Вот бытие и время,
В груди сердцебиенье…
В кладовую я солнца выхожу.
Дорогою заросшей,
Забыт и позаброшен,
Гоню прочь от себя тоску и жуть.
От приключений дальше,
Хватило в жизни фальши,
Сегодня, даже, как бы, День Сурка.
Байбак тревожит уши,
Здесь обретались души,
Сейчас деревья смотрят свысока.
Свист птичий, трассы гомон,
А то под небом ворон,
Я не был аж свои тут восемь лет.
Теперь здесь заповедник
И я, как бы кудесник,
Природе не желаю нести вред.
Косули разделились,
И с рёвом в чащу скрылись…
Кукушка продолжает свой концерт.
Река и солнце всмятку,
Я весь здесь, без остатка…
Ну ладно, на сегодня хватит жертв.
Спасибо, Наташенька! Когда Вы читаете это моё, как я теперь считаю, "слабенькое", написанное абы быть написанным, как просто проверка "не потерял ли я ещё навык?", то меня охватывает трепет душевный, ну как... в дУше вдруг нечаянно раздетым нашли, в душЕ своей трепет обнаруживаю, ведь ребячество это крапать в тетрадку, как какое-то домашнее задание. Ваши "вердикты" меня утешают и я соглашаюсь, потому как я уже писал "настроение к бытию" и бытия имеет решающее значение в поэтическом творчестве. Когда я сочинял "Ж. Л." моё сердце переполняла нежность к природе, к жизни, к людям. Таким "Ж. Л" и получились и благослови Вас Господь за то, что Вы меня возвращаете в те, далеко отстоящие во времени, как мне теперь кажется, моменты "обнажённой нежности" - пусть так, зато честно.
Мы используем файлы cookie для улучшения работы сайта. Оставаясь на сайте, вы соглашаетесь с условиями использования файлов cookies. Чтобы ознакомиться с Политикой обработки персональных данных и файлов cookie, нажмите здесь.