в розовых очках

Вот выбросишь ненужное хламьё,
а что-то нужно - заново копайся
в кладовке, пересматривай её,
ругайся тихо в поисках запаса
на чёрный день, который наступил.
Понадобилось нечто - нет эрзаца.
Пройдёшь чердак под пение стропил,
а толку нет - опять не смог добраться
до нужного тебе сейчас и здесь.
Ну, кто кричал, что нет незаменимых?
Ты верил, только вышло так, что есть -
на мусорниках, в тайнах, в анонимах,
в подмётных письмах, посланных туда,
откуда ни ответа, ни возврата...
Ты выбросил. Ты думал - ерунда.
Ты верил в обязательное завтра.
Пока весь мир вокруг старел и чах,
ты пробовал расслабиться культурно...
Да, видно, время рыться в мелочах
и в давнем прошлом, выброшенном в урну.

***

Нам в розовых очках и гладь, и тишь,
мы в них дела и мысли возвеличим,
а там глядишь - и ты уже летишь,
порхая над общественным и личным.
Ну, кто ещё остался там, внизу -
распятые, посаженные нА кол?
Прозрачность - ковыряние в носу,
его не надо, кто его накаркал?
И чёрные очки - не наш фасон,
лишь в розовых царит восторг и прелесть,
надел - и мигом к небу вознесён,
под солнцем стаи тех, кто перегрелись,
хотя и не желают знать о том -
ни чёрту кочерга, ни богу свечка.
И даже осеняемый крестом,
нисходит человек до человечка.
Нам несть числа, нас много - тьмы и тьмы,
не видя жизни за пределом стёкол,
ключами от тюрьмы и от сумы
нас крестит вождь - румяный ясный сокол.
Всё в розовом - сервант, торшер, кровать,
и горькая не кажется нам горькой,
мы здорово умеем убивать
от бань кровавых до кровавых оргий.
Какой восторг! Аж катится слеза,
как в розовом нарядно и помпезно!
И розовые кроличьи глаза
встречает распахнувшаяся бездна.

***

Старо, как мир, но как непросто ей
со мной встречаться в шепчущем бедламе
под запах кухни, громкий гвалт детей,
убитых коммунальными делами
родительских скандалов с пьяных глаз.
Но мир непрост, он пафосом раздвоен.
она давно жалеет, что взялась,
но если жизнь - война, то нужен воин.
Лихая амазонка на коне -
заправлен шестисотый и подкован,
а я - пешком. Она не ровня мне -
в любимых Гейне, Брейгель и Бетховен,
филфак и муж - министр каких-то дел,
бомонд, цветы, тряпьё из-за границы.
Слияние уже не юных тел -
возможность хоть немного сохраниться
в нелёгкие пустые времена -
таланты довоенного покроя
всегда в цене, когда идёт война -
вино, любви немного на второе.
Прощание, касание плечом,
духи Шанель и сумочка от Гуччи,
пространство коридора ни о чём,
а тут ещё поэзия до кучи,
но некогда задумываться ей
и сетовать о чувстве неимущем -
пора домой, пора кормить детей
и ночью спать в постели вместе с мужем.