Алфавит

1.
А я гуляю, причём весь день,
напротив парков, домов и кладбищ
и замечаю, что есть везде
предмет, который не замечаешь
порой, однако в кромешной мгле
ужасной скуки его узреть — не
большая сложность; такой игре
мышленья склонно качнуться в бредни.
2.
Бездонен кладезь вещей в тени,
но свет мешает, пуская блики,
а кладезь просит: «меня втяни
в свой мир душевный и многоликий».
но я в ответ у него прошу,
дабы честнее творилось дело:
«ты дай мне лодочку, плот, баржу,
чтоб в неизвестность проникнуть телом».
3.
Волна волною, и вместе с ней
я приближаюсь к истокам слова,
которым кличут меня. поздней
всего забытого и былого —
один лишь миг, что открыл «сейчас»,
и он, пожалуй, в тени упрятан.
к нему бегу я, крича, стучась.
а он ведь был не на шутку рядом!
4.
Гуляю! дела прекрасней нет.
встречаю взглядом плакат билборда.
играет словом в мозгу сонет,
а в сердце бьётся, стучит свобода.
от этих стуков меня знобит;
вне всяких мыслей, в лице красивом
родился маленький алфавит,
и с ним на чёрточках — каждый символ.
5.
«Да ну! позвольте! в краях родных
ты появился. какое ж чудо!
мир ждал ответа, а я проник
в своё же имя, в мыслишку чью-то,
приняв твой облик. раскрой тайник,
забудь про скромность, манеры, частность.
пойдём в пространство трудов и книг,
ночных терзаний; прервём случайность».
6.
Еловый запах под новый год
рождает слово добра и счастья,
и снова этим безмерно горд
тот календарик, что рвёт на части
безвременной, но принявший вид
секунд и суток, мирок бесчестный.
но здесь причастен — лишь алфавит,
ведь он рождает момент чудесный.
7.
Ёж тащит слово, кряхтя, всадив
свои же иглы в него. как жутко.
возможно, ёжик вообще — садист
и так уверен, без промежутка,
в своём оружьи. смотрю порой
ему в глаза, наклоняя спину.
тот ёж считает меня горой!
считает только — сказать не в силах.
8.
Железных прутьев негромкий звон
и скрежет брошенной арматуры
цепляют облачный горизонт
за край небес голубой фактуры.
«оно красиво!» — на ум пришло.
чтоб описать то — не хватит в жесте
конкретных мыслей, но кое-что
умеет лучше, и крепче жести.
9.
Замкни глазницы. и что в них есть?
а там по буквам — твои же мысли.
ты скрежет слышишь? по буквам «жесть»
или «железки». а уши свисли,
и что-то лезет из них в уста,
переполняет волненьем влажно
язык и горло. вся суть проста!
одно лишь слово — безмерно важно.
10.
Итак, наверно, один итог
я смог к раскрытью свести, однако.
ну, сам подумай: язык — виток
словесной речки. твоя собака
им не владеет, и серый волк
его подобно в глаза не видел.
для них предел — это вой, кивок,
а уж не русский, английский, идиш…
11.
Йо-йо вращает в руках юнец,
другой ладонью вправляя кепку
на лбу покатом — точь-в-точь венец
лавровый, гордо дающий слепку
какой-то римской главы свой шарм.
не потому ль к нам краса прибита,
что крутит брюхом планетный шар,
а нам не выжить без алфавита? —
12.
Как ни ответишь, во всём — слова,
что ни опишешь — повсюду знаки.
а если нем ты — не уповай
на то, что вещи дадут названье
и без тебя. уж коль так решил б
первейший буквами говорящий,
то весь наш род увенчал б отшиб
судьбы планеты всю жизнь парящей.
13.
Логично, друг мой, логично то,
что выражает без лести чувство,
не залепляя собой нутро
и не меняя путей искусства.
такое сможет не каждый цвет,
что нежной кистью к холсту прилипнет.
гораздо лучше него — совет,
бодрей волны он морской приливной.
14.
Мгновенье, просьба, остановись!
пора, дружище, на фотосъёмку:
от тех зефиров, летящих ввысь,
до этой узкой в руках тесёмки —
пора бы это запечатлеть.
но только камер совсем не надо,
ведь способ скроен так много лет
назад. «словами» — твоя награда.
15.
Награда словом не всем дана,
и на прогулке я вижу чётко,
что цель ему принялась одна:
служить мочалкой, а лучше — щёткой.
и это грустно. опять билборд,
опять момент прославленья хлама.
возможно, это всего лишь спорт:
где меньше смысла — ясней реклама.
16.
Откуда веет благой душой?
я чую запах свершений видных!
то снова этот, пусть небольшой,
но ясный сборник из алфавитных
кусочков. «здравствуй!», «привет!», «как ты?» —
прекрасный список простых словечек.
как будто мигом без глаз кроты
прознали чувства. и кто ж советчик?
17.
Пустая трата ночей и дней
над грудой писем кошмарно глупых —
такая данность кроту видней
или тому, кто проводит с лупой
всё время, месяцы напролёт,
и забывает родных и ближних;
он замерзает, как будто лёд
или замшелый гнилой булыжник.
18.
Ракита ветви свои к реке
склонила, нежно отпрянув набок.
как мало смысла в твоей руке,
примерно столько в кошачьих лапах.
ни нарисуешь, ни повторишь,
как ива ветви свои спускает,
и не опишешь земную тишь,
сгибая пальцы и в лад плеская.
19.
Сегодня ветер несёт графит
в своей пылище, рисуя грязью
на одеяньях. мой алфавит
всё это смыслом большим украсит.
не только это: стенанье, плач,
ребячий возглас и выкрик смеха,
а также воздух, что так горяч,
и двери; что уж, и в них прорехи.
20.
Теперь немного передохнём,
присядем вместе под тенью храма.
уж здесь, промежду миров, огнём
не будет выжжена эпиграмма.
я так подумал, но это — лишь
мой плод сознания и фантазий.
«вот это встреча! здесь ты стоишь
и моешь смыслы свои в фонтане».
21.
Уж отвечает мне алфавит,
переминая в руках листовки:
«ты, друг, талантлив и мозговит,
тебе негоже сидеть в массовке»;
он признаётся, что я умён,
что я прославить его умею.
так много знает язык имён,
так много знает он разных мнений!
22.
Фреза по мозгу проходит, треск
рождает мятый узор извилин.
блестит на храме, желтея, крест,
и дух несётся к нему, пропилен
на две он части: на зло и на
благую — знаете, добродетель.
а между ними — греха вина,
проступки, тяжбы. но все мы — дети!
23.
Хотите тайну? её здесь нет.
всё пусть во мраке, но вам открыто.
осколок зуба припал к десне,
пятно рубашки — на край корыта,
и эта резкость на ум взята,
как будто в камне от трилобита
останки — явственность языка
и древность символов алфавита.
24.
Цена незнанью — уйти в позор.
пока иду я, меня всё мучит
чреда в сознаньи ментальных ссор.
а в небе серость, вороны, тучи.
боюсь я! ох как боюсь я жить
среди незримой моей тревоги.
пусть вечно пляшет живой язык
на этой пыльной сырой дороге.
25.
Чего же боле? не мне таить
свои проблемы, переживанья.
мои проблемы же — не твои,
но только глотку пережимая
себе от маленькой, знать, беды,
ты обращаешь глаза к писанью.
и только после — встаёшь в ряды
тех, кто способен понять глазами.
26.
Шатает лодку, что мне отдал
древнейший кладезь теней; рвёт мысли.
мы породнились и догола
раздели слово да имя смыли.
теперь куда нас несёт река?
ну, иль вернее — речушка, в смысле
живая речь, что плывёт века.
плывём во тьме языка и мы с ней.
27.
Щекочет спину порыв любви,
любви к чему-то, что знаешь мало.
и между нами (вообще — людьми)
случится редко — она ломала
людей почаще. она древней
разливов страсти, потех навынос.
ещё бывает обжорство в ней;
в ночи бессмысленная лавина с-
28.
-Ъест сердце; даже и не запьёт,
и только утром, разбитым утром
заполнит высосанный объём
душевных рытвин, затем припудрит
твой образ цельный, но всё ж пустой.
потом безудержно засопливит
живой язык в глубине. постой!
рыдает там алфавит заливист-
29.
-Ый! открываю свои глаза.
перед глазами, как прежде, — лето,
билборд, реклама да чудеса
рублей зелёненького билета.
и снова буковки через раз
слезают, кучкой вбегая в погреб.
ну, в общем, кто тут на что горазд —
кто поумнее здесь, тот не отреб-
30.
-Ье будет пламенно восхвалять,
а соберётся в созданье больше,
чем то отребье. он вспомнит мать
и в нёбо втянет язык: «о, Боже».
но прочий мусор, но всякий вздор
так и останется жить в безмолвьи.
он облюбует там свой позор
да улетит переждать зимовье.
31.
Эмпирик! я же тебя ищу.
однако ты из кустов — ни с места.
отдам я должный поклон плющу:
он распластался, открывши бездну.
но бездна просит: «меня втяни
в свой мир душевный и компромиссный!»
а я — дурак — прозябал в тени:
в ответ ей прыгну, порою свистну.
32.
Юла всё вертит мою волну,
а омут сбросил улыбки маску —
зовёт погибнуть, несёт войну,
купив мне пушку, рюкзак и каску.
но я словами его послал
куда подальше. не терпким взглядом.
меня не гложет ни чувство зла,
ни зависть в этом мирке проклятом.
33.
Я загулялся! пора домой.
бродил я долго напротив кладбищ,
и замечал я, что есть порой
предмет, который не замечаешь.
но я к такому готов, привит.
уж я не против вкусить мясного!
мой зуб обточен, как алфавит;
мой зуб обточен, как резкость слова.