Эльба

Всё едешь, едешь, землю покидая,
ту самую, в которой жил и рос,
где жив отец и мама молодая,
и холмики могильные вразброс -
здесь бабушка лежит, а здесь - другая,
А дедов нет, остались где-то там,
теории любви опровергая
на подступах к дорогам и мостам,
которыми ты ехал полусонным,
кляня жару, задержки, тесноту.
И сколько здесь людей легли по зонам?
Отец топтал вот эту или ту?
В аду послевоенной голодухи,
досиживая выданные пять...
Граница, тишина до звона в ухе,
и хочется забыться и доспать,
Увидеть клок Европы в сорок пятом,
апрель, разруху, танки вдоль дорог...
А вскинешься - воспользовавшись блатом,
бродяга ночью палит костерок.
Дозволено - малюсенький, не больше,
не то сгорит, валяя дурака.
Опять проснёшься - где мы? Вроде, в Польше.
Колышется за окнами река,
и тени растворяются к рассвету.
Стоим. Таможня. Справки-паспорта...
И временем наложенное вето,
и в памяти разброд и суета.
Вот здесь когда-то музыка играла,
солдаты обещали - не умру,
закусывали чинно генералы,
заканчивая страшную игру.
Забытый вкус нарезанного хлеба,
о чём-то всех желал предостеречь...
И между двух огней качалась Эльба,
запомнившая лучшую из встреч.