О крещении

Две жизненных истории о том,
Как может Бог в последний час спасать,
И вовсе не святых людей притом,
Хочу сейчас, друзья, вам рассказать.

Поведал первую из них мне брат.
Есть у него знакомая в больнице,
Была у них в одной там из палат
В глубокой коме бабушка вдовица.

По документам было ей сто лет.
Кто в этом возрасте впадает в кому,
На возвращенье из неё надежды нет,
Но с этой бабушкою вышло по-другому.

Хоть было две недели коматоза,
И шансов выжить не давал никто,
Не оправдала бабушка прогноза,
Вернулась к жизни, несмотря на сто.

И первым делом сразу попросила:
«Мне срочно нужен батюшка! Скорей!»
Немало та старушка удивила
Тогда всю делегацию врачей.

«Мне срочно очень нужно покреститься!»
«Сейчас, бабуля! Потерпи! Зовём!»
И слава Богу! Храм был при больнице,
И батюшка на тот момент был в нём.

Вот так, в сто лет бабулю покрестили,
И даже, был пока ещё тот шанс,
Без исповеди сразу причастили.
Был это первый и последний раз.

И отошла душа её из тела,
И без мытарств, наверное, прошла
Туда, куда попасть она хотела,
Ведь только что крещенье приняла.

Историю другую рассказала
Одна подруга юности моей,
Как милость Божия отца её спасала
В последний самый из его нелёгких дней.

Он был татарином по имени Рифхат,
Простым электриком работал он всю жизнь,
И помогать другим всегда был рад,
Но водку пить любил так, что держись…

И эта страшно пагубная страсть
Ломала жизнь его как в жерновах,
Взяла она над ним такую власть,
Что скоро превратила печень в прах.

Попал в больницу тяжело больной,
И понял там, что он уж не жилец,
Вот тут-то отрезвился от хмельной
И страшной этой жизни, наконец.

Придя в себя, он ясно осознал,
Как тяжело и много нагрешил,
Что жизнь жене и детям поломал,
И как скотина, даже хуже, жил.

И вот тогда он к Господу воззвал:
«О, Боже мой! Да что я натворил?!
Заслуженно меня Ты наказал…»
И много покаянных слёз пролил.

Когда рассказчица моя пришла к нему,
Он мало что уже воспринимал,
Не отвечал он больше никому,
Но одному вопросу всё же внял.

Сама она не знает почему,
Ей очень захотелось вдруг сказать,
Воззвав к его угасшему уму:
«Отец, а может батюшку позвать?»

До этого вопроса он молчал
И разум будто вовсе отказал,
Бессвязно только что-то всё мычал,
А тут вдруг ясно «позови» сказал.

Скорей пошла она в ближайший храм,
Священника в больницу привела,
И покрестили папу прямо там,
Ведь жизнь на волоске его была.

И Сергием отныне стал Рифхат,
Вернулся разум, говорить он смог,
И исповедь его принять был рад
Священник, а через него и Бог.

А после исповеди сразу причастил,
Не налагая долгой подготовки.
И Сергий через пять минут почил.
Порвались все бесовские уловки.

А было это всё в конце апреля,
Когда по городам по всем и весям
Колокола без умолку звенели
И возвещали всем «Христос воскресе!»