигнальных приборов для вождения танков ночью в колоннах. Конструкторами завода No.237 совместно с ГОИ начались работы по созданию приборов ночного вождения к танкам Т-34…
Под первый удар железного хлама, собранного по всей Европе гитлеровцами, большевики выставили свой наполовину натуральнейший хлам, слегка разбавленный ультрасовременными танками КВ-1, КВ-2, Т-34, Т-40 — не более 8 процентов от общего количества. Баш на баш. Клин клином вышибают. Большая часть советской «брони» к 1941 году в массе своей являлась либо совсем металлоломом, либо уже приближалась к этому состоянию. Союзники гитлеровцев — итальянцы, финны, румыны, венгры, словаки, японцы располагали танками похуже, чем большая часть старых советских танков.
Ознакомившись с данными разведки о том, какую массу «самоходного металлолома» собирает Вермахт по всей Европе, маршал Советского Союза Тимошенко начал просить военно-политическое руководство летом 1940 года оставить старые танки в строю, и сформировать из них мехкорпус, чтобы использовать по принципу «клин клином вышибают» против механизированной туши войск Гитлера. Всё-таки весь народ старался, провёл индустриализацию, начиная с 1925 года построил эти боевые бронированные машины. В другой стране изношенный и устаревший бронетанковый парк капиталисты в погоне за прибылями при продаже новой техники своей армии списали бы, и отправили всё старье на переплавку. Но социализм в этом отношении являлся более рачительным хозяином.
Нарком обороны Советского государства маршал Советского Союза Тимошенко происходил из бедной русской крестьянской семьи Бессарабии. Он и к РККА относится по-хозяйски, по-крестьянски, бережно. Всё — в дело. Пушки, снаряды, патроны в резерве иметь побольше. И лишние мехкорпуса не помешают. Из них можно сделать инструмент активной обороны. Надо же чем-то контратаковать врага, изматывать его, задерживать, пока Красная Армия мобилизацию станет проводить, а страна экономику не военные рельсы переставлять и новейшие танки делать! Много ресурсов на мехкорпуса не требовалось. Просто танки в утиль не отправлять. Чинить — разбирая такие же машины-доноры. Авось сгодятся. Как в воду глядел Тимошенко.
Члены ЦК партии большевиков своего товарища Тимошенко поддержали и, в соответствии с Постановлением правительства, из огромного изношенного и устаревшего парка боевых машин — 11 000 штук, Тимошенко бережно сформировал мехкорпуса.
В корпуса определили по 1000 танков в штат. Понятно почему. Если из этого металлолома десятилетней и более давности создать корпуса в том штате, который должен иметь нормальный корпус — 500 танков, то из этого ветхого корпуса до поля боя едва-едва танковый полк доберётся. Остальной металлолом заглохнет, и его столкнут на обочину на марше. И тот корпус потеряет способность выполнить задачу корпуса на контрудар по крупной группировке, а дай бог всего лишь ограниченную задачу полка выполнит. А вот из 1000 машин пусть 1/3 — до врага доберётся и задачи корпуса сможет выполнить. Та же логика, что у Гудериана, при натягивании любыми способами численности каждой танковой дивизии до 400 танков и такого же числа другой бронетехники хоть по штату, хоть по списочном составу.
Тимошенко даже ремонтно-эвакуационную базу для этих «металлоломных корпусов» не предусматривал в нужном объёме. Зачем, если этот «металлолом» одноразовый? Дай то бог, чтобы доехал до рубежа атаки, там расстрелял свой боезапас, нанёс врагу хоть какой ущерб, заставил врага потерять время, бензин, снаряды, моторесурс, личный состав. На этом задача «металлолома» завершалась. Экипажам следовало отправится в тыл и получить новые современные танки. Тащить же в тыл подбитые или сломанные танки типа архаичного Т-18 — Renault FT-1 или Т-26 — Vickers Mk E, или БТ-5 — М.1930, и там их ремонтировать — смысла не имелось. Они свой моторесурс полностью выработали уже до войны, и запчасти к ним промышленность не давала, потому что приступила к производству новых танков Т-34 и КВ-1…
Что касается числа советской бронетехники в списочном и численном составе советских мехкорпусов следует понимать, что имеющиеся советские танки согласно правилами учёта и отчетности в Красной Армии с учёта частей не снимались. В системе учёта Вермахта танки, отправленные на заводы для ремонта или модернизации, снимались с баланса частей, из численного состава они выбывали. По советским правилам в 1941 году мог числится отправленный ещё в 1940 году на ремонт на Кировский завод грозный трёхбашенный Т-28, который завод вот уж три месяца ищет — и никак не может найти ни в собранном виде, ни в разобранном, ни в ломе и мусоре. Или может быть учтён Т-18 выпуска 1929 года, вкопанный как огневая точка. Таких напрочь устаревших Т-18 формально числилось за военными округами 862 штуки и 196 находились в ведении полигонов, заводов, учебных учреждений. Основная масса Т-18 находилась «на хранении» частично в разукомплектованном виде. Танки просто вкапывали в землю, либо вообще ставили «в засады» или на открытой местности без какой-либо маскировки.
Таких танков, что на бумаге числились за своими частями, а фактически их передали в ремонт на заводы промышленности или не использовали как танки, в Западных Особых приграничных округах и Ленинградском военном округе имелось 1003 штуки.
На западной границе перед нападением имелось 4300 танков и танкеток 1-й и 2-й категорий — то есть боеготовых и «условно боеготовых» против 20 000 боеготовых гитлеровских танков, танкеток, самоходок, бронетранспортёров, бронемашин с пушечным вооружением.
Запчастей для половины устаревших танков советская промышленность уже не выпускала. Советский Союз единственный в мире промышленно выпускал тяжёлые танки. Что уж тут до ремонта состоящих на учёте 3342 танкеток Т-27 или Т-18, произведённых на заре индустриализации, коих числилось более 1000 штук?
Кадрового голода РККА не испытывала. Поэтому командирами мехкорпусов назначили проверенных делом генералов с опытом войны в составе ещё царской армии, многие из военного казачьего сословия, большинство прошли всю Гражданскую и борьбу с иностранными интервентами, басмачами, сами лично храбрые, закончившие Курсы усовершенствования командного состава, Военную Академию имени Фрунзе или Военную академию механизации и моторизации РККА имени Сталина. Эти командиры пришли на должность командиров мехкорпуса с должностей командиров кавалерийских или стрелковых корпусов, механизированных бригад: Рокоссовский, Богданов, Катуков, Новосельский, Вольский, Волков, Рябышев и другие. Уже тогда это — имена.
У Клейста, Гота, Гудериана, например, и близко не имелось командиров такого уровня в подчинении. Штабные, в основном, чины с самообразованием. Может, конечно, командиры гитлеровских танковых корпусов внимательно читали учебники «Вождение войск» Кохенгаузена и «Бой усиленного батальона» Кюльвейна. Но только и всего.
Эти гитлеровские покорители Европы ещё не догадывались, что Рокоссовский, Богданов, Катуков, Новосельский, Вольский, Волков, Рябышев устроят им «кровавую баню» с помощью своего «металлолома», собранного в мехкорпуса на западной границе Советского Союза, а от армии вторжения к концу 1941 года, в том числе их стараниями, останется меньше половины. Никто в Вермахте не подозревал о будущих неприятностях, за исключением, может быть, Канариса и других английских и американских агентов в верхушке фашистского государства. Кто знал, что изложенная на бумаге директива No.21 — План «Барбаросса» рухнет сразу по причине неявки главных сил РККА на приграничное сражение и неожиданно высокого уровня подготовки Красной Армии к войне? «Блицкриг» не выполнил своей главной задачи: молниеносно окружить и уничтожить главные силы РККА. Не получилось.
Но пока что, туманным утром 22 июня 194 года на Буге особенно радовало гитлеровских танковых генералов, — командующих танковых групп, творческое применение старого прусского приёма — неожиданного удара из глубины. Ещё с эпохи крестовых походов на восток крупная группировка выдвигалась на рубеж атаки в самый последний момент, не оставляя врагу времени на её обнаружение, тем более на подготовку к парированию удара. Прусский маршал Блюхер в 1814 году неожиданным маршем вышел к Ватерлоо, где французы сражались с англичанами, и решил исход сражения, и судьбу Наполеона.
По такому же сценарию с выдвижением к границе в последний момент ударных сил и следовавшим за этим сокрушительным ударом, строился план Шлиффена в 1914 году по нападения на Бельгию и Францию. Так строился план «Белый» по нападению на Польшу в 1939 году, и план «Красный» нападения на Францию в 1940 году, а уж план «Барбаросса» — являлся калькой с них, но в большем масштабе...
Если в прошлую Великую войну 1914 — 1918 годов таким образом удавалось даже неожиданно выдвигать пехоту с кавалерией, то при наличии танков с бронемашинами, самоходной артиллерии, пехоты и боеприпасов на бронетранспортёрах и грузовиках, это стало уже стандартом при осуществлении крупной наступательной операции на окружение вроде «Блицкрига»…
Здесь значение имела именно внезапность, которая достигалась вероломством. Что же видели Гот и Гудериан со своего берега? Большевики спокойно, как казалось, строили силами строительных батальонов оборонительные сооружения, не наблюдая у самой границы гитлеровских танковых батальонов в самых опасных для них местах, например, как в случае с танковыми дивизиями 3-й танковой группы Гота на стыке двух советских приграничных Особых Военных Округов — Прибалтийского и Западного.
После выдвижения гитлеровских танковых полков и батальонов форсированным маршем из глубины территории Восточной Пруссии или Генерал-губернаторства польской оккупированной территории на рубеж атаки за сутки до начала войны, среагировать на будущий убийственный танковый удар переброской к этому участку границы равнозначных противотанковых или танковых сил времени уже не оставалось. Хоть сколько войск не расположи у границы, — оборона всё равно окажется прорвана на узком участке главного удара в 15 — 20 километров, как в случае, например, атаки 3-й танковой группы, а фактически танковой армии Гота на участке 184-й стрелковой дивизии Зотова в Литве.
Так подобным образом в ночь перед началом войны 1-я и 6-я танковые дивизии XXXXI корпуса, форсированным маршем вышли от Немана к советской границе. Советская разведка эту группировку ударных механизированных частей сразу вскрыть не смогла, а если бы и вскрыла, то ничего сделать уже не получалось. Гитлеровские танковые дивизии атаковали утром практически с марша...
Та же старая военная прусская хитрость по наилучшему убийству людей использовалась при подготовке тяжёлой артиллерии и 600-миллиметровых мортир Gerat 041 «Karl», стреляющих чудовищными 2-х тонными бетонобойными снарядами с фугасами с полутонной динамита каждый. Два бронированных суперорудия Gerat 041 «Karl» на гусеничной платформе, названные именами кровавых германских богов Тора и Одина, за сутки до нападения выдвинулись из Тирасполя к Брестской крепости. Там предатель Павлов вполне скоординировано с гитлеровцами оставил, как беззащитные мишени, две советские стрелковые и одну танковую дивизию. Иначе не объяснить выдвижение этих странных орудий к Брестской крепости, вывед из неё Павлов войска, как ему предписывал приказ Генштаба. Ведь, не будь этих целей, — на всём другом протяжении советско-германской границы при дальнобойности Gerat 041 «Karl» разве только пограничные наряды по кустам обстреливать. Эти орудия советская корпусная артиллерия с гаубицами-пушками МЛ-20, по прозвищу «Емеля», могла с лёгкостью расстрелять, не входя даже в зону поражения за считанные минуты, если бы такая задача имелась. Даже советские полковые пушки и миномёты имели вдвое большую дальность выстрела. Но Павлов всё сделал гитлеровцам умышленный подарок — три спящие советские дивизии прямо на линии границы. Их уничтожение в первые часы войны открывало фронт в 100 километров! Что предателю-«тухачевцу» и было нужно!
Двухтонные снаряды Gerat 041 «Karl» в первые минуты войны могли убивать по нескольку сотен спящих человек за раз. Дым, осколки и части человеческих тел поднимались бы после взрывов на высоту 150 метров. Вряд ли хоть один советский боец или командир смог бы уснуть вечером 21 июня, зная, что в четырёх километрах от его постели или колыбели его ребёнка в Брестской крепости изготовились к стрельбе эти чудовищные орудия смерти! Павлов действовал в логике заговора Тухачевского и агентуры западных разведок по открытию фронта и обеспечению поражения Красной Армии. Не раскрой этот заговор в 1937 году органы госбезопасности — Вермахта за несколько месяцев победил бы Красную Армию однозначно!
Ещё два колоссальных орудия убийства Gerat 041 «Karl», кощунственно названные библейскими именами «Адам» и «Ева», выдвинулись в последний день мира к границе от Перемышля для прорыва укреплений «Линии Молотова». Пушки, гаубицы и мортиры немецких концернов, чешских, французских производителей, своей дьявольской эффективностью и производительностью могли в первые минуты бойни сломить любое сопротивление, особенно, если предатели оставили им цели в виде спящих в казармах красноармейцев, и стоящей в парках бронетехники. Расчёт делался и на то, что неожиданная и ошеломляющая артиллерийская мощь вероломного нападения приведёт к физическому и психологическому надлому советских войск в начале пограничного сражения. Войска же гитлеровцев и их союзников, мощные танковые группы полетят вперёд, как на крыльях, слыша за спиной грохот этих гаубиц и мортир, словно в реальности извергались вулканы смерти!
С оккультным знаком индийской свастики на рукавах и знамёнах, с римскими орлами на штандартах, гитлеровские солдаты и офицеры приготовились сразу творить чудовищные вещи, не щадя ни старых, ни малых, подобно злодеяниям македонцев Александра Македонского в Фивах, легионеров Юлия Цезаря в Галлии или железнобоких солдат Оливера Кромвеля в Ирландии. В духе всех капиталистических колонизаторских армий и их походов на непокорных аборигенов всех времён и народов...
Однако эффект внезапности удалось достигнуть только против войск предателя Павлова в Белоруссии. В Прибалтике и на Украине эффектов внезапности достигнуть не удалось. Эффект вероломного нападения достигнуть удалось, внезапного — нет.
Несмотря на отсутствие необходимой полноты сведений у гитлеровцев о положении советских войск у границы, в целом они представляли себе, с кем придётся иметь дело. Отдел «Иностранные армии «Восток» Генштаба сухопутных войск докладывал Гитлеру о численности советских войск в европейской части СССР в 154 стрелковых дивизии, 25 кавалерийских, 10 танковых и 37 моторизованных. «Европейская часть» — это 2000-километровый фронт глубиной 400 километров от новой границы — «линии Молотова» до старой границы — «линии Сталина», и ещё 550 километров от «линии Сталина» до Москвы. Гитлеровские же войска выстроились в линию у самой границы локоть к локтю, как бегуны на старте. И при этом собирались ударить первыми вглубь рыхлого расположения советских войск. Советские силы не занимали оборону в привычном фронтовом смысле, а лишь «дислоцировались» — распологались на постое, главным образом в местах расквартирования в населённых пунктах, военных городках, лагерях, походных лагерях, по аэродромам базирования, авиабазам, портам и военно-морским базам. Местонахождение важнейших штабов и места дислокации большей части механизированных частей и соединений гитлеровцы знали. Гитлеровцы хотели верить, что Красная Армия попалась в ловушку.
Приготовления гитлеровцев у границы шли слишком явные. Они хотель вызвать ответное сосредоточение советский войск. Данные о времени начала боевых действий со стороны Великогерманского рейха и его союзников, добываемые разведотделами Штабов приграничных Особых Военных Округов, начали поступать с первых чисел июня. В последнюю предвоенную неделю эти сведения поступали почти ежедневно. За 3 — 4 дня до нападения Вермахта в сообщениях указывалось довольно точно не только день, но и вероятный час нападения. Все эти сведения вне очереди докладывались начальникам Штабов Округов и доносились в Главное Разведывательное Управление Генерального Штаба РККА шифром. Начальник Генштаба Жуков докладывал информацию политическому руководству страны. Москва знала всё…
После вероломного нападения полностью отмобилизованного 8-миллионного Вермахта, имеющего для первого удара 5,5-миллионную группировку и 20 000 единиц бронетехники. Началось стратегическое отступление войск Красной Армии, прикрывавших границу, и период активной обороны согласно доктрины Фрунзе. Одновременно шла мобилизация, эвакуация, перевод промышленности на военное производство. Через 10 дней войны из оперативных документов, захваченных у гитлеровцев из штабов разгромленных дивизий, стало ясно — это не провокация, не ограниченная военная операция — это масштабная война, направленная на уничтожение русского государства, имеющая кроме захватнической, идеологическую и расистскую составляющие.
В своей речи, обращаясь 3 июля 1941 года к советскому народу, уже как Председатель Государственного комитета обороны, Сталин, волнуясь, и от того говоря с более, чем обычно заметными акцентом, произнёс: «Товарищи! Граждане! Братья и сестры! Бойцы нашей армии и флота! К вам обращаюсь я, друзья мои! Вероломное военное нападение гитлеровской Германии на нашу Родину, начатое 22 июня, — продолжается…».
Только — вероломное… Никак не «неожиданное»… Советская сторона знала всё! Сталин сообщил о разгроме лучших дивизий врага, имея в виду тяжёлые потери передовых танковых и моторизированных дивизий Вермахта. Отметил, что непобедимых армий не бывает, и что Вермахт от того непобедим, что ещё не встречал серьёзного сопротивления. Теперь он такое сопротивление встретил. Немецко-фашистская армия Гитлера будет разбита. Успехи Вермахта, захват им террарий и городов, происходят от того, что он отмобилизовался и придвинул к границе в полной готовности 170 дивизий, в то время, как Красной Армии ещё только предстоит отмобилизоваться. Гитлеровской Германии поэтому — агрессор.
Сталин особо отметил, что, несмотря на то, что Гитлер вероломный «изверг» и «людоед», предложенный им в 1939 году пакт о ненападении Советский Союз не мог игнорировать, и не заключить, как миролюбивое государство. Фашистская Германия выиграла вероломным нападением ситуацию для своих войск на ограниченный срок, но навсегда проиграла политически, разоблачив себя перед всем миром как кровавого агрессора.
Эту часть речи Сталин произнёс специально для Рузвельта и сената США. Чтобы они полистали свои записи и нашли решение о поддержке жертвы агрессии, а не наоборот. Пакт дал советскому народу лишние 1,5 года мира для укрепления обороноспособности страны. Удалось начать серийный выпуск новейших, уникальных танков и самолётов, лучшего в мире стрелкового и артиллерийского оружия, уникальных реактивных систем.
И вот теперь Красная Армия самоотверженно сражается за каждую пядь советской земли. Храбрость воинов Красной Армии беспримерна. Отпор врагу крепнет и растёт. Сталин призвал понять всю глубину опасности, угрожающей стране. Отрешиться от благодушия и беспечности. Над Родиной нависла серьёзная опасность. Враг идёт восстановить власть помещиков и капиталистов, захватить земли, плоды труда всего народа, разрушить свободную государственность её народов, превратить людей в рабов новых баронов. Вопрос — о жизни и смерти государства, о жизни и смерти народов. Отныне нет места нытикам и трусам, паникёрам и дезертирам. Ленин считал, что советский человек, большевик, должен иметь храбрость, отвагу, бесстрашие в борьбе. Эти качества должны стать достоянием миллионов воинов Красной Армии, всех тружеников в тылу. Нужно всё перестроить на военный лад, всё для интересов армии, для разгрома врага.
Враг коварен и хитёр. Требуется организовать борьбу с дезорганизаторами тыла, дезертирами, паникёрами, распространителями слухов, уничтожать шпионов, диверсантов. Предавать суду Военного трибунала все эти категории невзирая на лица. Ничего не оставлять врагу. Ни килограмма хлеба, ни литра горючего. Что не удаётся спасти — изничтожать. Нужно развернуть партизанскую войну. Уничтожать пособников фашистов. Жечь склады, обозы, создавать невыносимые условия для врага. Нужно создавать отряды народного ополчения во всех городах, к которым приближается враг. Эта война — не война двух армий, а Отечественная война советского народа, война за освобождение европейских народов от фашистского порабощения. Прежде всего австрийцев поляков, чехов, словаков, югославов, румын, венгров, итальянцев, немцев. Это будет единый фронт народов за демократические свободы. Наши силы неисчислимы!
Создан Государственный комитет обороны, в руках которого сосредоточена вся полнота власти в государстве. Государственный комитет обороны приступил к работе. Все силы нашего народа — на разгром врага! Вперёд — за нашу победу!
Сталин говорил 20 минут, начав с большими паузами, ровно, как бы размышляя, ставя вопросы и сам на них отвечая. Затем вдруг разогнался, и говорил уже быстро, почти без акцента, с большим воодушевлением. Затем грянул «Интернационал»…
И снова ни о каком неожиданном нападении — ни слова. Наоборот — нападение назревало давно, и пакт о ненападении 1939 года его выгодно отсрочил…
И вот то, о чём говорил Сталин, — упоминая кратковременность выигрыша для агрессора в военном отношении из-за вероломства: неожиданно перед прорвавшимися на восток войсками группы армий «Центр» фон Бока возник «второй стратегический эшелон» РККА. Вот тут и началась настоящая война. Она началась со сражения за Смоленск. Это сражение длилось два жарких месяца лета 1941 года. У древнего русского города Смоленска два месяца — с 10 июля по 10 сентября «паровой каток» Вермахта, жестоко потрёпанный в приграничном сражении, потерявший там 1/3 своей бронетехники и 1/3 кадровых солдат из ударных дивизий, налетел, как на стенку, на дивизии «второго эшелона» Красной Армии. Но это оказалось для фашистов ещё половиной беды. Вторая часть беды заключалась в том, что оказавшиеся в оперативном окружении, советские армии отказались, в целом, капитулировать, и как дивизионные, боевые группы и отряды пробивались на восток к своим под командованием генералов, с танками, знамёнами и ранеными. Громя тылы, штабы и резервы группы армий «Центр», они тысячами в день выходили к советским войскам у Смоленска, Ярцево, Духовщины с оружием и командирами, и вставали в строй.
Сражение 1,5-миллионной группировки Вермахта, имеющего стратегическую инициативу: «бью как, где и когда хочу», против почти миллионной группировки Красной Армии шло на огромной территории: 650 километров по фронту от Идрицы и Великих Лук на севере до Лоева и Новгород-Северского на юге, и 250 км в глубину от Полоцка и Витебска на западе до Андреаполя, Ярцево, Ельни на востоке.
Здесь гитлеровцы оказались перед лицом разгрома или критического ослабления своих лучших дивизий. «Железная саранча» превращалась в металлолом с ужасающей скорость. Слова «Духовщина», «Ярцево», «Смоленск» стали в Вермахте синонимами «Титаника», напоровшегося в темноте на огромный айсберг.
Настал Судный День! Красная Армия сражалась в духе 300 спартанцев царя Леонида. Расчёт 76-миллиметровой пушки ЗиС-3 командира Радионова и наводчика Насретдинова уничтожил 54 танка, 14 орудий, 77 пулемётов, 17 миномётов, 5 самолётов и 700 гитлеровцев. Расчёт ЗиС-3 командира Асфандиярова из 322-го Гвардейского противотанкового артполка уничтожил 26 танков, из них 10 в одном бою,10 различных бронемашин, не считая других целей. Командир 45-миллиметрового орудия старший сержант Качусов из 1255-го истребительно-противотанкового артполка подбил 26 танков и уничтожил 11 автомашин. Сержант Пешков из 315-го гвардейского истребительно-противотанкового артполка уничтожил и подбил 23 танка и бронемашину, не считая огневых точек, транспорта и гитлеровцев. Командир 45-миллиметрового орудия Алеканцев из 422-й стрелковой дивизии за 24 часа подбил 25 танков. Ефрейтор Бисеров — наводчик 207-го гвардейского стрелкового полка за сутки подбил 13 танков, а всего до своей гибели подбил 22 танка. Наводчик Шаймарданов уничтожил 20 танков, не считая БТР, автомашин, дзотов, блиндажей, гитлеровцев. Командир орудия старшина Власов из 122-го гвардейского артполка уничтожил 19 танков. Наводчик рядовой Серов из 9-й артиллерийской противотанковой бригады в одном бою подбил 10 танков, а всего 18 танков. Наводчик сержант Хоптяр из 493-го истребительно-противотанкового артполка уничтожил 13 танков и 6 бронетранспортёров, не считая пехоты. Наводчик сержант Бодряшов из 145-го отдельного истребительно-противотанкового артполка уничтожил 14 танков, 2 орудия, не считая пехоты. Лейтенант Шуклин уничтожил 14 танков и другие цели. Погиб. Младший лейтенант Касумов из 1036-го артполка уничтожил 14 танков и другие цели. Старший сержант Сидоров 496-го истребительно-противотанкового артполка Резерва Верховного Главнокомандования подбил 13 танков и несколько орудий. Погиб. Сержант Пермяков из 76-миллиметровой пушки ЗиС-3 уничтожил 13 танков не считая живой силы. Рядовой Печёнкин из 89-го Гвардейского артполка — 12 танков. Командир орудия, старший сержант Лутфуллин из 943-го истребительно-противотанкового артполка — 12 танков. Командир орудия сержант Кузнецов из 369-го отдельного истребительно-противотанкового артполка уничтожил 11 танков, не считая огневых точек и пехоты. Рядовой Фадеев — наводчик 729-го отдельного истребительно-противотанкового артполка — 11 танков за несколько дней. Сержант Панов из 16-го танкового корпуса — 11 танков. Командир орудия старший сержант Абдуллин за один день уничтожил 7 танков и колонну грузовиков. Командир 45-миллиметрового орудия Идрисов уничтожил 5 танков, 6 бронетранспортёров и бронемашин, 2 обоза, 200 солдат и офицеров. Старший сержант Сазонов из 76-миллиметровой пушки ЗиС-3 из 712-го истребительно-противотанковый артполка уничтожил 10 танков, 16 пулемётов, 400 гитлеровцев. Командир орудия сержант Агапов из 57-го артполка — 10 танков. И так далее список тех, у кого подбитых менее 10 штук на брата…
Один подбитый советским лётчиком-истребителем бомбардировщик Ju 87 в 1941 году стоил 131 000 рейхсмарок, или по рыночному курсу как на оккупированных территориях рейхсмарки к рублю 1:10 — стоил 1 310 000 рублей. Подбитый гитлеровский танк Pz.Kpfw.IV Ausf. F2 стоил 116 000 рейхсмарок или 1 160 000 рублей по коммерческому курсу. Что ненамного дешевле бомбардировщика. А таких танков асы-артиллеристы выбивали и по 5 — 7 в одном бою, по 10 — 12 штук за день! Тут никаких ресурсов Европы не напасёшься с русскими героями воевать!
Это так артиллеристы-противотанкисты выкашивали «железную саранчу» гитлеровцев. Танкисты под Смоленском действовали в том же духе, как и у границы и при контрударах у Вильно, Дубно, Ровно и так далее.
От самой границы наступление Вермахта не походило на лёгкую прогулку, поскольку даже один КВ-1 мог устроить побоище, на узкой дороге остановить целую танковую дивизию из Pz.Kpfw.III и Pz.Kpfw.IV, не говоря уже о чешских танках, как это случилось с 6-й танковой дивизией Ландграфа возле литовского города Расейняй. Один КВ-1 закрыл дорогу для 400 танков. Его экипаж: Павел Ершов, Владимир Смирнов и неизвестный танкист «Ш.Н.А.» — воистину «советские 300 спартанцев». 6-я танковая дивизия Ландграфа урока не извлекла и через пять месяцев, в декабре того же года перестала существовать. Осталась только как обозначение на карте «5 Pz.Div.». Победный марш не получился.
Один танк КВ-1 старшего лейтенанта Колобанова 20 августа 1941 года у совхоза Войсковицы Ленинградской области за 30 минут уничтожил немецкую танковую колонну из 22 чешских танков всё той же обречённой на погибель 6-й танковой дивизии Ландграфа. На узкой дороге, по обеим сторонам которой находилось болото, «умелые» немецкие танкисты образовали давку из своей разномастной бронетехники: сплошь вроде бы радиофицированные, но как показала практика слепые танки, продолжая движение, натыкались друг на друга, съезжали на обочину и попадали на заболоченный участок, где из-за своих низких ходовых свойств полностью теряли подвижность. Здесь их настигали снаряды. В горевших танках начал рваться боекомплект. Победный марш не получился.
В башню танка комсомольца Колобанова в этом бою попали 114 немецких снарядов без пробития брони. Кто бы мог подумать!
Экипаж лейтенанта Евдокименко в этом же побоище у Войсковицы подбил 5 танков и 3 бронетранспортёра. Всего танковая рота Колобанова из 12 различных танков уничтожила в том бою 43 танка Ландграфа, 32 единицы прочей бронетехники, 25 грузовиков, не считая конных подвод, мотоциклов и велосипедов. Никакой «Pervitin» немцам не помог. Как уж тут взять Ленинград, где Кировский завод таких КВ-1 делал по 3 штуки в день. И что, теперь Манфреду и Отто предстояло столкнуться с таким противником?!
6-я танковая дивизия Ландграфа неминуемо катилась к своему разгрому: с 22 июня по 22 декабря 1941 года в боях Литве и Латвии, под Псковом, Кингисеппом, Красногвардейском, Вязьмой, Гжатском, Калинином, Дмитровом и Клином из имеющихся первоначально 390 штатных немецких и чешских танков разных типов, 80 внештатных трофейных французских танков, 170 единиц прочей бронетехники, 15 500 человек и пополнения в 2400 человек, 40 танков пополнения, оказались потеряны все танки, прочая бронетехника, 16 000 человек. Разгром. После боёв в Прибалтике и на Ленинградском направлении потери Ландграфа за три месяца войны — 250 танков, 80 единиц другой бронетехники, 5000 человек мотопехоты. После наступления на Гжатск, Калинин, Дмитров, Клин, дивизия Ландграфа разгромлена в декабре — потеряла все танки и 8000 человек. Все не подбитые в бою чешские танки, в которых использовались пневматические муфты, тормоза и системы управления, оказались непригодны к войне, и от холода вышли из строя. Ландграф из-за тяжелого заболевания тоже выбыл из строя. В января-феврале активных боевых действий остатки дивизии вести не могли. Тылы укомплектовали «хиви». Ожидалась отправка штаба в Германию на 2-е формирование. А как бодро они начинали 22 июня! Загляденье! И что вышло к осени?
Такое же прямо волшебное число танков «22» уничтожил в одиночку на КВ-1 лейтенант Коновалов — ветеран боёв начала войны на границе. 13 июля 1942 года на окраине хутора Нижнемитякин в Ростовской области к танку Коновалова из 15-й танковой бригады Савченко, сформированной на базе 34-й танковой дивизии, участвовавшей в прошлом году в танковой битве у Дубно, приблизились две колонны 22-й танковой дивизии фон Апеля. В колоннах шли 75 танков французского, чешского, немецкого производства, самоходные 88-миллиметровые орудия, и другие самоходные зенитные орудия на базе французских и чешских танков. Коновалов, используя отличную оптику, с расстояние 600 метров уничтожено 4 чешских танка, а остальные 71 развернулись и ушли. Гитлеровцы вернулись уже развёрнутым строем согласно своей типовой тактике «всей тушей напролом». И эту атаку Коновалов отбил, постоянно маневрируя, уничтожив 6 танков. За ней последовала третья атака. Снова произошло избиение чехословацких и немецких танков, и другой бронетехники. Гитлеровцы смогли уничтожить танк Коновалова только когда у него кончились снаряды, потеряв 22 своих танка, броневик, бронетранспортёр, 4 орудия, 10 грузовиков, 175 солдат. Победный марш не получился.
Коммунист Коновалов с экипажем выбрался из горящей машины, взяв пулемёт. Неделю они пробирались через сито окружения, захватили немецкий танк, и на трофейной машине прибыли к своим. И что, разве с такой армией героев Вермахт мог справиться? Да тут никакой «Pervitin» не поможет! 22-я танковая дивизия фон Апеля, попав на Восточный фронт в феврале 1942 неумолимо шла навстречу судьбе прочих танковых дивизий Вермахта — разгрому и полному уничтожению первоначального состава менее, чем за полгода…
Да что КВ-1? Не КВ единым воевала Красная Армия. 23 июля 1941 года на дороге между Алитусом и Вильнюсом у местечка Рудишкес сержант Найдин на лёгком танке БТ-7, боковая броня которого пробивалась из винтовками бронебойными пулями с расстояния 100 метров, прикрывая отход своей дивизии, за несколько часов уничтожил 15 немецких танков, 10 противотанковых орудий, автомашины их перевозившие и пехоту в них. После этого сержант догнал у Вильно свою дивизию.
Или вот танковые тараны в исполнении КВ-1 — это вообще что-то запредельное. Взвод из 5 танков КВ-1 лейтенанта Гудзя 63-го танкового полка 32-й танковой дивизии Пушкина, на шоссе в 8 километрах восточнее Яворино, что недалеко от Львова, встретили более 50 наступающих танков и бронетранспортёров гитлеровцев. Неуязвимые для их огня, КВ-1 начали атаку вдоль дороги, и принялись расстреливают гитлеровские танки Pz.Kpfw.III, которые загорались даже от осколочно-фугасных снарядов. Один из колёсно-гусеничных бронетранспортеров КВ-1 протаранил и подмял под себя. Pz.Kpfw.III расползлись по поляне, и заняли развёрнутый порядок, ведя огонь. Они ещё не знали с чем имеют дело. Командование их не предупредило.
КВ-1 пошли на сближение, продолжая расстрел. Нервы у немцев не выдержали, и они начали разворачиваться. Танк комсомольца Гудзя ударил по скользящей в приводящее колесо ближайшего к нему Pz.Kpfw.III, и немец потерял гусеницу. Вторым ударом Гудзь перевернул Pz.Kpfw.III в кювет, и немец загорелся. Бодрое вторжение остановилось. Колонна поспешно отошла, оставив на поле боя 12 единиц повреждённой бронетехники. С советской стороны потерь не имелось.
Танки КВ-1 в отличии от всех немецких танков, не оборудовались обзорными щелями, уязвимыми для пуль, снарядов и осколков, только оптические смотровые приборы в большом количестве. Поэтому при отсутствии пробития брони они могли делать что угодно. Вот и делали.
1 июля 1941 года группа из 25 танков полковника Белова с Т-34 впереди, сопровождающая при выходе из «сита» оперативного окружения большою колонну окруженцев, обходя по просёлочной дороге город Зельве в 35 километрах от Слонима, натолкнулась на автобусы с офицерским резервом группы армий «Центр» под охраной нескольких бронетранспортёров. Для экономии снарядов все 16 автобусов, в которых находилось по 15 — 20 гитлеровских офицеров и машины охранения советские воины уничтожили тараном: ударам корпуса и гусеницами. Гитлеровцев расстреляли из пулемётов. Спустя 20 дней советская группа войск, разгромив по дороге ещё несколько тыловых частей, вышла с своим.
Невзирая на трусость и предательство командующего Западным фронтом Павлова, командующего 4-й армией Коробкова, поставленный в безвыходное положение без зенитных средств, горючего, информации о происходящем в районе Бреста, командир советской 22-й танковой дивизии генерал Пуганов после ряда контратак по наступающему врагу из танковой группы, фактически танковой армии Гудериана, в частности гитлеровской 3-й танковой и 31-й пехотной дивизий, лично возглавил одну из контратак на лёгком танке Т-26. В районе аэродрома у Именин на второй день войны Пуганов протаранил немецкий танк. От удара оба танка вспыхнули. Т-26 работали на авиационном бензине и, к сожалению, очень легко загорались. Коммунист Пуганов погиб.
Три тарана в одном бою 12 июля 1941 года под Лугой совершил экипаж тяжёлого танка КВ-1 старшего лейтенанта Ушакова из оперативной танковой группы подполковника Вязникова. Ушакова во время боя погиб. И что, теперь Манфреду и Отто предстояло столкнуться с таким противником?!
Командующего 4-й армией Коробкова вместе с комфронта генералом армии Павловым позже по приговору суда в соответствии с УК РСФСР расстреляли. Но они успели нанести советскому огромный вред.
Во время танковой битву у Дубно, когда советские мехкорпуса били во фланг и тыл рвущейся к Киеву механизированной армаде гитлеровцев 1-й танковой группы фон Клейста, фактически танковой армии, эпизоды, подобные танковым таранам кандидата в члены партии большевиков капитана Богачёва, стали страшной обыденностью для агрессоров. Пять Т-34 и шесть Т-26 группы начальника 43-го разведбата Богачёва у села Демидовка ночью из леса атаковали колонну 11-й танковой дивизии Крювеля из 150 единиц бронетехники, в основном трофейной со всех стран Европы, грузовиков обоза с горючим, боеприпасами, ремонтниками, орудиями, идущих в два ряда. Дав залп, имея в отличии от немцев отличную довоенную подготовку по ведению боевых действия ночью, советские танки на всём ходу врезались в центр колонны. После ранения механика-водителя, Богачёв сам сел за рычаги танка. Лёгкие танки, разные самоходные зенитки, противотанковые пушки, инженерные танкетки, бронемашины, бронетранспортёры, грузовики, штабные автобусы общим числом более 100 оказались раздавлены или сильно деформированы, не считая орудий, мотоциклов и велосипедов. Останки не успевшей рассредоточиться на лесной дороге колонны, горели до утра. Победный марш не получился. Богачёв не потерял ни одной машины.
После советского танкового контрудара под Дубно, прикрывая отход тылов 6-й армии Музыченко, при двухдневной обороне Тарнополя 2 июля начштаба 1-го батальона старший лейтенант Кожемячко из 10-й танковой дивизии 15-го мехкорпуса Карпезо заметил, что гитлеровские авангарды, невзирая на высокую радиофикацию, ночью вызывают свои танки белой ракетой. Кожемячко в сумерках подошёл к лесу у шоссе с танками КВ-1, встал в засаду и выстрелил из ракетницы. Как в сказке «Конёк горбунок» Ершова «по щучьему велению моему хотению» появились гитлеровская колонна из 16 танков Pz.Kpfw.II и III из 9-й танковой «австрийской» дивизии фон Хубики. Колонну Кожемячко решил пропустить и ударить ей в хвост. KB-1 открыли огонь и уничтожили 13 танков, а также 5 единиц другой бронетехники. Победный марш не получился.
На следующий вечер Кожемячко решил повторить трюк с ракетой, и фон Хубики опять клюнул на военную хитрость. Во втором ночном бою KB-1 Кожемячко уничтожил 3 немецких танка. Всего гитлеровцы в этом бою потеряли 9 танков. Улицы Тернополя на западной окраине оказались буквально забиты искорёженной гитлеровской техникой. Фон Хубики, потерявший в боях с начала войны 200 своих танков из 400, после этого вообще остановился, и стал ждать пополнения танков из резерва 1-й танковой группы, фактически танковой армии фон Клейста. Победный марш снова не получился.
Почти треть советских танков, находящихся на Западной границе, не смогли добраться до поля боя: не вышли из парков по техническим причинам, вышли из строя во время марша, были оставлены из-за недостатка горючего, получили повреждения при авианалётах. Но те, кто добирался до поля боя — дрались за двоих.
Так во время контрудара под Дубно помкомбата 85-го танкового полка Васильев из 43-й танковой дивизии Цибина 19-го мехкорпуса Фекленко повёл взвод из 3-х танков KB-1 в атаку. Гитлеровские танкисты, поняв неуязвимость КВ-1, запаниковали и начали выводить свои танки из боя. Действительно, танки КВ-1 не всегда несли потери даже от прямых попаданий небольших бомб врага. Преследуя гитлеровцев, KB-1 огнём и гусеницами уничтожили 10 танков, 4 противотанковых орудия и 100 солдат. Общая атака полка отбросила гитлеровцев на 15 километров в юго-западном направлении.
Особенно результативно действовал под Дубно батальон Архипова из дивизии Цибина. 25 июня Архипов обнаружил колонну лёгких танков с полковым штабом, а также две колонны с горючим и боеприпасами из танковой дивизии Ангерна.
Гитлеровцам пока ещё всё романтика конкистадоров: жара, пыльные дороги, первые могилы, группы потерянных русских пленных; немецкий офицер беседует с молодым раненым политруком — судьба его ясна: в лучшем случае передадут в Шталаг, где его казнят после допроса; гражданские на пепелище: их деревню уничтожила артиллерия немцев; чины службы снабжения за утренним туалетом — умываются, зубы чистят, ногти подпиливают — гротескная банальность: в нескольких километрах ошалевшее население черепки своей жизни собирает, а здесь служащие Вермахта наводят марафет; вот поймали якобы партизанку — что дальше — понятно; вот памятник Сталину с нанесённой по-немецки надписью «Ищу работу», открытие церкви, которую ранее использовали как кинотеатр...
По обе стороны дороги обычно много беженцев со своими домашними пожитками. Старики, дети и женщины, некоторые сидели, спали, некоторые медленно двигались вперёд, среди них находились также и красноармейцы, которые двигались в одиночку и небольшими группами. Некоторые — с винтовками. Проезжая мимо них, немцы оживлённо разговаривали и громко смеялись. Они не задержали красноармейцев с винтовками. Этим делом у них занимались другие команды, и они рассчитывали, что вся эта масса далеко не уйдёт, так как они напирали танками по основным дорогам, не обращая внимания на обочины…
Ночная атака Архипова на «романтиков» произвела «Огненную ночь под Дубно» — уничтожение штаба 119-го артполка, колонны из 34-х грузовиков боевого обоза Ангерна с горючим и боеприпасами, 18 трофейных французских танков и самоходок, 10 бронетранспортёров и тягачей с буксируемыми орудиями, 50 мотоциклов, 300 велосипедов, 1500 солдат. «Огненная ночь» оставила без горючего и снарядов танковые дивизии Ангерна и фон Роткирх унд Пантена, обеспечив их высокие потери и отступление в ряде эпизодов танкового сражения у Дубно.
Пользуясь малой подвижностью гитлеровцев, оставшихся без горючего, 27 июня в 10-00 батальон Архипова, имея кроме 25 лёгких танков БТ-7 ещё 8 тяжёлых КВ-1 и 11 средних Т-34, обойдя Дубно с северо-запада, обнаружил сборный пункт 16-го танкового полка и части 15-го танкового полка 11-й танковой дивизии Ангерна в ожидании заправки горючим — всего около 140 танков и самоходок немецкого, французского, чешского производства, большое количество другой бронетехники производства разных стран. Вражеская группировка имела тут кроме всего 20 неисправных танков, получивших повреждения в предыдущих боях. Здесь же находился 66-й моторизованный полк дивизии Ангерна со своей артиллерией.
Цибин зашёл этой группировке частью сил своего батальона в тыл, часть сил оставил с фронта. Произвёл заправку горючим и в 16-00 начал скоординированную атаку с двух сторон на фашистскую дивизионную группировку. Гитлеровцы нападения не ожидали, их экипажи располагались вне танков. Только немногие сумели сразу запрыгнуть в машины. Часть их техники не имела горючего и снарядов. Началось форменное побоище и истребление.
Кроме пушек и пулемётов в ход пошли тараны. От ударов КВ-1 лёгкие клёпанные чешские танки разваливались, как куча отдельных железных листов, превращаясь в неремонтопригодный хлам. Организованного сопротивления немцев в этом неистовом бое у Дубно не оказали. Все кто мог, бежали к Ровно. При преследовании от КВ-1 досталось и штабной колонне гитлеровской 299-й пехотной дивизии Мозера. В ходе этого побоища 16-й танковый полк Ангерна потерял 110 танков и больше не восстанавливался. Всего танковый батальон Цибина уничтожил 125 танков и самоходок, 30 единиц другой бронетехники дивизии Ангерна, 1500 гитлеровцев, орудия, тягачи, грузовики, мотоциклы, велосипеды. Гитлеровцев отбросили от Дубно на 30 километров.
Развивая успех, дивизия Цибина вошла в Дубно и отбила ранее захваченные 203-миллиметровые гаубицы Б-4 артиллерийского полка РГК в количестве 23 штук. Задачи контрудара под Дубно танкисты 19-го мехкорпуса Фекленко с честью выполнили.
Все советские экипажи демонстрировали высокую выучку несмотря, в большей своей массе, на отсутствие боевого опыта, проявляли незаурядное мужество. Так в танковом сражении у Дубно 30 июня танк Т-28 сержанта Продана из 86-го танкового Фекленко дивизии Цибина, ведя разведку, наткнулся на 4 гитлеровских танка Pz.Kpfw.III. Не дав врагу опомниться, ведя огонь в высочайшем темпе с хода, используя новейший гироскопический прицел ТОС-1, в течение нескольких минут Продан подбил 3 из них. Его танк тоже от попадания загорелся. Танкисты оставили объятую пламенем машину, в течение нескольких часов огнём из пулемёта уничтожали гитлеровцев, а затем вышли к своим.
Очень сильно досталось 1-танковой группе, а фактически танковой армии фон Клейста на 4-й день войны под Дубно от 8-го мехкорпуса РККА, который изначально все воспринимали, как собранный для переплавки металлолом. Фон Клейст, забросав трупами своих солдат и массой горящей бронетехники советскую оборону у Львова, Равы-Русской, Владимира-Волынского, Слуцка, рвался на всех порах к Киеву. Он считал, что оставшимися сзади, справа и слева от полосы его прорыва советскими войсками и их мехкорпусами можно пренебречь, они сами разбегутся, отступят, сдадутся, как французы, англичане, поляки. Но советские мехкорпуса имели другие планы и сдаваться, разбегаться не спешили.
Конечно, такие танки, что пошли на них в бой под Дубно, у немцев даже из парков не выходили, не то, что им в маршах и боях участвовать. Но вдруг с их участием разыгралось величайшее танковое сражение у Дубно — Луцк — Броды, где лучшие силы группы фон Клейста оказалось обескровлены. Марш на Киев был сорван. Трагедия. Под Дубно фон Клейст получил кровавую баню от генерала Рябышева.
К июню 1941 года 8-й мехкорпус Рябышева имел около 30 тысяч человек личного состава, 932 танка. Новых тяжёлых и средних танков КВ-1 и Т-34 у него имелось всего 169 штук. Остальные 763 машины — устаревших конструкций. Межремонтный пробег ходовой части превышал 500 километров. На большинстве истекали моторесурсы. Танки своё, практически, отработали. У гитлеровцев они бы из боксов не вышли. Ещё 197 танков Рябышева из-за неисправностей подлежали заводскому ремонту. То есть из внутреннего списочного состава 932 корпус имел боеспособных 735 машин. Артиллерия Рябышева — 141 орудие, из них 53 противотанковые калибра 37 и 45 миллиметров. Средства противовоздушной обороны — четыре 37-миллиметровых орудия и 24 зенитных крупнокалиберных 12,7-миллиметровых пулемёта Дегтярёва — Шпагина образца 1938 года. Артиллерия транспортировалась тихоходными тракторами. Командиры могли надеяться только на 169 новых танков КВ-1 и Т-34, которые имели возможность совершить более-менее длительный марш. То есть количество танков мехкорпуса, на которые Рябушев мог всерьёз рассчитывать, было даже меньшее, чем в одном танковом полку гитлеровцев. Экипажи танков КВ-1 и Т-34 общую подготовку имели высокую. Поэтому новые машины они освоили быстро. Наставления имелись, особенности эксплуатации изучали на маршах и стоянках. Они успели и башнями покрутить и колёсики наводки повращать — принципы управления механизмами что у старых, что у новых танков одинаков, а неспособных в танковые войска РККА не брали.
Рябышев в первый день войны получил приказ командарма-26 Костенко сосредоточиться у Самбора. 700 танков прошли 80 километров. Остальные 232 танка остались в местах дислокации для капремонта. В тот же день и последующую ночь в связи с быстро меняющейся обстановкой корпус прошёл ещё 120 километров ко Львову в распоряжение командарма-6 Музыченко. Планировался контрудар на Раву-Русскую. Ситуация снова изменилась — от Владимира-Волынского наметился «блицкриговский» прорыв фон Клейста на Киев. Следующим вечером начался 300-километровый марш на Броды по приказу командования Юго-Западного Кирпоноса, Хрущёва, Пуркаева, вместе с которыми в те дни находился представитель Ставки Жуков. Шли первые, самые трудные дни войны, чрезвычайно сложная обстановка, цели войны и намерения гитлеровцев окончательно не ясны. Когда стала понятна ось главного удара гитлеровцев на Западной Украине Замостье — Дубно — Житомир, на повестку дня встал вопрос сорвать движение фашистов на Киев. Нанесение контрудара от Броды на Дубно во фланг и тыл 11-, 13-, и 16-й гитлеровским танковым и 44-, 111-, 299-й пехотным дивизиям группы фон Клейста в полосе группы армий «Юг» требовало незамедлительного исполнения. Орду фон Клейста требовалось остановить любой ценой!
Распознать планы фон Клейста, заранее определить направлением его ударов, выбрать место откуда наносить контрудар заранее, не гоняя танки по разбитым дорогам под налётами вражеской авиации, оказалось невозможно. Обладание гитлеровцами стратегической инициативой, высокая степень механизации, подвижности их ударных группировок создавало тяжёлое положение. Фон Клейст выбирал чем, куда и когда ударить, его скорость передвижения позволяла упреждать удары. Приходилось обороняющимся гнать войска туда, где намечался удар. Но предполагать — не значит знать точно. Фон Клейст предпочитал наступить не там, где его ждали препятствия. Он всё заранее просчитали спланировал, в отличие от защищающейся стороны, которая могла действовать только рефлекторно, с запаздыванием. Так полагалось по технологии «Блицкрига».
Несколько это являлось возможным, советские ВВС оспаривали у фашистов господство в воздухе. Советские авиаторы перед войной летали очень много, занимаясь всеми видами боевой подготовки. Некоторые части, вроде 17-го истребительного авиаполка имели настолько хорошую подготовку, что взлетали даже ночью строем в составе эскадрильи. Гитлеровцы такого даже не представляли, чтобы эскадрилья «недочеловеков» взлетала строем ночью, как днём…
В районе советского танкового контрудара у Дубно в воздухе боролись против бомбардировочных эскадр KG-54 и KG-55, под прикрытием истребительной эскадры JG-3, с двумя десятками истребителей 14-й смешанной авиадивизии Зыканова, 50 самолётами 15-й смешанной авиадивизии Демидова и 35 самолётами 16-й смешанной авиадивизии Шевченко, которые прикрывала танкистов. Советские авиаторы патрулировали район Дубно в первый день сражения 126 самолёто-вылетов, сбросили 5600 килограмм бомб.
Затем все боеспособные советские авиачасти переключились на борьбу с 11-й танковой дивизией Крювеля, которая, вырвавшись из назревавшего в районе Дубно окружения, продвигулась на Острог— Шепетовка. 15-я авиадивизия Демидова выполнила у Острога по войскам Крювеля за сутки 88 самолётовылетов, провела 30 воздушных боёв, сбила 7 самолётов, сбросила на противника 30 бомб ФАБ-50. Примерно так же действовала 16-я авиадивизия Шевченко.
В начале танкового сражения у Дубно 25 июня, к исходу дня главные силы 8-го мехкорпуса Рябышева сосредоточились у Броды, потеряв на марше из-за технеисправностей 50 процентов танков и часть артиллерии. Начало войны не застало Рябышева врасплох. Еще 20 июня по распоряжению Кирпоноса танки получили заправку и боекомплект. Большое количество танков старых конструкций, пройдя к району сосредоточения с боями за три дня 500 километров, вышли из строя. По ходу движения силы мехкорпуса отбили попытку гитлеровцев переправиться через реку Сан, уничтожив полностью их танки и мотопехоту, у Яворова отбросили врага за госграницу, уничтожила парашютный десант в городе Стрый, разгромила танковую колонну, двигавшуюся от Яворово, провела бои во Львове с гитлеровскими парашютистами и местными националистами, засевшими на чердаках и в подвалах, в Буске разгромили передовой отряд немецкой мотодивизии.
Люди Рябышева валились с ног после трёх суток беспрерывных боевых действия, водители засыпали за рулём. Требовался техосмотр матчасти, но тылы отстали. Заправки — в обрез. Танки Т-35 пришлось оставить на маршрутах — грозные многобашенные танки прорыва оказались бесполезны в высокоманевренный войне. Не весь прибыл огнемётный танковый батальон Т-26. Остались на дорогах и другие танки старых конструкций. Выявились проблемы у КВ — тормозные ленты от частых поворотов при длительном непрерывном движении выходили из строя от перегрева.
К Бродам корпус вышел 25 июня. На месте комкор не получил никакой информации о противнике. Штаб фронта давал комкору сведения о двух-трёх гитлеровских дивизиях — в действительности их было в 3 раза больше. Фронт атаки — лесисто-болотистая местность, пересекается пятью речками с заболоченными по 2 — 3 километра берегами — хуже для танков не придумаешь. Выявить огневую систему разведке не удалось. В таких обстоятельствах без разведки, без рекогносцировки, артподготовки Рябышев атаковал 16-ю танковую и 16-ю моторизованные дивизии и части усиления XXXXVIII моторизованного корпуса Кемпфа в направлении Берестечко. Удар оказался для Кемпфа неожиданным, ведь «недочеловеки» должны были бежать как поляки со всех ног. Но его войска встретили атаку плотным огнём и авианалётами группами по 40–50 бомбардировщиков. Под бомбы попал КП корпуса Рябышева и многие командиры вышли из строя. Наступление тем не менее развивалось успешно, Мехкорпус двумя танковыми дивизиями буквально раздавил гусеницами передовые части корпуса Кемпфа. Командиры делали танкистам замечания о неиспользовании в бою пушек и пулемётов. Гитлеровские моторизованные части отхлынули.
Стандартная тактика гитлеровцев при встречном танковом бое — отводить назад свою бронетехнику, прикрываясь пехотой и противотанковой артиллерией из слабеньких 36-миллиметровых пушек Pak.35/36 образца 1936 года, прозванных немцами «Дверная колотушка». Бой танков с танками гитлеровской военной наукой не предусматривался. Неуязвимые КВ и Т-34 давили
немецкие пушки и окопы пехоты даже не открывая огня, будто звери какие. Всё гусеницами, корпусом, как тракторы. Гитлеровцам танки удавалось при такой тактике сохранять, но вот их противотанковая артиллерия и пехота несли очень тяжёлые потери. Не берегли солдат гитлеровские генералы. «Немки ещё нарожают!».
Уничтожая и пленяя, Рябышеву удалось взять Лешнев — основной противотанковый узел. Гитлеровцы, понеся большие потери, отступили за реку и перешел к обороне. Контрудар удался несмотря на то, что лёгкие советские танки прекрасный инструмент для глубоких рейдов в тыл противника и действий на его коммуникациях, но совершенно не приспособлены для прорыва обороны. То, что можно приказать людям, нельзя требовать от матчасти — она просто выходила из строя превращаясь в металлолом. Пустили вперёд пехоту, она сбивала их прикрытия, вела разведку...
Одновременный удар по гитлеровцам здесь одной из дивизий 15-го мехкорпуса Карпезо поставил корпус Кемпфа в критическое положение. К сожалению Жуков, прибывший на фронт из Генштаба проводить контрудар, три раза поменял Карпезо задачу. Кроме того, к несчастью, комкор-15 Карпезо попал под взрыв бомбы. Его сочли убитым и похоронили. Когда возвратился на КП с передовой замполит Лутай, он не поверил в гибелью друга:
— Карпезо погиб?! Не верю! Разройте могилу!
Его успокаивали, уговаривали — не помогло. Разрыли. И… прощаясь с другом — Лутай уловил тепло в теле и слабый пульс. Оживали даже мётрвые… Комкора отправили в госпиталь…
Потери Рябышева на этом этапе битвы оказались меньше немецких. После боёв с 26 по 29 июня его части, без группы Попеля, потеряли в бою всего 96 танков. Из них только 3 танка КВ и 18 танков Т-34. Остальные потери — старые танки БТ-5, БТ-7 и Т-26. Множество артиллерийских орудий Рябышев потерял главным образом от бомбёжек. Зато потери в людях оказалось относительно небольшими: погибло 635 и ранено 1673 красноармейца и командира…
Затем Кирпонос и Жуков дали приказ отвести мехкорпуса в резерв, но уже через два часа новый приказ — удар на Дубно, куда прорвалась гитлеровская танковая группировка. После постоянных «отходов-возвращений» мехкорпус представлял собой три изолированные группы, требовалась перегруппировка, разведка, пополнение, и время на это. Однако прибывший от Кирпоноса и Жукова член Военного совета комиссар Вашугин с прокурором, предтрибунала и взводом бойцов приказал атаковать немедленно:
— Займёте к вечеру Дубно — получите награду. Не займёте — исключим из партии и расстреляем!
27 июня Рябышев, не приведя части в порядок после удара на Берестечко, начал контрудар силами боевой группы Попеля на базе 34-го танкового полка Васильева. Гитлеровцы из 7-й моторизованной дивизии и 44-й пехотной дивизии его снова прозевали. Они загорали на солнышке на берегу Плешевки, и многие бросились к своим танкам, орудиям, и в окопы в одних трусах. Боевые порядки этих двух дивизий боевая группа комиссара Попеля уничтожила быстро, даже не притормозив движение колонн. Через короткое время группа Попеля, как горячий нож сквозь масло, прорвав фронт, настигли полковую и тыловую колонны вражеской 11-й танковой дивизии Мильче. Гитлеровцы приняли советские танки за свои и через несколько минут боя тылы Мильче оказались разгромлены. Жестоким и кровопролитным бой с основными силами Мильче развернулся на широком ржаном поле. Погиб комполка Болховитин, до последней минуты ведя огонь из горящего танка, но удар его «тридцатьчетвёрок» и КВ решил исход сражения. Гитлеровцы бросились врассыпную, Мильче едва спасся на самолёте, его штаб во главе с начштаба оказался в плену: 11-я танковая дивизия Мильче перестала существовать как цельная единица.
Продвинувшись ещё на 35 километров группа Попеля овладела районом Пелча. Затем нанесла удар по подразделениям 16-й танковой дивизии. В Дубно советские танков ворвались ночью. Гитлеровцы бросились врассыпную, бросив 30 исправных танков и 50 орудий. Город оказался завален техникой и трупами захватчиков. Наступившим жарким днём пришлось мобилизовать население на уборку этого мусора.
Находясь в тылу III-го моторизованного корпуса, наступающего на Ровно. Между Дубно, Смордва, Пилча, Милча боевая группа Попеля перешла к круговой обороне, вызвав полную сумятицу и неразбериху в войсках фон Клейста, вбив клин между двумя его механизированными корпусами. Остальные части мехкорпуса Рябышева, как кость в горле фон Клейста, заняли круговую оборону между речками Пляшевка и Слоновка. К сожалению Кирпонос и Жуков не ввели в прорыв 36-го стрелкового корпуса, пассивного наблюдавший за сражением от Кременца.
Возникший кризис фон Клейста со снабжением привёл к тому, что в лесах у Мала Милча и Белька Милча скопились 300 танков фон Клейста без горючего и снарядов. Там эту группу из 11-й танковой дивизии Ангерна ночью атаковали силы 19-мехкорпуса Фекленко наступающее на Дубно с севера. Состоялась избиение, в результате которого удалось уничтожить 125 единиц гитлеровской бронетехники.
К исходу дня гитлеровцы начали контрнаступление против группы Попеля, бросили в бой 600 танков 11-й и 16-й танковых дивизий, 44-, 75-, 111-, 298-ю пехотные дивизии. Фон Клейст во чтобы то ни стало пытался избавится от клина, вбитого в середину его 1-й танковой группы. Русский богатырь схватил немецкого дракона за хвост, и стал держать ежовыми рукавицами. Авиация бомбила тылы советских танкистов. Теперь гитлеровцам пришлось массово терять танки, которые оказались под расстрелом на открытой местности. К Дубно гитлеровцы направили силы, взятые из резерва группы армий «Центр».
В течении последующих двух дней при мощной поддержке артиллерии своих шести дивизий гитлеровцы бросали в атаки 5 — 6 разбив день крупные силы пехоты и танков группами до 50 машин на окружённые силы Рябцева, неся в бою «танки против танков» катастрофические потери. Советская артиллерия и танки хладнокровно отсекали и уничтожали атакующую гитлеровскую пехоту, подпускали гитлеровские танки на короткие расстояния и расстреливали в упор. Попель поставил в боевую линию также 30 трофейных гитлеровских танков батальон, и 50 трофейных орудий. Сотни единиц горящей и подбитой вражеской бронетехники спустя два дня боёв жирной линией обозначили линию советского фронта.
Советский мехкорпус бесстрашно зашел в тыл таковой группе, и занял критически значимую позицию. Затем огнём танков и противотанковых орудий он массово уничтожал контратакующие его гитлеровские танки, которые вместо прорыва на восток для того, чтобы хозяйничать в советских тылах, атаковал перевёрнутым фронтом на запад, пытаясь снять угрозу своим тылам и путям снабжения. Так разрушалась технология «Блицкрига».
В ночь на 29 июня боевая группа Гурова и Новикова на трофейных Pz.Kpfw.III и Pz.Kpfw.IV, пристроившись к колонне бронетехники 16-й танковой дивизии Хубе и расстреляли её «изнутри». Попал в плен полковник, начальник оперотдела корпуса Кемпфа. Дивизия Хубе после потерь у Дубно оказалась наиграно разгрома и её пришлось отводить для приведения в порядок. Также удалось разгромить полковую колонну 44-й пехотной «австрийской» дивизии, захватить командира и его штаб.
Группа Попеля пошла из окружения на ночной прорыв. В первом эшелоне 80 танков, у каждого — последние 20 — 25 снарядов, полбака горючего, у десантников на броне последняя горсть патронов. Ударили двумя колоннами: одна — на Волков, другая — на Сытник. Танковый полк из дивизии Хубе застали врасплох — спали в лесу. «Рябышевцы» били в упор, наверняка, снаряд — танк. Раздавили несколько батарей. Десантники захватили 12 пушек и развернули против гитлеровских танков. Утром гитлеровцы окружили район, направили самолёты — волна за волной, двинули танки — буквально сплошной стеной. Началось взаимное истребление. Кончались снаряды — танкисты пошли на таран. КВ Сытника протаранил три вражеских танка, его КВ превратился в груду железных лохмотьев. Погиб комдив Васильев. У людей как будто исчезли нервы, пропал инстинкт самосохранения, они перестали замечать бомбы и снаряды, вылезали из танков, выпрыгивали из окопов и, не склоняя голову, шли вперед, пока не свалит пуля или осколок. Оставшиеся без горючего и боеприпасов танки и технику пришлось уничтожить самим.
В боях погибло из группы Попеля погибло 1000 человек, пропало без вести — 5360. Часть попала в плен, часть пробилась к своим. Одну из групп в 1700 человек вывел Попель, разгромив две штабные колонны и несколько маршевых подразделений.
Другая часть мехкорпуса Рябушева прорывалась к Бродам. Расценив исход сражения как гибель мехкорпуса, член Военного совета фронта комиссар Вашугин, приказавший атаковать Дубно разрозненными группами, без подготовки, застрелился.
Рябышев сохранил кроме танкового ядра 1940 грузовиков и бронеавтомобилей, 82 орудия и миномёта, 8 зенитно-пулемётных установок, 788 пулемётов. Ещё некоторая часть артиллерийских орудий на тракторной тяге отстала в пути из-за большого несоответствия скоростей с танками и автомашинами. Принимались меры к их подтягиванию…
Вскоре мехкорпуса Рябышева перевели во фронтовой резерв и он начал отход на Проскуров, Житомир. Часть танков вместе с экипажами по техническим неисправностям отстала во время отхода. Их подчинило себе командование 6-й армии Музыченко. Выбывшие из строя на маршах 134 танка и 5 тракторов Рябышеву удалось отправить по железной дороге в Харьков для ремонта. У Казатина полки Рябышева, зарывшись в землю, остановили танки и мотопехоту врага, рвавшиеся на Киев. Затем мехкорпус расформировали, на его базе сформировали управление 38-й армии, её командующим назначили Рябышева, членом военсовета Попеля.
В ходе 4-х дневного сражения под Дубно Рябышев смог нанести количественно превосходящим войскам фон Клейста тяжёлый урон. Разгромлены штабы двух дивизий и нескольких частей, уничтожены 4 батальона мотоциклистов, более 100 орудий разных калибров, сожжено и подбито более 280 танков, 200 единиц другой бронетехники, 450 грузовиков и воинских конных повозок с боеприпасами и имуществом. Зенитчиками сбито 9 гитлеровских самолётов. Убито, ранено более 10 000 гитлеровских солдат и офицеров. 300 взято в плен. Захвачено множество трофейного оружия, боеприпасов, продовольствия.
Но главный результат битвы у Дубно — 1-я танковая группа фон Клейста на 10 длинных, летних, ценных дней встала, как вкопанная, хотя по плану «Блицкриг» должна была максимально быстро, на всех парах лететь на восток к Киеву. К Дубно гитлеровцы перебросили силы, взятые из резерва группы армий «Центр», ослабляя Московское направление.
Какие-то танки фон Клейсту пришлось ремонтировать на месте, какие-то грузить на платформы и отправлять для заводского ремонта в Австрию и Чехию, а убыль возмещать за счёт танков, находящихся в резерве, и идущих к фронту для восполнения потерь.
В результате сражения под Дубно «Блицкриг» на Юго-Западном направлении был нарушен.Советский танковый контрудар вынудил командование вермахта ввести в бой резервы, которые предназначались для наступления в направлении Москвы в составе группы армий «Центр»…
Однако боями в окрестностях Дубно танковые сражения на Западной Украине в июне не ограничивались. Ход этих боёв оказался схож. Советские мехкорпуса бесстрашно заходили в тыл танковым группам, и занимали критически значимые для гитлеровцев позиции. Затем огнём танков и противотанковых орудий массово уничтожали контратакующие их гитлеровские танки, которые вместо прорыва на восток для того, чтобы хозяйничать в советских тылах, атаковали перевёрнутым фронтом на запад, пытаясь снять угрозу своим тылам и путям снабжения из-за советских танков. Так разрушалась технология «Блицкрига».
К 7 июня мехкорпуса всё ещё тормозили «Блицкриг». 4-й мехкорпус находился в 25 километрах юго-восточнее Житомира, имея 126 боеготовых танков. 8-й мехкорпус у Казатина имел 43 боеготовых танка и 246 экипажей. 9-й мехкорпус у Коростеня имел 164 боеготовых танка. 15-й мехкорпус в 25 километрах юго-восточнее Любар имел 66 боеготовых танков. 19-й мехкорпус в районе Корчевка, имел 66 боевых машин. 22-й мехкорпус у Коростеня имел 340 боеготовых танков. 24-й мехкорпус, после упорных боёв в районе Волочиск, вышел из боя за Проскуровский укрепленный район, имея 100 боеготовых танков. Прочие танки, имеющие повреждения и не оставшиеся на занятой врагом территории, срочно отправлялись в тыл на ремонт.
За период боев с 22 июня мехкорпуса имели потери до 30 процентов личного состава и 80 процентов матчасти. Людей уцелело гораздо больше, чем техники. Командование Юго-Западного фронта: Кирпонос, Хрущёв, Пуркаев решили переформировать мотострелковые полки и мотострелковые дивизии мехкорпусов в моторизованные дивизии согласно существующим штатам. Для этого управления мехкорпусов и танковых дивизий, корпусные и дивизионные части, танковые полки танковых дивизий, тыловые учреждения отводились для переформирования: 8-й и 9-й мехкорпуса — Нежин; 4-й и 19-й мехкорпус — Прилуки; 22-й и 24-й мехкорпуса — Яготин; 15-й мехкорпус — Пирятин. Переформированные моторизованным дивизиям следовало оставаться на фронте с дислокацией: 215-я дивизия — Коростень; 213-я дивизия — Курное; 212-я дивизия — Березовка; 81-я дивизия — Ивница.
По решению Ставки из 8-го мехкорпуса, остановившего фон Клейста под Дубно, сформировали полнокровную 12-ю танковую дивизию, укомплектовав её матчастью. 7-ю моторизованную дивизию, передали в состав 26-й армии, а управление мехкорпуса развернули в управление 38-й армии.
Буквально за каких-то семь дней по железной дороге в Нежин для 12-й танковой дивизии прибыли 250 средних и тяжёлых танков Т-34 и КВ. Так вместо 8-го мехкорпуса появилась 12-я танковая дивизия, которая по совокупной мощи вновь полученных КВ и Т-34 даже превосходила бывший мехкорпус!
Разменяв советский металлолом на первоклассные немецкие, французские, чешские танки, советские мехкорпуса сохранили большую часть своей мотопехоты, и превратили их за счёт оставшихся танков в пехоту моторизированную, которая снова оказался на пути «Блицкрига».
А потом Вермахт на два месяца увяз под Смоленском…
За месяц боев в районе Смоленска, Ярцева, Рославля и Ельни немецкие танковые части потеряли более 50 процентов танков и прочей бронетехники: сгорела, подбита, вышла из строя по другим причинам. Танки в массе своей выработали моторесурс. Требовалась замена масла, моторов, траков, укомплектование экипажей. Запчастей в полной мере не оказалось. К трофейной французской бронетехнике и подавно. Гитлеровцам стало не хватать боеприпасов, продовольствия.
Великогерманский рейх уже к августу 1941 года не смог справиться с обеспечением войск. Не хватало буквально всего: транспорта, оружия, боеприпасов, продовольствия, а главное, — стремительно иссякал людской ресурс. Не помогло и то, что автопарк гитлеровских дивизий вобрал миллион грузовиков со всей Европы. По дорогам на восток тягачи и конные упряжки тащили французские гаубицы, бельгийские пушки, швейцарские зенитки. Солдаты элитных дивизий и полков имели в качестве личного оружия чешские карабины, а офицеры — итальянские и польские пистолеты. Всё это требовало такого же многообразия боеприпасов и запчастей. Коммуникации с каждым днём всё более растягивались. Погода портилась. Берёзовые кресты над братскими и персональными могилами танкистов, пехотинцев, артиллеристов и пилотов Люфтваффе выбелили целые поляны от Бреста до Смоленска.
5-я пехотная дивизия Фармбахера из V армейского корпуса Руоффа в боях под Смоленском в августе 1941 года оказалась разбита при движении на восток «окружённых» частей «группы Болдина» и части 19-й советской армии. Потери дивизия Фармбахера — 6000 человек, там же потеряна вся приданная бронетехника, приданные французские танки.
20-я моторизованная дивизия Цорна в боях за Смоленск, Ярцево потеряла 8000 человек и 50 процентов матчасти. Всего в битве за Ярцево против группы Рокоссовского, собравшего из прорвавшихся из окружения под Витебском частей целую армию, в июле 1941 года группа «Центр» потерял более 100 000 солдат и офицеров, 550 танков, 350 единиц другой бронетехники. Битва за Ярцево продолжалась 81 день.
Моторизованная дивизия СС «Империя» Хауссера в боях на Смоленском направлении потеряла почти половину своего первоначального состава.
268-я пехотная дивизия Штраубе из австрийцев в боях под Смоленском потеряла 6000 человек.
7-я танковая дивизия Гамблена в Смоленском сражении потеряла 150 танков, 80 единиц прочей бронетехники, 5000 человек.
18-я танковая дивизия Неринга в боях Смоленском потеряла 130 танков, 8000 человек.
19-я танковая дивизия Кнобельсдорфа к началу боёв у Чёрного ручья севернее Ярцево под Смоленском уже потеряла все танки и действовала как пехотная дивизия.
35-я пехотная дивизия фон Вайкерсталья после боёв под Смоленском потерял 2000 человек.
20-я танковая дивизия Штумпфа у Духовщины во время Смоленского сражения 80 танков, 55 единиц прочей бронетехники, 4000 солдат.
137-я пехотная дивизия Бергмана введена в бой с хода в ночь на 26 июля 1941 года в районе Смоленска, где за два дня из 16 900 потеряла человек 9000 личного состава. Разгром. После пополнения в 3000 человек вела бои за Ельню, где потеряла 2500 человек.
17-я танковая дивизия риттер фон Вебера после боёв Смоленском потеряла 3000 солдат 70 танков. Риттер фон Вебер у Смоленска смертельно ранен. Предыдущий командир дивизии Штрих убит. Первый командир дивизии фон Арним до этого тяжело ранен у Шклова.
29-я моторизованная дивизия фон Болтенштерна в боях за Ельню во время Смоленского сражения в городских боях потеряла 5100 человек, половину артиллерии и транспорта.
28-я пехотная дивизия под Смоленском потела 8000 солдат.
И по другим 14-и дивизиям гитлеровцев, участвовавших в Смоленском сражении такая же картина…
Тем временем «Die Deutsche Wochenschau», показывающей кинохронику в кинотеатрах Великогерманского рейха пустило новый конёк — «Wochenschau» без конца муссировала понятие коммунистического «Рая для рабочих». Так издевательски окрестили гитлеровцы оккупированные восточные территории. Камера гитлеровких операторов надолго прилипала к шатким заборам, грязным подворотням, лачугам и помойкам кварталов, где обитали рабочие Советского Союза. Разорённую царизмом, белогвардейцами и западными интервентами страну, гитлеровцы на этот раз решили вообще смести с лица земли, загнав русских вообще в землянки. «Бездумные необразованные массы — пушечное мясо Советов. Уже в первые 5 вторжения солдаты вдоволь насмотрелись на так называемый «рай для рабочих», на деле ничего, кроме омерзения, не вызывавший. Именно этим, вероятно, и объясняется столь сильное стремление России отделить, отрезать себя от остального мира!» — вещал комментатор. Капиталисты жалели свалить всё с больной головы на здоровую — результат 300 лет опустошенного силы русского народа царского режима, выдать за результаты 25 лет Советской власти.
Только 5 лет назад завершилась индустриализация-коллективизация, вырвавшая русский народ из 100-летней отсталость, и вот — новое нашествие капиталистов, орды завоевателей, которой ещё не знала история! Новые комфортные микрорайоны эпохи индустриализации для простых людей и коммунальные квартиры в бывших особняках знати, гитлеровские пропагандисты, естественно, не показывали.
И, о — чудо! Окрещённый капиталистами «раем для недочеловеков» Советский Союз под руководством большевиков обеспечил рабоче-крестьянскую армию танками, неуязвимыми для снарядов немецких пушек, скоростными и маневренными истребителями, реактивными миномётами «Катюша», великолепной артиллерией и автоматическим стрелковым оружием, химическим оружием, мощным снабжением, отличными командирами, и так далее. Всё это абсолютно не вписывалось в теории о расовой неполноценности, старательно вбиваемые в головы бюргеров в фатерлянде и солдат на Восточном фронте.
Солдат на фронте уверяли, что русские — неполноценные, большевики, «недочеловеки» и что с ними необходимо бороться. Но, увидев уже первых русских военнопленных, немцы вдруг поняли, что никакие это не «недочеловеки». Отправив их в тыл и используя в качестве подручных, они убедились, что это совершенно нормальные люди.
Гитлеровцы оказались в условиях, когда тылы попадали под контроль быстро и скрытно сформированных партизанских отрядов, в условиях, когда линия фронта неумолимо и страшно растягивалась, когда войсковой подвоз уподоблялся экспедиции в неизведанное.
На 6-й неделе после вероломного нападения фашистов, их войска всё ещё топтались у Смоленска, увязнув в боях по разгрому окружённых и полуокружённых войск Красной Армии, при этом потери Вермахта стремительно росли.
Несмотря на регулярные пополнения, укомплектованность гитлеровских дивизий группы армий «Центр» в конце июля снизилась: пехотных — до 70 процентов, моторизованных и танковых — до 50 процентов. Фашистское наступление на Москву остановилось в 350 километрах от столицы, а сражение на «смоленской дуге» даже не думало останавливаться. И вот гитлеровцам пропел «жареный петух» — 30 июля 1941 года Гитлера подписать директиву No.34, приказав группе армий «Центр» перейти к обороне — впервые за все войны с 1939 года Вермахт переходил к стратегической обороне на направлении главного удара.
Фон Браухич и Гальдер пали духом. Гальдер признался: «Блицкриг» кончился. Начался «Normalkrig» для победы в которой шансы Великогерманского рейха сильно уменьшались. Красная Армия ещё не могла лишить Вермахт стратегической инициативы, захваченной при вероломном населении, но смогла заставить Вермахт платить за победы самоуничтожением.
В 1939 году в Польше длина линии фронта Вермахта колебалась от 320 до 550 километров. При эшелонировании в глубину 41 пехотной и 14 танковых дивизий Вермахта, разгром Польши удалось завершить за 28 дней. Весной 1941 года в Югославии и Греции воевали 33 дивизии Вермахта, из них 15 танковых и моторизованных. Вести наступление приходилось на узких участках, но глубина достигала местами 1200 километров. 24 дня спустя Югославия оказалась разгромлена. В мае 1940 года три армейских группировки Вермахта — 94 дивизии, включая 10 танковых и 46 остававшихся в резерве, наступали на фронте длиной в 700 километров через Бельгию, Голландию и Францию. Спустя 6 недель Вермахт добился от Франции перемирия и уступок.
Директива No.21 План «Барбаросса» имел линию фронта в 1200 километров. В течение 1,5 месяцев фронт растянулся до 1600 километров на 139 дивизий Вермахта. К концу осени 1941 года длина линии фронта увеличилась почти втрое и включала теперь Карельский полуостров и территорию бывших стран Балтии, растянувшись почти на 2800 километров от Белого до Чёрного моря.
При этом одна дивизия могла эффективно контролировать лишь 10-километровый участок фронта. Таким образом, длина фронта в 2800 километров требовала наличия 280 дивизий! А их даже теоретически было 139. Такие обширные естественные преграды, как Припятские болота и Карпаты, в значительной мере ограничивали маневренность войск. Но на самом деле активными являлись всего лишь 1000 километров фронта, да и то не везде. Таким образом 139 дивизий хватало вроде бы с избытком, но продвигавшиеся по плохим дорогам дивизии Вермахта могли эффективно контролировать полосу территории шириной не более 3 километров. Большинство боевых соединений предпочитало эшелонирование в глубину при наступлении на относительно узких участках фронта.
Поскольку Вермахт предпринял удар по трём расходящимся направлениям, что означало отрыв частей и соединений от жизненно важных путей войскового подвоза по мере углубления на территорию Советского Союза, а также необходимость оставлять часть сил в тылу для разгрома окружённых сил противника. Таким образом, с продвижением вперёд глубина фронта удваивалась, а длина утраивалась, и при длине линии фронта в 2800 километров глубина его составляла 1000 километров. А ведь одна-единственная гитлеровская дивизия в сутки требовала до 70 тонн поставок, 1/3 из которых — продовольствие…
Планировал ли Генштаб Красной Армии и Сталин отступать до Москвы? Не планировали. И до Смоленска не планировали, и до Киева не планировали, до Ленинграда не планировали. Правительство Союза ССР, Генштаб РККА, Сталин готовились к войне по-настоящему, без авантюризма, предполагая, что отступать придётся, может и даже далеко. Докуда? Это могла только война показать. Предполагать — не планировать.
Правительство Советского Союза предполагало самый тяжёлый сценарий развития событий. К нему готовилось с самой индустриализации и коллективизации. Поэтому к войне Советский Союз оказалась готов лучше Великогерманского рейха. Большевики оказались готовы потерять большие территории, чтобы победить. Да, миллионы советских людей могли оказаться в оккупации, как 25 лет до того при иностранной интервенции, проведённой при помощи белогвардейских правителей. Тогда под оккупацией оказалась вся Украина, Белоруссия, Донбасс, Дальний Восток, Сибирь, Урал, Закавказье. Трагедия.
Война — не комедия. Не театр. Советское правительство и Сталин эту войну не развязывали. Капиталисты ведущих стран мира готовились к войне, как авантюристы, в надежде на гитлеровский «Блицкриг», надеясь на свою непобедимость по типу разгрома Франции и Польши. Великогерманский рейх планировал огромной 8-миллионной тушей всеевропейских войск с наскока смять, раздавить советский, русский народ, его Красную Армию. Поэтому к длительной войне по-настоящему гитлеровцы оказались не готовы после того, как «Блицкриг» стал буксовать с первых же дней.
Снова о вероломном нападении, но никак не о внезапном, Сталин заявил в речи 6 ноября 1941 года по случаю 24-й годовщины Великой Октябрьской социалистической революции: «Он является вместе с тем годом войны с немецкими захватчиками, вероломно напавшими на нашу миролюбивую страну». Сталин говорил на том празднике о неудачах начала войны так: «Дело в том, что в настоящее время на европейском континенте не существует каких-либо армий Великобритании или Соединенных Штатов Америки, которые бы вели войну с немецко-фашистскими войсками, ввиду чего немцам не приходится дробить свои силы и вести войну на два фронта — на западе и на востоке. Ну, а это обстоятельство ведёт к тому, что немцы, считая свой тыл на западе обеспеченным, имеют возможность двинуть все свои войска и войска своих союзников в Европе против нашей страны... Другая причина временных неудач нашей армии состоит в недостатке у нас танков и отчасти авиации».
Две причины неудач назвал народный вождь: отсутствие второго фронта и недостаток танков и самолётов. Неожиданность даже не упомянул…
20 августа 1941 года Гитлер не согласился с предложениями OKH о сосредоточении основных усилий для захвата Москвы. Возникла реальная угроза на обоих флангах группы армий «Центр» из-за отставания других групп армий. Группа армий «Север» забуксовала под Ленинградом, группа армий «Юг» застряла под Киевом. Между тремя группами армий, наступающих в разные стороны, обрадовались пустые пространства, едва прикрытые войсками. Каждый километр на восток увеличивал эту разбежку.
Наступление на московском направлении стало по существу невозможным даже для такого экзальтированного авантюриста и дурачка как Гитлер. «Блицкриг» закончился. Началась импровизация. Кроме того, требовалось уничтожать живую силу России там, где только возможно.
Дело в том, что гитлеровцам до сих пор не приходилось сталкиваться с проблемой физического уничтожения войск противника, оказавшихся в кольце окружения. Как не приходилось сталкиваться таким отпором, как, например в Брестской крепости. В результате гитлеровцы за несколько дней приграничных боёв потеряли больше, чем за всю кампанию во Франции. Сражения с окружёнными у Минска и Смоленска войсками Красной Армии отвлекли на себя до 1/2 группы армий «Центр». Вместо того, чтобы сдаться, русские рвались к своим, порой сметая перед собой все препятствия. Рассечённые и окруженные группировки врага во Франции, Польше и других странах мирно сдавались. Русские же предпочитали сражаться. В результате Вермахт вынужденно останавливался. Так что в Советском Союзе одним только окружением врага добиться решительных побед оказалось невозможным. Его требовалось ещё и разгромить, уничтожить физически. На это уходило драгоценное время, ресурсы, жизни солдат и офицеров. Вместо того, чтобы танкам и моторизованной пехоте рваться дальше не восток, им приходилось ждать пехотные дивизии, стоя на месте, подвергаясь ударам с разных сторон. Это ещё пол-беды. Дело в том, что моторизованные части, накопившие солидный опыт ведения наступательных боевых действий, практически не умели переходить к обороне и выполнять оборонительные задачи, неся при этом большие потери.
Во Франции и Польше моторизованные части, как правило, ограничивались созданием постов боевого охранения вокруг окруженной вражеской группировки. Это что-то типа флажков при охоте на волков: звери видят флажки и к ним не подходят. Против советских бойцов и командиров этот принцип не срабатывал с всеми вытекающими для загонщиков тяжёлыми последствиями. Это как если увидев флажки и охотника за ним, волки собираются скопом и бросаются скопом через флажки на охотника и затем покидают весь район охоты…
Пехотные же дивизии, не поспевали за быстрыми танками, тем временем отбиваясь от беспокоящих атак скрывающихся в лесах советских групп, или занималась уничтожением ранее окружёных советских войск. Повторялась в глобальном смысле байка про незадачливого охотника:
— Эй, братцы! Я медведя поймал!
— Так веди его сюда!
— Рад бы, да он меня не пускает!
Вермахту пришлось вести войну не только против Красной Армии, но и «войны на уничтожение» против гражданского населения, поскольку война имела ясно выраженную идеологическую окраску. За двумя зайцами погонишься, ни одного не поймаешь! Теперь стратегия «Блицкрига» требовала не только окружить, но и уничтожить вражескую армию, а это — как говорят в Одессе — «две большие разницы». Вот поэтому половина наступательного потенциала немцев и ушла не на продвижение к поставленной цели, а на закрепление уже имевшихся успехов.
В приграничном сражении уничтожить РККА не удалось, поскольку она по большей части не явилась на битву. Зато РККА явилась защищать Смоленск, Киев, Ленинград. Хотя тоже не в полном составе. Но хоть что-то. Гитлер и OKH приказали остановить наступление на Москву и сосредоточиться на разгроме войск под Киевом и Ленинградом. Это уже не «Блицкриг», когда приходится отказываться от стратегической задачи и поворачивать часть ударной группировки в сторону, а потом возвращать назад потому, что другая группировка не выполнила свою задачу. В конце концов «помощник» выполнить свою задачу тоже не мог из-за упущенного времени. Ведь с октября в средней полосе России, как это всем известно, кто хоть чуть интересовался Россией, а командование Вермахта более чем внимательно знакомились с театром военных действий, наступает «сезон дождей» и грунтовые дороги превращаются в непролазную грязь. Гусеничная техника за сутки даже шоссе с твёрдым покрытием превращает в грунтовую. Зная, что Вермахт не готов к зиме, снять с Московского направления две танковые группы — фактически танковые армии и развернуть их по 90 градусов на север и юг — предрекало Вермахту осенне-зимнюю компанию, хотя он к ней не готовился совершенно. Из Генштаба РККА эти выкрутасы гитлеровских генералов выглядели совершенным идиотизмом.
Советские армии, числящиеся вместе со своим списочным составом уничтоженными в котлах, раз за разом вырывались на восток и снова становились на пути гитлеровцев. Так 23 июля 1941 года из окружения под Смоленском ночью сумели с боем выйти примерно 5 советских дивизий, уничтожив по ходу противостоящие им части гитлеровцев. Ещё 3 советских дивизии прорвались на следующий день. По 8 дивизий за двое суток могли выходить из котлов. Что уж говорить о более мелких частях, подразделениях и группах?
Неожиданно ожесточённая и кровопролитная для Вермахта борьба за Киев, как, впрочем, и борьба за Ленинград, Одессу, Севастополь, Вязьму, Волоколамск, Тулу, поражение под Ростовом-на-Дону и так далее, помешала взять Москву даже к концу осени.
Гот, сидя сейчас недалеко от степной речушки Куберле в своём генеральском лимузине среди разворачивающегося штаба его 4-й танковой армии, ещё и ещё раз со вздохом переживал за свои действия тогда. Переживал за действия отдельных своих соединений и частей, как, например, за действия XXXIX моторизованного корпуса Шмидта в июне прошлого года.
Конечно, ошибкой являлось то, что корпус Шмидта после форсирования реки Западной Двины между Бешенковичами и Уллой, наступая на Витебск, имея возможность повернуть часть сил на северо-запад в тыл войск большевиков, обороняющимся под Полоцком, не сделал этого. То есть не помог VI и XXIII армейским и LVII механизированному корпусам его 3-й танковой группы переправиться через Западную Двину без неоправданно тяжёлых потерь. Или вот дорого стоила неудача вверенной Готу 19-й танковой дивизии фон Кнобельсдорфа, которой 21 июля 1941 года пришлось прорываться из Великих Лук из окружения, бросая исправные танки и артиллерийские орудия. В общем, Гот оказался первым гитлеровским военачальником, отдавших обратно русским их город.
Второй раз потребовались брать Великие Луки уже громадными силами — 7 пехотными и 2 танковыми дивизиями, теряя драгоценное летнее время, сушь, благодать, теряя дорогую технику и опытных солдат. Количество попавших в окружение там войск РККА, судя по захваченным бумагам советских штабов, оказалось огромно. Но при этом множеству окружённых советских частей удавалось прорваться из котла, пусть и без части вооружения, чтобы под теми же номерами снова встать на пути к Москве. В окружении многие русские продолжали упорные бои.
Танковые и моторизованные войска Гота вели сражения вдоль дорог или вблизи от них, а там, где дороги отсутствовали, русские в большинстве случаев оставались недосягаемыми. Вот почему они зачастую выходили из окружения.
Подобные котлы являлись не только непрочными, но и подвижными. Танковым частям приходилось непрерывно менять позиции, чтобы воспрепятствовать попыткам частей Красной Армии вырваться из окружения. Эти «блуждающие котлы» сильно осложняли управление постоянно менявшейся обороной и, в особенности, действиями утомленной переходами и спешившей на подмогу пехоты, в задачу которой входило создание внутреннего кольца окружения. Наступавшим вслед за танковыми частями пехотным дивизиям приходилось особенно нелегко. Они часто вынужденно меняли направление, переходить на второстепенные пути следования, чтобы не мешать танкистам решать задачи…
Танковых войск для завершения операции и замыкания кольца окружения часто не хватало. Вынужденные отвлекаться на локальные бои, моторизованные соединения не имели сил справиться с колоннами русских, лесами пробиравшихся на восток в тёмное время суток. Вследствие распыленности сил гитлеровцев на участках, не занятых ими, советские части чувствовали себя вольготно. Однажды полк «Великая Германия» въехал в одну деревню на захваченных у русских грузовиках, и там столкнулся с советскими бойцами, которые ехали… на автомобилях, захваченных у гитлеровцев. Возникла ужасная неразбериха, никто не знал, в кого стрелять, — настоящий хаос. Самые ожесточенные контратаки советских войск, стремившихся прорвать кольцо окружения, наблюдались, естественно на восточных участках котлов, самых далёких от догоняющих пехотных дивизий.
Командование вермахта оказалось перед дилеммой. Танковые войска отрезали русских от их коммуникаций, создав оптимальные условия для продолжения наступления. Но из-за необходимости двигаться дальше, они не имели возможности создать прочное кольцо окружения и воспрепятствовать прорыву из него советских войск.
Несколько котлов получилось создать и сузить силами 32-х дивизий и массы вспомогательных частей группы армий «Центр», в ускоренном темпе продвигавшихся вперед. Плохие дороги и упорное и умелое сопротивление на внешних границах котлов нарушили график наступления гитлеровцев. Отрыв пехоты от танковых частей стал рутиной. А ведь именно пехота представляла собой ядро боевой мощи Вермахта. Именно ей предстояло сокрушать врага и подавлять его волю к сопротивлению в котлах. Танковые клинья наносили мощные удары по обороне, однако они не могли завершить уничтожение окружённый своей РККА…
Советские пленные, захваченные в окружении, не только находились в шоковом состоянии, но многие из них были ранены, часть тяжело. Как правило, они были настолько измотаны пребыванием в окружении, что не в состоянии были даже спастись бегством. Среди окружёных имелись также и другие: они бросали оружие, выходили к дорогам и сдавались сами, будучи убеждёнными, что немцы борются исключительно против большевизма, и обязательно с благодарностью использует их для борьбы против Сталина, а потом наградит землёй и льготами.
Для снижения сопротивления населения на захваченных территориях в плен захватывалось ещё и просто множество мужчин призывных возрастов в соответствии с доктриной уничтожения живой силы России вообще. Массовое убийство сдающихся в плен прямо на поле боя, массовое убийство раненых, убийства при конвоировании и перевозке, содержание без пищи под открытым небом, инфицирование тифом, активные действия зондеркоманд отчасти сняли остроту проблемы, но не до конца. При этом Великогерманский рейх лицемерно ссылался на то, что Советский Союз не подписал в 1929 году Женевскую конвенцию о статусе военнопленных, а он считал себя обязанным соблюдать упомянутую конвенцию только в отношении военнопленных граждан государств, подписавших её. Однако СССР, и республика Германия ратифицировали в 1929 году Женевскую конвенцию о статусе раненых, обязавшись оказывать им необходимую медицинскую помощь. Понятно, что страна, нарушившая Договор о ненападении, спокойно переступила любые международные соглашения…
Гитлер, как настоящий пропагандист, — именно в этой должности от начинал пародийную карьеру, 11 декабря 1942 года озвучил количество советских пленных — 3,8 миллиона человек. Он, конечно, как всегда врал. Когда Гитлер говорил правду?
Цифра намного превышала количество советских войск, — 2,5 миллиона, попавших 22 июня под вероломный удар Вермахта. Кого же тогда гитлеровцы убивали на границе в боях? Под Смоленском, Ленинградом, Киевом, Одессой, Вязьмой, Москвой? Не понятно. Из кого же тогда состояли армии, отошедшие от границы и вставшие в глухую оборону у Ленинграда, Киева, Смоленска, Москвой? Неужели из одних только резервов и ополченцев? Нет, их обороняли всё те же армии, что стояли у границы в момент вероломного нападения. Так что за фантомы пленил пропагандист Гитлер с Гальдером — любителем вести фантастические дневники?
Почему фантомы? По многим причинам, вплоть до чисто арифметических. Если исходить из нормы охраны одним солдатом Вермахта в 50 человек военнопленных, для охраны 3,8 миллионов военнопленных, то на охрану этого числа пленных требовалось 76 000 человек — 30 полков. Это стрелковый состав 10 дивизий. Однако при понимании того, что при начале операции «Тайфун» в резерве группы армий «Центр» фон Бока имелась лишь одна дивизия, наличие в тылу 10 дивизий занятых охраной пленных являло бы собой сенсацию. Однако сенсаций не было. Начиная с 5-й недели войны количество пополнения для групп армий всегда оказывалось ниже убыли. На психологическом барьере в 6 недель, — первоначально отведенный срок на разгром РККА уже возникла сложная ситуацию с обувью и обмундированием, заменой износившейся за матчастью. Главное — потери превышали пополнение. Так, группа армий «Юг» в начале августа получила пополнение лишь 10 000 человек, вместо 63 000 выбывших за месяц…
А ведь пленных требовалось не только охранять, но транспортировать, минимально, но кормить. Контроль в вопросах учёта и содержания военнопленных OKH и OKW утратили с самого начала. Итоговые цифры — плод пропагандистской фантазии, что-то из разряда фантазий Геббельса про десятки миллионов жертв ГУЛАГа.
Исконная доверчивость славян сыграла с русскими злую шутку. Формировать из недовольных Сталиным русскую армию — кормить, вооружать и использовать толпу без командиров, уже один раз доказавших свою негодность в военном деле, мог только слабоумный. Вермахт спустя три месяца после вероломного нападения и так казался сильнее всех. Для охраны себе подобных, карательных акций, массовых убийств, борьбы с партизанами и евреями с помощью айнзацкоманд и зондеркоманд часть из них, особенно бывшие белогвардейцы, кулаки, торговцы, отлично подходила. Миллионы евреев, подлежащих розыску и убийству, получили таким образом нужное количество славянских палачей...
Осенью 1941 года в дело ведения кампании на Восточном фронте вмешалась распутица. Гиперпредусмотрительные немецкие генералы, учитывающие при планировании боевых действий скрупулёзно всё до последнего гвоздя в сапоге располеднего пехотинца, почему-то не придали значения ни состоянию дорог, ни густоте железнодорожной сети, ни особенностям природы в различные сезоны. То есть в Африку свои войска они шортами обеспечили и в танки дополнительные вентиляторы и фильтры установили. Ибо жарко и пыльно. Немцы ведь предусмотрительные! Вот и в России, где нет нормальных дорог, кроме пары шоссе, где в конце сентября начинается 2-х месячный «сезон дождей», размывающий грунтовые дороги, в ноябре дороги превращаются в каток, а затем ударяют морозы и всё начинает заваливать снег, световой день сокращается до 7 часов. И вот для таких условий, для Вермахта немецкие генералы не предусмотрели… внимание… ничего!
Зимнюю одежду — не предусмотрели. Зимнюю обувь — не предусмотрели. Проверить, чтобы масло в противооткатных цилиндрах пушек не замерзало — не проверили. Печки отопления для экипажа в танки и не предусмотрели. Антифриз в радиаторы грузовиков — не предусмотрели. Проверить — запотевают ли танковые прицелы, не проверили. Предельные сроки эффективного действия из-за непроходимых дорог гужевого и колёсного транспорта — не определили. Чем они вообще занимались при планирован вероломного нападения? Конечно, когда такие «специалисты», которые немецких солдат одеть не могут, начинают пленных и убитых красноармейцев считать, у них получается околесица.
И вот как оно получается, когда капиталисты гонят закабалённый ими народ на убой за свои интересы, за свои деньги, яхты, дворцы, бриллианты, конюшни, гаремы: нехватка всего самого основного, ощущавшаяся ещё в конце сентября перед началом операции «Тайфун» по наступлению на Москву. Под Смоленском войска Вермахта на Восточном фронте «образца 22 июня» получили смертельную рану и находились на излёте сил. Вермахт перешёл в наступление на Москву, несмотря на серьёзные перебои в снабжении и некомплект войск, превратившие попытки нанести решающий удар по столице Советского Союза в серию кровавых набегов. Штабы армий оказались не в состоянии организовать бесперебойную доставку топлива танковым группам. Участвующие в наступлении танковые дивизии располагали запасом горючего на 60 — 90 километров марша, что в боевых условиях сокращало эту возможность вдвое. То же самое касалось моторизованных дивизий, не получивших необходимого количества горючего, и вынужденных в течение нескольких дней пребывать в бездействии. Боже мой! Кто бы мог подумать в Берлине, что воевать, это не только подло и вероломно нападать четыре дивизии на одну, убивать и грабить беззащитное население, сочинить байки барона Мюнхгаузена, но ещё танки надо бензином заправлять!
Кто бы мог подумать, что 1000-километровый отрезок пути снабжения до Великогогерманского рейха сможет обеспечиваться лишь двумя главными железнодорожными линиями: Варшава — Минск — Смоленск и Брест — Гомель — Брянск! Перед началом войны расчёт необходимого снабжения OKH и OKW делали, или они думали, что войска святым духом будут питаться, а в пушки заряжать множество миллионов бутылок трофейного французского вина? Гельдер, Йодль, фон Браухич, Паулюс, фон Лееб, фон Бок, фон Рундштедт что, только выпушками на петлицах занимались?
Причем партизаны очень часто устраивали на обеих железнодорожных линиях Варшава — Минск — Смоленск и Брест — Гомель — Брянск диверсии и выводили их из строя. Вот интересно, массово занимаясь уничтожением советского населения, угоняя его в рабство, моря голодом, закрывая школы и больницы, какую реакцию гитлеровцы ожидали?
Развоз военных грузов от железнодорожных станций гитлеровцы осуществляли грузовиками. Грузовики из-за осенней распутицы в течение трёх недель не могли добраться до пунктов назначения. Значительная часть грузовиков имели серьёзные неисправности. И с такими ошибками в планировании военной компании гитлеровские генералы собирались одолеть мощную индустриальную державу рабочих и крестьян? Они что, совсем дурачки, как их назвал из-за этого Сталин?
К середине ноября 1941 года у гитлеровцев на Восточном фронте вышло из строя 1/2 грузовиков — примерно 250 000 штук. Гитлеровская танковая дивизия могла эффективно действовать при наличии в ней 2300 автомобилей и 1570 мотоциклов, то есть 3870 колёсных машин. Это на одну танковую дивизию. А таких дивизий имелось на восточном фронте 19 штук. Только в них начали войну около 73 500 колёсных машин. А ведь танковые дивизии — это 1/7 часть войск вторжения.
И вот половины из них к середине ноября 1941 года уже нет. Соответственно вдвое упали возможности этих дивизий.
4-я армия фон Клюге имел лишь 1/8 часть от первоначальной численности своих грузовиков. Когда 4-ю танковую группу Гёпнера гитлеровцы перебросили из-под Ленинграда на Московское направление для участия в операции «Тайфун» в начале октября, имела лишь 1/2 необходимых транспортных средств. Соответственно вдвое снизились её маневренные и ударные возможности. Кто бы мог подумать, что постоянный разгром окружёнными советскими войсками колонны гитлеровских соединений, вырывающихся далеко вперёд, может закончится так? Это следствие глубоких лихих прорывов гитлеровских танковых соединений вглубь обороны под фланговые и удары и удары по собственным тылам обойдённых советских войск. Кто бы мог подумать, что на лесных дорогах советские бойцы будут пропускать танки, но громить обозы? Гитлеровцы думали, что окружённые красноармейцы прекратят борьбу, как поляки и французы. А они не прекращали! Вот незадача!
Многие грузовики гитлеровцев выходили из строя при отрицательной температуре из-за отсутствия антифриза. 1/3 рессор грузовиков сломались, не выдержав морозов. Кто бы мог подумать, что с понижением температуры ниже минус 10 градусов немецкие паровозы становились непригодными для эксплуатации: их трубопроводы для подачи воды располагались — в отличие от аналогичных русских моделей — снаружи и, не выдерживая низких температур, лопались. Это приводило к задержкам с отправкой важнейших грузов со всеми вытекающими последствиями. Немцы ведь умные и предусмотренные! Или нет?
Кто бы из знаменитых немецких военачальников могли подумать, что в России бывают отрицательные температуры. Они вообще географию в школе изучали, или прогуливали? Как же они так к войне в России готовились? Непорядок!
В полную негодность вследствие неблагоприятных погодных условий пришло и твёрдое покрытие магистрали Москва — Минск на участке от Смоленска до Вязьмы. Кто бы мог подумать, что единственная дорога с твёрдым покрытием на всю группу армий «Центр» разрушится, если по ней в боевых условиях гонять механизированные корпуса? Немцы ведут такие расчётливые! Что же они здесь не рассчитали?
В результате гитлеровцы начали наступление на Москву на сплошь неисправной технике. Какой идиотизм — начинать наступление, если твоя техника никуда не годна, когда грузовики, на которых подвозят боеприпасы, оказываются без рессор?
Но нет — при этом немецкие военачальники назвали себя гениями стратегии. За счёт «пирровой победы», уложив половину Вермахта, они дошли до Москвы, взять которую уже не имели сил, но всё же погнали своих солдат на верную смерть. Но никто не подвергал сомнению решения Гитлера. Все исправно вопили «Хайль Гитлер!». Но ведь знали, что с началом по-настоящему зимних холодов станет ещё хуже!
Обеспечение Вермахта с началом зимних холодов ожидаемо развалилось.
На совещании в Орше майор фон Экштайн, офицер штаба, ответственный фон Бока за снабжение группы армий «Центр» докладывал: 2-я полевая армия фон Вейхса к концу октября получила лишь один из трёх требуемых ей к концу октября железнодорожных составов с топливом. С 9 по 23 ноября до расположения 9-й полевой армии Штрауса добрался лишь один железнодорожный состав с горючим из трёх. Когда железнодорожный состав с горючим прибыл на станцию назначения, развозить бензин оказалось не на чем — сами грузовики застряли не полевых складах с пустыми баками…
И зачем было в таких условиях бросаться на Москву? 11 ноября 1941 года фон Бок констатировал, что число составов сократилось до 23 в сутки. Минимум для его группы армий «Центр» — 30 эшелонов в сутки. С середины ноября в распоряжение группы армий «Центр» приходило лишь 16 железнодорожных составов в день.
С 12 ноября по 2 декабря ни один транспортный железнодорожный состав не прибыл к месту назначения. Две недели во время последнего наступления на Москву группа армий «Центр» не получала снабжения. Это как?
Катастрофическая убыль танков, экипажей, грузовиков, забитые дороги, дефицит топлива, боеприпасов, продовольствия, одежды, холода и снег, но капиталисты и их генералы бросили свою неудачливую армию подыхать от голода и холода, да ещё под ударами отлично экипированный Красной Армии? Что-то новое в способе ведения войны придумал Вермахт… Куда делось продовольствие, бензин, одежда, боеприпасы для Вермахта? Военные подрядчики вместе с генералами разворовали деньги военный заказов и купили на них поместья, виллы, яхты, бриллианты, скаковых лошадей, шлюх. Капитализм…
Капиталистическая гора родила мышь. Ближе всех подошли к Москве совсем жалкие силы: гитлеровский батальон прошёл просёлочными дорогами от Наро-Фоминска к Апрелевке, что находилась в 28-и километрах от московской военной Кольцевой дороги. Это и есть вся слава и мощь «Блицкрига»?
Кольцевая военная автодорога стала тогда секретным оружием Сталина. Наскоро построенная кольцевая рокада обеспечивала быструю и ритмичную переброску резервов, военной техники, горючего, боеприпасов, снаряжения вокруг Москвы по всем секторам обороны, в то время, как немецкие войска утопали в грязи на просёлках и в лесах без топлива, боеприпасов, еды.
И вот они, жалкое острие «Блицкрига» — батальон разведки 611-го зенитно-артиллерийского дивизиона 258-й пехотной дивизии генерал-майора Хенрица из XX армейского корпуса при нескольких самоходных орудиях. Отряд достиг лесными дорогам села Юшково возле Апрелевки 2 декабря 1941 года. Упрямые сыны Пруссии пробыли там два неполных дня. Сдвинуть такими мизерными силами оборону советской 33-ю армии с Киевского шоссе, напугать их таким слабым прорывом во фланг — смехотворно. Угрожать Москве — тем более. Не помогли и два батальона французских добровольцев Вермахта. Французы думали, вероятно, что успех их соотечественников в 1812 году мистическим образом откроет путь в 5-миллионный город, готовый сражаться до конца. Так по-дурацки кончился «Блицкриг». Всё это действо началось 22 июня 1941 года, когда Вермахт вероломно ударил почти по пустому месту у границы...
Гот с содроганием думал о том, сколько требовалось реально иметь свежих войск для захвата Москвы осенью 1941 года, если почти 1 000 000 немецких, испанских и финских солдат не смогли взять в два раза меньший, полностью окружённый Ленинград. Для окружения и захвата Москвы требовалось иметь либо состав аналогичный составу группы армий «Центр» на момент начала войны, либо все силы трёх групп армий на момент 1 октября 1941 года. Но как это могло произойти? Никак. 5,5-миллионная туша Вермахта, румынкой и финской армий, начавшая 22 июня 1941 года навал огромной массой техники и солдат на РККА, частью лежала в могилах, частью в госпиталях, частью замерзала под Москвой, Ленинградом и Ростовом-на-Дону.
Под Апрелевкой у села Юшково гитлеровская гора «Блицкриг» родила мышь. Нападение на Россию оказалось чудовищной ошибкой. Все беспрецедентные военные усилия и успехи привели к провалу. И залилась Германия и Австрия горькими слезами миллионов вдов, сирот, матерей, чьи мужья, отцы, сыновья остались лежать от Бреста до Москвы и Ростова-на-Дону ковром заката немецкой расы. Возникшая страшная фрустрация, разочарование неудовлетворённость, превратилась в звериную агрессивность, бьющую через край во все стороны злобу, проявляясь во всём. Страх, понимание, что война уже проиграна, придавало гитлеровским вождям, солдатам и офицерам небывалую силу и ярость...
С того света
© Copyright: Демидов Андрей Геннадиевич, 2023
Свидетельство о публикации №123063001350
Свидетельство о публикации №123063001350
Рецензии