Я взахлёб зачитывался в детстве

Я взахлёб зачитывался в детстве,
Романом о Великом Моурави,
И с тех пор досталось мне в наследство,
Гордость за народ, что он прославил.

За джигитов мужества и чести,
Верных женщин, мудрых матерей,
Верность слову, другу, долгу мести,
Старость почитавших сыновей.

Если я знакомился с кавказцем,
Сразу видел в нём тот образец,
Не подозревал, что может статься,
Под личиной этой лишь подлец.

Где же вы, потомки Моурави?
Или автор зря возвысил вас?
Как художник? Это делать вправе,
Как историк? Должен без прикрас.

Что случилось с тем народом гордым?
Растерявшем гордость, мудрость, честь,
Что решили от России твёрдо,
НАТО, как защиту приобресть.

Но Она за всё существованье,
Не была угрозой для грузин,
Дойной – да! И с чувством состраданья,
Как к детям, отбившимся от Руси.

Подхалиму важные очки,
В каждом слове на Россию ругань,
Братство разменяв на пятачки,
А когда-то называли другом.

Память, видно, горцев коротка,
Кто спасал их жизни, государство?
Кто защиту нёс издалека?
Получив за кровь свою – коварство.

Сумрак дня от набежавшей тучи,
Всяк попал под эту пасмурь в плен,
Как и в жизни, выручает случай:-
Мрак разгонит ветер перемен.